— Конечно, у нас отмечать будем. Три комнаты. Большой зал. Просторная кухня. Раздельный санузел, — перечисляла преимущества свой квартиры Кира, — а еще магазин рядом.
— Какой там у тебя магазин. Что по ассортименту? Банка майонеза, газировка, да обветренная колбаса? – Смеялся ее брат Коля. – А у нас пусть и одна комната, зато три сетевых магазина под боком.
Спор шел уже полчаса. Брат и сестра решали у кого в квартире будут встречать Новый год.
— Продукты можно приобрести загодя. Так что не аргумент. А квартиру просторную найти сложно.
— А как от тебя потом домой ехать? Цены на такси заоблачные.
— А зачем такси заказывать? Три комнаты же, — «отбила подачу» сестра. – Остаться у нас можно.
— Нет, — покачал Коля головой. – Отмечать надо у нас. Город все-таки. В любую точку можно попасть. Погулять. Потанцевать. А у вас ремонт не ахти какой.
— Вот именно, что ремонт не ахти какой! Облезлые стены. – Кира уже устала от спора. – Я дома отмечать буду. Захочешь-приедешь с женой, не захочешь – ваше право. Я тебя ПРИГЛАСИЛА!
— Вот так значит, — прищурил глаза брат. – Все мою свадьбу простить не можешь!
В углу комнаты на кресле сидела мать. Прикладывала ко лбу холодную тряпку.
— Как бы мигрень не разыгралась, да сердце не подвело. – Пожаловалась она. — Не хотелось бы все праздничные дни провести в постели. А вы бессовестные. Две попрошайки. В обычный день вас вместе не соберешь. А тут, пожалуйста. Спорят у кого Новый год отмечать… А главное из-за чего… Тьфу.
Коля отвел глаза, а Кира выпрямилась.
— Я зла на Колю не держу, хотя стоило бы. – Сказала она матери, — И считаю, что нужно восстановить справедливость. Поэтому Новый год встретим у меня.
— У меня. Нам нужнее, — отпасовал Коля и лучезарно улыбнулся. Кира отвернулась, чтобы скрыть свою улыбку. Но Ирина Евгеньевна этого не увидела.
— Вас со стороны послушать так ничего непонятно. Люди спорят из-за того, что у себя гостей принимать не хотят. А вы спорите, чтобы к вам пришли. Дружную семью показать хотите.
— А разве мы не дружные? – Спросила Кира.
— А если бы не этот… Если бы не конкурс. Если бы Дизнер не приезжал, стали бы вы друг друга в гости звать?
Вопрос повис в воздухе, хотя ответ на него был.
— Значит так, — строго произнесла Ирина Евгеньевна. – Новый год будем встречать у меня. В конце концов в редакцию письмо писала я. Мне и принимать столичных гостей. А придете вы или дома останетесь дело ваше. Я всем всегда рада.
Кира показательно надулась, а Коля наигранно махнул рукой. Тоже обиделся. Со своей сестрой он общался редко. В основном по праздникам. Мать напоминала, что неплохо было бы ей позвонить. Сторону дочери она принимала чаще всего. Особенно после Колиной свадьбы. Да и как не принимать сторону Киры… Обидно за дочь было. И немного горько. А дело было в том, что Коля, решив, устроить пир на весь мир, забыл пригласить сестру, с которой с самого детства был неразлучен. Ну как забыл… Намеренно не пригласил. Даже причины назвал. Правда Ирине Евгеньевне они показались нелепыми, глупыми. Все дело было в том, что у Киры тогда на руках был маленький ребенок. Внуку Никите только исполнилось полгода. Ребенок был капризным и активным. Требовал к себе внимания.
— Зачем младенец на свадьбе? – Оправдывался Коля. – Мешать будет.
— Кому мешать? Твоей этой? – злилась Ирина на невестку. Не хотела верить в то, что ее сын такой… Да и как поверить… В ее глазах он всегда был добрым мальчиком.
— Моя свадьба, мои правила, — обижался сын. – И да младенец своим плачем будет мешать всем гостям. Хочешь ты слышать это или нет, но факт остается фактом.
— Какой позор. Сын не хочет видеть сестру на свадьбе из-за того, что у той есть ребенок. Младенец якобы будет мешать гостям. — Восприняла слова сына уж слишком близко к сердцу Ирина Евгеньевна. – Да какое дело тебе до чужих людей?
