Твёрдый наст был как камень, идти было нетрудно, только надо было перешагивать заструги, которые намёл постоянно дующий сбоку ветер. Высокие кедры разбрелись по тайге так, что от одного дерева до другого было не менее пятидесяти метров. Единственно, что мешало и путало шаги – это назойливое любопытство снежных вихрей. Вот очередной прячется за ближайшим деревом, тихонько крутит там вьюгу, ожидая, когда она подойдёт. Тут выскочит из-за дерева и с воем закружит, распахивая модную шубейку и сдёргивая с головы шерстяной платок. Я уже второй день шла по тайге, стараясь придерживаться восточного направления. Там должна быть река, а вдоль реки обычно живут люди.
Перед глазами вставали картины прошлого. С чего же всё это началось? Может, с тёти Тони? Нет, началось это, пожалуй, ещё раньше, года два назад. Вот она стоит перед мамой и кричит:
— Хватит меня учить! Я уже взрослая! Позволь мне самой решать, что делать и куда идти. Не нужна мне ваша дурацкая школа.
Она думала, что мама, как всегда, будет кричать, обзывать её дурой. Потом позовёт на помощь отца… Но в этот раз мама вдруг как-то скривилась, схватилась за бок и тихо ушла в свою комнату.
Так началась её взрослая жизнь. Вместе с подругой Галкой она устроились в вечернюю школу, где никто к ним не приставал с требованиями учиться. Для хорошей оценки достаточно было только посидеть на уроке. Можно было даже тихонько беседовать с подругой о своих делах. Впрочем, с Галкой они вскоре рассорились. Причиной был шикарный парень Сергей, который носил чёрную куртку с черепами и имел свой мотоцикл. Он поочерёдно катал на нём и Светлану, и Галку. Увозил далеко от города в поле и жарко целовал. Светлана млела под его поцелуями, но обижалась, когда он также увозил на мотоцикле Галку.
Вот удивительно, за эти полгода взрослой жизни она так ни разу и не видела мать. Не слышно было её зычного голоса, выкрикивающего команды ей и отцу. Теперь мама не выходила из своей комнаты, а Светлана была только рада с ней не встречаться. Отец тоже забросил обычные домашние дела, завтракал бутербродами и убегал до вечера на работу. Поэтому таким неожиданным для неё явился звонок в дверь посреди ночи. Мама вызвала скорую помощь. Когда её увозили, она посмотрела на свою дочь так, что Светлана всю ночь не могла уснуть и всё думала об этом взгляде. На следующий день, закрутились привычные дела: кафе с танцами, потом бассейн, потом боулинг, а там вечером – школа. В выходные решили махнуть за город, на реку, но не вышло. Мама умерла ночью. Вместе с отцом бегали и оформляли какие-то бумаги, а в понедельник были похороны.
С этого момента что-то в Светлане изменилось. Нет, нет, но где-то рядом всё время чудился тот мамин последний взгляд, и он не давал ей жить так, как она уже привыкла. Как будто мама не ушла, а наоборот, расположилась совсем рядом, и всё, что она могла сказать раньше голосом, теперь тихо звучало прямо в голове. Светлана перестала ходить в привычную компанию, прибрала в доме, начала готовить отцу завтрак и ужин, но отклика от него не добилась. Не глядя, он поглощал пищу и уходил вечером спать, а утром – на работу. Только через год она увидела на лице отца улыбку, да и то она предназначалась не ей, а папиной подруге Тоне, которая пришла к ним в гости.
Тоня быстро расположилась в их квартире, заняла мамину комнату и перевезла в неё свои вещи. Через месяц уже играли свадьбу. Папа пил, целовал Тоньку и, обнимая Свету левой рукой, говорил:
— Да ты, доченька, не грусти! Вот поедем все втроём в свадебное путешествие в Египет. Вот там погуляем!
