Помните, в легендарном фильме «Красотка» Джулия Робертс говорила о себе, что если где-то и был какой-то плохой парень, то она тут же оказывалась в его компании. Я когда впервые это услышала, то поняла: это же про меня! Хотя в моем случае все началось еще раньше.
Когда в детстве я смотрела «Ну, погоди!», то всей душой переживала за вредного простофилю Волка, а не за хитрого паиньку Зайца. Я до сих пор уверена, что кот из «Том и Джерри» гораздо приятнее и симпатичнее идеальной мышки. А когда выросла, с восторгом следила за очередными скандальными историями обаятельного, остроумного и свободного во всех смыслах принца Гарри, которые прессу будоражили в сто раз сильнее протокольной жизни правильного Уильяма, который весь состоит из слишком хороших манер.
Думаю, этим «слишком» все и объясняется.
Хорошие духи, но слишком приторные, и вот ты уже не станешь их покупать.
Вкусная утка в яблоках, но слишком жирная, и есть ее не хочется.
Долгожданное лето, но слишком жаркое, и ты даже не выходишь из дома, попивая воду под кондиционером.
Моему сыну пятнадцать. Чем старше он становится, тем чаще хороший и плохой парень борются в нем.
Хороший парень помогает мне принести из магазина продукты. А плохой, едва переступив порог, тут же небрежно кидает сумки в коридоре и глупо улыбается, услышав, как кокнулось куриное яйцо в самом нижнем пакете…
Хороший парень обещает: «Уже встаю!». Но плохой укрывает его с головой и уговаривает беззаботно спать до самого обеда.
Хороший парень открывает математику, чтобы готовиться к сложной контрольной. Но плохой тут же тянется за гитарой, просит выучить еще несколько новых аккордов и наконец сыграть без запинки любимую песню одноклассницы, которая сыну нравится…
Плохие мальчики – они же почти всегда с гитарами, вы же знаете! А еще плохие мальчики редко приходят домой вовремя. Постоянно шутят. Ходят по квартире в обуви. Обнимают так, что аж больно. И вообще — двигаются размашисто, резко, как медведи, которые похудели достаточно, чтобы перестать быть неповоротливыми, но медвежьи повадки не утратили.
Сын хватает меня в охапку, потому что я стою у лужи и ворчу: «Какая огромная…». Моргнуть не успеваю, как этот хороший парень, вымахавший за метр восемьдесят, переносит меня, «человека в миниатюре» на его фоне, на другой берег лужи. Я вообще не промочила ноги, но… сломала все цветы в огромном букете, который несу своей маме на день рождения – мы как раз спешим на семейный праздник. Сын смотрит на меня с высоты своего роста и глупо хохочет. А потом вынимает один из цветочков из ненужного больше букета и гигантскими пальцами аккуратно вставляет его мне в волосы. «Красота!» — слышу я и никак не могу понять: хороший парень это говорит или плохой? А выкидывает букет и собирает на пригорке новый, из каких-то хилых ромашек и листьев лопуха — хороший? Или все же плохой, если, вручая букет бабушке-имениннице, произносит:
— Желаю, бабуль, завести тебе, наконец, корову. Корм для нее мы как раз насобирали…
…«Плохой», — это самое цензурное, что думала я, краснея на родительском собрании, когда учительница возмущалась:
— Он даже не удосужился сдать работу! Я поставила ему, конечно, единицу, но в уме это ноль. Ничего! Пустота в голове и сплошное неуважение!
«Плохой», — продолжила думать, вызывая сына на вечерний разговор после возвращения с собрания.
«Пло…» — не успела произнести вслух, узнав, что одноклассница не справилась с контрольной работой, и сын отдал ей свою:
— Мам, мой аттестат особо не испортить, а ей он важен, — сын откусил кусок от только что сделанного бутерброда. На бутерброд ушла целая половина свежего батона и те самые 300 грамм докторской колбасы, которые я купила час назад для всей семьи – добавить в яичницу на завтрак. Я ловлю себя на том, что удивляюсь, какой у него большой рот. Но еще сильнее удивляюсь, услышав от сына:
— А так-то за работу у меня четыре. Можешь быть спокойной. Ты же сама всегда говорила: не оценки важны, а знания…
Я стараюсь не замечать, как крошки от бутерброда падают на пол. Сын ловит мой взгляд:
— Ой, прости! — говорит сын, такой хороший, такой внимательный, такой предупредительный. И, наклонившись, начинает собирать с пола одной рукой в другую крупные хлебные крошки, чтобы через минуту, такой плохой, засыпать их в собственный рот и прокомментировать:
— Экономный я у тебя, да, мам?
Автор: Наши Дети
