Ирина считала себя женщиной амбициозной, яркой и успешной.
С детства она занимала лидирующие позиции во всем: в компании друзей она была заводилой, среди сверстников – командиром, в школе – первой ученицей. Так продолжилось и во взрослой жизни.
За семь лет Ира сменила две работы, и на обеих дослужилась до весьма высоких должностей, заработав при этом авторитет железной леди.
Маленьким нюансом можно назвать лишь то, что среди личностных характеристик, позволяющих уверенно шагать по карьерной лестнице, раздвигая «старичков» своего дела, постоянно занимать первое место во всем и при этом не выгорать у Иры была такая вот простая расхожая черта как несносный характер.
Так считала сама Ира, во всеуслышание заявляя, какая она стерва, так шутил и ее муж, скорее умиляющийся ее поведению, знающий, что добрая половина всего этого — неправда.
— Задира, — смеялся он. – Вот же задира!
— Скандалистка, — согласно кивала Ира.
Ей нравилось это амплуа, оно поддерживало холодный образ человека, с которым не спорят: это ей только на руку. Зачем показывать свое сочувствие и боль за других, если можно продемонстрировать жесткую силу, пусть она и напускная? Да, мягких любят, зато таких, как она, слушаются и уважают.
Жизнь предоставила очередную викторину, кто не прав, тот пропал, вернее, не занял место увольняющегося начальника. В ближайший месяц все решится – назначат либо ее, Иру, либо премерзкого Артема Сергеевича, но это маловероятно.
И все-таки она привыкла все делать наверняка. Усердно и настойчиво работала, полагая, что ее таланты не останутся незамеченными. Она брала на себя все больше обязанностей, показывая тем самым, что готова брать ответственность за других и способная стать хорошим руководителем.
Однако постепенно этот стремительный путь к вершинам карьеры превратился во внушительный марафон, в котором Ирина тратила все свои ресурсы, вплоть до последней капли энергии.
— Не думаешь, что пора выдохнуть? – мягко спросил Максим, когда, усталая и злая, едва волоча ноги, вернулась домой с работы вечером в пятницу.
— Не сейчас, — отмахнулась Ира. – Сейчас только самое интересное начинается.
Муж грустно усмехнулся, не отрываясь от плиты. Ира, наконец, недоуменно поглядела на его внешний вид: обнаженный торс прикрывал фартук с зайчиками. Неужто муж готовит?
— Максим, ты здоров? – хихикнула Ира. – В честь чего кулинарные изыскания?
— Кто-то же должен, — пожал плечами муж. – Я сейчас без упрека говорю, если что. Просто знаю, что ты устала.
Он чмокнул ее в нос и занялся готовкой, а Ира, в полном недоумении, грохнулась на диван и моментально провалилась в сон.
Всю следующую неделю она об этом случае не вспоминала главным образом потому, что мужа из-за своего трудового марафона толком и не видела.
Она стала тратить еще больше времени на работу, погружаясь в проект за проектом. Скоро она будет начальницей, это обязательно случится в ближайшее время! Тогда и выдохнет.
Мать над ее логикой лишь посмеивалась.
— Зайка, ну почему ты так думаешь? Наоборот: такая нагрузка станет постоянной, — улыбалась Маргарита Петровна. – И в порядке вещей будет такое вот стояние Максима у плиты.
— А потом мы окончательно поменяемся стереотипными ролями, — закивала Ира. – Он станет домохозяйкой, я буду целиком и полностью нас обеспечивать, а его заставлю выучить фразу: Kinder, Küche, Kirche.
— А потом его все это достанет, и он уедет на Таити, — закивала мать. – Нет, милая, пора что-то менять.
— Ну мама! – возмутилась дочка. – У меня все получается. Сейчас самый важный момент. Не надо его портить!
— Ты всегда была умницей, милая, вне зависимости, играла ты первую роль или вторую, — глубокомысленно изрекла Маргарита Петровна, но дочь пропустила эту реплику мимо ушей.
— Но я этого хочу, — с нажимом сказала она.
