— Ты чего дед? Чем мы его кормить то будем? Самим ведь есть почти нечего… Совсем ты с ума сошёл!
— А ты мне не три, а две картохи клади! Глядишь обойдусь! Да и лес поможет.
— Йех! Помог уже… Ну начудил!
— Помогал и поможет! Молчи уж. Иди вон лучше зипун мой старый принеси, да постели найдёнышу. Эх, люди, что творите! Ведь и не ведаете вовсе. Эх-х-х!
Егор Акимыч лес очень любил.
Для него он был и отдыхом, и средством к существованию, и в общем-то отдушиной от всего бренного мира.
В последнее время, когда совсем плохо в деревне стало с провизией, он и вовсе проводил в лесу почти всё своё свободное время.
Впрочем, заядлым охотником он никогда не был, брал от леса только то, что необходимо для жизни. Не больше и не меньше.
Ягоды, грибы — это да, этого брал вволю, а вот живность жалел и старался брать по минимуму.
Ставил петли на зайцев, да и так по мелочи.
За это его шибко ругала его жена, Мария Григорьевна. Называла малахольным и дур@ком, а он не обижался. Поначалу ещё пытался убедить её, что нельзя жадничать,что лес он такой, он всегда даст тебе то, что тебе нужно, но и наглеть нельзя. Нельзя его грабить. Лес может наказать.
Мария Григорьевна только смеялась и снова обзывала его не очень хорошими словами и тогда Егор Акимыч отступился. Молча терпел старухины выпады и лишь изредка кивал головой, словно в знак согласия.
Всё понимал д. Егор времена тяжёлые, да ведь не у них одних!
Другим то в сто раз тяжелее, особенно тем у кого детки. Вот за кого переживать надо! А им, что?
Сварили четыре картохи да с капустой квашеной поели. Чем не еда? Бог дал, что на ногах, что огород свой имеется, хоть маленький совсем, но свой. А то, что с семенами трудно, так кому сейчас легко?
Всяко выкручивались, но мало-мальски тянули, да и много ли им двоим надо? Протянуть да выжить.
Но Мария Григорьевна была другого мнения. Всё что-то меняла, харомчила и прятала. Д. Егор глядя на это, только плевался.
Было ему до жути противно. Жадность людскую он не приемлил и отвергал.
Частенько, крадучи от жены, приносил соседский ребятишкам, то ягоды, а то если повезёт и медок.
Жене про то ничего не говорил, чтобы желчью не изошла. Шибко плохая она стала в последнее время.
Вот и в тот день, с самого утра, она изъедала деда своими нотациями и в итоге он не утерпел, собрался и ушёл в лес. Только здесь он чувствовал себя спокойно, только здесь был в своей стихии и порой ему и вовсе не хотелось отсюда возвращаться.
Д. Егор шёл по давно знакомым тропинкам и чувствовал как в душе разливается благодатное тепло.
Он шёл и размышлял, что нет тут места для человеческой жадности и алчности. Тихо шелестела листва, как будто соглашаясь с ним во всём.
Вдруг, тишину леса нарушил тонкий писк, дед прислушался. Писк доносился откуда-то из кустов дикой смородины.
Д. Егор пошёл на звук не зная, что и ожидать.
Совсем неожиданным оказалось то, что за кустами он увидел трёх щенков.
Самым странным было то, что щенки принадлежали обычной собаке, в этом дед разбирался хорошо.
Подошёл ближе и стало понятно, что двое уже не жильцы, а вот третий трепыхался, держался за жизнь и погибать вовсе не хотел.
Страшным было и то, что лежали щенки в какой-то старой тряпице, а это означало, что кто-то их сюда принёс. Принёс на верную погибель.
Дед заохал.
Достал тряпицу, в которой брал с собой пару картофелин да лук, вынул провизию, а в тряпицу бережно завернул трепещущий комочек.
Потом было стал, пошёл в сторону дома, но вернулся. Вырыл ямку и положил туда не живых, закопал.
На душе стало много легче.
После этого повернулся и поспешил в сторону дома.
Мария Григорьевна была дюже недовольна, но деду было всё равно.
Целью его стало выходить этот маленький комочек.
Выходить во что бы то не стало.
Неделю дед трясся над своей находкой, поил молочком, макая его по чуть-чуть тряпицей и подсовывая малышу. Тот есть ещё почти не мог и лишь тонко скулил, раздражая б. Марию, но д. Егор не сдавался и через неделю щенок стал более менее сосать молочную тряпицу.
Д. Егору всё удалось, хоть и стоило немалых усилий и через две недели щенок стал похож на щенка, а не на какое-то недоразумение.
Дед назвал его Подарком.
Порой, ему самому становилось смешно от этой клички своего питомца, но ведь именно так оно и было. Щенок был его лесным подарком.
Егор Акимыч и Подарок стали неразлучными друзьями.
Дед делился с Подарком своей едой, потому-что б. Мария категорически жадничала для щенка провизии, а переубеждать её было бесполезно.
