— Я уже взрослая, мама!
— Настюша, я знаю, но неужели так трудно позвонить и сказать, что всё в порядке. Бабушка волнуется за тебя, я переживаю, дедушка места себе не находит, когда ты не берешь трубку.
— Достали вы меня со своей опекой, сколько можно? Мне скоро исполнится девятнадцать, я совершеннолетняя, можете в конце концов это понять?!
— Мы всё понимаем, но и ты нас пойми…
— Хватит мама, мне надоело слушать одно и то же!
— Настенька, за что же ты так с нами – бабушка трясущимися руками, вытерла слезы своим дурацким платочком.
— Отстаньте от меня – взорвалась Настя – видеть вас не могу!
Накинув на плечи легкую курточку, она открыла дверь и выкрикнула, не оборачиваясь:
— Когда же исчезнете из моей жизни, достали!
Дверь хлопнула, заставив вздрогнуть маму и дедушку с бабушкой, на минуту настала оглушающая тишина для тех, кого призывала исчезнуть Настя.
— Дождались благодарности – скрипнул зубами Дмитрий Алексеевич, наблюдая из окна, как внучка садится в такси.
— Молодая она ещё, глупая – бабушка любила Настеньку безумно, и пыталась оправдать ее необдуманные слова.
— Я ей сейчас позвоню, она вернется и попросит прощения – Татьяна засуетилась, доставая телефон, но из трубки в ответ были слышны лишь длинные гудки.
— Не попросит, избаловали мы ее – вздохнул дедушка, и потирая больные коленки сел в кресло.
Настя была единственной радостью в семье Сивашовых, Татьяна родила поздно, когда ее родители отчаялись дождаться внуков. Дочь не отличалась красотой и здоровьем, и женихи не толпились под окнами в очереди. Поэтому Дмитрий Алексеевич и Наталья Петровна были счастливы, когда тридцатилетняя дочь, смущаясь призналась им, что ждет ребенка.
Отец малышки остался неизвестным, робкая и стеснительная Татьяна на вопросы о нем замыкалась и плакала, поэтому лишний раз ей об этом не напоминали.
Когда родилась Настенька, мир взрослых замкнулся вокруг маленькой девочки с удивительно чистыми, голубыми глазами. На нее не могли надышаться, любили и баловали, и везде водили за ручку. Не только в детский сад, но и в школу девочку провожала и встречала бабушка до тех пор, пока в седьмом классе Настя не закатила истерику.
— Надо мной все смеются, называют лялечкой – рыдала девочка – пусть бабушка больше не ходит за мной.
— Ну как же так, миленькая моя, а вдруг что с тобой случится – залепетела бабушка, но осеклась под суровым взглядом мужа.
С тех пор Настя стала ходить в школу одна, но краем глаз всегда видела бабушку, которая мелькала в стороне со своей потрепанной сумочкой.
Несмотря на избалованность, училась девочка хорошо, и школу закончила с красным аттестатом. Конечно, была в этом и заслуга той же бабушки, которая строго следила за успеваемостью внучки, пока дедушка и мама зарабатывали на ее безбедную жизнь. Высшее учебное заведение, куда девушка поступила после школы, было одним из престижных в городе, и учились там дети состоятельных родителей. Взрослые готовы были лечь костьми ради счастья обожаемого ребенка, и дедушка начал пропадать на работе сутками. А мама несмотря на инвалидность, перешла на более высокооплачиваемую работу, и после смены приходила с посеревшим от усталости лицом. Но они не жаловались, главное для них было будущее горячо любимой Настеньки, а всё остальное не имело значения.
— Дождались благодарности – повторил дедушка, — мечтает, чтобы мы исчезли.
— Это она сгоряча ляпнула – тихо сказала бабушка, пытаясь оправдать внучку. Но ее слова только разозлили мужа:
— Хватит!
Всегда сдержанный и вежливый в общении, Дмитрий Алексеевич не сдержался, грохнул кулаком по столу.
– Если бы это было в первый раз! С тех пор как поступила в институт, завела себе подружек богатых, она перестала нас за людей считать. Мы с Татьяной жилы рвем ради нее, бабушка копейки считает, экономя на всём, а она вот как отблагодарила. Ну что же, давайте думать, что нам со всей этой ситуацией делать, пока мы ещё в состоянии как-то на нее влиять.
***
Ночной клуб где Настя веселилась с подругами, закрывался в пять утра, и в этот раз, она назло надоевшим взрослым вышла из дверей заведения последней. На улице было светло, теплое, майское утро располагало к прогулке, и девушка решила пройти пешком. Тем более что денег на карте оставалось немного, улетная ночь в клубе с дорогими коктейлями опустошили ее. Она понимала, что дедушка на нее обиделся, и денег в ближайшие дни не дождаться. Можно конечно, у мамы с бабушкой перехватить немного, но Настя решила, что не станет общаться с ними несколько дней. Пусть помучаются, может поймут, что нельзя бесцеремонно влезать в ее личное пространство, и звонить, когда она гуляет с друзьями.
