Не люблю свою свекровь. Имечко у нее, конечно, прямо такое, какое может быть только у свекрови – Наталья Захаровна. Когда Влад познакомил меня с ней, мне хотелось надеяться на то, что мы будем жить отдельно, да и она сама не возражала. Улыбалась, все время говорила что-то приятное, только я ловила себя на мысли, что не верю ей ни на грош. Не знаю, откуда взялось это чувство, но я уже тогда понимала, что с ней будет тяжко.
Свекровь с первых дней просила называть ее мамой, но у меня язык не поворачивался. У меня уже есть мама, причем – живая, слава богу. Пусть я ее сто лет не видела, но есть. И есть женщина, которая заменила мне маму. С какого перепугу называть мне так женщину, которую я впервые увидела пару лет назад, в упор не понимаю. Называю ее мамой через раз, когда вспомню. Чаще – по имени-отчеству. Я бы не слишком парилась на ее счет, только Влад начинает расстраиваться, когда между мной и его мамулей начинаются разборки.
Моя мама всегда говорила, что я должна быть умнее и выше всяких мелких провокаций со стороны свекровки. Не знаю, как это вообще возможно, потому что любимая игра матери моего благоверного – строить из себя жертву стечения обстоятельств.
Господи, как надоело слушать ее нытье, кто бы знал. Иногда у меня складывается ощущение, что Владу нравится изображать из себя танкиста. По любому поводу он как бы не при делах. Особенно там, где затрагиваются мои интересы. А я ему кто, спрашивается? Законная жена, с которой он обязан считаться. Как меня угораздило влюбиться так, что страшно себе представить жизнь без любимого мужчины, до сих пор не понимаю.
Мои подруги говорили обычно про меня, что я – кремень. В смысле, на красивые слова и прочую чушь не куплюсь. Так я и не покупалась, пока не встретила Влада. Он тогда пришел к нам в аптеку, где я работала провизором, и помог какой-то старушке, когда ей стало плохо. Обратился ко мне, чтобы я вызвала карету скорой помощи, и я не смогла отказать. Да и как откажешь, если женщина в таком возрасте, и хлопается без сознания прямо перед прилавком? Влад первый подбежал к ней, усадил на стульчик и принялся оказывать помощь. Крикнул, чтобы я подала ему нашатырь, что я и сделала. Похлопывал бабушку по щекам, очень осторожно. Я тогда подумала, что такой заботливый и нежный мужчина – большая редкость. Потом была другая мысль – интересно, он женат? Оказалось, что нет. Влад сам сказал, когда старушка начала благодарить его за помощь. Мол, дай бог тебе и твоей женушке всего самого наилучшего. А он сказал, что женушкой еще не обзавелся…
Через несколько дней он пришел снова, на этот раз – за лекарствами для мамы. Сказал, что она живет в деревне, а в город переезжать не хочет. Он берет для нее все необходимое и отвозит за город. Расстояние небольшое, но все равно, для этого нужно время. Порой ему бывает очень несладко, потому что он отвечает за подготовку проектных заявок, которые обычно заполняются по принципу «Надо было вчера». Тут надо и для матери время выкроить, чтобы не оставлять ее один на один с ее проблемами.
Когда мы начали встречаться, я подумала, что это так мило – не забывать о вырастившей тебя матери, всячески поддерживать ее. У меня не было такой роскоши. В смысле, меня вырастила тетка, которой моя родная мать вручила меня и сбежала с кем-то из своих поклонников за границу. Я слышала, что она неплохо устроилась, и у нее там родился еще ребенок. То есть, у меня есть единоутробная сестра или брат, которого я никогда в глаза не видела. И не горю желанием видеть, своих проблем хватает, если честно.
Я не стала скрывать от Влада свое прошлое, хотя в нем ничего постыдного не было. Сообщила, что не знаю и не помню свою маму и выразила надежду, что с его мамой у нас все сложится замечательно. То есть я действительно верила, что это возможно. Но дальнейшие события показали, что крупно ошибалась на этот счет.