Но как бы не пыталась она вразумить Колю и что-то доказать, все было без толку. Свадьбу сыграли без Киры. От дочери последовала реакция уже на следующий день. Как и предполагалось, она обиделась. Плакала.
— Что ему стоило меня пригласить? Я бы не пришла. Не стала бы мотать ребенка. Разве сложно было просто позвать?
С тех пор между братом и сестрой словно пробежала черная кошка. Перестали общаться. Если «случайно» сталкивались у Ирины Евгеньевны в квартире, то кто-то из детей спешно уходил, оправдываясь тем, что появились срочные дела. Так продолжалось целый год, пока у Коли не родился сын. На смотрины он пригласил всех родных. Сестру, шурина, мать. Решил зарыть топор войны. Но Кира не пришла. Сослалась на то, что ее ребенок будет им мешать. Обижалась. Коля и думать забыл про свою свадьбу, назвал сестру злопамятной «курой» (ценз.) и сказал, что не очень-то и видеть ее хотел. Пригласил только ради приличия. Для галочки.
Больше всех страдала Ирина Евгеньевна. Переживала и плакала. Разговаривала и с Колей, и с Кирой. Ей хотелось, чтобы дети дружили. Материнское сердце болело. Но как бы она не пыталась помирить своих взрослых деток, все выходило боком. В конце концов Коля прямо сказал матери, что если она еще раз заикнется о сестре, то он просто перестанет отвечать на звонки.
Ситуация изменилась лишь тогда, когда Ирина попала в больницу. К слову, проблемы с сердцем были всегда. Но как-то обходилось. Работала она на складе. Очень часто перерабатывала, недосыпала. Хотела помочь детям. И не то, чтобы детки просили у нее деньги, просто ей хотелось хоть немного облегчить им жизнь. Совершенно добровольный акт помощи. Колю тогда сократили, невестка родила второго малыша. Чтобы «хорошо жить», сын набрал кредитов. На машину, на бытовую технику, на отдых. Опять же по совету чужих людей. Мол, так у всех. Кредиты надо было с чего-то платить. Набрал повозку долгов, а отдавать нечем. На новой работе у сына зарплата была гораздо меньше, чем на предыдущей. Обещали платить больше. Но потом. Это «потом» длилось целый год. Сын наотрез отказывался брать у матери деньги. Говорил, что это его унижает. Ирина нашла выход и отдавала деньги невестке. Та с благодарностью принимала помощь. Понимала, что не выберутся из долговой ямы без этой помощи. Обещала вернуть все до копейки. Тоже стыдилась.
У Киры ситуация была получше. Она с мужем неплохо зарабатывали. Вроде на все хватало. Никогда не было слышно от нее жалоб, что ей что-то нужно и кто-то лучше живет. Пока не произошел страшный случай. Ее муж, переходя дорогу не убедился в том, что его пропускают автомобилисты. Угодил под машину. Врачи диагностировали перелом костей таза. Очень серьезная и страшная травма, требующая долгого восстановления. Из рабочих будней он выпал надолго. Кира еле справлялась с расходами навалившимися на нее. Находилась в состоянии стресса. Переживала. Жаловалась и плакала.
Ирина Евгеньевна, глядя на жизнь детей, тоже плакала. Ей хотелось отдать им все. Очень много работала. Успокаивала себя тем, что усталость это временное состояние, а вот просрочки и долговые обязательства это чуть ли не на всю жизнь. Не понаслышке знала кто такие коллекторы и что они делают с людьми. Боялась. Бралась за все.
Угодив в больницу, услышала от врача, что усталость временное состояние только в том случае, если у человека есть время на отдых. Усталость имеет свойство накапливаться и как правило выливается потом во всякие болячки. Ирина Евгеньевна упрямо поджимала губы. Не верила. Если сердце слабое, то оно и есть слабое. Усталость тут не причем. Вон раньше как было… Едва петух песню завел – в поле, солнце опустилось –в дом. А дома другие заботы, хлопоты. В прямом смысле семеро по лавкам сидят. Кушать хотят. И ничего. Жили ведь.
— Лет до сорока. – Смеялся врач, отчего-то забавляясь как упрямится пациентка. – Раньше и болезней таких не было, и трава зеленее, и люди добрее. Но насчет последнего да… Так и было, — задумался он. – Ну чисто субъективно.
