— Ты на что так долго смотришь? Эй, очнись!
— Что? – Таня действительно будто очнулась: из окна своей конторки на работе она долго следила за женщиной на остановке, которая ждала автобус.
— А так, мать моя там стоит.
— Фу, какое неуважение. Мать! Не мать, а мама.
— Ну какая мать, такое и уважение. Ну ладно, давай работать, отчеты на носу.
— Так я и работаю, — усмехнулась коллега. – Это ты ворон считаешь.
Татьяна еще раз глянула на мать – как-то она постарела, пальтишко на ней какое-то немодное, совсем не в ее стиле. Ирка явно ее не жалеет, загоняла, наверное. Сколько лет она не видела мать? Что-то около двенадцати, и видеться больше не хотелось. Как сказала однажды Татьянина тетя: «Есть такие женщины, у которых материнский инстинкт не проснулся».
Таня не знала своего отца – мать замуж за него не выходила, они просто расстались, когда Тане было два года. Маленькая Таня жила у бабушки с тетей Галей – младшей сестрой матери. Мать иногда приезжала с большими сумками – в 90-х она «челночила» поэтому приезжала редко.
— Мамочка, мама приехала, — в такие дни Таня пыталась обнять свою мать, но та, ссылаясь на усталость, отмахивалась от дочки, и тогда Таня смущенно обнимала воздух.
Уже чуть позже она подслушала разговор тети Гали и матери.
— Зачем ты с ней так, Зоя? – тихо спрашивала тетя Галя. – Она же ждала тебя, скучала.
— Ну а что она меня еще в прихожей с ног сбивает? Видит же – я сумки тяжелые несу!
— Я же понимаю, что дело не в сумках. За что ты так с ребенком?
— А что – сама не видишь? Она с каждым днем все больше копия этого гада Вадика. Просто на лице у нее написано: я – папочка! И характер такой же – если что, ноет. Я уверена – Танька вырастет, сопьется, как вся ее родня по папочке. Гены никуда не скроешь.
— Зоя, ты чудовище! Причем тут папочка и гены? Она твоя дочь! Неужели нет никаких чувств?
— Не знаю, — чуть подумав ответила мать. – Может материнский инстинкт еще не проснулся. Ничего я не чувствую пока к дочери, ничего.
— Может тебе бросить эту работу и найти что-нибудь в городе? К дочери ближе будешь.
— Ой нет, именно поэтому и не хочу. Танька мне напоминает гада Вадика.
Таня не понимала тогда этих взрослых разговоров – что такое «инстинкт», кто такие Гены, и почему их нельзя скрыть. Она подходила к зеркалу и долго в него смотрелась – что такого страшного видит в ней мать? Все Тане говорили, что она красивая девочка, а мама в ней видела некого монстра – гада Вадика. Таня поняла – ей все врут, жалеют ее, а по факту мама права – нет у нее того, что есть у всех хорошеньких девочек – круглых щечек и светлых косичек. Какая-то она худая, глаза будто навыкате. Так развился первый комплекс, но, тем не менее, Таня все так же любила мать.
Тетя Галя вышла замуж и жила с мужем в бабушкиной двухкомнатной квартире, в смежной комнате, а вскоре у нее округлился животик. К этому времени Таня уже ходила во второй класс. Приехала мама и сообщила всем важную новость:
— Все, я больше не челнок, бросила эту работу! А еще я выхожу замуж и у мужа своя квартира.
— Зоя, а как же Танечка? – спросила бабушка. – Она же твоя дочь.
Пауза, мать немного подумала.
— Ну я думаю, что нам там всем места хватит.
Отчим дядя Олег поначалу нормально принял свою падчерицу. Именно – нормально, без особых эмоций, но хорошо. Квартира у него тоже двухкомнатная, но раздельная, у Тани своя комната. Мама тоже особой нежности не проявляла к дочери, но зато изредка могла обнять как-то по-дружески, и позволяла Тане прислониться к ней, когда вся семья смотрела телевизор. Это были приятные минуты, но все равно мать растворилась вся в любви к своему Олегу, а Таня была далеко на вторых ролях. Это стало вторым комплексом Тани – она здесь не нужна, или что-то сделала не так, раз мать отдает предпочтение мужу.
Когда Таня переехала к матери с отчимом, школу пришлось поменять – слишком далеко до прежней. В новой школе с одноклассниками дружба как-то не клеилась, да и в учебе Таня скатилась. Учительница хорошая, но никак не могла достучаться до новой ученицы, пытаясь узнать в чем ее проблема. Ей было не понять, почему Таня хмурится и молчит, пытаясь сдержать слезы, поэтому она вызвала в школу мать.
