Ирина Олеговна напряженно прислушивалась к телефонному разговору своего сына с невидимым ей собеседником. Конечно, слышимость была далеко не идеальной, ведь Кирилл находился в своей комнате, а стены в доме старого жилого фонда были толстыми и надежно защищали уши взволнованной матери от подробностей телефонного разговора ее сына с кем-то. Но кое-что Ирина Олеговна все же сумела разобрать.
— Конечно! Легко! – весело говорил Кирилл. – Обязательно встретимся! Завтра же! Давай в кафе! В каком? Я запомню время и место.
Ирина Олеговна буквально прилипла ухом к двери, чтобы услышать любую деталь, но ей так и остались неизвестными место и время, в которые Кирилл назначил с кем-то встречу. Впрочем, имя собеседника или собеседницы также были неясны, что заставляло волновавшуюся за судьбу своего единственного сына женщину продолжать испытывать свои волнения.
Мать едва успела отбежать от двери, когда она резко распахнулась, и Кирилл появился из своей комнаты. Его лицо было счастливым, улыбка – широкой, а глаза – светящимися. Кем же был этот человек, что заставил сына Ирины Олеговны так радоваться предстоящей встрече? Был ли это мужчина или женщина? Какими были отношения ее сына с этим человеком? Почему Ирина Олеговна ничего о них не знала?
— Мам, что на ужин? – поинтересовался Кирилл, а голос его звенел от радости. Ирина Олеговна продолжала внимательно всматриваться в лицо сына, ища на нем хоть какие-то подробности его личной жизни. Был ли он влюблен? Была ли эта встреча с кем-то неизвестным свиданием или просто встречей? Судя по лицу Кирилла, все же это был не просто приятель или знакомый, человек этот был дорог ее сыну.
— Рис, овощи, салат, — отрывисто отозвалась мать, а сама чувствовала, как намокли ладони от волнения, — сынок, а ты с кем разговаривал?
— Друг старинный, еще из той моей жизни в Екатеринбурге, — коротко ответил Кирилл, не вдаваясь в подробности.
«Та жизнь». Кирилл всегда так говорил, когда вспоминал о событиях того периода своей жизни, когда он жил с отцом. Для Ирины Олеговны тот период был тяжелым, а многие детали из жизни сына так и оставались загадкой. Конечно, Кирилл не врал матери, он был честен с ней, но только в тех случаях, когда вообще посвящал ее в подробности своей жизни.
Когда сыну Ирины Олеговны было семь лет, случилось несчастье. Родители Ирины Олеговны попали в автоаварию, в результате которой отец Ирины погиб, а мать осталась прикованной к больничной койке. Так как Ирина Олеговна была единственным ребенком своих родителей, она была вынуждена осуществлять уход за матерью. Женщина разрывалась между домом и больницей, совсем забросила свои обязанности по дому, чаще находясь рядом с матерью, а Кирилл рос с отцом, проводя с ним больше времени и почти не видя мать.
Когда муж Ирины Олеговна получил приглашение на работу в Екатеринбург, он ни капли не сомневался в своем решении.
— Надо ехать, Ира, — сказал он, обращаясь к супруге, — там перспективы, возможности, там вообще все для меня.
— А как же мы с Кириллом? – в ужасе спросила Ирина Олеговна, не представляя своей жизни без мужа рядом. – Ты так просто нас оставишь?
— Зачем же? – Сергей Евгеньевич удивился. – Поедем вместе. Неужели ты думаешь, что не сможешь найти работу в огромном городе?
— Я не из-за работы переживаю, — отозвалась Ирина Олеговна, — я переживаю за мать. Как я ее оставлю?
— Наймем сиделку, будем платить ей деньги.
— Но я так не могу! – возмутилась женщина. – Я не хочу оставлять мать, это будет похоже на предательство!
— А оставить семью можешь? – голос мужа стал холодным. – Ради матери ты готова поступиться интересами своей семьи?
— Я? – Ирина возмущенно хватала ртом воздух. – То есть я поступлюсь интересами семьи, оставив мать одну, а ты, принимая решение уехать, не считаешь себя неправым?
