Сашка была личностью творческой. Всегда. Из педагогического вуза, с физмата выпустилась не преподаватель математики, как было написано в дипломе, а преподаватель театральной студии.
Предложение работать во Дворце культуры поступило ещё задолго до окончания университета. Её там знали. Эта «зажигалка» уже помогала в организации концертов, сама и пела, и плясала, и репетировала с другими. Её место было там — в творчестве.
По пути, между творческими порывами и идеями , Александра вышла замуж и родила двоих детей. Конечно, в её жизни семья занимала главное место, но иногда творческие дела так захлёстывали, что семье приходилось подстраиваться. Дети практически выросли в ДК. Через некоторое время она уже работала и в театре, успела получить соответствующее образование.
Её муж, Виталий, за годы жизни с ней успел привыкнуть к странностям жены. Куда деваться? Но … иногда всё же было просто необходимо выводить любимую из иллюзии в реальность. Сашку захлёстывало.
Когда ночью ты просыпаешься от того, что жена ползает под кроватью в поисках спрятанных там костюмов на ближайший спектакль, когда она, в свой выходной, вместо приготовления обеда для семьи, целый день готовит реквизит, когда декларирует вслух своё очередное выступление и сочиняет на ходу, натыкаясь на домочадцев, не замечая их – не раздражаться просто невозможно.
А ещё у творческой жены была тонкая душевная организация. Всё, что впечатлило её сегодня, она рассказывала мужу. Это заполняло жизнь, вытесняло бытовые проблемы семьи на второй план.
Дети тоже привыкли к увлечённости мамы. Им эта увлеченность помогала становиться самостоятельнее – мама пропадала в театре.
Виталий не был консерватором, он был очень даже не против жены творческой, но …
– Саш, ты вчера свет в ванной оставила. Он горел весь день, пока Алёнка из школы не пришла.
– Да? Не может быть. Я выключала.
– Кто последний уходил?
– Ну я, вроде…
Александра тащила всё домой. Одна из комнат была заполнена театральным реквизитом. Там стояла швейная машинка, шились костюмы.
– Ты когда там свой бардак разберёшь? – интересовался Виталий.
– Это не бардак, а творческий беспорядок.
Виталий тоже помогал жене в её задумках. Когда всю жизнь живёшь с человеком творческим и сам заражаешься. Он возил Сашу по магазинах в поисках странных вещей: метрового самовара, красных трусов с рюшечками, железных обручей двухметрового диаметра, немецкой военной формы времён войны и прочих необычайно необходимых для театрального действа вещей.
Но … Всему есть предел. Жена, за суетностью рабочих дел, с вечными фантазиями, не раз уже попадала в очень неприятные и даже опасные ситуации. Все чаще и чаще случались бытовые неприятности по её вине, потому что она летала мыслями в облаках.
Однажды они поссорились.
– Ты скоро дом сожжёшь! Или затопишь! Нельзя же так, Саш! Вчера ты не заперла дверь, а сегодня – утюг. Как дом не сгорел – не знаю! И вообще, хватит фантазировать, вернись на землю! Ты ж уже не девочка!
Саша всегда спорила. Она не считала себя слишком рассеянной. Так – единичные случаи. Вот и сейчас крепко повздорила с мужем и, злая, удалилась мыть посуду на кухню. Всегда, когда они ссорились, Сашка принималась за хозяйство.
Нормальная она хозяйка! Всё в доме есть, она нормально кормит семью, делает уборку! И что ему не хватает? Подумаешь — утюг. Один раз же…
Сашка мыла посуду и размышляла: она, между прочим, очень одарённая. Готовкой особо не увлекалась, но готовила вкусно и быстро, пекла обалденные пироги, делала закатки, неплохо вязала спицами. И всё очень быстро. Скорая она на руку. Можно сказать – повезло мужу, а он ворчит. Что ему ещё надо!