И в самом деле — поехали. Устроились в гостинице, папа с Тоней в одном номере, она в другом. Потом были танцы по вечерам, море, где она здорово обгорела, впрочем, Тоньке тоже досталось. Потом были грязные автобусы, пирамиды, туземцы, требующие мани… Этот отдых она еле выдержала. И вот самолёт… Под ровный гул мотора она заснула, и снилась ей мама.
— Мамочка, да что же это за жизнь у нас такая?! Папа совсем чужой, и эта Тонька. Зачем ей наш папа?
— Просто ей жить в городе негде, вот она и выбрала твоего отца.
— Мама, а можно с ней что-нибудь сделать? Чтобы не мешала она нам. Всё равно ведь отца она не любит.
— А и не надо ничего делать. Всё уже решено свыше, только вот что с тобой будет, моя глупышка? Ты же ещё начинаешь жить, ничего не поняла, ничего сама не сделала…
— Всё сделаю мамочка! Буду жить, как ты меня учила!
— Ну, спи дальше, доченька, ничего не бойся.
Очнулась она от ветра и холода. Отрыв глаза, увидела, что вокруг белая мгла, и она куда-то летит, ветер свистит и швыряет её то в одну, то в другую сторону. Внизу пронеслась чёрная туша самолёта, и взвилось яркое пламя. Светлану резко подбросило вверх и зацепило за сучок сосны. Шубка затрещала, сучок обломился, и она упала в сугроб под деревом. Самолёт горел ярким пламенем. Нет теперь ни папы, ни тёти Тони. Она поняла, что теперь здесь делать нечего, и пошла…
Главное не заснуть, холод пробирает сквозь шубку, мёрзнут ноги в модных сапогах… Вспомнилось вдруг, когда улетали в Египет, папа сказал: «Какая ты у меня дочурка красивая в этой светлой шубке и белых сапожках! Настоящая Снегурочка! А почему ты сумочку не взяла?»
— Мне она не нужна! Паспорт, билет, ключи от квартиры – во внутреннем кармане.
Я вынырнула из своих видений, потрогала сквозь шубку карман и убедилась, что всё на месте. Только вот тёплая квартира от меня ох как далеко!
— Мама! Мама! Что же мне теперь делать?
Очень хотелось спать, но я заставляла себя идти дальше. В какой-то момент сквозь снег и сон всплыло мамино лицо: «Ничего, доченька, что-нибудь придумаем!»
Стемнело, глаза закрывались сами собой, но я продолжала куда-то идти.
— Пойдём, я отведу тебя к маме, — сказал мне во сне чей-то голос.
— Моя мама умерла, — ответила я сну.
— Да не к твоей, а к своей маме. Там тепло.
— Тогда ладно!
Этот кто-то подхватил меня на руки, и я закачалась на руках и на волнах своего сна.
Проснулась в тепле в каком-то домике. Я лежала на лавке, покрытой мехом, а сверху был наброшен тёплый полушубок. Рядом, у печки сидел крупный мужчина, как мне показалось, в тёмной шубе с капюшоном.
— Да не шуба это, — прозвучал в моей голове его голос, — просто я сам весь покрыт шерстью, только лицо и ладони – без неё.
Он повернулся ко мне лицом, и я увидела его лукавые глаза и улыбку.
— Как же это так вышло? – не удержалась я от вопроса.
— Да мой отец – как вы их называете – снежный человек или йети, а мама – обычная женщина. Я тебя сегодня с ними познакомлю. Они уже знают, что я подобрал посреди леса загадочную незнакомку.
Всё это он говорил не словами, как я, а просто мыслями из головы в голову.
— Как это у тебя получается? — спросила я тоже мысленно.
— C детства, от родителей, а вслух я, как следует, так и не научился говорить. Впрочем, и у тебя — тоже получается громко думать. Иначе я не услышал бы тебя в лесу.
— Как тебя зовут? Меня — Светланой.
— Мама меня Васей назвала, а отец, так он словами вовсе не говорит, даже мысленно, но если надо может меня позвать. Давай, одевайся, вон на столе котелок с кашей. Кушай, да пойдём на улицу, отец хочет на тебя посмотреть.
