Анна Ивановна до темна работала в своём огороде. Весна. Отдохнувшая за зиму земля радует дружными всходами цветов-многолетников, а примулы и крокусы уже в цвету. Всё, что сегодня задумала пожилая женщина, всё сделала. Уставшая, но довольная присела на скамейку во дворе, да солнышко уже село и холодок по натруженной спине гуляет.
» Нет, надо идти в дом, -подумала Анна Ивановна,- а то просквозит, потом неделю не смогу выйти в огород.» Пора сейчас такая, что каждый день нужно на грядках работать, как говорят: день-год кормит.
Не успела женщина дойти до двери своего дома, как услышала со двора соседей страшные крики и плач детей. Анна Ивановна как могла быстро, побежала на истошные крики. Калитка была открыта и во дворе громко плакал, даже не плакал а кричал Митя:
-Бабушка Нюра,- ревел мальчишка,- там папка мамку бьёт. Сказал, что убьёт. Я хотел Таню из кроватки вытащить, не смог. Она там плачет, ей страшно и мне страшно.
Анна Ивановна зашла в дом, где крики не прекращались. Пьяный сосед Генка тарабанил в дверь, которая вела в другую комнату и орал не своим голосом:
— Я тебя, всё равно вытяну от туда. Думаешь спряталась? От меня не спрячешься, убью.
За дверьми голосила Эммка, и здесь же в кроватке кричала годовалая Танюшка.
-Что вы творите?!-попыталась перекричать этот ор Анна Ивановна,- Детей пугаете ироды!
Генка на минуту перестал долбить в дверь, а из-за двери кричала Эмма:
-Тёть Нюр, вызовите полицию, он меня убьёт.
Анна Ивановна взяла на руки маленькую Танюшку, вышла во двор и позвала Митю:
-Митя, пойдём детка, ко мне.
-Бабушка Нюра, я пойду за мамку заступаться,- плакал мальчик.
-Пойдём, пойдём Митя, ты не сможешь. Не дай Бог отец тебя зашибёт. Я сейчас полицию вызову. Они успокоят отца.
Анна Ивановна обняла мальчика и повела к себе в дом.
На удивление, полиция приехала быстро и увезла Генку-дебошира.
Мать детей Эммка проводила полицию с мужем и прибежала за детьми. Под глазом красовался синяк, шея была поцарапана. Танюшка протянула ручонки к матери, Эмма взяла ребёнка, поцеловала её в заплаканные глаза и прижала к себе. Пятилетний Митя подбежал к матери, погладил её руку и спросил:
-Тебе больно, мама?
— Нет, нет Митюша, -старалась улыбнуться мать, но боль ударила ей в висок и она скривилась .Она отвернувшись от сына, чтобы не напугать его гримасой боли и обратилась к Анне Ивановне,- Спасибо, тётя Нюра, что детей приютили и милицию вызвали.
-Эмма, да разве ж так можно жить? Вы же детей калеками сделаете. Ну как, так?
-Да Генка когда пьяный буйный, а так он хороший и зарабатывает хорошо.
-Эмма, на глазах у детей такой ужас. Нельзя так. А убьёт тебя, кому твои дети нужны?
Потом спохватившись, что её слышит Митька, замолчала.
-Мама, я кушать хочу, пойдём домой. Папка спит уже?
Не отвечая на вопрос сына, Эмма взяла его за руку и повела домой.
Два месяца, как Генадий и Эмма стали соседями Анны Ивановны и три раза она слышала эти драки с криками. Два раза она не могла прийти на помощь детям и соседки, калитка была закрыта со стороны двора на засов, а сегодня она увидела весь этот ужас воочию. Больше всего ей было жалко детей. Им некуда спрятаться от этого кошмара и они становятся заложниками драк родителей.
На следующий день Митя играл во дворе и Анна Ивановна позвала его к забору.
-Митя, теперь когда папка будет драться, ты открывай задвижку на калитке и беги ко мне, а я потом за Танюшкой пойду. Ты достаёшь до задвижки?
-Бабушка Нюра, я достаю. Видите какой я уже большой вырос?- и мальчик поднял руки вверх, показывая какой он большой.