Вода сильной струёй текла из кухонного крана, Саша мыла трехлитровую банку из-под огурцов.
«А какие у меня огурчики соленые, ни у кого таких нет!»
Она вспомнила рассказ знакомой о том, что при закатках у той не влезает рука в горлышко банки. Как так? Рука Александры с губкой и моющим средством находилась как раз внутри банки. И тут Саше вдруг пришло в голову проверить: а не влезут ли её маленькие ручки в горлышко банки обе вместе. Она сунула другую руку туда же. Рука не заходила. Но Сашка всегда была очень упряма и интерес уже так превалировал, что она поднажала, поднажала ещё, поднажала ещё сильней: ну должны влезть.
Рука, смоченная скользким средством вдруг резко проскользнула внутрь. Ура! Получилось! Обе руки плотно сложены и находятся в банке. Эксперимент удался!
Недостаток у Александры был – она увлекалась и редко думала о последствиях. Сейчас обе её руки плотно «сидели» в горлышке трёхлитровой банки. Из крана хлестала вода.
Для того, чтобы вынуть одну руку, нужно было прихватить банку снаружи. Но увы – руки было всего две и в данный момент обе они были под стеклом.
Саша подумала, что надо бы закрыть воду. Благо – кран был нажимной. Саша приподняла банку, из неё по рукам под рукава кофты полилась пенная вода. Неприятно. Но воду закрыть удалось.
Саша села на табурет с мокрой банкой, надетой на руки. Она засунула банку между колен, пытаясь вытащить руки. Но ничего не получалось. Такое ощущение, что ладони в банке увеличились в размере.
Виталий сидел в комнате за компьютером. Саша – на кухне. Надо было обращаться за помощью к рассерженно у мужу. Поругались ведь!
Она было подошла к нему, но представила реакцию только что ворчащего на неё мужа и вернулась на кухню. Нет, лучше ещё раз попробовать самой.
Но все её попытки не приводили к успеху. Она боялась раздавить банку коленями, порезаться, и руки не выходили. К мужу обращаться пришлось:
– Вить, а Вить, у меня тут руки в банке застряли.
Муж оглянулся. Перед ним стояла жена с виноватым видом и со стеклянной банкой, висящей на запястьях. Вот как ей это удаётся? В такую ситуацию может попасть только она!
Сколько лет живёт он с этой женщиной, сколько историй связано с ней. Однажды в хозяйственном магазине она натянула на голову какой-то пластмассовый горшок – собиралась делать из него голову медведя, голова застряла, вытягивали вместе с продавцами.
А когда они скупили в магазине пятьдесят штук веников и она на кассе вдруг решила взять ещё десяток и, задерживая очередь, растворилась в дебрях магазина, оставив мужа краснеть без кошелька – стонали все. Они потом до вечера не разговаривали. Ну нельзя быть такой безалаберной!
Не раз он её ловил за руку перед красным светофором – она не следит за дорогой, она сочиняет что-то на ходу.
И вот опять: жена с банкой на руках. Как она это делает?
– Вот так и ходи! – сказал он, отворачиваясь от жены, – Вреда будет меньше!
Саша надула губы и вернулась на кухню. Но Виталий уже шёл следом. Он же знал, что стандартная творческая женщина непременно холерик. Она сначала делает, потом думает. Предсказать её невозможно, пресечь – тем более. Надо сцепить зубы, надо терпеть, надо любить эту, так и не ставшую взрослой мать двоих подросших детей, любимую жену.
Банку сняли и Саша, в благодарность, некоторое время старательно прятала свои новые фантастические идеи и изо всех сил старалась быть обычной нормальной женщиной, обстоятельной и незабывчивой.
Хватило её примерно на неделю. Потому что творческая женщина не может без разнообразия, без поиска нового, без реализации своих фантазий.
И хоть Виталий и ворчал, но Саша знала – муж её понимает и давно принимает такой, какая она есть! И она его за это очень любит …