— Это все меняет. Но подумай: действительно ли ты хочешь этого?
— Да!
— Зайка, ты же еще не подумала. Остановись на секунду, выдохни и спокойно реши, что для тебя важнее: видеть мужа и общаться с ним или добиться кресла, которое принесет много проблем и едва ли много денег.
— Ничего ты не понимаешь! – выпалила Ира раздраженно.
«Это ты ничего не понимаешь» — подумала мать, но ничего не сказала.
Тем временем гонка за заветное место набирала обороты. Ира начинала выдыхаться. Муж поддерживал ее как мог и словами, и делами. Также он полностью взял на себя быт, но постоянное отсутствие жены так же просто, как домашние обязанности, не устранялось двумя усталыми словами любви перед сном, которые Ира шептала, прежде чем отключиться.
Максим в отчаянии наблюдал, как его жена меняется, как забывает о семье, поглощенная работой. В какой-то момент терпению пришел конец.
— Ира, нам нужно поговорить, — серьезно сказал Максим.
— Давай после ужина, страсть как есть хочу, умираю.
— Ты ела что-нибудь днем?
— На обед? Нет, я не успела. Ты же знаешь, конец месяца – время отчетности, к тому же сегодня в офис пришло письмо о том, что…
— А то, что я тебе дал с собой?
Ира задумалась.
— Ты что-то давал с собой?
— Да, последние месяца полтора я собираю тебе с собой еду, зная, что сама ты об этом забудешь, — уже не скрывая раздражения ответил Макс.
— Наверное, сложила в холодильник в офисе, — отмахнулась Ира.
Но Макс пошел проверять ее сумку.
— Ира! Ты даже не вытащила еду. Так и лежит с самого утра.
— Ну давай я сейчас съем, раз так надо, — нахмурилась Ира.
— Я же беспокоюсь, — смягчился Максим.
— Скоро все кончится, обещаю, — кивнула Ира. – И твоя жена встанет во главе этой иерархической системы.
Максим закатил глаза.
— И зачем только тебе это надо…
— Затем, — недружелюбно отрезала Ира.
После ужина они вернулись к разговору о работе. Максим прямо сказал, что такая жизнь неприемлема, и что им нужно обсудить и изменить свои приоритеты.
Ира моментально перешла на крик: как ты не понимаешь всей важности, почему ты мешаешь строить мне карьеру и так далее. Макс и бровью не повел.
— Не впечатлен, — честно ответил он, когда Ира немного успокоилась. — Ты же так любишь строить из себя сверхсильную! Ты никогда не думала, что криком решает проблему только слабый человек, не способный мирно урегулировать конфликт? Не замечала, что криком решает проблему ребенок? Истеричка?
— Я сейчас именно что истеричка, — вновь закипая, прорычала Ира. – Потому что муж сомневается во мне. Не поддерживает, не понимает всю важность…
— Я не поддерживал? – Максим зашелся в кашле. – Тебе не стыдно?
— А тебе? – зло спросила Ира. – Ты зачем все это сейчас говоришь, чтобы мое самолюбие уязвить? Прекрасно, замечательно. Такого я от тебя не ожидала. Ожидала, знаешь чего? Поддержки! Человеческой поддержки, крепкого мужского плеча рядом.
— И я был рядом, — кивнул Максим. – Но ты перегибаешь палку. Соревновательный дух, это, конечно, хорошо, но ты давно вышла за пределы соревнования. Кому ты что доказываешь?
— Я человек амбициозный…
— Ты в лепешку расшибаешься, а ради чего?
— Ради того, что нам нужно!
— Кому – нам? Мне не нужно. Мне надо, чтобы жена была со мной, а не на работе в десять вечера.
— О, может быть ты теперь и свободу мою будешь ограничивать? – усмехнулась Ира.
— Ты думаешь, справедливо так это называть?
— А ты что делаешь? Ты хочешь меня дома запереть!
— Вот зачем ты мои слова вывернула сейчас? Я хочу, чтобы к ночи ты тратила время хотя бы на себя, а не на работу.
— Что значит «хотя бы на себя»?