-Ну вот и хорошо, расти малыш, — баба Нюра улыбнулась мальчику и пошла работать на свои грядки.
Отсидев пятнадцать суток, Генка явился домой злой и агрессивный. В первый же день своей свободы сосед напился и через забор позвал Анну Ивановну, трудившуюся на своём огороде:
-Эй, старая, слышишь меня?
Анна Ивановна разогнула спину и посмотрела прямо в глаза пьяному соседу.
-Ещё раз влезешь в нашу семью, пеняй на себя. Грохну тебя, а все подумают, что ты от старости подохла,-хохотал Генка.
-А я тебя не боюсь. Ты Генка, совсем мозги пропил, детям психику ломаешь?-возмутилась Анна Ивановна.
-Не твоё дело. Мои дети вырастут нормальными, я вот вырос, мой же батя не сломал меня, зато закалил и они пусть закаляются. Жизнь она не мёд и Митька с Танькой ко всему будут готовы. А Эммка получает по заслугам, так что уясни старуха, зайдёшь на мой двор, а тем более если полицию вызовешь, грохну.
Анна Ивановна ничего ему не ответила. Что с пьяным разговаривать, бесполезно это.
Эмма с детьми вышла в огород, тоже в грядках копается и не здоровается с Анной Ивановной, воротится от неё. Митя подбежал к забору кричит:
-Здравствуйте бабушка Нюра!
-Здравствуй Митя. Как дела?
Митя хотел рассказать бабушке о своих делах, но мать его одёрнула:
-Митя, хватит орать, иди сюда, будешь помогать мне.
Мальчик подбежал к матери. Анна Ивановна удивилась поведению соседки.
-Эмма, а что происходит, что ты мальчонку дёргаешь и сама от меня воротишься, даже не здороваешься?-спросила баба Нюра.
-А вы бы не лезли в чужие семьи, было бы лучше и вам и нам,- ответила Эмма.
-Ты же сама о помощи попросила и дети… Мне жалко ваших детей.
-Дети наши, своих жалейте. Не лезьте к нам, а то и нам и вам только хуже будет.
-Да куда уж хуже. Только я не могу оставаться равнодушной к тому. как вы над детьми издеваетесь. Тебе с Генкой видимо нравится такая жизнь. А детям?
Во двор вышел Генка и женщины замолчали.
-Бабушка Нюра, там папка опять мамку бьёт и Танюшка боится и плачет,-плакал Митя,- а я задвижку отодвинул и бегом к вам. Вы Танюшку заберёте?
После угроз пьяного соседа, Анна Ивановна опасалась Генкиного гнева, но не могла не пойти, такими глазами смотрел на неё мальчик. Он видел в ней защиту.
Эмма, как и прошлый раз закрылась в соседней комнате, а пьяный Генка орал, долбил в дверь пытался проникнуть в комнату, где спряталась Эмма. Танюшка кричала, но родители как будто не слышали её. Анна Ивановна подхватила ребёнка на руки и собралась уходить.
-А-а-а, -заорал Генка,- ты опять пришла. Тебе что было сказано? Убью!-и Генка размахнулся и ударил кулаком Анну Ивановну. Она упала, но Танюшку удержала. Из комнаты выбежала Эмма.
-Ты совсем сдурел?-испугалась Эммка,- тебя же посадят и не на пятнадцать суток.
Генка пьяный, пьяный, но испугался. Муж и жена бросились к Анне Ивановне, подняли её, посадили в кресло и увидели, что щека и глаз отекают. Эммка принесла лёд из холодильника, приложила к лицу пожилой женщины. Генка ушёл во двор курить, а Эмма суетилась и защебетала:
-Простите нас, тётя Нюра, пожалуйста простите. Не заявляйте на Гену. Его посадят, как я тогда с двумя детьми?
-Я не могу это так оставить. Если ему будет всё с рук сходить, он тут всех застращает, а я его не боюсь. У меня сын в полиции служит, он мне поможет и детей у вас заберут. Иди Митю приведи. Он там один. Мальчик и так напуган.
