Анжела знала куда давить – самое 6oльнoe место для Люды.
Она и без подсказок свекрови понимала, что часики тикают.
Им с Иваном было за тридцать, а шансов на появление малыша с каждым годом становилось всё меньше.
— Малыш, ты опять не поедешь к отцу и Анжеле? – Иван надевал свитер перед зеркалом в прихожей. – А мы с батей сегодня хотели баньку истопить.
— Ты же знаешь, больше я туда ни ногой! Не хочу видеть эту бестактную женщину. Невоспитанная хамка, ей неведомы границы приличий. – перед глазами Людмилы всплыл образ второй супруги свёкра. – И тебе там делать нечего. Пусть Николай Николаевич сам к нам приезжает, только без своей зазнобы.
— Ты же знаешь, отец не любит по гостям ходить.
— Иван, почему ты себя так ведёшь?
— Как так?
— Словно ничего не было. После слов этой женщины, в чём я сомневаюсь, ты бы тоже забыл дорогу в дом, где она поселилась на правах хозяйки.
— Люда, не преувеличивай, ну с кем не бывает?! Перебрала немного, наговорила лишнего.
— Лишнего наговорила?! Да она, можно сказать, нам в трусы залезла. Какое ей дело до того, что мы пока не хотим заводить детей? Какое право она имеет лезть к нам с советами и просить внуков? Обхохочешься! Внуков ей подавай! Она нам кто?
— Не заводись, дорогая!
— Она всего лишь твоя мачеха, а ведёт себя как…
— Хорошо, я понял, скажу, что у тебя голова разболелась.
***
Два года назад не стало матери Ивана. Николай очень горевал по супруге, казалось, что его жизнь остановилась с её уходом.
Люда и Ваня беспокоились о состоянии отца и каждый день на протяжении шести месяцев, а потом чуть реже навещали его по вечерам после работы.
И как говорится, ничего не предвещало…
Иван с женой слетали на отдых, не было их две недели. Вернулись и первым делом к Николаю, а у него гостья.
— Ваня, Люда, не вижу смысла скрывать от вас… Не обижайся на меня сынок, – отец виновато похлопал сына по плечу, — но Анжела не просто знакомая. Мы подали заявление загс!
Приплыли! И когда мог успеть Николай так сблизиться с говорливой Анжелой, о существовании которой не подозревали ни невестка, ни сын. Откуда она взялась на их голову?
Молодые не стали препятствовать счастью отца, но напыщенная дама им не понравилась, особенно Людмиле.
***
Людмила кожей чувствовала напряжение, возникшее за столом. Праздничное настроение как ветром сдуло, но она старательно продолжала улыбаться и делать вид, что совершенно не задели слова мачехи ее мужа.
— Ну так что? – Анжела, смотревшая на Людмилу испепеляющим взглядом, широко улыбнулась. – Когда вы нам с Колей подарите внуков?
Вопрос был глупым и неуместным. Людмила, теребившая под столом бумажную салфетку, вдруг поняла, что изорвала ее в клочья. В точно такие же клочья хотелось превратить лицо Анжелы, улыбка которой больше напоминала устрашающий оскал.
— Анжелочка, это дела молодых, — на защиту Людмилы и Ивана пришел Николай Николаевич, — давай не будем в них лезть. Лучше принеси из кухни свой фирменный салат, ни Люся, ни Ваня не пробовали его.
Анжела кивнула, поднялась изо стола, но взгляда своего с Людмилы не сводила. Это была битва, молчаливая, но очень очевидная, не заметить которую мог разве что Николай Николаевич, по уши влюбленный в свою молодую жену.
Людмиле хотелось почувствовать поддержку мужа, все-таки, в их общие семейные дела совала свой нос Анжела, по сути не являвшаяся Ивану, и уж тем более Людмиле, ни родственницей, ни даже близким человеком.
Муж Людмилы сидел с равнодушным лицом, ковыряя вилкой в тарелке и словно выискивая на ней нечто особенно вкусное.
Людмила тяжело вздохнула, неужели Иван не заметил нагловатого скотоподобного поведения своей мачехи?
Неужели он не заметил, что Анжела суёт свой нос в чужие дела, которые ее совершенно не касаются?
Николай Николаевич выглядел растерянным, и Людмила даже посочувствовала мужчине, испытывавшему неловкость за свою беспардонную жену.
С другой стороны, ожидать понимания и такта от женщины, которая была моложе его самого на двадцать лет, к тому же, эмоциональной и взбалмошной, было глупо.
