— Игорь, багажник! Открылся багажник, останови машину, — Марина кричала, но сама уже понимала, что всё пропало! Вещи на ходу из багажника высыпались на трассу, и машины, что ехали за ними, наверное их раздавили всмятку. И подарки и угощения, на которые они откладывали последние два месяца! И красную икру, и сёмгу, и дорогущую буженину, и много всего того, что они позволяли себе только на большие праздники.
Сумки с дорогими продуктами и подарками лежали в багажнике сверху, чтобы они не помялись. Вещей набрали много, ехали на все праздники в деревню к бабушке Игоря. На трассе пробки, многие рванули за город. Машины едут плотно, одна за другой, не очень быстро. Но остановиться сразу сложно. Так что всё, что упало, похоже раздавлено, да просто размазано по дороге колёсами едущих сзади машин!
Дети, сидевшие на заднем сидении, испугались, глядя на расстроенную маму и тоже расплакались. Марина детей успокоила, а Игорь притормозил, прижал машину к обочине и они наконец-то остановились. Надежда ещё теплилась, казалось, а вдруг всё отлетело на обочину. Они прошли по обочине назад, но конечно всё напрасно. Искать нет смысла, только время тратить, да душу травить. — Всё, не бери в голову, нет и нет, значит другое купим, поняла? Да и вообще обойдёмся, — увидев, как расстроилась Марина выпалил Игорь, — Это всё дело наживное, пошли в машину. А то вон снег какой повалил, темнеет, а дорога тяжёлая.
Но всю оставшуюся дорогу Марина молчала. Ну что теперь, ругать Игоря, что багажник плохо закрыл?Так у них машина старая, вот замок и открылся, держит плохо. Она то пыталась не думать о том, что случилось, то опять глаза на мокром месте. Ну обидно же, она экономила, чтобы всё купить, попробуй тут сдержаться. Ну почему ей так не везёт, то одно, то другое! Конечно бывает и хуже, но разве не обидно? Ещё Марина вспомнила, что подарок бабушке Игоря — теплый пушистый, очень красивый плед тоже был там, в багажнике, и ей стало ещё обиднее.
В деревню они приехали уже за полночь. Думали, что не дождалась их бабушка Маша, спать легла. Но над крыльцом ярко горел фонарь, а из избы тут же выскочила бабушка и её соседка Егоровна.
— Приехали, слава тебе, Господи! — бабушка тут же бросилась целовать всех по очереди. — Мариночка, Игорёк, ну слава Богу, а то мы тут уже не знали, что и думать! Игорь, золотой ты мой, а где же Ванечка с Иришкой? Да вот они мои дорогие, слава тебе Господи, всё хорошо!
— Бабушка, да всё в общем нормально, что это вы так всполошились? — Игорь приобнял бабушку, — Идём в дом, снег метёт, а ты вон худую пальтушку накинула, холодно же! Ты что вдруг так разволновалась? Бабушка рукой махнула, — Да мы тут с Егоровной весь вечер вас отмаливали, ты не смейся только! И не говори, что так не бывает. Бывает! Видение мне было сегодня, Игорёк, ну как наяву, воочию. А увидела, так чуть сердце у меня не остановилось! Прикорнула я после обеда, вдруг вижу, словно наяву, машина ваша летит с дороги в сторону куда-то. Раз перевернулась, потом ещё и ещё, страх то какой! Очнулась в холодном поту, чую — плохое видение, весь день до этого муторно было мне, нехорошо как-то, тревожно. А тут Егоровна зашла, мол твои то что, не приехали ещё? А ее сын с семьёй уже тут.
Я ни жива ни мертва, слова сказать не могу, еле-еле кое-как ей видение своё растолковала. Егоровна мне сразу, — Плохо дело, — говорит, — отмаливать их надо, может не поздно ещё! Вот мы с ней и просили, молили весь вечер Господа Бога, чтобы вы здравые добрались. Да к Николаю Чудотворцу взывали, чтобы доехать вам, значит, помог. Не знали, чем и откупить вас, лишь бы только всё хорошо закончилось. Ну да слава Богу, уж не знаю, как и отмолили, чем откупили, только вижу, что все мои любимые живы и здоровы! — Твоя правда, бабушка, — согласились Марина и Игорь, — А если кому-то наши гостинцы достались, а не пропали, так и пусть будут на радость. Значит им нужнее.
Новый год встречали большой компанией и богато накрытым столом. Своя ароматная картошка, соленые помидоры, да огурчики. А селёдочка под шубой и гусь запеченный — пальчики оближешь! Ну и конечно бабушкины знаменитые пирожки с пылу с жару. Ваня и Иришка весь вечер таскали теплые пирожки из большой кастрюли у печки, им больше и не надо ничего! Днём на горке накатались с соседскими ребятишками. У всех глаза уже слипаются, но они всё их таращат, скоро двенадцать пробьет, надо же увидеть, как дед Мороз под ёлку подарки положит!
Бабушка Маша смеётся, обнимает правнуков и своих, и Егоровны. Счастье то какое, все они вместе! Это же самое главное.
А в забытой богом глухой деревушке на три дома за накрытым яствами столом сидели две старенькие бабушки, две сестрицы, Надежда и Верочка, да дед, их сосед Василий. Жизнь в них ещё была, трепыхалась, теплилась, горела слабым огонечком. Выживали они как могли. Родни никакой нету, летом ещё туда сюда, хоть грядочку, да посадят, а зимой стужа, тяжело одним старикам. Но держатся старики, главное — не совсем одни, вместе они. Дед Василий ёлку срубил, на столе еда есть, хоть и простая, проще некуда, но есть. А к обеду дед Василий пошёл сушняка для растопки в лесу набрать, дрова то на исходе. Связал дед ветки сухие, на саночки сложил, смотрит, а из сугроба придорожного торчит что-то. Подошёл, потянул за лямки — сумка. Открыл её дед Василий, а в сумке чего только нету. Яства давно забытые, и икра красная, и рыбка, и мясо копченое. А на дне сумки плед меховой, белый, как снег, мягкий, теплый. Огляделся дед Василий — нет никого рядом. Поставил сумку на санки на связку сушняка, да повез домой. Расстелил перед Надеждой и Верой плед, печку затопил. Надежда и Вера яства на стол поставили.
— Я уж и не надеялась, что ещё когда-то в жизни такую вкуснотищу поесть смогу, — удивлялась Вера.
— Да и я не верила, что такое чудо случится, — вторила ей Надежда.
— Думаю, это Господь нам послал, видно за жизнь скоромную нам награда. Может и поживем ещё, да на дела Его подивимся, да и порадуемся, — подытожил дед Василий.
Не стоит жалеть о вещах утерянных. Возможно это Господь помог, дал возможность откупиться от неизбежной, более тяжкой потери. Стоит не жалеть, а лишь радоваться тому, что возможно сохранить удалось что-то более ценное