Врач был интересный. Мужчина пятидесяти лет. Холостой. Детей нет. Это Ирина Евгеньевна у медсестры узнала. Зачем? Сама не знала. Точнее знала, но признаваться не хотела. Медсестра попалась хорошая, заботливая, с необычным именем Инга. Постоянно интересовалась самочувствием и не скупилась на добрые слова. Только что глаза у нее были грустные, поникшие. Видно тоже проблемы в жизни.
Навестить больную приехали дети. Коля и Кира. Начали спорить прямо в палате. Искали виноватых в том, что мать в больницу попала. Медсестра их в сторону отвела, что-то сказала. После этого они больше не ссорились. Делали вид, что все нормально. Ирина Евгеньевна видела это скупое притворство, но рассудила, что худой мир лучше доброй ссоры. На том и успокоилась. Потом, конечно, спросила у медсестры, что она детям сказала. Любопытно стало до ужаса. Инга ответила народной мудростью:
— Криком изба не рубится. Шумом дело не спорится.
Когда пришло время выписываться из больницы Ирина Евгеньевна позвонила детям, попросила принести конфеты. Хотела отблагодарить своего лечащего врача Антона Леонидовича и медсестру. Дети выполнили просьбу. Затем отвезли мать домой. Не ругались. Общая беда сплотила, а может что-то осознали. Однако былой теплоты между ними не было. Возможно, дети и рады были помириться, но оба страдали от собственной гордыни.
Второй раз Ирине стало плохо прямо на работе. Подскочило давление, закружилась голова. Коллеги вызвали скорую помощи. Ирине предложили госпитализироваться. Она не отказалась. Надеялась увидеть врача. Уж крепко он засел в голове. Интересный мужчина. Ирину определили в ту же палату в которой она когда-то лежала. И лечащим врачом у нее оказался все тот же Антон Леонидович. Свою больную мужчина сразу узнал. Ирина смутилась. Редкий врач помнит своих пациентов. Уж сколько их было и будет. Не счесть. А тут – вот!
— Едва солнце — в поле, а закат – домой? – Глупо пошутил он. Ирина улыбнулась.
Кира и Коля навещая мать отметили, что она изменилась. Сыну показалось, что мама как-то помолодела. Предположил, что она изменила прическу. А Кира сразу заметила блеск в ее глазах. Блеск этот ни с чем нельзя спутать. Так выглядят глаза влюбленной женщины, у которой на душе царит весна. Когда до Коли дошло что с мамой, то они с сестрой стали переглядываться и хихикать. Совсем как в детстве. Ирина смутилась и сказала, что они думают про нее глупости. Почему-то было неловко признаваться детям в том, что они правы. Она действительно влюбилась. И на сердце была благодать. Дети смеются и веселятся, как маленькие, а где-то на этаже ходит ЕЁ ДОКТОР, дает указания.
В больнице Ирина провела совсем мало времени. Врач оставил свой номер. Так, на всякий случай. Мало ли что. Ирина бумажку с номером вложила в паспорт. Боялась потерять. Дома переписала номер в записную книжку, а затем вбила в телефон. Бумажку с кривым почерком врача оставила в паспорте. Ну так, на всякий случай. Мало ли что.
Все ждала случая, чтобы позвонить. Мечты стали до такой степени абсурдными, что Ирина представляла, как вновь попадает в больницу и вновь о ее здоровье печется этот седовласый мужчина Антон Леонидович. А потом они… На этом моменте Ирина себя осекала. Хорошо, что никто не мог залезть к ней в голову. Стыд-то какой. Куда ей о любви мечтать… Лишь бы у детей все хорошо было. Они ведь тоже переживают за нее. А она о больнице мечтает. Совсем с ума сошла.
Тем временем сын Коля сменил работу. Дела в его семье пошли на лад.
Зять тоже пошел на поправку. Стал работать удаленно, потихоньку. Но уже всем стало легче. Как-то Кира заговорила про то, что неплохо было бы расшириться. Имела в виду, что хочет купить квартиру побольше. В однушке втроем тесно. Правда цены на квартиры «бессовестные». Потому рассматривала недвижимость в области. Ирина Евгеньевна к желанию дочери уехать из города отнеслась скептически. Ведь делать там нечего. Все в город едут. Тут есть жизнь и возможности. Не уговорила. Кира если решила что-то сделать, то обязательно делала. Упертой была как брат.
