– Вот как можно бросить человека в такой сложный момент? Как? – тетя Алла осуждающе поджала губы. – Я бы не смогла. А ты?
– Не знаю, – честно ответила Света.
– Как это? Он же твой брат! Родной брат! Неужели ты на стороне этой предательницы?
– Мне незачем занимать чью-то сторону, они взрослые люди, пусть сами разбираются со своими тараканами, без них дел полно.
– Слушай, ну год она могла подождать? Поддержать мужа? Он же не просыхает.
– Теть Алла, вы правда думаете, что с Наташкой он бы трезвый ходил? Я тоже маму похоронила, между прочим. Живу как-то без запоев. Работаю, семьей занимаюсь.
– Мужчины – слабые существа, Светочка. Им поддержка нужна всегда, а в горе особенно. Они без женского тепла быстро портятся. А невестка твоя жестоко поступила – подала на развод, когда Юрка еще от потери в себя не пришел.
– По-моему, он и до этого жил, не приходя в сознание. Наташа и так долго терпела, так что я ее не осуждаю. Жизнь одна и не стоит ее тратить на человека, который любит бутылку больше всего на свете.
– Эгоисты вы, молодежь. Нет в вас жалости ни на грамм. Страшное дело. И стариков, чуть что, сплавить готовы в чужие руки, лишь бы не напрягаться.
Света улыбнулась и не стала старшее поколение разубеждать. Тем более, что сама приложила руку к разводу брата.
С невесткой она сохранила приятельские отношения и знала, что Наташа хотела расстаться с Юрой задолго до смерти свекрови. И отложила это дело на полгода ровно по тем же мотивам – не по-человечески это, уходить в трудный момент, надо поддержать.
Думала: «Если уйду прямо сейчас, чувство вины загрызет совсем». Но хватило ее на полгода.
Со дня смерти матери Юрий пил беспросветно и, кажется, даже не замечал, что рядом с ним есть живой человек. Он и до этого много пил. А теперь у него появилась уважительная причина, чтобы пить. Еще и руку стал подымать на жену – мешала страдать.
Вот тогда Света и «освободила» невестку от чувств вины. Заехав к ним по делу, застала Наташу заплаканной, руки в синяках.
На расспросы та призналась:
– Не могу больше терпеть! Третий год хочу уйти от него, денег собрала… все не могла решиться. А как решилась, ваша мама умерла…
– Послушай, Наташа, зря ты себя казнишь. Ты сделала все, что могла. И с похоронами мне помогла, и сороковины мы вместе готовили. А что делал в это время Юрочка? Мамин любимый мальчик пил и себя жалел. Ты чего боишься? Что он сопьется?
– Сделает с собой что-нибудь…– всхлипнула невестка. – А мне потом всю жизнь мучайся.
– Ты и так мучаешься. Помогло ему это?
– Нет, – слезы опять полились ручьями.
– Так на что ты надеешься? Понимаю, в 20 лет ты искренне верила, что твоя любовь все изменит, что ради тебя он станет другим и все у нас будет хорошо. Но, поверь мне, – нельзя помочь человеку, если ему это не надо. Юра выбрал бутылку и счастлив с ней, понимаешь? Он пил до встречи со тобой, пил в браке, и когда ты уйдешь, тоже будет пить. Ты зря тратишь время.
Вот эти слова и спасли Наташу.
Словно глаза у нее открылись: никому ее жертвы не нужны, ее терпение ничего не изменит. Она никак не может повлиять на Юру, от нее буквально ничего не зависит. А ведь жизнь одна, и нет никакого смысла тратить годы на спасение алкаша.
Наташа вспомнила свою маму, которая страдала от пьянства мужа до самой смерти. Подумала, что ей-то всего 30, и еще не поздно начать все сначала.
Юра про жену вспомнил только в тот день, когда она ушла и сообщила, что подала на развод. «Предательница!» – объявил он родне и принялся заливать за воротник еще чаще. Как же! Бросила в трудный момент.
Через пять лет Юра замерз на остановке. Наташа об этом не узнала. К тому времени вышла замуж и ждала ребенка. О своем первом браке она не сохранила даже фотографий.
Сушкины истории