Пришёл Генка и вместе с женой стали умолять женщину не сообщать в полицию. Сосед жидкий на расправу, даже пьяную слезу пустил, умоляя Анну Ивановну не писать заявление на него. Женщина пообещала, взяв с обидчика слово, что это был его последний дебош.
Анна Ивановна ушла домой, прилегла. Голова гудела, слёзы и обида душили пожилую женщину . Никто и никогда на неё руку не поднимал, а тут , чужой человек, которого и человеком не назовёшь, ударил. Она выпила лекарство от головной боли и придремала.
— Мамуль, привет,-разбудил голос Васи, сына Анны Ивановны,- заехал узнать как у тебя дела, может тебе в огороде помощь нужна? А что с лицом?!-воскликнул Василий. Вокруг глаза Анны Ивановны разлилась чернота, щека распухла и глаз почти не открывался,- Ты упала, мама? К врачу надо.
Анна Ивановна расплакалась и всё рассказала сыну.
-Да я его засажу, я это так не оставлю,-возмущался сын, -этот урод у меня попляшет.
-Не надо, Вася, я ему пообещала, что не напишу заявление, а он пообещал, что больше не будет устраивать дебоши.
-Мама, такие всегда только обещают, вот же тварь, на пожилого человека руку поднял. Ну я ему сейчас устрою. Я с ним и без заявления разберусь,- и Вася подхватился и почти побежал к соседям, выкрикнув на ходу,- мама, будь дома, за мною не ходи!
Анна Ивановна не пошла следом за сыном. Раз он велел, значит так надо, а у самой сердце не на месте. Вдруг Генка и сына ударит, с таким станется. Прошло двадцать минут, тишина и Вася не возвращается. Женщина собралась пойти к соседям и тут явился Василий.
-Васенька, подскочила мать,-Что так долго, он тебя не ударил?
-Не волнуйся мама, это он с женщинами и с пожилыми людьми герой, а со мною сразу хвост поджал, испугался, весь скукожился, как провинившийся подросток, лепетал что-то невнятное, но я его научил, как мужик должен вести себя. Теперь, думаю он точно уяснил урок, потому что я ему пообещал, если ещё дебош повториться, то и урок повториться.
-Сынок, ты хоть не при детях ему урок преподавал? Дети там и так всё время в стрессе.
-Конечно нет, мама. Мы с ним во дворе поговорили. Чаем напоишь? А то так кушать хочется.
-Конечно сынок. У меня и котлеты и пюрешка. Сама с этими событиями даже не обедала, а вот с тобой и поужинаем.
Утром Анна Ивановна вышла во двор коврики вытряхнуть. Сосед Генка курил во дворе. Анна Ивановна старалась не смотреть в его сторону. Человек она не злопамятный, но после вчерашнего, у любого было бы чувство неприязни.
-Здравствуйте Анна Ивановна,-крикнул Генка и подошёл к изгороди.
-Здравствуй,-ответила женщина и продолжала трясти коврики.
-Можно вас на минутку, подойдите пожалуйста,-с нахальным до селе Генкой происходили какие-то метаморфозы.
Анна Ивановна подошла к забору, подняла глаза и увидела, что под обеими глазами Генки красовались синяки.
-Простите нас Анна Ивановна. Давайте я вам огород под картошку перекопаю.
-Не надо,- удивлённо произнесла женщина,- Вася мне его под зиму копал.
При имени «Вася», Генка заметно дёрнулся.
-Я вот что. Если нужна какая помощь, говорите, помогу по-соседски.
-Пока не нужна. Ты Ген, Мите с Танюшей не запрещай ко мне приходить, а так ничего не надо.
-Да конечно, пусть ходят. Что мне жалко что ли?
Анна Ивановна пошла в дом. Она хотела позвонить Васе и пожурить его за то, что он так Генку разукрасил, а потом подумала: » А может такие, как Генка, только силу и понимают? Может с такими только так и надо? И они герои только со слабыми, а потом когда понимают, что на их силу находится другая сила, то стоит подчиниться ей?» В этом Анна Ивановна ничего не понимала, но она точно знала, что нельзя обижать слабых. Особенно детей.