Она вообще не взлюбила Подарка, считая его нахлебником и бестолочью. Постоянно ворчала, что собака хоть лаять должна, а этот всем рад. Хвостом виляет так, что глядишь этот самый хвост скоро отвалится и ведь права она была.
Подарок, как сторожевая собака, был совершенно бесполезен. Он всех любил и был рад каждому проходящему.
Егор Акимыч его за это не ругал. А чего у них охранять то? Добра шибко не нажили, а что есть, всё в доме хранится у б. Марии под присмотром.
Вот так и жили. Дед всюду с Подарком, а бабка с ворчанием и недовольством.
Осень » порадовала» ветрами и холодом.
Егор Акимыч сейчас много время проводил в лесу. Заготавливал дрова, ожидая суровую зиму.
Подарок неизменно следовал за ним, вертелся под ногами или гонялся за зазевавшимися бурундуками.
Вот и в тот день, с раннего утра, они были в лесу.
Дед заготавливал дрова, а Подарок крутился тут же. К обеду стал дед замечать, что собака нервничает, словно чует что-то неладное. С опаской стал поглядывать д.Егор, но вокруг стояла полная тишина.
Успокоившись д. Егор продолжил свои дела и только через минут пятнадцать обнаружил, что Подарка нет рядом.
Д. Егор кричал собаку и искать пытался, но всё было бесполезно.
Отчаявшись он поспешил домой в надежде, что Подарок убежал туда, хотя раньше такого никогда не было.
Уже дома, Егор Акимыч узнал такое от чего на его глазах выступили слёзы, которых не было поди последние лет тридцать.
Оказалось, что Мария Григорьевна, в отсутствие деда, решила постирать нехитрые пожитки.
Собрала бельишко и отправилась на реку, как делала всегда, но в этот раз пошло совсем по другому.
На реке она была одна. Деревенские бабы ещё не подошли и ей было от этого даже спокойней.
То, что вода была уже очень холодной, её не волновало. С детства была она к этому приучена.
Стирала, стирала да не поняла как помутнело в глазах и стало дюже плохо. Удержаться было не за, что и б. Мария упала в реку.
Неглубоко было, да вот сил выбраться или громко закричать не было и она уже простилась с жизнью. Именно в тот момент и появился Подарок.
Каким образом почуял беду Подарок, то неведомо, но что было то было.
Всеми усилиями, небольшой с виду пёс, помог своей хозяйке выбраться, забыв про все обиды которые терпел от неё.
Уже на берегу, б. Марии помогли добрые люди, но всё время рядом с ней находился Подарок.
Дома бабы помогли соседки, чем смогли, да и псу достался от них какой-то гостинчик.
Д. Егор не мог поверить в случившиеся.
Сидел на крылечке своего дома и разговаривал с Подарком, который крутился рядом.
— Вот ведь как бывает. Она ведь тебя ненавидела и обижала, а ты вон оно как!
Подарок сел рядом с хозяином и преданно смотрел в его глаза.
— Ты, это. Спасибо тебе за неё, — обратился дед к собаке, — Она ведь знаешь, хорошая. Жизнь у нас брат, плохая, а она хорошая. Прости если, что.
Подарок радостно завилял хвостом, словно говоря.
— Да ничего! Хорошо ведь всё, а обид я не помню.
Д. Егор смотрел на пса и ему было жутко стыдно.
За человеческую чёрствость, за злобу, за безразличие, за всё.
— Поучиться нам надо у Вас, брат, поучиться, — дед потрепал счастливого пса за голову и зашёл в дом.
Подарок остался на улице, б. Мария не позволяла собаке заходить в избу.
Д. Егор подошёл к кровати на которой после всего пережитого отдыхала б. Мария.
— Ну, что. Как ты? Может надо чего? — обратился дед к жене.
Та посмотрела на него и тихо сказала.
— Ты мне чаю завари. Там мешочек с травками на столе лежит.
Дед развернулся, чтобы выполнить просьбу жены и вдруг услышал сзади.
— Слышь Егор, Подарка то запусти, пусть в избе ночует. Он больше меня намёрзся.
Д. Егор повернулся к жене, она улыбалась.
В этой улыбке он увидел ту прежнюю Марию, которую когда-то полюбил и с которой прожил всю жизнь.
Д. Егор улыбнулся в ответ.
— Ну-ну, вы мне тут не улыбайтесь, — б. Мария, всё так же улыбаясь, погрозила деду пальцем, — Напакостит Подарок, с утра оба у меня! — она снова погрозила пальцем.
Дед закивал головой в знак согласия. Он знал точно, лёд тронулся.
Лёд недопонимая и злобы, а растопил его обычный пёс.
Лесной Подарок.
Растопил своей добротой.
Ибо ничего не спасёт этот мир, если не будет в нём доброты.
Об этом Егору Акимычу, говорила ещё его мамка и он был с ней абсолютно согласен.