— Я хочу зарабатывать деньги! – ответил Сергей Евгеньевич. – Я хочу заниматься любимым делом, давать пример сыну, я хочу, чтобы у нас была достойная жизнь. Пока я работаю главным инженером, я никогда не смогу воплотить в жизнь свои планы на будущее. Неужели ты думаешь, что ради твоей матери я готов остаться в этой дыре и работать за копейки, отказавшись от солидного предложения? Ира, не будь эгоисткой!
Ирина Олеговна долго плакала, переживала, считала своего мужа предателем. В итоге они расставались почти что чужими людьми, а самым большим ударом для Ирины Олеговны стало то, что сын предпочел уехать с отцом в другой город.
— Так будет лучше, — деловым тоном заявил матери восьмилетний сын, — ты все время с бабушкой, а папа будет помогать мне с уроками. В Екатеринбурге хорошие школы, и у папы будет хорошая должность, квартира и машина. Я хочу уехать с ним.
Это был шок. Несколько недель после отъезда сына с мужем Ирина Олеговна проплакала, кляня себя за мягкотелость и даже испытывая что-то вроде ненависти к собственной лежачей матери. Но потом она остыла, приняла ситуацию и решила, что смысла злиться на кого-то нет. Каждый выбрал то, чего хотел, и не нужно было обижаться на других людей за желания, не совпадавшие с ее собственными.
Мать Ирины Олеговны прожила еще пять лет, и все эти годы Кирилл приезжал к матери регулярно два раза в год и проводил с ней по две-три недели. С Сергеем Ирина развелась, брак не выдержал испытания расстоянием, поэтому развод был вполне логичной развязкой отношений.
Сразу после смерти матери Ирина Олеговна приехала в Екатеринбург. К тому времени стало ясно, что Кирилл возвращаться в свой родной город не будет, он уже был подростком, у него были свои друзья, своя жизнь, и Ирине Олеговне нужно было снова искать подход к сыну и пытаться восстановить семью в том составе, в котором она была.
Сергей Евгеньевич к тому времени повторно женился. Его избранницей стала женщина младше его самого на двадцать лет. Ирина Олеговна, увидев ее, только хмыкнула про себя: конечно, бывшего мужа можно было понять. Светлана была молодой, красивой, умной, занималась рисованием и пением и была, как и сама Ирина Олеговна, единственной и горячо любимой дочерью своих родителей.
Поначалу отношения с новоиспеченной супругой бывшего мужа у Ирины не клеились. Она ревновала Кирилла к мачехе, считала, что новая жена Сергея отбирает у Ирины часть ее счастливой жизни.
— Я не хочу, чтобы эта Света привозила ко мне Кирилла, — безапелляционно заявила Ирина Олеговна своему бывшему мужу, — мальчику уже четырнадцать лет, он сам вполне может перемещаться по городу.
— Давай мы это будем решать сами, — ответил Сергей Евгеньевич сухо, — в конце концов, Света – это тоже моя семья, она – моя супруга.
— Но она никто для Кирилла! – кричала раздосадованная Ирина в трубку. – Это твой выбор, а не выбор сына! Ты уже однажды принял решение, теперь что же? Опять за старое?
— То решение ты принимала тоже, — произнес Сергей и положил трубку.
Ирина Олеговна страдала от недостатка общения с сыном, ведь даже ее переезд в Екатеринбург не помог ей снова сблизиться с сыном. Кирилл продолжал жить с отцом и его новой женой, к матери исправно приезжал по выходным, но все равно оставался каким-то далеким и чужим.
Когда Кириллу исполнилось семнадцать, и он закончил школу, Сергей Евгеньевич скоропостижно скончался. Сын тяжело переживал смерть отца, и тогда Ирина Олеговна смогла уговорить Кирилла вернуться обратно домой.
— Там тебе будет легче, — убеждала она своего сына, — тут, в Екатеринбурге, тебе все напоминает об отце. А там все будет иначе.
На самом деле, Ирина просто надеялась на то, что возвращение в родной город станет настоящим толчком к сближению с сыном. Кирилл согласился, и через полгода после смерти Сергея Евгеньевича они с матерью вернулись домой.
С тех пор началась другая жизнь, по крайней мере, в этом была уверена Ирина Олеговна. Теперь они с сыном сблизились, Кирилл ни разу за все время не сказал матери о том, что жалеет о прошлой жизни, но часто в его речах проскальзывала фраза про «ту жизнь». Это словосочетание резало слух матери и причиняло боль, напоминая о периоде в жизни Кирилла, в котором не было ее самой.