Например, когда мы объявили, что будем жить отдельно, свекровь не возражала. Напротив, говорила, что так мы оба быстрее встанем на ноги, повзрослеем. Как будто до этого только и делали, что цеплялись за ее юбку и агукали в голос. Ну ладно, всем матерям свойственно драматизировать и подчеркивать, что только благодаря им дитятко стало человеком. Тут уже ничего не попишешь.
Как только мы начали вместе жить, свекровь стала звонить чуть ли не каждый день. Раньше, по словам Влада, она звонила по мере необходимости, то есть где-то раз в неделю. Потом повадилась обрывать провода почти ежедневно. Вопросы одни и те же: что ели? Чем занимались? Как прошел день? Не обижаем ли друг друга? Такое чувство, что она прямо жаждет услышать, что обижаем и готовы разбежаться кто куда. Меня удивляет терпение мужа: говорит с ней, как с маленьким ребенком, разжевывает, как будто она с первого раза не поймет.
Мы с Владом собрали деньги на первый взнос, оформили ипотеку, потом свекровь заявилась:
— Да зачем вам кому-то чужому в карман платить? Лучше со мной живите, так быстрее обзаведетесь своим жильем.
Влад сразу объяснил матери, почему это невозможно. Но она не собиралась отставать от нас. Постоянно находила повод подействовать на нервы. Потом чуть что, включает дурочку. Хлоп-хлоп ресницами и начинает говорить слезливым детским голоском. Иногда за такие выходки прямо охота запустить в нее чем-нибудь потяжелее.
Вот весной и осенью у моей свекрови начинается конкретное обострение. В смысле, она продолжает жить в деревне, занимается огородом и держит кур. Правда, за все это время, пока мы женаты, ни одного яйца или куриной тушки нам не дала.
Как только наступает весна, Влад мотается к матери каждые выходные. То ей надо огород вскопать, то удобрения привезти, то забор починить. Почему-то этот треклятый забор имеет обыкновение ломаться каждые несколько недель. У меня уже подозрения закрадываются, что свекровь тайком расшатывает доски, чтобы ограда быстрее покосилась, и начинает звать свою кровиночку. Ей в принципе плевать на всех и вся, кроме себя, любимой. Зато Влад для нее отдушина во всем. Он должен приехать к ней, потому что она то соскучилась по нему, то внезапно заболела, то срочно нужно выкопать или закопать что-то.
Мы с Владом решили повременить с рождением детей, пока у нас не будет собственного угла. Ну это не дело – мыкаться по съемным квартирам с маленьким ребенком. Зарплата у меня, как у провизора, не слишком уж и большая, вся финансовая нагрузка лежит на муже. Он не против этого, но как же бесит его мать!
Она не хочет понимать, что Влад тоже имеет право на отдых. Он и так целую неделю корячится в офисе, мотается по командировкам, а она только и знает:
— Сынок, у меня в зале окно треснуло. Ты мог бы приехать и починить его? Знаешь, в спальне начала искрить розетка. Ты же не хочешь, чтобы у меня случился пожар? Хочу завести собаку, помоги подобрать хорошего сторожевого пса.
Влад из сил выбивается, чтобы успеть и матери угодить, и меня не обидеть. Когда в таком режиме прошло три года, свекровь заявила:
— Вы не собираетесь осчастливить меня внуком? Сколько уже женаты? В наше время рождение потомства надолго не откладывали. Где гарантия, что жена сможет выносить беременность и родить нормального ребенка? Так нельзя, надо срочно обследоваться и рожать.
Я пробовала возражать ей, что пока это дело не горит, но моя свекровь по упрямству и упертости может осла запросто перещеголять. Она почти год выносила нам с Владом мозг, говоря, чтобы я не боялась рожать, потому что она поможет.