— Рассказывай, что ты натворила в школе? – кричала мать. – Я так и знала, что ничего хорошего из тебя не выйдет! Это все папочкины гены! Олег, ну я же говорила – нам с ней будет тяжело, а ты не верил!
Отчим кивал головой, соглашаясь с Зоей. После разговора с учительницей легче не было.
— Ну что ты меня позоришь? – нервно спрашивала мать. – Чего ты ноешь и ноешь? Мне учительница все рассказала. Знаешь, почему я твоего папочку бросила? Потому что он ныл как ты! И не имеет значения кто ноет – мужчина или девочка, нытье всегда раздражает! Надо собрать волю в кулак, быть сильной и начать учиться, иначе тебя ждет участь отцовской родни – все там спились!
Больше мать в школу не ходила, даже на родительские собрания. А потом родилась младшая сестра Ира. Она плакала почти всегда – днями и ночами. Сосредоточится на уроках в такой обстановке не было возможности, оценки стали еще хуже. Мама ходила по комнатам, покачивая Иру и ласковым голосом говорила:
— Ну что случилось, Ирочка, почему ты так горько плачешь? Девочка моя, сладкая моя, самая красивая девочка в мире! Носик у нас папкин, глазки папкины, щечки папкины. Баю-баюшки-баю, моя принцесса!
От таких слов у Тани будто сдавливало что-то в груди. Почему она хуже Иры, если тоже похожа на своего отца? И почему Таня «ноет», а Ира «горько плачет»? Несмотря на ревность, Таню тянуло к младшей сестренке, она хотела ее подержать на руках и искупать.
— Не надо, — говорила мать. – А то еще уронишь или утопишь. Ты же какая-то невнимательная, криворукая!
Уроки приходилось учить у подруги, а по выходным она ездила к бабушке и тете Гале. Бабушка уже болела, плохо передвигалась даже по квартире, но визиту Тани были все рады. Домой она приходила в основном чтобы переночевать. Мать с отчимом будто бы не замечали ее отсутствия и присутствия в доме.
А в седьмом классе тихую Таню избила девочка из параллельного класса. Ленка-задира прицепилась к ней просто так – чувствовала свое превосходство над слабой сверстницей. Такое безобразие увидели учителя и вызвали в школу маму Ленки. Ближе к вечеру в дверь позвонили, отчим и мать открыли дверь. На пороге стояла Ленка и ее мама.
— Здравствуйте, здесь живет Таня Шаповалова? Можно ее позвать? Разобраться надо!
— Таня, бегом сюда! – крикнула мать. – Что ты опять натворила?
Когда Таня подошла, мать Лены строго сказала, глядя куда-то в сторону:
— Давай, быстро проси прощения!
— Ты слышишь, что тебе сказали? — закричала на Таню ее мать. – Быстро извиняйся, если что-то натворила! Отвечай за свои поступки!
Но к ее удивлению, сама Ленка проскулила писклявым голосом:
— Извини, Танечка, пожалуйста, я больше так не буду, обещаю!
— Громче! – скомандовала мать Ленки. – И не таким вялым голосом, а четким.
— Извини, Танечка, я больше так не буду, обещаю!
— Да что здесь происходит? – спросил отчим.
— Простите нас, пожалуйста, — мама Лены приложила ладонь к груди. – Сегодня в школе неприятный инцидент произошел. Моя дочь побила вашу, и я никак не могу оправдать ее гадкий поступок. Вот поэтому пришла к вам извиниться за поведение Ленки. Не держите на нее зла, пожалуйста, она действительно так больше не будет, и простите еще раз!
— Делать вам нечего, что ли? – усмехнулся отчим и ушел в комнату.
— Ладно мы вас простили, — сухо сказала мать, закрыла дверь и обратилась к Тане. – Я же тебе сказала, сильной надо быть! А ты боишься какой-то шавки, которая тебя задирает! Нельзя так!
И все! Не пожалела, не спросила — что произошло, вообще ничего. Таня поняла – защитить ее будет некому в случае чего. В общем, это она уже давно понимала, поэтому и не рассказала про инцидент в школе – боялась обвинений. Таню в семье никто не бил, но убивало материнское равнодушие и то, что мать прощает Ире любые проказы, а Таню всегда наказывает, даже когда она не виновата. Почему-то захотелось увидеть отца, посмотреть – что он за монстр, что мать видит в Тане.
— Это запросто! – сказала тетя Галя. – Я его адрес знаю, но вряд ли тебе это знакомство покажется приятным.
Таня все равно поехала по адресу. Дверь открыл худой, лысенький мужичок с усами. На вид никакой он не страшный, а скорее жалкий, но Таня заметила – ее черты лица были очень схожи с отцовскими.