И вот снова. Какой-то приятель из «той жизни», о котором сын ничего толком не говорил, а мать не решалась спрашивать. Ей не хотелось ворошить прошлое, зато можно было поделиться своими переживаниями с человеком, который, как казалось Ирине Олеговне, ее понимал. Этим человеком была та самая Светлана, что еще семь лет назад была супругой Сергея Евгеньевича.
Это в самом начале знакомства Ирину подкидывало при одном упоминании о новоиспеченной супруге бывшего мужа, а потом женщины сблизились даже несмотря на разницу в возрасте. Инициатором сближения была сама Ирина Олеговна, понявшая то, что с мачехой сына лучше дружить нежели враждовать. С тех пор они общались, а после смерти Сергея стали чуть ли не лучшими подругами. Даже несмотря на расстояние, они созванивались регулярно, интересовались жизнью друг друга и обсуждали общую для них тему – жизнь Кирилла.
— Ты так замуж и не вышла? – звоня в очередной раз, поинтересовалась Ирина Олеговна.
— Нет, Ирочка, — отозвалась Светлана, — я же тебе говорила о том, что больше не хочу. Потеряв Сережу, я потеряла и всякую надежду на счастливое семейное будущее. Как у тебя дела? Как Кирилл?
— Он все больше меня беспокоит, — Ирина была рада вопросу собеседницы, именно о сыне ей хотелось поговорить с его бывшей мачехой. Ирине Олеговне казалось, что Светлана, жившая рядом с Кириллом в период его активного взросления, знает о нем больше, чем сама мать.
— Что опять случилось, Ирина? – голос Светланы звучал обеспокоенно. – Он связался с плохой компанией?
— Нет, дело не в этом, — вздохнула Ирина Олеговна, — просто Кирилл совсем одинок. Ему двадцать пять почти, а у него ни девушки, ни друзей нормальных. Иногда у меня складывается такое ощущение, что все самое важное он оставил в своем Екатеринбурге, будь он неладен.
— Но он ведь не говорит о том, что хотел бы вернуться? – поинтересовалась Светлана.
— Нет, не говорит, — ответила мать Кирилла, а потом снова тяжело вздохнула, — просто опять собрался встречаться с каким-то приятелем «оттуда». Понимаешь? Снова оттуда! А здесь у него совсем никого и ничего! Как будто жизнь остановилась семь лет назад, когда мы уехали обратно.
— У него есть ты, не говори так, словно у твоего сына нет никого и ничего, — пыталась успокоить Ирину Олеговну Светлана. После разговора с бывшей женой своего бывшего мужа Ирине становилось ненадолго легче, но это облегчение было кратковременным, и снова на женщину опускалось чувство безысходности и собственной ненужности сыну. И она ему не нужна, и он сам никому не нужен.
Ирину Олеговну и в самом деле беспокоило то, что у ее сына нет личной жизни. Кирилл работал экономистом в банке, каждый день возвращался домой, ни с кем не встречался и не общался толком. Только иногда, примерно два-три раза в год у него происходили встречи с приятелями из «той жизни». Это волновало его мать, порой Ирине Олеговне даже приходилось отгонять от себя мысли о том, что ее сыну могли нравиться далеко не женщины.
Несколько дней после того звонка приятеля из «той жизни» Ирина Олеговна волновалась. Все время всматривалась в сына, пыталась почувствовать его настроение, прочитать его мысли. Все было бесполезно, как будто они были совсем чужими друг для друга.
А потом вдруг на пороге дома появился Кирилл в компании с девушкой. Увидев сына с молодой и симпатичной особой, Ирина Олеговна едва дар речи не потеряла от изумления. Девушка была красивой, светловолосой, чем-то даже напоминала саму Ирину в молодости. Рядом с ней стоял Кирилл, он улыбался и слегка касался талии своей спутницы рукой.
— Здравствуйте, — скромно произнесла незнакомка и ступила на порог их квартиры.
— Мама, познакомься, — весело провозгласил Кирилл, — это Лена, моя… В общем, моя девушка.