— Деточка, ты, самое главное, не бойся. У тебя есть я и есть Владик, мы же за тебя горой стоим. Рожай и ни о чем не беспокойся, няня и советчица у тебя есть.
Я закусывала губу, чтобы не наговорить ей грубостей. Серьезно, сколько можно? Это наше личное дело, когда заводить ребенка. Она что, собралась свечку на расстоянии держать? В общем, пока я фыркала и не торопилась стать матерью, случилось именно то, чего я не хотела. Обнаружила, что начала болеть грудь. Появилось ощущение, что она у меня припухла, что ли. Вот паники у меня было… Наслушалась в свое время рассказов про онкологию и испугалась. Мужу сказала, его тоже чуть не переклинило. Вместе приехали в клинику, меня выслушали и отправили сдавать анализы. Пришли забирать результаты, а лаборантка с таким довольным видом стоит:
— Ну что, поздравляю вас. Дело молодое и нехитрое, готовьтесь стать родителями.
У меня глаза стали величиной с тарелку. Видимо, гормоны начали сказываться, и я как заорала:
— У меня подозрение на онкологию, а вы тут на что намекаете?
— Какая онкология? – стоит и ухмыляется мне прямо в лицо. – Через девять месяцев будете свою опухоль нянчить.
Мне чуть плохо не стало. Влад помог выйти, а у самого лицо такое же довольное. Смотрит на меня так, словно впервые увидел.
— Я тебя обожаю, — промурлыкал он. – Подаришь мне наследника.
Тот день у меня прошел в истерике. Влад героически все перенес и сообщил матери, чтобы готовилась нянчить внука.
— Ой, какая радость, — заохала свекровь. – Конечно, деточка, приеду, буду помогать. Научу, как с дитем обращаться, хитрости всякие покажу, чтобы ребятенок хорошо спал по ночам.
Меня слегка отпустило от ее слов. Я от подруг и знакомых слышала, что после рождения малыша самой главной проблемой становится сон. Точнее, его отсутствие, потому что ребенок сам знает, по какому графику ему спать или бодрствовать. И я боялась, что могу не выдержать подобного испытания. Влад будет мне помогать, в этом я ничуть не сомневалась.
Всю беременность, которую я перенесла на удивление легко, я была уверена в том, что свекровь ради внука будет приезжать и помогать мне. Влад ведь ездит к ней, несмотря на свой более чем плотный график. И я не хочу становиться между ним и его матерью, все-таки он ее единственный сын. Хотя иногда жутко раздражает, что он бежит в деревню по первому зову свекрови.
Ей поломать наши планы на выходные – как два пальца об асфальт. Может потребовать приехать к ней уже в тот момент, когда мы сели в машину и собрались куда-то ехать по своим делам. Влад знает, что я не в восторге от таких отношений, но ничего пока менять не собирается. Говорит, что чувствует себя обязанным перед матерью, потому что благодаря ей стал учиться и получил профессию. Не вижу смысла спорить: мы с ним говорим на разных языках, когда дело касается его матери.
Он продолжал мотаться к свекрови по привычному ему графику. Приезжал вообще никакой, не было сил даже спросить у меня, как дела. Принимал душ, даже не доедал ужин и засыпал, не договорив, как провел день. Я старалась не досаждать ему своими претензиями, но чувствовала себя на взводе каждые выходные. Или на майские праздники, например. У меня был страшенный токсикоз, а свекровь звонит и радостно так говорит:
— Сыночек, Владик, приезжай. Надо дров наколоть для бани, колодец новый выкопать, стенки укрепить в сарае. Времени у тебя много, вон сколько дней все отдыхают.
Я чуть не взвыла. Думала, мы с ним на майские праздники вместе куда-нибудь махнем, побудем наедине в спокойной обстановке. Куда там. Опять свекрови неймется, обязательно что-нибудь придумает. Лишь бы сына к себе перетащить, что и делает всякий раз.