В квартире было неожиданно тихо, все спали и никто не вылез с упреками и слезами.
Вот и хорошо, а то надоели своими нравоучениями ненужными, каждый раз одно и то же.
Ах, Настя, где ты была всю ночь, мы же волновались — она скорчила рожицу, изображая несчастное лицо матери, и показала язык зеркалу в прихожей.
Уставшие от ночных танцев и утренней прогулки ноги ныли, так хотелось скорее лечь спать, обняв подушку. Тем более что сегодня воскресенье, можно провести весь день валяясь в постели, отсыпаясь после учебной недели. Не смывая косметику с лица, чтобы не встретиться с бабушкой, которая по утрам готовила завтрак, она тихонько пробралась в свою комнату.
Проснулась девушка только к обеду, и удивилась не услышав ни единого звука в большой квартире. Обычно бабушка к этому времени гремела на кухне посудой, мама убиралась в комнатах, а дедушка покашливая, возился на балконе с рассадой.
Настя обошла комнаты, никого не было, дедушкины очки для просмотра любимых спортивных передач лежали на столике перед телевизором. Бабушкин фартук висел на крючке возле мойки на кухне, а мамин халат с дурацкими розочками был перекинут на подлокотник кресла.
Обиделись на меня, на дачу уехали не предупредив, — подумала девушка, ну и ладно, хоть выходной проведу в тишине. Дачу дедушка купил несколько лет назад у коллеги, после смерти мужа пожилая женщина не смогла больше ее содержать. И продала недорого тем, кого хорошо знала, чтобы иногда приезжать к ним и посидеть на скамеечке под яблонями.
Настя не ездила на дачу, ей была не интересна возня взрослых с землей и рассадой. И в выходные Татьяне приходилось оставаться дома, чтобы присмотреть за дочкой, чем очень раздражала ее.
В холодильнике было непривычно пусто, небольшая кастрюля с супом, который она терпеть не могла, два яйца, и кусочек масла в синей масленке.
Хлебница тоже оказалась пустой, тщательно вымытая пластмассовая коробка ничем не порадовала проголодавшуюся девушку.
Морщась и недовольно фыркая, она съела тарелку бабушкиного супа с домашней лапшой и выпила чашку кофе.
Готовить бабушка с мамой, по мнению Насти, абсолютно не умели, и ей надоели эти вечные щи, борщи и жареная картошка. Она несколько раз намекала, что могли бы по интернету посмотреть интересные рецепты новых блюд. Но они ссылались то на отсутствие времени, то на нехватку денег, и продолжали варить свои колхозные супы с капустой или лапшой.
Немного утолив голод, она снова завалилась спать, решив отъесться вечером, бабушка вернется из дачи и приготовит что-нибудь.
Но когда изрядно проголодавшаяся Настя проснулась, в квартире снова стояла тишина.
Раздраженная, она ткнула в телефоне на номер бабушки, но бесстрастный голос в ответ лишь пробурчал, что абонент вне сети.
— Ни фига себе — удивилась Настя и попробовала позвонить матери. Той в просторах телефонной связи тоже не оказалось. А дедушкин номер молчал, как партизан, и ответа озадаченная Настя так и не дождалась.
— Ах вот вы как – дернула плечами девушка – игнорировать меня решили, не на ту напали!
Назло покинувшим ее родственникам, она решила и эту ночь провести в ночном клубе, но проверив баланс карты, приуныла. Денег на счету было немного, их хватало только на такси в одну сторону.
Обычно деньги на карту переводили так бессовестно оставившие ее на произвол судьбы родственники, но сегодня надеяться на них не стоило. Просить у подруг Настя не решилась, они все были из небедных семей, и среди них не принято брать в долг.
Отдохнувшая и выспавшаяся Настя не смогла заснуть до двух часов ночи, доела ненавистный, но вполне съедобный суп и пожарила оставшиеся в холодильнике два яйца.
Заснула она, когда на улице стало светать, и как следствие проспала на первую пару.
— Бабушка, ты почему не разбудила?
Голос пробежал по пустым комнатам и снова вернулся к хозяйке, протирающей сонные глаза.
В квартире за это время ничего не изменилось, в раковине лежали грязные тарелки и сковорода с кастрюлей.
— Блин, они что, издеваются надо мной – Настя наскоро умылась, быстро накрасилась и выскочила на улицу. Денег хватало только на проезд в такси на одну сторону, поэтому пришлось вспоминать, на каком автобусе можно доехать.