Ирина Олеговна взволнованно смотрела на молодых. В голове неотступно пульсировал один и тот же вопрос: откуда у ее сына появилась вторая половинка, когда Кирилл вообще успевал наладить свою личную жизнь.
— Лена работает со мной, — пояснил Кирилл, видя неуверенность на лице матери, — мы долго скрывали наши отношения от всех, чтобы не было слухов и пересудов, а теперь, когда мы решили открыться всем, это уже неважно.
Ирина Олеговна натянуто улыбалась и смотрела на Лену. Да, красивая. Да, молодая. Да, вполне подходящая для Кирилла пассия. Но что-то было не так, словно Лена сторонилась своего возлюбленного. Нет, Ирина Олеговна в глубине души испытывала какое-то сомнение в отношении девушки.
— Может быть, это потому что ты не ожидала? – спросила Светлана, с которой Ирина сразу же поделилась новостью. Кирилл пошел провожать свою Лену, а его мать принялась звонить мачехе.
— Не ожидала чего? Того, что у моего сына кто-то есть? – задала встречный вопрос Ирина Олеговна.
— Ну да! Ты все время сомневалась в том, что у Кирилла кто-то есть. Придумывала себе что-то, накручивала себя, сочиняла про его ориентацию всякие глупости. А теперь просто находишься в шоке при виде его настоящей девушки.
— Я не знаю, Света, — задумчиво ответила Ирина, — просто мне до сих пор не верится в то, что у Кирилла есть любимая девушка. Он молчал все время, ни разу не назвал ее имени, а потом привел ее знакомиться со мной.
— Прекращай себя накручивать! – строго произнесла Светлана. – И успокойся уже. С судьбой твоего сына все в порядке. Ему всегда девчонки нравились, я еще со школы это помню. Светленькие, худенькие, такие, как эта самая Лена.
И снова Ирина Олеговна испытала нечто вроде глобального сомнения в искренности всего происходящего. Как будто червячок ее подтачивал изнутри.
— Когда ты снова приведешь к нам Лену? – поинтересовалась Ирина Олеговна, обратившись к сыну спустя пару недель. За эти дни Кирилл ни разу не упомянул при матери о своей девушке и не пытался привести ее в дом. Каждый вечер он как и прежде возвращался домой, снова превратившись в идеального сына.
— Мы видимся на работе каждый день, — с улыбкой ответил Кирилл, — зачем ее приводить сюда? Она же моя девушка, а не наша общая.
Сын шутил, а Ирине Олеговне было не по себе от его шуток. Ну разве так можно? Мать волнуется о нем и его будущем, а он отшучивается!
— Все равно, — строго произнесла Ирина, — у вас же все серьезно? Тогда, может быть, она переедет к нам? Места всем хватит.
— У Лены своя квартира, — отозвался Кирилл, — если мы захотим жить вместе, это не станет проблемой для тебя. Я не хочу причинять тебе неудобства.
— Ты не причинишь! Это ведь твоя жизнь! Значит, и моя тоже.
Ирина Олеговна волновалась, ей так хотелось счастья для сына, а Кирилл словно не понимал ее. Они снова были чужими, как и всегда, с тех пор, как сын решил переехать вместе с отцом в Екатеринбург.
Проснувшись ночью, а перед этим с трудом уснув, Ирина Олеговна решила выпить снотворное. Прошла через гостиную в сторону кухни, а потом услышала голос сына. Кирилл с кем-то разговаривал по телефону, а дверь в его комнату была приоткрыта. Тихонько приблизившись к комнате Кирилла, Ирина Олеговна напрягла слух.
— Она уже не верит во все это, — говорил Кирилл негромко, — не верит в то, что есть настоящая Лена, которая спит со мной, которую я люблю, с которой собираюсь жить или даже жениться на ней. Нет! Я не могу снова договориться с этой девушкой! Я даже не знаю, как ее найти! У меня не сохранился ее номер, да и вообще он был мне не нужен. Это была разовая акция для того, чтобы мать поверила… Да, я понял, что проперся. Да, придется врать про расставание. Да, я тоже тебя люблю. Когда ты приедешь?
Ирина Олеговна похолодела. Неужели ее сын и вправду… Нет! Не может этого быть! Снова какой-то приятель из «той жизни»! Нет никакой Лены и никакой личной жизни у Кирилла. Точнее, она есть, просто какая-то тайная. Такая, про которую матери лучше не знать.
