Вечер опустился на приморский маленький городок. Осень здесь пока не очень чувствовалась, только отдыхающих стало меньше. Владимир был из тех, кто не любил пляжную суету и жару. Поэтому для поездки на море он выбрал именно октябрь. Ещё тепло, можно купаться, а ночи уже прохладные и свежие. Была у него и ещё одна причина приехать сюда.
Шёл он медленно, внимательно читая названия улиц на домах. Он думал, что приедет сюда и сразу всё вспомнит, но ничего не узнавал. У нужного ему дома он остановился, достал из кармана листок и сверился с адресом. Всё правильно. Адрес тот же, но на месте прежнего одноэтажного домика стоял двухэтажный особняк с остроконечной крышей. Через железные прутья забора он хорошо видел ухоженный участок с деревьями, усыпанными плодами лайма, хурмы и яблок.
Владимир снял с плеча спортивную сумку и поставил у ног, достал из кармана брюк платок и вытер вспотевшее лицо. В глубине сада женщина снимала бельё с верёвок. Он видел её со спины. «Неужели её мать ещё жива?» — подумал он. Женщина меж тем подняла с земли таз с бельём и собралась уйти. Владимир набрал в лёгкие воздуха и громко окликнул её:
— Хозяйка! Комнату сдаёте?
Женщина повернула голову, посмотрела на него и подошла к калитке в заборе. Увидев её вблизи, он понял, что ошибся. Женщина была его ровесницей.
— Вы хотите комнату снять? – спросила она, прищурив глаза и всматриваясь в его лицо.
— Да. У меня знакомые отдыхали у вас летом, посоветовали обратиться к вам, — соврал он.
— Что же вы поздно-то так? Сезон уже почти закончился.
— Мне в самый раз. Не переношу жару. – Владимир улыбнулся. — Так что, комнату сдадите?
— Да хоть все. Свободно, – ответила женщина, опустила таз с бельём на землю и открыла калику. – Заходите и идите прямо в дом, дверь открыта.
Владимир поднял сумку и прошёл мимо неё.
— Заходите, — снова пригласила она, когда Владимир остановился нерешительно перед дверью.
Владимир вошёл в просторную прихожую, одновременно являющуюся и гостиной. Чисто, светло, обстановка приличная и уютная, мало похожая на прежнюю, какую он помнил.
— Ваша комната на втором этаже, пойдёмте, покажу, — подсказала женщина.
Ступени лестницы чуть слышно поскрипывала под его весом. Раньше второго этажа не было. Да туда ли он пришёл?
— Дверь направо. – Направляла хозяйка. – Вы насколько приехали? Хотя, какая разница. Ванная за соседней дверью. Она одна на три комнаты. Но сейчас вы будете жить здесь один, так что она в полном вашем распоряжении.
Владимир вошёл в небольшую уютную комнату. За окном виднелось море, над которым полыхал малиновый закат.
— Как в сказке, — сказал Владимир, не сдержав восхищения.
— Ваши знакомые предупредили вас на счёт оплаты? Сейчас уже не сезон, цену скину. За стол плата отдельная.
— Меня всё устраивает. – Владимир оглянулся на женщину и улыбнулся. – А как к вам обращаться?
— Зовите Тамарой. А вас как зовут?
— В… Владимир, — чуть запнувшись, представился он.
«Тамара. Неужели это та самая Тамара? Как же она изменилась. А чего я ожидал? Что через сорок лет она останется всё той же молоденькой девушкой? Время всё и всех изменило. Похоже, меня она не узнала», — думал он, глядя на неё.
— А вы раньше не приезжали к нам?- спросила Тамара, словно услышала его мысли. – Вы так смотрите, что я подумала…
— Не думаю, в этом доме я точно раньше не был. — Он снова окинул комнату быстрым взглядом.
— Ужинать будете? – спросила Тамара.
— Если вас не затруднит, — Владимир пытался узнать в ней прежние черты.
— Нисколько. Через двадцать минут спускайтесь вниз. — И она вышла из комнаты.
Владимир тяжело опустился на край кровати. Она оказалась в меру мягкой и не скрипнула под ним. Тогда, сорок лет назад он жил внизу, в маленькой тесной комнатке. Второго этажа еще не было.
«Не узнала меня. Да и немудрено — сорок лет прошло. Она, наверное, и думать обо мне забыла. Располнела, постарела. Встретил бы на улице, ни за что не узнал бы её. Ах, Тамара, сколько воды утекло…»
***
Втроём с друзьями они приехали в маленький городок на берегу Чёрного моря. С ними должна была поехать и его Наташа. Но перед самой поездкой они поссорились. Он случайно увидел её с другим, взрослым мужчиной, устроил сцену ревности, и Наташа сказала, что никуда с ним не поедет. Владимир сильно переживал, хотел тоже отказаться от поездки. Какой отдых, когда любимая предала и мир рухнул?