Коля тоже решил потрепать нервы. Узнал про то, что мать деньги передавала хитрым способом. Ругался.
— Я думал ей (жене) подруга старый долг отдает, а оказывается…
Ирина Евгеньевна тогда разнервничалась. Не слишком сильно. Так. Слегка. Но посчитала это довольно весомой причиной, чтобы позвонить врачу.
Антон Леонидович не сразу понял кто ему звонит. И тогда Ирина ляпнула глупость:
— Солнце — поле. Закат — дом.
Врач ее узнал. Было слышно, как он с улыбкой на лице интересуется ее самочувствием. Улыбку всегда слышно. Подумала, что потешается. Оно и понятно. Взрослая женщина сморозила глупость. Ирина Евгеньевна спешно начала извиняться. Собиралась закончить разговор. Ужасно горели щеки. Но Антон Леонидович предложил встретиться. Само предложение прозвучало неожиданно. Но еще не ожидание было то, что в ответ, не совладав с эмоциями, Ирина заорала:
— ДА!!!
Встретиться договорились через неделю в парке, возле памятника писателю Антону Павловичу Чехову.
Все семь дней Ирина Евгеньевна не находила себе места. Нервничала. Переживала. Купила красивое платье. Не поскупилась на хорошую обувь. Хотелось выглядеть хорошо. Произвести впечатление.
Когда встретились, Антон Леонидович подарил ей книгу. Сборник рассказов Чехова.
— Читаете? – Спросил он.
— Только в школе читала, — ответила Ирина. Запоздала поняла, что речь шла не про конкретного писателя…
Антон Леонидович странно покосился. Но как приличный человек решил промолчать, оставив свое мнение при себе. А Ирине. Ирине хотелось провалиться сквозь землю. Чтобы как-то заполнить неловкую паузу, врач стал рассказывать про писателя.
— А знали ли вы, что Антон Павлович много трудился. Писал для других писателей рассказы за деньги… Уж простите за тавтологию…
Ирина Евгеньевна, слушая спокойный и размеренный голос врача, быстро позабыла про неловкость. Уж очень увлек ее его рассказ. Они гуляли по парку, вдыхали свежий воздух и наслаждались прекрасным вечером. Антон Леонидович рассказывал интересные факты из жизни писателя, а Ирина с удивлением отмечала, как увлекательно все это слышать и знать. На душе было спокойно, комфортно. Ирина узнала много нового… И про так как писатель жил, про то, как учился и трудился. Такие подробности о которых обычно не писали в учебниках. Про то, что на протяжение всей медицинской карьеры часто лечил пациентов бесплатно. И про то, что в Америке даже есть издательство имени Чехова. Что-то знала еще со школы, например про то, что писатель публиковался под смешными псевдонимами. А еще вспомнила про Жозефину Павловну о которой Чехов писал в своих письмах. Исследователи долго гадали, что за загадочная Жозефина Павловна о которой переживал писатель. А оказалось все просто. Но рассказать про это не решилась, промолчала. Антон Леонидович сам заговорил, решив развеселить Ирину. Посмеялись.
Когда пришло время прощаться Ирина ощутила легкую грусть. Появилась тревога. Боялась она того, что врач больше не захочет с ней встретиться. Он вон какой начитанный, а она… Не знала еще Ирина, что Антон Леонидович увидел в ней благодарного слушателя.
На следующий день мужчина сам позвонил. Неловко и как-то смущенно предложил встретиться. Ирина не отказала. Не могла отказать. Поняла, что бесповоротно влюбилась. Они опять долго гуляли, дышали воздухом и беседовали. За неделю Ирина Евгеньевна прочитала книгу, которую подарил врач. Приходила домой с работы. Ужинала. Мылась. Заваривала вкусный чай. Укутывалась в плед. Садилась в кресло и читала. А после, долго думала о прочитанном.
Представляла, как встретится с врачом и поделится своими впечатлениями. Что-то ей нравилось, что-то не очень. И было в этом нечто прекрасное, ценное. Она действительно словно помолодела. Так продолжалось целых два месяца. Каждую встречу Антон Леонидович сначала интересовался ее здоровьем, а когда убеждался, что все хорошо, заводил разговор. У него всегда находились темы для приятной беседы. Неизвестно сколько бы это длилось, если бы однажды Антону Леонидовичу во время такой прогулки кто-то не позвонил. Разговаривал он минуту, может две. А когда закончил, Ирина посмотрела на экран его телефона. На номера. Увидела свой, подписанный как «Сердечная». Доктор проследил за взглядом.
