Виталий был приверженцем довольно-таки консервативных взглядов. Он считал, что мужчина по природе своей глава семьи, а значит, обязан содержать жену и детей. Женщина же в его картине мира играла роль покорной домохозяйки.
Она должна была во всем слушаться своего мужчину, налаживать быт, заниматься воспитанием детей и встречать с работы любимого мужа приготовленным ужином.
За пять лет брака Виталий ни разу не разочаровался в своем выборе. Супругу он любил безмерно: Люба идеально подходила ему по всем критериям, ведь прекрасно справлялась с обязанностями жены и мамы. Возвращаясь с работы после тяжелого рабочего дня, мужчина всегда знал, что дома его ждут чистота, порядок и уют.
Белье будет настирано и аккуратно развешано, деловые рубашки — поглажены и сложены в шкафу, а на обеденном столе уставшего мужчину будет ждать горячий ужин.
Люба также проявляла себя как чуткая и заботливая мама. С самого рождения их желанного сына, Вовочки, она не выпускала того из рук. Не спала целыми ночами, качая беспокойного мальчика на руках, и до года кормила его грудью. Днем женщина подолгу гуляла с коляской на свежем воздухе, а вечером, с хохочущим Вовочкой на руках, встречала мужа с работы.
Иными словами, на протяжении нескольких лет в семье Виталия царила самая настоящая идиллия: роли были распределены, все шло должным образом…
А потому внезапно проснувшееся в супруге желание выйти на работу на третий год жизни сына сбило мужчину с толку
Оно буквально пошатнуло весь его продуманный жизненный сюжет, который Виталий с самого детства наблюдал у родителей и теперь стремился реализовать в своей семье. Люба объясняла свое решение тем, что Вовочка уже подрос и должен был пойти в детский сад, чтобы социализироваться среди ровесников.
Да и она устала существовать в пределах квартиры и не выходить дальше детской площадки у них во дворе.
— Нет, это даже не обсуждается, Люб. Ни о какой работе и речи идти не может, — категорически был настроен Виталий, сурово глядевший на жену. — Кто будет домом заниматься? Убирать, стирать, готовить? Как ты собралась все это совмещать? Я, учти, заниматься бабьей работой не намерен!
Люба, стоявшая у кухонной раковины, обернулась к мужу. Вопреки холодному тону мужа, на лице женщины играла мягкая улыбка: за несколько лет брака она уже привыкла к его непростому характеру.
— Милый, ну ты чего? Я же не собираюсь, как ты, открывать собственный бизнес и впахивать с утра до ночи! — рассмеялась Люба, намывая тарелки. — Просто подыщу вблизи какой-нибудь скромный вариант на те же полставки. В свет хотя бы начну выходить, с людьми общаться. А то надоело на одни и те же стены смотреть.
Да и из знакомых у меня только мамочки со двора, а у них все разговоры об одном — о детях. Надоело, честное слово!
Люба вытерла руки и подошла к мужу со спины. Она ласково обвила его шею руками, прижавшись щекой к обритому затылку.
— Ты не переживай, милый. Вот увидишь, буду я все успевать. Тебе даже Вовочку из садика не придется забирать, не то что по дому с поварешкой носиться.
— Для тебя это все шуточки? — взъелся Виталий и передернул плечами, сбросив нежные руки жены. — Дома она устала сидеть, ну и ну! Что за капризы, Люб? Ты понимаешь, что своим необдуманным решением унижаешь собственного мужа?
— Что ты такое говоришь? — удивленно спросила Люба, хлопая глазками.
— А то! Я, что же, не мужчина в твоем понимании?
Не в состоянии обеспечить нашу семью? Да где это видано, чтобы в нормальной семье женщина работала? Только если муж у нее подкаблучник и слюнтяй!
— Ой! Не говори ты глупости, Виталь! — воскликнула Люба. Из-за радикального настроя мужа ее настроение заметно ухудшилось, и женщина вовлеклась в спор. — Что за стереотипное мышление? Мы в каменном веке, что ли? Неужели я, по-твоему, не имею никаких навыков? Неужели ты считаешь меня не способной найти призвание и в дальнейшем развиваться в нем?