Но друг уговорил уехать из города, чтобы успокоиться и залечить душевную рану. Жили они все вместе, в одной комнате с другом и его девушкой Леной. В сезон свободного жилья мало. Владимиру было неудобно. Он гулял допоздна по набережной, чтобы друг с девушкой побыли вдвоём. Да и днём на пляже уходил от них подальше.
Так он встретился с Тамарой. Она тоже плавала в стороне от многолюдного пляжа. Причём, плавала отлично. Познакомились, Владимир спросил, где она остановилась.
— Я местная, приехала на каникулы к маме. Мне пора, обещала помочь маме с огородом. – Тамара надела сарафан на мокрый купальник.
— Можно, я провожу? Ты только не уходи без меня. — Владимир метнулся за своей одеждой.
По дороге он спросил, сдаёт ли её мама комнаты?
— Конечно. Здесь почти все сдают. Зимой надо на что-то жить. А тебе негде остановиться?
— Есть. Я живу с другом и его девушкой, а это неудобно ни им, ни мне.
— Если хочешь, перебирайся к нам, я поговорю с мамой, – предложила Тамара.
Владимир сразу согласился, даже не посмотрев комнату. А она оказалась совсем маленькой, но стоила дороже. Сашка с Леной начали возмущаться, уговаривать его остаться жить с ними.
— У меня там свой интерес, — уклончиво сказал Владимир, и друзья от него отстали.
Две недели пролетели быстро. Наташу он почти не вспоминал. Да и зачем вспоминать, если рядом с ним была симпатичная и влюблённая в него Тамара? Тогда ему казалось, что он её тоже любит.
Слышал однажды, как мама ругала её за поздние гулянки с постояльцем. Просила быть её осторожнее. Но каждый вечер они встречались у моря, лёжа не песке, любовались звёздами и целовались до одури, до тех пор, пока небо над горами не начинало алеть.
Перед отъездом они обменялись телефонами, обещали встретиться при случае, ведь Питер не так далеко от Москвы. Тамара бежала за поездом и махала ему рукой. А он готов был выпрыгнуть из вагона и остаться навсегда с ней.
Всю дорогу Владимир провалялся на верхней полке, отвернувшись к стенке купе. Тосковал по тёплому морю, по Тамаре, строил планы на их будущую встречу. И ему казалось, что так всё и будет. А почему нет? Но, как часто бывает, обещания, данные в порыве страсти, ничего не стоят и быстро забываются.
Как только он вернулся домой, Наташа сразу пришла, просила прощения, говорила, что просто хотела позлить его, заставить ревновать. Но Владимир заметил на её пальце тонкое новое колечко.
— Не надо. Я больше не люблю тебя, — сказал он.
— Хочешь, выброшу его? – Наташа стала снимать кольцо с пальца.
Потом началась учёба. Сначала они переписывались с Тамарой и даже собирались встретиться, но Владимир всё откладывал. А потом Владимир женился.
То лето так и осталось приятным и тёплым воспоминанием, которое со временем потускнело и стёрлось. С женой они ездили отдыхать в Турцию, Болгарию или на дачу к родителям. Потом развод… Сколько было всяких «потом», и не вспомнить.
И вот теперь Владимир на пенсии, один, без жены и детей. Ему казалось, что стоит приехать, оживить воспоминания, и на короткое мгновение время потечёт вспять, вернёт его в те счастливые и беззаботные годы. Но всё изменилось не только в городке на берегу моря, но и он сам изменился. И Тамара.
***
Через двадцать минут Владимир сидел за столом и ел вкусный ужин. Тамара угостила своим вином, от которого Владимира потянуло в сон. Прогулку к морю он оставил на завтра и поднялся в свою комнату. Принял душ и лёг на мягкую постель, пахнущую лавандой и морским бризом.
Утром на кухонном столе стоял приготовленный для него завтрак. Тамара куда-то ушла. Владимир до обеда гулял по набережной, даже ходил по воде, сняв ботинки и закатав брюки. Купаться не решился, вода показалась ему слишком холодной.
За обедом он спросил Тамару, почему она живёт одна.
— Я не одна. Дочь с семьёй в Новгороде. Внуки всё лето у меня отдыхали. В новогодние каникулы снова приедут. Это зять мне отремонтировал дом, надстроил второй этаж.
— А муж? – спросил Владимир.
Тамара не ответила, перевела разговор на него. После обеда он вызвался ей помочь по хозяйству, но Тамара категорически отказалась от его помощи. Ему ничего не оставалось, как подняться к себе и лечь отдохнуть. Но сон не шёл.