Обедать в универе Настя не стала, сославшись на плохой аппетит, денег у нее оставалось только на обратную дорогу.
Домой она забежала, надеясь увидеть привычную картину, бабушку которая готовит ужин и дедушку перед телевизором.
Но в квартире снова стояла оглушающая тишина, никто не помыл грязную посуду и не приготовил ужин. Но самое страшное для Насти оказалось не это, а одиночество, о котором мечтала последние годы. Она никогда не оставалась одна, всегда рядом были заботящиеся о ней люди. Девушка привыкла дома видеть любящие глаза, ощущать ласковые прикосновения родных рук, ее сегодня даже ворчание дедушки порадовало бы.
Но всё это пропало в один миг, и она осталась одна, наедине с собой и денежными проблемами. Никогда за свои девятнадцать лет ей не приходилось думать о том, где взять еду и как найти денег на проезд. Требуемые суммы дедушка переводил на карту без лишних вопросов, а вопросом питания и быта занимались бабушка с мамой.
Растерянная Настя лихорадочно думала, как вернуть ту беспечную жизнь, к которой она привыкла, но ничего умного в голову не приходило.
Соседей по подъезду девушка знала плохо, они не интересовали ее, взрослые и скучные, ничем не интересующиеся кроме дома и работы. Единственные, к кому она могла обратиться, оказались самые ближайшие, с кем жили дверь в дверь.
— Дядя Коля, извините пожалуйста, а вы не знаете, куда уехали мои?
Николай удивленно вытаращил глаза на приунывшую девушку.
— Нет, а ты сама не в курсе что ли?
— Меня не было дома– соврала Настя, пряча глаза – уехали и не сказали куда.
— Может они на даче – жена дяди Коли, вышла в прихожую вытирая руки полотенцем – а что же не позвонишь им?
— Я звонила, а они не отвечают – всхлипнула, не выдержав Настя.
— Не случилось ли чего с ними – запереживала тетя Катя – а где дача находится? Может съездишь с дядей Колей.
— Я не знаю – разрыдалась Настя – не была там ни разу.
— Тогда мы ничем тебе помочь не можем — пожала плечами соседка, — жди, может ещё приедут.
Брошенная всеми и напуганная девушка побрела обратно в квартиру, где совсем недавно кипела жизнь. А сегодня даже воробьи не садились на подоконник, где их обычно хлебными крошками подкармливала бабушка.
— Может позвонить дяде Диме, плачет девчонка – сердобольной соседке стало жалко девушку.
— Ничего, пусть поплачет, зато научится язык за зубами держать.
— Но она же глупая еще – Катя, как и любая женщина, пыталась оправдать поступок молодой соседки.
— Оскорблять взрослых научилась, нужно ей теперь немного пострадать за это – дядя Коля был не так добр.
Звонок в дверь прервал спор соседей, и взглянув в глазок Коля хихикнул:
— Вернулась, сейчас в долг деньги попросит, дадим ей те 500 рублей, которые для нее оставил Дмитрий Алексеевич.
Настя на самом деле, краснея попросила денег:
— Вы не можете мне дать в долг, хотя бы тысяч пять…
— Сколько, пять тысяч? Ну и аппетиты у тебя! Ты знаешь, сколько нужно работать, чтобы заработать их?
Настя опустила голову, она не знала.
– А возвращать с чего собралась, со стипендии что ли копеечной? Ладно, мать, дай студентке 500 рублей, на хлебушек и молоко.
Сунув в руку соседке купюру, дядя Коля предупредил:
— Вернешь через неделю, у нас нет лишних денег, мы их не печатаем.
В магазине куда Настя пришла, сжимая в руке сиреневую бумажку, ее ожидал неприятный сюрприз. Готовые салаты и бифштекс в яркой упаковке оказались недешевыми, а любимая Настина ветчина стоило столько, что за пятьсот рублей, ей бы отрезали только маленький кружочек.
Положив в пакет буханку хлеба, бутылку молока и кассету с яйцами она вышла из магазина, сжимая в кулаке сдачу. Половину полученных от дяди Коли денег пришлось оставить на кассе, а на что жить дальше, Настя совершенно не представляла.
Дома, тонко намазав на хлеб кусочек масла, она с тоской посмотрела на остаток, неизвестно чем она позавтракает, если сейчас съест всё.
Ночь Настя проплакала не зная что делать дальше, и лучшее что ей пришло в голову, это обратиться в полицию. Вот пойдет утром и попросит их разыскать маму и дедушку с бабушкой, может они помогут. Но сомнения одолевали, станут ли дяденьки в форме бегать по садовым товариществам в поисках, вместо того чтобы ловить преступников.
А утром ее разбудил скрип ключей в замочной скважине, и она по шагам узнала вошедшего.
— Дедушка, миленький, ты где был?