— Меня так обозначили, потому что у меня проблемы с сердцем? – Смущенно спросила Ирина.
— Потому что вы у меня в сердце.
Ирина не помнила, когда в последний раз была так счастлива. Голова пошла кругом от признания… Словно не с ней это все происходило, а с кем-то еще… И вот же каламбур – прихватило от радости сердце. К счастью, врач был рядом.
***
Антон Леонидович сделал предложение. Случилось это в декабре, перед самым Новым годом. Неожиданно. Ну как неожиданно… Увидев тонометр на столе, Ирина поняла, что будут какие-то новости. Доктор, наученный опытом, подготовился заранее. Одно лишь не учел. Собственную тревогу.
— Ирина, хочу попросить ваше сердце. Взять его под контроль, — Антон Леонидович нервничал, был не собран и все время поправлял свои очки. Сам не заметил, как перешел на «вы». Смутился из-за собственных слов. – Извини. Все не так. Все не так. И цветы не те…
А для Ирины все было так. Абсолютно. И даже смущение и растерянность всегда собранного мужчины была именно такой, какой рисовала ее фантазия.
— Моя кардиограмма давно под вашим контролем. – Ответила Ирина, решив тоже перейти на «вы» — а сердце подавно.
Свадьбу решили не играть. Тихо расписаться. Да и зачем оно нужно? Уже не те интересы. Однако посовещавшись решили, что все-таки, наверное, стоит сообщить близким и устроить чаепитие. Ирина знала, что на нее обидятся дети и внуки, если она не скажет. Одна лишь проблема была. Кира и Коля никак не могли наладить контакт. Именно их отвратительные отношения были той ложкой дегтя в бочке с медом.
Ирина Евгеньевна решила пойти на нестандартное решение проблемы. Придумала историю про журнал, в котором якобы каждый год проводился конкурс на самую лучшую дружную семью. Победителю гарантировали ремонт во всей квартире и денежный приз, если сумеют показать счастье на камеру. Ложь была нелепой, Ирина не продумала все как следует. Но к счастью, дети повелись на эту бессмыслицу. Их спор о том, где будут встречать Новый год, был тому доказательством.
Тридцать первого числа Ирина Евгеньевна проснулась ближе к обеду. Антон еще спал. Понятное дело устал после дежурства. Ирина подоткнула под него одеяло и встала. Зайдя на кухню, поставила чайник на плиту и пошла умываться. Думала о том, что нужно еще успеть сделать. Все у нее было почти готово. Она заранее отварила овощи, замариновала мясо, начинила тарталетки икрой, почистила картофель, вымыла овощи. Оставалось только нарезать салаты, колбасу, сыр, поставить мясо в духовку и отварить картошку. Но это ближе к вечеру. Сейчас следовало позвонить детям. Убедиться, что приедут. Этот Новый год был особенным. Особенный тем, что они все вместе соберутся за одним столом. Пусть и под лживым предлогом. Ирина надеялась, что все обиды забудутся, сотрутся. Очень ей хотелось дружную семью.
Сын Коля обещал приехать, сказал, что теща с тестем тоже будут. Дочь Кира сначала сказала, что не знает, посмотрит на самочувствие мужа. Но затем перезвонила и сообщила, что они смогут приехать. Ирина Евгеньевна радовалась недолго. Переживала за свою ложь. И даже в какой-то момент пожалела, что все затеяла.
Хлопоты и заботы не могли отвлечь от навязчивых мыслей. Чем за окном становилось темнее, тем больше изводила себя Ирина. Даже готовка не отвлекала. Антон ложь Ирины не поддерживал, но и прямо не критиковал. Наверное, не хотел портить настроение.