Он смотрел в потолок и думал: «Что я здесь делаю? Зачем приехал? Поселился бы в другом доме, посмотрел бы на неё издали, и всё. Разве можно вот так нагрянуть к человеку через сорок лет и вклиниться в налаженную не тобой жизнь? А мог бы я быть отцом её дочери? Вполне. Даже если и так, я не хотел о ней ничего знать, не растил её, не покупал игрушки. Она взрослая. Зачем я теперь ей? Господи, какие глупости лезут в голову…»
Владимир иногда ловил пристальные взгляды Тамары. Тогда ему казалось, что она его узнала. Он смущался и уходил на море.
«Трус. Как был трусом так им и остался. Спросил бы, поговорил бы с ней, признался. Чего боюсь?» — думал он и откладывал разговор на потом.
А потом пришло время уезжать. Погода испортилась, часто шёл дождь и море штормило. Осень начала и здесь входить в свои права.
Тамара собирала ему с собой фрукты, банки с вареньем, испекла в дорогу пирог. И ему было стыдно признаться, что сорок лет назад он задурил ей голову и уехал. А теперь вернулся зачем-то и молчал две недели. Совсем уж получается нескладно.
Она приглашала его приехать на следующий год. Только пусть напишет или позвонит, предупредит заранее. Он обещал уверенно и убедительно, совершено точно зная, что никогда больше не вернётся сюда.
С фотографии на стене на него смотрела дочка Тамары с мужем и двумя сыновьями. А он пытался найти в ней сходство с собой. «С чего ты, старый дурень, взял, что она твоя дочь? К чужому счастью примазаться хочешь?» И в который раз ругал себя, что приехал и поселился здесь. А уж если приехал, надо было сразу сказать, что он тот самый Владимир.
Время неумолимо таяло. Наверное, он выглядел бледным и растерянным, потому что Тамара решила, что ему плохо и поехала провожать его на вокзал.
— Заодно по магазинам пройдусь, – сказала она и подхватила сумку с фруктами и банками с вареньем.
Владимир занял своё купе в вагоне, Тамара подошла к окну. Боясь, что не успеет ей сказать, он попытался открыть окно, но его заклинило. Он бросился к выходу. Вот сейчас он всё её скажет, объяснит… Но в дверях его остановила проводница.
— Куда? Поезд отправляется.
Владимир вернулся в купе и подошёл к окну. Состав тронулся, и перрон с Тамарой медленно уплывал проч. Поезд набирал скорость, за окном потянулось бескрайнее тёмно-серое море, с нависшим над ним свинцовым небом.
Родной город встретил его холодным дождём, ветром и почти голыми деревьями. Владимиру действительно было плохо. Сумки оттягивали руки, сердце давило и теснило грудь. Поднимаясь по лестнице, Владимир встретил соседа.
— Палыч, хорошо отдохнул? Чего-то ты бледный, не загорел нисколько, — сказал сосед.
— Дорога длинная, устал, – сказал Владимир и оттеснил соседа тяжёлой сумкой.
Он выставлял на кухонный стол банки с янтарным и красным вареньем, спелые фрукты, собранные заботливой рукой Тамары, и ему показалось, будто солнце и запах моря наполнили кухню.
Перед самым Новым Годом неожиданно позвонили с неизвестного номера. Владимир подумал, что снова какой-нибудь банк хочет предложить выгодный кредит. Но телефон звонил и звонил, и он ответил.
— Володя? – сказал голос Тамары, и Владимир задохнулся, рванул ворот рубашки, упал на диван.
— Да, – прохрипел он.
— Как вы? Здоровы? Я хотела пригласить вас к себе. Дочь с семьёй решили встретить Новый Год в Египте. Я вам комнату приготовила. У нас тепло, хорошо. Приедете?
Владимир хватал ртом воздух как рыба, выброшенная на берег, и не мог говорить. На глазах выступили слёзы. А Тамара всё спрашивала его, приедет ли он.
Наконец, Владимир справился с волнением и ответил, что слышит и, наверное, приедет, если достанет билет. Он дрожащей рукой сунул в рот сердечные таблетки и прилёг, держа руку на сердце, словно боялся, что оно выскочит из груди.
«Узнала. Она всё-таки меня узнала…» — думал он, улыбаясь сквозь боль.
«Если прошлое не отпускает, то оно еще не прошло»
Эльчин Сафарли «Мне тебя обещали»
«Зачем забивать себе голову тем, чего уже не вернёшь, — надо думать о том, что ещё можно изменить»
Маргарет Митчелл «Унесённые ветром»