Прошёл целый год после скромной свадьбы Николая Николаевича и Анжелы, а наладить нормальные человеческие отношения у Людмилы со второй женой свёкра не получалось, да и не хотелось.
Николай Николаевич закрывал глаза и прощал любимой охальное поведение, хотя очень переживал — женщины их семьи находились на грани схлестнуться не на жизнь.
***
Оставшись вдовцом, Николай Николаевич совсем сдал. Ему тогда только исполнилось пятьдесят восемь лет, возраст был вполне подходящим для того, чтобы снова попытаться наладить свою личную жизнь, поэтому убитый горем вдовец, хоть и не сразу, но все-таки откликнулся на заботу и участие своей молодой соседки.
Анжела тогда только-только въехала в съёмный дом по соседству, и сама пришла знакомиться с пирогом в руках к Николаю Николаевичу.
Она легко втёрлась к нему в доверие. Мужчина, не мечтавший снова испытать семейное счастье, живо отдался в руки уверенной в себе Анжелы.
И Николай Николаевич постепенно начал оживать. Рядом с Анжелой стал прежним: бодрым, веселым, позитивным.
— Я рад за отца. — признался Людмиле Иван. — Пусть лучше он будет под опекой Анжелы, чем совсем сгинет в одиночестве. Он любил маму, но ведь теперь её нет, а жизнь на этом не остановилась. И у нас будет больше времени свободного – папа под присмотром.
— Да… Николай Николаевич взбодрился. – задумчиво произнесла Люда. – А тебе совсем-совсем не обидно?
— Ну я же не маленький мальчик, чтобы на отца злиться. — рассмеялся Иван. — Пусть живут и радуются.
Людмила сразу раскусила искусного манипулятора в лице Анжелы. Раздражали её излишнее любопытство и жажда высказывать своё мнение, не выбирая выражений.
«Свекровь» Люды стала все чаще заводить разговоры о том, почему в семье Людмилы и Ивана нет детей.
Анжела знала куда бить – самое больное место для Люды.
Она и без подсказок «свекрови» понимала, что часики тикают.
Им с Иваном было за тридцать, а шансов на появление малыша с каждым годом становилось всё меньше.
Людмила с супругом ходили по врачам, обследовались, но все специалисты в белых халатах в один голос твердили – они полностью здоровы и готовы к появлению потомства.
— Чем ты опять недовольна? – спросил у Людмилы Иван, когда они вышли из дома Николая Николаевича и уселись в машину. – Сидела весь вечер с кислым лицом.
Людмила почувствовала укол обиды, но сдержанно ответила:
— А ты разве не заметил того, как Анжела лезла в нашу с тобой личную жизнь? Какое ей дело до того, есть у нас дети или нет?
— И из-за этого нужно было портить настроение себе и другим? – хмыкнул Иван. – Как будто и без её вопросов неясно, то что у нас с тобой спустя пять лет брака нет детей — это ненормально.
«Он меня считает ненормальной!» — мелькнула в голове у Людмилы неприятная мысль, но женщина всеми силами постаралась ее отогнать.
Стараясь не думать о мачехе своего мужа, Людмила переключила мысли на работу.
Много лет она работала в школе учителем, она обожала своих учеников, как и они её.
Людмила мечтала о своих детях, только вот судьба всё никак не хотела давать ей шанса на то, чтобы самая заветная мечта осуществилась.
В следующие выходные Людмила и Иван снова приехали в гости к Николаю Николаевичу.
— Пойдем, я тебе покажу цветы, которые Анжела высадила. — свёкор подхватил Людмилу под руку и повёл в сад. — Даже у покойной Леночки такого не получалось.
Они несколько минут бродили по саду, а Людмилу так и подмывало вернуться в дом и услышать то, о чём разговаривали её муж и его мачеха.
— Вы бы нашли девушку, которая бы вам малыша родила. – Анжела снова завела разговор о детях. — Ты ведь не виноват в том, что твоя жена бесплодна. Коля грезит о внуках, а вы всё никак.
Первое, что услышала Людмила, переступив порог дома, и похолодела. Свёкор плёлся сзади и не уловил слов жены.
Невестка опять весь вечер была молчалива, хотя так хотелось высказать всё что думала бессовестной прямо в глаза. А по возвращении домой устроила мужу взбучку.
— Малыш, ну ты чего? И сколько ты со мной не будешь разговаривать? Не бери так близко к сердцу. Анжела была выпивши.