— Люба, не перекручивай! — мужчина отмахнулся. — Все женщины так вначале говорят! А потом что? Либо в мужиков превращаются и впахивают остаток жизни, либо разочаровываются, мужьям начинают мозги пилить: «Почему не убрано? Почему я одна должна все делать? Я ведь тоже работаю!»
— Милый, ну я ведь ни слова о деньгах не сказала! — попыталась сгладить конфликт Люба и уселась напротив напряженного мужа, взяв того за руку. — И тебя самого я ни разу не упрекнула! Ты большой молодец: благодаря тебе мы с Вовочкой ни в чем не нуждаемся… Дело тут вовсе не в заработке, понимаешь?
— А в чем тогда? В чем?! — не унимался мужчина. Он все еще был зол на жену. Даже не доев остатки ужина, он вышел из-за стола.
— Сам рассуди! Ты целыми днями пропадаешь на работе, Вовочка с сентября пойдет в детский сад, а я останусь совсем одна в этих четырех стенах! Я ведь тоже человек, Виталь: мне общения хочется, да и реализации какой-никакой. Вот сейчас спроси меня кто, чего я добилась в жизни, а я и ответить-то толком не смогу.
— Значит, этому любопытному умнику отвечу я! — заявил Виталий. — И скажу ему, что Люба — прекрасная хозяйка и образцовая мама! Разве это не отличное достижение для женщины?
— Да, милый, но ведь на этом все! Это все мои достижения! — раздосадованно воскликнула женщина и запустила пальцы в собранный на голове пучок. — Во всем этом быте и домашних хлопотах я растеряла всех подруг! Совсем позабыла о своих сильных сторонах! А я, между прочим, в колледже отличницей была, активисткой. Про меня все говорили: «Люба девчонка смекалистая, ее всему можно научить!»
— Сколько можно мусолить одно и то же? Вернись в реальность, Люб, тебе уже давно не восемнадцать! Ты взрослая замужняя женщина с маленьким сыном. Хватит уже ностальгировать по прошлому, нужно думать о будущем, смотреть в него!
— Вот чтобы и «не ностальгировать по прошлому и позаботиться о своем будущем», я это решение и приняла. Спасибо тебе большое за поддержку, любимый! — обиженно произнесла Люба и, отставив недоеденный мужем суп к раковине, выскочила с кухни.
Виталий тяжело вздохнул.
Он ослабил галстук и поплелся в сторону спальни: ему хотелось как можно скорей завершить этот отвратительный день. Мужчине оставалось надеяться, что решение супруги выйти на работу было всего лишь мимолетной прихотью, что Люба хорошенько задумается над его словами…
Однако слово свое, к удивлению Виталия, женщина все же сдержала
Она вышла на работу в сентябре, как только они с мужем определили сына в частный детский сад и разобрались со всей бумажной волокитой. Теперь Люба подрабатывала администратором в салоне красоты недалеко от дома и чувствовала себя более чем прекрасно. Знакомство с коллегами, общение с гостями и в целом рабочий процесс благотворно влияли на женщину, в особенности на ее психику.
Впервые за последние несколько лет Люба ощущала себя полноценной и реализовавшейся во всех сферах жизни.
Муж же придерживался иного мнения. Он вообще не считал должность супруги за профессию и всячески обесценивал ее достижения. Однако Люба не унывала, ведь теперь, помимо мужа, в ее жизни появились и другие люди, которые хвалили ее и подталкивали к новым свершениям. Виталия раздражали улыбка жены и ее непринужденные монологи о том, как прошел ее рабочий день.
Ведь это он привык каждый вечер вываливать на супругу подробности того, как его подчиненные где-то оплошали или как он подписал выгодный контракт с какой-то там фирмой. Люба видела мужа напряженным и всячески старалась найти к нему подход, однако Виталий по-прежнему был обижен и отталкивал ее.
Он все еще не мог смириться с произошедшими переменами в их семье и вместе с тем отказывался признавать, что собственный комфорт, к которому он так привык, волновал его куда больше, нежели реализация и счастье родной жены.