Родила я в начале июня. Было жарко, хотелось просто свернуться калачиком и спать целый день. Но ведь не поспишь. Мой Лешенька, который удивительным образом был похож и на меня, и на Влада, оказался очень беспокойным. Может, жара на него так действовала, не знаю. Две ночи в роддоме я почти не спала, на третью ночь ребенок уже уснул, и я хоть смогла выспаться.
Влад забрал меня, как положено. В смысле, приехал с друзьями и моими подругами, которые весело и шумно поздравляли нас, устроили смотрины ребенку. Приехали в квартиру, я чуть не прослезилась. Потому что все вокруг было чисто и уютно. Влад поставил кровать нашего сынишки в нашей спальне и все вокруг украсил голубыми и синими шариками, цветами и лентами. Мне подарил комплект украшений с синим сапфиром, который мне очень понравился. Сказал, что камни удачно сочетаются с моими глазами и подчеркивают их цвет.
Удивительно, но свекровь в тот день не позвонила. Я даже беспокоиться начала – в порядке ли, раз не звонит. Я была уверена, что она знала, в какой день будет выписка, но почему-то предпочла сделать вид, что не в курсе. Да черт с ней, сама как-нибудь управлюсь.
Но сказать это оказалось проще, чем сделать. Леша часто срыгивал, потом начинал капризничать. Я понимала, что малыш это делает не со зла, но иногда нервничала, не зная, как унять его плач. Влад качал его на руках, только я требовала, чтобы он так не делал. Потому что потом, когда Леша привыкнет к рукам, его нельзя будет уложить спать в его кроватку или коляску.
Свекровь поймала тишину. Это как вообще называется? Раньше звонила чуть ли не для того, чтобы узнать, как мы спали и что нам снилось, а тут про единственного внука спросить не может.
Раньше я думала, что беременной быть тяжело, особенно на последних сроках. В смысле, огромный живот и большая грудь, ходить попИсать каждые полчаса. Примешь неудобную позу – прилетает пинок изнутри. Причем неважно, куда именно. Леша мог поднять меня ударами в область брюшной полости, желудка, печени. Иногда мне казалось, что я стала грушей для битья еще не родившемуся ребенку.
Когда родился Леша и ночные бдения стали новой реальностью, я подумала, что лучше бы оставаться беременной. Тогда я хоть поспать могла. Я не могу тревожить Влада, потому что ему с утра нужна свежая голова. Хотя… кто сказал, что мне этого не надо? Однажды я не выдержала и позвонила свекрови. Она тут же начала говорить сиплым голосом, чтобы сразу дать понять мне, что из нее помощница в таком состоянии – так себе идея.
— Ой, деточка, — с придыханием говорила свекровь, — я так рада, что ты благополучно разродилась. Здорово, что у Владика теперь есть наследник, его родная кровиночка. Пусть растет большим и сильным, умным, как его отец.
— Вы могли бы приехать, показать мне, как обращаться с ребенком? – прямо спросила я Наталью Захаровну. – Помнится, вы обещали научить разным премудростям, чтобы мне легче жилось, как и Лешеньке, он ведь еще такой маленький.
— Как там у вас с погодой? – свекровь моментально перевела разговор на другую тему, но я тоже не собиралась отступать просто так.
— Погодка просто замечательная, — бодро ответила я. – Если бы вы приехали, могли бы с Лешкой погулять в парке, там сейчас приятная прохлада и везде тенек.
— Куда мне гулять? – вздохнула свекровь. – Вон, ноги разболелись, гуляю только до туалета и кухни. А по вашим лестницам, да еще и с коляской, не с руки гулять. Прости, дорогая невестушка, мне нужно прилечь. Что-то голова с утра болит, никак в себя не приду.
Кашлянув еще для убедительности, свекровь повесила трубку.