— То, что на «нас» времени у тебя не будет это я уже понял. Хотя бы себя не губи!
— Я не трачу на тебя время? Тебя это волнует? Ты настолько поверхностно эгоистичен, что тебе требуется постоянное внимание? — Ира не узнавала свой голос, кипящий от яда. – А моя работа, мое положение – это побоку?
— Ты стала по-другому мыслить, — задумчиво прошептал Максим.
— Ну, раз я такая не хорошая, на семью болт положила, совсем изменилась и вообще никуда не гожусь, то что ты тут делаешь? Зачем ты со мной?
— А что ты предлагаешь? – хмуро спросил Максим. – К чему ведешь?
— Ну так разводись со мной! — спокойно пожала плечами Ира, но внутри все кипело.
Она произнесла эту фразу неосознанно, погруженная в стресс и отчаянный гнев, еще не понимая, что взболтнула лишнее.
— Знаешь, ты права, — после длительной паузы сказал Макс. Все это время Ира отворачивалась, не в состоянии выдержать его напряженный взгляд. – Ты права, надо нам разойтись ненадолго. Разобраться в своих чувствах и мыслях. Понять все происходящее. Ты определенно права…
Последние слова Макс прошептал, собирая вещи. Ира не останавливала его, хотя ей хотелось кинуться ему на колени, обнять, зацеловать. Она молча сидела в кухне, не давая себе заплакать, вслушиваясь в шорохи складываемых в рюкзак вещей.
Когда входная дверь хлопнула, одна предательская слеза все же скатилась по ее щеке.
Утром Ира проспала – привыкла, что муж будит ее и не завела будильник. В офис она пришла абсолютно разбитая и с опозданием стала вслушиваться в утренние новости.
А новости были грандиозные: место начальник займет назначенец из другого города. Все уже было заочно решено, сегодня из Москвы прислали соответствующий документ. Будущий начальник пока не в городе, но уже скоро посетит в офис.
Ира стойко перенесла эту новость и с улыбкой пожала руку Артему Сергеевичу, бывшему сопернику, который, как и она, остался теперь не у дел.
При всей своей маскарадной силе и выдержки, в глубине души Ира была абсолютно разбита и опустошена – наступило время истины, и погоня за карьерой оказалась безжалостной и беспощадной.
Продолжая улыбаться всем и каждому, Ира пятилась спиной к выходу, с одним лишь желанием – поскорее уйти отсюда и перестать скрывать эмоции. На пороге она вытащила телефон и начала набирать мужа, чертыхнулась и скинула. Кто кроме него?…
— Знаешь, мама, ты была права, — выпалила Ира в трубку.
— Мама всегда права, — усмехнулась Маргарита Петровна в ответ. – А в чем именно?
— В том, что я все рушу, — тонким голосом сказала Ира. – Что, кажется, я потеряла свою единственную любовь, потому что как всегда неправильно расставила приоритеты.
— Что случилось? – мгновенно напряглась женщина. – Быстро расскажи мне все!
И Ира рассказала, по-детски заливаясь слезами, совсем не беспокоясь об авторитете.
Испытывающая глубокий страх от того, что муж действительно разведется с ней, Ира, по совету матери, поехала к нему в офис. Уверенность, что муж именно там, не подвела. Максим сидел за столом и, с глубоко уставшим видом, мастерил какой-то прибор.
Ира застыла на пороге, с нежностью глядя на его уставшее лицо, а потом решительно прошла к нему.
— Я дура, — сказала она с чувством. – Реально дура! Делай со мной что хочешь, но забудь те слова.
Максим сразу понял, о чем идет речь.
— Прости меня, — сказала Ира, и из глаз вновь хлынули слезы.
Сегодня она не сдерживалась, позволяя себя проявлять эмоции и выглядеть слабой.
Муж усадил ее к себе на колени, целуя мокрые щеки. Слушая его умиротворяющий шепот, Ира постепенно успокоилась и пришла в себя.
Домой они поехали вместе. Кратковременное расставание подошло к концу, но выводы запомнились надолго.
Юля С.