Время шло. Вот уже и Вовочка пошел в первый класс. К этому времени отношения супругов наладились, но лишь отчасти. Виталий по-прежнему относился к работе жены скептически, однако уже не донимал ее претензиями. А все потому, что Люба, вопреки уверенности мужа, исправно выполняла свои обязанности по дому и воспитывала сына, совмещая все это с работой.
Люба была по-настоящему счастлива: самореализация окрыляла ее и подталкивала к новым свершениям, из-за чего домой она возвращалась в приподнятом настроении. Так, на четвертый год работы в организации, начальство наконец-то оценило старательность Любы и предложило той повышение.
Единственным условием директора салона было наличие у женщины высшего образования
— Ты представляешь? Алла Александровна наконец-то оценила мои труды по достоинству! Сегодня утром она сказала, что я очень ценный сотрудник в их компании и что она хочет повысить меня до своего заместителя! — радостно хвалилась Люба, стоя у плиты. Муж тем временем с каменным лицом пережевывал котлеты. — Только велела мне получить образование. Заочно, чтобы не увольняться.
И вуз мне сразу же порекомендовала, направление от организации выписала…
— Стоп-стоп-стоп! — оживился Виталий и отложил ужин. — Я правильно расслышал: образование? Ну и на кой черт оно тебе, в твои-то тридцать с хвостиком?
— Зай, ну я же сказала: пойду на повышение…
— Совсем ты из ума выжила со своей работой! Все успокоиться никак не можешь! Что, времени свободного много стало? Или на нас с сыном уже наплевать? Надоели тебе, да? — вдруг взъелся муж.
— Да почему надоели-то, Виталь? — искренне удивилась Люба и отложила готовку, развернувшись к мужу.
— Да потому! Так и скажи, что работа тебе важнее семьи! Мы с Вовкой обуза для тебя: «На нас наготовь да обслужи!» А ты ж у нас карьеристка теперь, тебе ж не до этого! Выбирай, или высшее образование или семья. Я все сказал. Замужняя женщина должна сидеть дома и заниматься ребенком и бытом, а не задом крутить в институте, — мужа затрясло.
— Виталь, ты себя слышишь вообще? — прошептала Люба. Она изумленно глядела на мужа. — Что за бред ты несешь?
— Хватит с меня, мне все это надоело! Никуда ты поступать не будешь!
Вдруг Виталий стукнул кулаком по столу, опрокинув тарелку с недоеденной едой на пол. Люба вздрогнула от неожиданности, но тут же блеснула возмущением в глазах.
— А если пойдешь против моего слова, то знай: от меня ты ни копейки на эту ерунду не получишь! Раз такая деловая бизнес-леди, значит, сама на свою учебу зарабатывай! Деньги немалые, между прочим!
— Знаешь, что?! А заработаю! — воскликнула Люба и в сердцах пнула опрокинутую тарелку, и та с противным фарфоровым лязгом закатилась под стол. — Никакой от тебя поддержки! Ты черствый, как сухарь, с тобой невозможно говорить! Ведешь себя не как мужчина, а как Вовин ровесник, ей-Богу! Надоело!
Люба сбросила с себя фартук и, выключив конфорку, ушла с кухни, попутно бросив:
— Суп сам доваришь, видеть тебя не хочу! И тарелку свою сам поднимай и мой! Нашел прислугу…
— Я не разрешал тебе уходить! Куда ты пошла?! — стукнув кулаком о стену, Виталий подорвался с места. — А ну стоять, я сказал! Мы не договорили!
Несмотря на гнев мужа, Люба все равно сделала по-своему. Женщина поступила в вуз по целевому направлению от организации, и ей не пришлось платить за обучение. Виталий тем временем сгорал от злости: ему казалось, что все в этой жизни складывалось против его воли в угоду «везучей» жены.
Он до сих пор считал, что Люба добилась таких успехов в карьере не благодаря собственному труду и упорству, а лишь случайно, «по воле случая».
Отсутствие поддержки и постоянное обесценивание со стороны мужа сильно обижали женщину, и в конечном счете их отношения обострились еще сильней. Масло в огонь добавляли бытовые конфликты. С начала обучения Люба стала больше уставать как физически, так и морально. Женщина с трудом поспевала следить за домом и просто засыпала на ходу.