Я чуть не расплакалась. Я одна, ничегошеньки не знаю про то, как ухаживать за ребенком. От мужа тоже толку нет, потому что он ради увеличения заработка стал мотаться по командировкам. Деньги у нас были, все необходимое было, кроме одного – помощи мне, как молодой матери.
Я уставала как черт, но старалась лишний раз не позволять себе расслабляться. Молча вставала среди ночи, когда сыночек плакал. Меняла ему подгузники с ошеломительной скоростью. Как только Леша чувствовал, что замена подгузников необходима, начинал так пищать, что я не знала, куда себя деть. Потом его желание поспать улетучивалось само собой. А его первые колики, когда я выпила стакан газированной минералки? Мне даже патронажные сестры об это не говорили, так что откуда я могла знать, что это известно и свекрови.
Спросила у свекрови, может ли она приехать и помочь с купанием ребенка? Свекровь долго молчала, после чего выдала:
— Так бери обычную ванночку и купай. Кто тебе мешает?
— Мне никто не мешает, мне помочь некому, — чуть не закричала я. – Влад в отъезде, я одна с ребенком на руках. Мне страшно его купать в одиночку, понимаете? Поэтому прошу вас приехать, показать, как правильно это делать.
— Никто не рождается с таким знанием, каждая женщина получает свой опыт. Не обессудь, но приехать не могу. Сейчас в огороде столько работы, что дух некогда перевести…
Я поняла, что мне не стоит ни на что рассчитывать. Даже в гости нас с сыном не зовет, я уже молчу о том, чтоб взять ребенка себе хотя бы на день, или на полдня. Ну и бабушки пошли, ничего не хотят делать, чтобы помочь невесткам с внуками. Потом обижаются, почему же они в старости одни остаются и никто к ним не приезжает. Я скажу так, бабушки не обязаны постоянно сидеть с вашим ребенком, но помогать хотя бы изредка, особенно тогда, когда дети об этом просят, должны!
Влад ведь приезжает к матери, стоит ей только свистнуть. И ямы выгребные копает, и урожай собирает, и ремонт мелкий по дому полностью делает. Что бы он ни делал, его матери все мало было. Чуть что, так сразу:
— Владик — мой единственный сын, он обязан обо мне заботиться.
Значит, он обязан заботиться, а ей можно наплевать на родного внука, сына ее собственного сына? Что за несправедливость? Или это потому, что Влад – ее сын, а Леша, как она считает, мой?
Сказала об это мужу, он лишь глаза отводит. Просит быть снисходительнее к его матери, потому что она старается ради нас. Мне чуть не стало плохо от этого высказывания.
— В смысле, ради нас старается? Что она сделала ради нас? Когда ты уезжал в командировки, я до твоей матери вообще никак не могла докричаться. Сколько раз просила ее о помощи, но ответа так и не дождалась. Все лето просидела с сыном, не знаю ни черта, что и как делать, а она ни разу не приехала, даже просто посмотреть на внука. А ты мне говоришь, чтобы я проявила снисходительность и терпение? – я чуть не кричала на мужа.
Влад расстроился и пообещал поговорить с матерью. Я пыхтела от злости и возмущения. Хватит ли у него аргументов переспорить свекровь. Я сидела и ждала на кухне, пока Влад пытается достучаться до матери. Его аргументы ничего не стоят против слезливой агрессии мамаши, которая его этим приемом постоянно загоняет в угол. Ух, какая она манипуляторша, от таких надо держаться подальше. Вот только получится ли у меня добиться своей цели? Я всего лишь хочу хотя бы иногда отдыхать от гонки со временем, все равно мне ее сейчас не выиграть. Но как быть в этой ситуации со свекровью, которая уже достала своими дешевыми спектаклями?
Никакой помощи от нее нет и не предвидится. Как ей нужна помощь, из-под земли достанет. Как нам потребовалась, так свекровь чуть ли не при смерти лежит. Хотя обещала… Как говорится, языком молоть –не мешки ворочать.
Ольга Брюс