Взвизгнув от радости, она повисла на шее деда, целуя его в небритые щеки.
— Где мама, бабушка?
— На даче, а где еще – Дмитрий Алексеевич равнодушно отодвинул внучку от себя и прошел в свою комнату.
— Бритву я забыл взять, вот и решил заехать – сказал он будничным голосом, не обращая внимания на восторженную суету Насти.
— А почему не отвечаете на звонки, я же тут с ума схожу.
— Чего за нас волноваться, мы не маленькие дети. И ты взрослая уже, хватит за мамкину юбку держаться, пора учиться самостоятельности.
— Вы обиделись на меня?
Настя опустила голову, стараясь не смотреть на дедушку.
— Да, обиделись – гневно сверкнул глазами Дмитрий Алексеевич – мы для тебя готовы наизнанку вывернуться, а ты мечтаешь, чтобы исчезли из твоей жизни.
— Дедушка, прости меня пожалуйста, больше не повторится.
— А с чего ты такая стала ласковая, небось деньги кончились. Если дело только в этом, можешь не подлизываться, больше я горбатиться на тебя не собираюсь. Ты взрослая, значит и решать свои проблемы будешь сама.
— Мне что, универ бросить?
Попробовала применить основной козырь в споре Настя, обычно это срабатывало.
— Не можешь оплачивать свои расходы, бросай! Иди работать, мы всю жизнь работаем, и ничего, не надорвались.
Собрав в рюкзак вещи, Дмитрий Алексеевич начал обуваться в прихожей, чтобы уйти. Настя понимала, что выпускать его из дома нельзя, неизвестно, когда он приедет снова.
— Дедушка, подожди, я с тобой поеду, попрошу у мамы с бабушкой прощения.
— Хочешь ехать, автобусы в наше садовое общество уходят автовокзала.
— Но я же не знаю, как называется общество…
— Ах, вон как, не поинтересовалась в свое время, не думала что понадобится. Если надеешься разжалобить маму с бабушкой и снова сесть им на шею, не получится моя дорогая! Я позаботился об этом, теперь без моего разрешения, они не дадут тебе ни копейки.
Дмитрий Алексеевич был в ударе, он решил проучить Настю надолго.
— Мама твоя инвалид третьей группы с детства, надеюсь заметила, что она хромает? Работает ради того, чтобы ты могла получить высшее образование, совершенно не думая о своем здоровье.
Просить прощения соберешься, мы в садовом обществе «Ромашка», улица вторая, дом двадцать пятый. А не захочешь, тогда живи самостоятельно, больше денег от нас не получишь. И приберись дома, развела бардак, посуда немытая в раковине, крошки на столе.
Когда Дмитрий Алексеевич приехал на свою дачу, жена с дочкой его встретили у ворот.
— Как она там, ты ее видел?
Женщины переживали все эти дни, думая о том, как без них живет любимая Настенька. Но Дмитрий Алексеевич отобрал у них телефоны и карты, и строго-настрого запретил, без его ведома связываться с ней.
— Видел конечно, куда ей деться из дома без денег.
— Что говорит?
— Проголодалась, прощения просит, хотела приехать со мной.
— Что же не привёз?
— Хотел, мне ее тоже жалко стало сперва, не каменное у меня сердце. Потом подумал, ведь права она, повзрослела наша девочка, хоть и ума маловато. А вот как она без нас жить будет, с таким умишком-то?
— Квартира у нее есть наша, и диплом получит – бабушка недоумевала, не понимая, к чему ведет речь муж.
— И это всё, что сделали для нее!? Трое взрослых людей, мы не позаботились о том, как она будет дальше распоряжаться со всем этим добром. Играемся с ней как с куклой, кормим с ложечки, а без нас она не смогла прожить даже два дня, сидит, плачет. Что будет, если нас не станет в один прекрасный день? Будет плакать, пока с голоду не умрет?
— Ты прав конечно, папа, но что же делать дальше?
— Вот приедет Настя, сядем вместе и будем думать.
— Думаешь приедет?
— Куда она денется? И у нас совсем немного времени, чтобы научить ее жить самостоятельно.
Настя ехала в стареньком автобусе, стоя среди корзин и коробок с рассадой, и злилась. Злилась на маму родившую ее без богатого мужа, на деда, которому вдруг взбрело в голову обидеться на любимую внучку. На бабушку, которая оставила ее без горячих завтраков и ужинов, но больше всего она злилась на свою судьбу. Могла же родиться в состоятельной семье, ездить в универ на дорогой машине, как Инесса, если бы не эта судьба-зараза!
Злилась, но понимала, что придется жить так, как распорядится эта самая злодейка-судьбинушка. Главное, чтобы рядом были дедушка с бабушкой и мама, может быть не самые лучшие и богатые, но верные и любящие. И умеющие прощать!