Она старалась по возможности возвращаться к плите, чтобы не оставлять мужа и ребенка голодными, однако на стирку и уборку сил у женщины уже не оставалось.
Только Вовочка, мамина гордость, по дому помогал. Виталий же продолжал воротить нос от домашних обязанностей и настраивал сына: «Негоже мужику бабью работу выполнять».
В ссорах и ругани пролетели еще четыре года. Люба была твердо настроена добиться желаемого, шла к цели напролом. Получив диплом, она тут же взлетела по карьерной лестнице и начала зарабатывать хорошие деньги. Женщина стала задаривать любимого сына подарками и активно участвовать в школьной жизни, финансово вкладываясь в нужды родительского комитета.
Она позволяла себе обедать вне дома и одеваться в дорогую одежду.
Все это не могло не сказаться на самооценке мужа. Виталий был крайне недоволен переменами в жене: ее раскованность и поднявшаяся самооценка раздражали мужчину, не позволяли ему взять контроль над супругой, как это было прежде. Он также до жути ревновал Любу ко всем мужчинам вокруг нее, начиная от персонала и заканчивая простыми посетителями салона.
И хотя женщина ни разу не дала ему повода усомниться в своей верности, муж продолжал изводить ее скандалами и голословными обвинениями
На фоне стресса и жуткого перенапряжения Виталий совсем перестал уделять время работе. Он был так вовлечен в насыщенную событиями жизнь Любы, что, будучи погрязшим в своей обиде на нее, не заметил, как медленно, но верно начало рушиться его «детище».
Так, спустя всего полгода после повышения супруги, бизнес Виталия прогорел, а сам он впал в тяжелую депрессию. Безработный, «униженный», отчаявшийся, он почти перестал есть и большую часть времени проводил лежа в постели. Но Люба, на чьи плечи пало содержание семьи, не бросала Виталия.
Несмотря на упреки и оскорбления, которые когда-то ей пришлось стерпеть, она по-прежнему любила мужа и поддерживала его, как могла.
Вот только заботы ласковой жены хватило ненадолго. Первое время Виталий, конечно, искал работу по найму, однако, будучи привыкшим к работе на себя, отметал все варианты один за другим. За несколько месяцев с момента потери собственного бизнеса мужчина так и не вернул себе статус кормильца семьи, что сильно било по его достоинству.
И хотя Люба никогда не упрекала мужа, Виталий сам внушил себе, что супруга втайне презирает его и не считает настоящим мужчиной.
На фоне очередного стресса мужчина пристрастился к бутылке. Поначалу выпивал пару раз в неделю, но с каждым месяцем тяга к спиртному усиливалась. Виталий окончательно «размяк». Он забросил попытки построить карьеру заново, привык сидеть дома и расслабляться со стопкой в руке. Его уже не заботили ни подрастающий сын, нуждавшийся во внимании отца, ни уставшая тянуть все не себе терпеливая супруга, ни семейные устои, которые когда-то мужчина так громко отстаивал.
В конечном счете Люба не выдержала
Она уже не узнавала своего некогда любимого мужа в этом бесхребетном и равнодушном «создании», а потому в один день, без малейших раздумий и сожалений, собрала свои и Вовины вещи и временно переехала с сыном на съемную квартиру. Первое время Виталий не искал их и не пытался связаться: думал, «перебесятся да вернутся».
А потом узнал от общих знакомых, что Люба ипотеку взяла и на днях идет подавать заявление на развод.
Умолял жену вернуться к нему, иначе совсем он без нее пропадет, однако его словам Люба больше не верила.
Вместе с Вовой женщина начала новую жизнь в собственной квартире. С сыном Виталию она позволяла видеться только при условии, что на встречи тот будет трезвым как стеклышко. Люба пригрозила бывшему мужу, что в противном случае запретит Вове приходить к папе в гости. Со временем женщина доросла до карьерного потолка и ушла из салона, чтобы открыть собственный бизнес.
Ее риск оправдал себя, и преуспевшая в карьере Люба стала завидной холостячкой в кругах знакомых и подруг.
Она часто вспоминала те времена, когда была домохозяйкой, и нисколько не жалела, что тогда не пошла на поводу у чересчур консервативного мужа.
Анна Медь