В ту ночь Ирина Олеговна не сомкнула глаз. А спустя несколько дней набралась смелости и, пока Кирилл был в душе, протянула руку и взяла его телефон. Открыла сообщения и, затаив дыхание, начала читать. Самым популярным чатом был чат с человеком по имени «Та жизнь». Именно так звали человека, с которым чаще всего общался Кирилл.
«Я скучаю».
«Когда ты приедешь?»
«Я хочу целовать тебя».
«Хочу, чтобы все знали о том, как сильно я тебя люблю!»
Это все Кирилл писал тому человеку из «той жизни». Кто это был? Мужчина? Женщина? Друг? Подруга? Ладони Ирины Олеговны взмокли от волнения и ощущения неправильности собственного поступка. А потом женщина догадалась посмотреть номер телефона этого самого человека с ником «Та жизнь». Номер был ей знаком, этот номер она сама набирала со своего телефона, общаясь с… Со Светланой.
Кирилл вышел из ванной и увидел в руке матери телефон. Замер, потом выжидательно посмотрел на Ирину Олеговну. Она медленно подняла глаза, потом до нее начало медленно доходить все то, что происходило за ее спиной на протяжении стольких лет.
Откуда приезжал тот важный человек Кирилла? Из Екатеринбурга, где жила Светлана. Откуда Светлана знала о том, что Лена была светленькой и худенькой, хотя Ирина Олеговна ни словом об этом не обмолвилась? Конечно, от Кирилла! Они заранее договорились о том, что обманут мать Кирилла, усыпят ее бдительность подставной невестой. Кто больше всех знал о жизни Кирилла все? Конечно, Света! И не только от самой Ирины Олеговны!
— Давно ты с ней? – с трудом шевеля языком, спросила мать.
Кирилл не стал ничего отрицать, просто строго смотрел в лицо Ирины Олеговны.
— Давно. Еще отец был жив. Мне было шестнадцать, когда все случилось. Мы попытались забыть обо всем, Света считала это ошибкой. А когда отец умер, а я уехал из Екатеринбурга, она однажды позвонила мне, предложила встретиться, пока была проездом. И я согласился.
— Сколько лет назад? – требовательно спросила Ирина Олеговна.
— Три года назад. С тех пор мы видимся с ней, когда она приезжает сюда. я тоже ездил в Екатеринбург, ты знаешь.
Ирина Олеговна всхлипнула. Нет, ей не было противно при мысли о том, что ее единственный сын связался с бывшей мачехой. Ей было обидно от того, что ей не сказали об этом правду. И Кирилл, и Света врали ей. Для чего? Этот вопрос она задала Кириллу.
— Я не хотел расстраивать тебя, — ответил Кирилл, — ты тяжело переносила разлуку со мной, потом мы долго притирались. Еще эта ревность к Свете еще с тех пор, как отец на ней женился. Я не хотел причинять тебе боль. Мам, все было сделано только ради тебя.
— Ложь во благо? – усмехнулась Ирина Олеговна. – А ты даже не догадывался о том, что я напридумывала про тебя? Сколько ерунды было в моей голове? Сколько сомнений? Мне так обидно…
Кирилл приблизился к матери и обнял ее. Пожалуй, впервые за долгие годы. Жили они вместе, были родными, но моментов такой вот близости между ними не было. Ирина Олеговна неожиданно для себя расплакалась. Не от обиды, а от тоски по вот этой вот близости со своим сыном. Когда каждый знает правду, когда скрывать больше ничего не нужно.
— Ты ее любишь? – зачем-то спросила она.
— Давно. Много лет. Только ее люблю, других у меня не было.
Ирина Олеговна кивнула, вытерев с щек слезы:
— И не надо. Если хочешь, ты можешь уехать к ней. Не нужно сидеть рядом со мной и наверстывать то, что было давно потеряно. Ты был, есть и останешься моим сыном. И я хочу, чтобы ты был счастлив.
— Я уже счастлив, — тихо ответил Кирилл, — от того, что у меня есть любимая женщина и от того, что у меня такая замечательная и понимающая мать!
Автор: Юлия Б.