— Она и трезвая не раз позволяла отпускать в мой адрес колкости, но вы же с отцом не видите – не слышите. Больше ноги моей там не будет. Моя нервная система мне дороже, чем задушевные разговоры со змеюкой.
Иван лишь непонимающе крутил головой, защищая мачеху.
С того раза Людмила перестала приезжать к Николаю Николаевичу.
А вот муж зачастил к отцу и Анжеле, чем очень расстраивал жену.
Люда постоянно беспокоилась, когда Иван задерживался в гостях.
Вспоминала слова Анжелы о том, чтобы Иван нашел другую и с ней наконец стал счастливым отцом. Ревность душила Людмилу.
***
— Я к отцу… Скажу, что у тебя разболелась голова. – Иван чмокнул в губы супругу и в выходной день умчался прочь.
Люда лежала на диване и смотрела в потолок. С появлением в их жизни Анжелы, всё перевернулось с ног на голову. Семейная идиллия испарилась как дым.
От тяжелых мыслей Людмилу отвлек звонок Николая Николаевича.
— Ты не знаешь, где Ванька? Чего он не поднимает трубку? – спросил он. – Я в городе, такси не могу дождаться. Может он меня заберёт? Всё равно к нам собирался. Хотели сегодня баньку истопить. И ты обязательно приезжай, дочка.
— Так он к Вам ещё с утра умчался. – ошарашено вымолвила невестка.
— Как с утра? Ничего не понимаю… Люда… Люда… алло…
Людмила сбросила звонок. Подхватив сумку, помчалась домой к свёкру.
***
Люда вышла из такси. Машина Ивана стояла у дома отца.
Свёкор, примерно в то же время, вернулся из города, видел как невестка выходила из такси. Покинув автомобиль, на котором он подъехал, окликнул её. Но Люда не услышала.
Она интуитивно ринулась в баню. Чутьё не подвело: Ваня вместе с Анжелой «парился» в растопленной баньке. «Распаренные» не выглядели виноватыми и не пытались оправдаться. Они так спешили, что даже дверь забыли закрыть.
— Подлец! – закричал Николай, неожиданно показавшийся из-за спины невестки. – Сын – подлец, а жена – дрянь! Вон! Оба! Знать вас не желаю, скройтесь с моих глаз. – он ревел как медведь.
Вдруг свёкор побледнел, покачнулся и схватился за сердце. Людмила едва успела подхватить его падающее тело…
Приехавшая скорая увезла отца Ивана в больницу, а Людмила осталась в его доме, не желая возвращаться в их общую с Иваном квартиру.
Зато туда в тот же вечер перебралась Анжела…
***
Людмила переживала. Плакала, вспоминала обо всем, что произошло за последние несколько месяцев.
Пришло осознание — связь Вани и Анжелы началась не в тот день, когда их застукали в бане, а гораздо раньше. А на роль девушки, которой может родить Ивану, она наверняка подразумевала себя.
Николая Николаевича выписали через месяц. Забирала Людмила. К тому времени они с Иваном развелись, и хотя Николай уже считался бывшим свекром, но от этого не стал менее близким для неё человеком.
С сыном он не общался, считая его предателем и слабаком.
— Никого ближе тебя у меня не осталось, дочка. — только и смог сказать свекор, обнимая Людмилу.
Невестка улыбнулась, старательно пряча слезы.
Она рассказала Николаю, где живут Иван и Анжела.
— Можно я поживу пока у тебя, отец, пока мы разберёмся с жильём.
— Конечно. Оставайся сколько нужно.
— А я ведь ребёнка жду от Ивана.
Николай Николаевич встрепенулся, его хмурое лицо в одно мгновение просветлело:
— Вот это новость! А он знает?
— Нет… Думаю, ему всё равно. — ответила Людмила с грустью в голосе. – Оно и к лучшему, потому что теперь я знаю всю правду о своём муже. Больнее было бы потом… с ребенком на руках узнать какой Иван на самом деле.
— Я тебя во всём поддержу. Живи у меня. Был у меня сын, а теперь будет дочь и внук.
— Или внучка. — с улыбкой сказала Людмила.
***
С Анжелой Иван не прожил и двух месяцев. Она быстро переключилась на более перспективного мужчину, оставив Ваню в одиночестве. Тот попытался вернуть жену, но Людмила не простила.
— Препятствовать общению с ребенком не буду, но жить с тобой в ожидании предательства я не хочу.
Николай Николаевич поддержал выбор невестки.
Человек, прощённый за предательство один раз, будет предавать всю жизнь.