— Ты к Алене пришла? – спросил у нее мужичок. – Она где-то гуляет.
— Я к вам. Вы ведь Вадим Станиславович? Я ваша дочь, Таня.
Мужичок как-то заволновался, покрутился у порога, но потом пригласил Таню в квартиру, даже чаю предложил.
— Понимаешь, Тань! – начал он. – Я, в общем, не совсем тебе отец, точнее фактически так оно и есть, а юридически – нет. Твоя мама сама настояла на этом, чтобы как мать-одиночка деньги получать. Если она что-то хочет потребовать, типа алиментов, то ее дело проигрышное.
— Да нет, просто я приехала с вами познакомиться.
— А, понятно, — отец облегченно вздохнул и даже хихикнул. – А я уж тут было подумал. Ну как живешь, Таня?
— Ну так, ничего особенного, наверное — плохо. Мама вышла замуж, родила еще дочку, ее любит, а меня, наверное, нет. Все время мне влетает, даже за сестру. И отчим меня не любит.
— А, понятно! – отец даже не обратил внимания на жалобы Тани. – А я тоже женился. Взял в жены женщину с дочкой от первого брака, твоей сверстницей, поэтому и подумал, что ты пришла к Алене. Жена моя сейчас на работе, ну и слава богу, поэтому мы можем с тобой немного поговорить. А то она ревнивая дама, не любит чужих в доме.
После слова «чужих» захотелось немедленно уйти, что Таня и сделала, вежливо попрощавшись с отцом. «Заходи как-нибудь, звони!» — сказал он ей неискренне.
Бабушка умерла, когда Таня поступила в колледж. Диван бабушки пустовал, и тетя Галя сама предложила Татьяне пожить у них: она понимала в доме у Зои для Тани места нет, и дело не в квадратных метрах, а в личных отношениях.
— Ну чего ты стесняешься? – спросила тетя Галя у Тани. — Это тоже твоя квартира, ты здесь с детства жила.
Жили дружно, Таня всячески помогала по хозяйству, мама у сестры редко появлялась. А однажды Таню пригласили на студенческую вечеринку, где она впервые попробовала немного вина. Сильно закружилась голова, стало тошнить, и Таня еле добралась до дома, где, как назло, в гостях у тети Гали сидела мать. Таня зашла в уборную, ее сильно рвало.
— О, что я тебе говорила – гены никуда не скроешь, однажды они вылезут наружу, — слышался злорадный голос матери. — Вся пошла в родню Вадика! Уже рюмки начала закидывать в непонятных компаниях. Ой, то ли еще будет, Галочка, то ли еще будет.
Уже вечером Таня лежала на диване, обмотанная одеялом, положив голову на колени тетушки.
— Тетя Галя, простите меня, пожалуйста. Я попробовала немного вина — в первый и последний раз в жизни. Видимо, у меня непереносимость.
— Вот и у твоего отца была непереносимость, он не пил. Родня его – да, а он – ни-ни. Не слушай мать, она такая. Ну что поделать? Есть такие женщины, у которых материнский инстинкт не проснулся в нужное время, а потом он переключился на другого ребенка.
Когда Таня вышла замуж, свадьбу не играли – немного посидели у тети Гали и уехали с женихом в отпуск. Маму с семьей тоже звали, но она сослалась на дела, да и слава богу. А потом родился маленький Лешка. После роддома заехали отметить к тете Гале, где мать все же появилась. Она едва глянула на внука и сказала:
— О, узнаю породу этого гада Вадима!
— Значит так, мам! – не выдержала Татьяна. – Это просто новорождённый ребенок, он еще особо ни на кого не похож, а если приглядеться – то на моего мужа. А про того «гада Вадима» я слышу всю свою жизнь, которую ты мне отравила. Я же комплексами заросла из-за твоей нелюбви ко мне, из-за твоих насмешек и равнодушия. По сравнению с тобой, Вадим – просто душка, хотя бы из-за того, что не добивал меня морально, не присутствовал в моей жизни таким как ты. Я его не оправдываю, но тебя просто ненавижу. Не хочу больше, чтобы ты появлялась в моей жизни.
С тех пор они действительно не виделись, даже на общих праздниках. Тетя Галя немного о ней рассказывала: отчим умер три года назад, Ирка избалованна донельзя, мать не уважает, нигде не учится. Привела к себе в дом парня, неприятного такого верзилу, мать у них там как на побегушках. Почему-то Тане ни капли не жаль было мать.
Таня опять глянула в окошко. Остановка была пуста. Вот и хорошо, надо работать, отчетности много.
