Нина училась на повара в небольшом районном городе. Родом она была из деревни, где ей, по выражению самой Нины, «ничего не светило».
-Что мне делать в нашей деревне? — говорила Нина, как бы оправдывая свой побег от родительского дома, -разве что на скотник идти работать, в доярки. И замуж проблема выйти.
Подруги Нины кивали, соглашаясь с ней и советовали:
— Ты в большой город на юг поезжай. Наша профессия там, ой, как нужна. Без работы не останешься, особенно в сезон.
И жениха себе там найдешь, народу полно.
Нина так и мечтала. Ей виделся во снах солнечный город с пальмами, ласковое лазурное море и музыка в парке…
Проработав по распределению два года в фабричной столовой города, девушка без сожаления уволилась и, навестив родителей, поехала в Сочи.
Родители горевали, будто отправляли Нину на фронт.
— Ой, девка, девка, -причитала мать, -только соблюдай себя. Все эти отдыхающие-загорающие не для брака. Они и едут развлекаться, а не невест себе искать.
— Дура ещё наша Нинка, -бубнил отец, -А всё твоё вольное воспитание, -ругал он супругу, — Ну, пусть попробует, шустрая такая…
А Нина умчалась к заветному тёплому берегу. Там она устроилась на работу и потекли будни, полные трудов и забот.
Изредка удавалось Нине сходить к морю, и то — вечерами. Как бы ни была девушка крепка физически, но работа выматывала все силы:весь день на ногах, в жаре у горячей плиты, с тяжёлыми кастрюлями. Да ещё в хорошем темпе. Шеф постоянно подгонял:
-Поторопитесь, девочки, клиент прибывает! Шевелимся, не спим!
А Нине куда уж спать, она к концу смены так уставала, что даже ночной сон не давал полноценного отдыха. Сказывалась накопленная усталость.
Нина всё чаще с грустью вспоминала свою фабричную столовую, где было постоянное количество клиентов, спокойный ритм работы и стабильные выходные.
Однажды она поймала себя на мысли, что ждёт не дождётся конца сезона и мечтает о поездке домой. Жаркий климат и напряжённый график работы отточил её фигуру. Девушка похудела, стала бледной и выглядела измученной.
Когда спустя полгода Нина явилась на порог родного дома, мать ахнула и, всплеснув руками, обняла дочь и заплакала.
-Боже мой, девочка ты моя, что с тобой стало? Или поваров там не кормят? Исхудала-то..
-А где ж загар твой южный? — не удержался отец. — Или ты на Север ездила?
-А ну вас, -отмахнулась Нина. Она присела у родного крыльца и подставила лицо Шарику, который с радостным визгом лизал щеки девушки.
Нина оглянулась. У палисадника ковром лежала жёлтая листва высокой старой липы, гроздья рябины касались окна Нининой спальни.
-Ох, как же я соскучилась, мамочка… -девушка снова обняла мать.
Отец, присевший на ступеньку крылечка, смахнул слезу.
-Ну, много там денег заработала? Жениха нашла?
-И денег немного. И не до женихов мне было. Работа, работа, одна работа…
-Зато природа там красивая, — поддержала мать, -да, Ниночка?
-Этого не отнять… -задумчиво произнесла дочка. -Но и у нас не хуже. А в чем -то и лучше, привычнее нам, что ли…
-Останешься тут? — с дрожью в голосе спросила мать.
Нина утвердительно кивнула. Она уже созванивалась с начальством колхоза и Нине предлагали место повара в сельском детском саду. Мать знала об этом, но решение было за дочерью.
Вечером семья и соседи пили чай на веранде. Нина рассказывала о своей работе, о городе, о коллегах.
Деревенским жителям было интересно всё, даже меню южного кафе, где работала Нина.
Под конец посиделок в окно веранды постучали. Нина привычно отодвинула тюль и махнула ладонью.
-Кто там? Витька небось? -улыбнулась мать. -Вот уж кто ждал тебя больше всех…
Соседки засмеялись. А Нина, накинув на плечи куртку, выбежала во двор. Уже темнело.
-Ну вот, опять мне до рассвета не спать, — с видимым удовольствием сказал отец. -Как пить дать, загуляют…
Елена Шаламонова