Первой в гости пришла Кира с мужем и сыном. Внук с радостными криками: «Бабушка наконец-то!» кинулся обниматься. На часах было десять. Дочь привезла с собой подарки и пару салатов. Бутылку игристого. Через пятнадцать минут пришел сын, невестка и сваты, внучка и внук. С подарками, салатами, напитками. Все были радостные, счастливые. Праздничное настроение отчетливо чувствовалось в этой суете. Антон помогал гостям снимать верхнюю одежду, провожал их в гостиную. Стол был почти накрыт. Оставалось только потолочь картофель и вытащить мясо из духовки. Невестка, дочь и сватья помогали Ирине на кухне. Общались между собой как ни в чем не бывало… Из комнаты раздалась музыка. Среди всего шума, детского смеха, голосов Ирина ощущала себя настолько несчастной, чуть ли не плакала. Вот сейчас все узнают правду и все… Испорчен Новый год. На что же еще она рассчитывала…
Отмечать праздник сели в одиннадцать вечера. Первый тост был за старый год. Все, как всегда. Затем вновь начался гомон, шум. Ирина сидела бледная как луна. Сжалась. Все ждала, когда же ее спросят про выдуманный конкурс, про денежный приз и прочее. Когда же… Когда же… Когда же… Ее подавленное состояние не осталось незамеченным. Антон занервничал, что у Ирины давление. Она отмахнулась. Все в порядке. С сердцем уж точно, а вот с совестью… Большой вопрос. Зачем же соврала… Зачем… Тем временем гости веселились. Общались. Пили, закусывали, смеялись. Только Ирина не участвовала.
Кира и Коля переглянулись. Сын попросил сделать музыку потише. Сват разлил по бокалам напитки. Сын посмотрел на мать. Затем перевел взгляд на сестру. На часах было половина двенадцатого.
— Пока провожаем старый год, хочу воспользоваться моментом. Хочу оставить все обиды тут… В этом году… Кир… Извиниться должен. Есть за что и не спорь, — быстро заговорил он, не дав себя перебить. – Глупый был. Друзей слушал. Гостям хотел угодить. Было бы кому угождать… И эта свадьба моя… Я, честно не знаю почему… Вот совершают люди глупость… Несвойственную для них. А потом гордость не позволяет признать ошибки. А я не хочу быть гордым, хочу счастливым… Ну ты и так все знаешь…
Кира не выдержала, перебивать начала. Все-таки ударили градусы в голову. В комнате стало душно.
Да какая свадьба, плакала Кира. Мол, забыли давно. Лукавила дочь. Ой, лукавила… Помнила все прекрасно и прощала, оттого и рыдала. Ирина и сама за сердце схватилась. Уж слишком долго этого ждала.
Брат с сестрой мирились и обиды свои оставляли в этом году, старом. Внук окно открыл. Чтобы духота уходила. Свежий морозный воздух в комнату впустил. Сразу легче стало.
Ирина за бокал взялась, Антон остановил. Мол, сердце. Мало ли.
— Я под присмотром врача. – сказала она.
— Вот именно. И врач не рекомендует злоупотреблять.
Ирина все равно глоток сделала. Да и как не сделать. Дети помирились. Общаться будут. Именно ради этого и стоило собраться. Стоило и солгать. Но Ирина больше молчать не могла. Решила признаться. Ее слова прозвучали как-то нелепо. И к удивлению, вызвали смех Коли и Киры. Они знали, что нет никакого конкурса. В интернете посмотрели, что не существует никакого Дрездена. Или как там его… Дизнера… Поняли давно, что это был предлог. Гордость не позволяла признать, что соскучились друг по другу. А тут повод… Подыграли… Все-таки в мире хочется жить и обиды не копить. Ошибки, сделанные по глупости не повод ставить точку в отношениях. Повод задуматься, переосмыслить и исправиться…
На часах было без пяти двенадцать. Обиды были забыты под веселый смех. На сердце была радость, счастье, чистота и покой. Впереди ждал Новый год. Без обид, недосказанностей, сожалений. Полный любви и понимания.
У Коли карьера пойдет вверх. Кира поучаствует в передаче про ремонт, займет второе место. Внуки будут радовать как хорошими оценками, так и плохими. Сваты купят дачу и будут сажать там овощи, а она Ирина, будет радоваться каждому дню с любимым человеком. Они с Антоном будут приходить домой. Ужинать. Принимать душ. Садиться вместе на диван и читать. А потом обсуждать прочитанное. Иногда немножко спорить. Без зла. Пить горячий чай и находить в этом настоящее счастье. Ну а пока…
— Старый год, уходи! – Хором крикнули гости.