Мы вышли из домика. Светило солнце, под его лучами искрились снежинки на земле и на хвойных лапах деревьев.
— Сейчас разожжём костёр и попробуем подготовить тебя к его приходу, — объяснял мне мой новый знакомый Вася, — если ты не подготовишься, то и увидеть его не сумеешь.
Вася разжёг большой костёр, усадил меня на брёвнышко и велел смотреть на огонь. Я смотрела, но от сытной каши и тепла, идущего от костра, глаза мои так и норовили снова закрыться.
— Подожди ещё немного, не спи, — толкнул меня в бок Вася, — он уже близко.
Я тупо уставилась на стену молоденьких ёлочек напротив. Туда шёл дым от костра и клубясь просачивался вверх сквозь хвою.
Он появился неожиданно прямо из стены елей и дыма – огромный, косматый с пронзительными красными глазами. Бесшумно шагнул к костру и сел напротив. Если бы не предварительная подготовка Васи, я бы испугалась, а так смотрела, как будто это просто сон. Он взял веточку с земли и подбросил в костёр. В ответ я тоже подбросила прутик и почувствовала, что мы действительно общаемся с ним, но не словами, а на каком-то глубинном уровне. Он меня жалел, что я такая маленькая и беззащитная, что даже от мороза страдаю.
— Это же так просто – согреться! – как будто сказал он мне. И тёплая волна прокатилась по моей спине. – Попробуй сделать это сама! И я сделала.
Вся беседа проходила не словами, а только ощущениями. А потом он неожиданно исчез.
— Куда он ушёл? — спросила я.
— Туманными путями, где он обычно ходит, — ответил Вася, — главное, ты ему понравилась, он тебе даже подарок сделал, научил справляться с холодом.
— Неужели я теперь сама сумею себя согреть? – подумала я и прогнала по спине тёплую волну, — Похоже, действительно так!
— Ладно, идём в избу, отоспись, а ночью пойдём к моей маме. Она сейчас живёт в деревне, а в этот домик приезжает только летом.
— А почему ночью?
— Не хочу, чтобы соседи меня видели. И так в округе ходят слухи о снежном человеке, а тут я с моей волосатостью. Ещё за йети меня примут.
Вася лукаво улыбнулся и нежно погладил меня по руке. – Какая ты нежная!
В ответ я погладила его мягкую шёрстку, скинула шубку и усадила рядом с собой на широкую лавку. Так хотелось и дальше гладить и гладить Васю, но спать хотелось ещё больше. Поэтому я, не отпуская его руки, плюхнулась на подушку и закрыла глаза.
Вася прикрыл меня полушубком и прилёг рядом. Он был тёплый, пах шерстью и лесом. Так я и уснула.
К вечеру Вася меня разбудил. Я оделась, и он повёл меня знакомиться со своей мамой. Мы вышли на полянку, где раньше горел костёр, и шагнули прямо в гущу елей, но оказались в неведомом месте среди тумана. Вокруг ничего не было видно.
— Это туманный путь, здесь почти ничего не видно, но так легче дойти до места, — объяснил Вася.
— А как же здесь найти нужную дорогу без света? — спросила я.
— По запаху, — ответил Вася, — обычные люди не умеют ходить туманными путями. Этому папа меня научил ещё в детстве, когда нужно было прятаться от людей. Ведь я тоже немного похож на йети, и хожу, как видишь, всегда босиком. – Вася показал мне свою мохнатую лапу с загрубевшей кожей на подошве.
Через час мы вынырнули из тумана на огороде рядом с деревенским домом. Окно было открыто, и мы вошли через него в дом.
— Здравствуй, мама! Привёл, её зовут Светланой. – мысленно сказал Вася пожилой женщине в фартуке и валенках на босу ногу.
— Здравствуй, Светочка! Меня зовут бабой Машей или Марией Васильевной по паспорту. Присаживайся к столу. Я пирогов наготовила к чаю. Расскажи, что с тобой случилось, как ты оказалась одна посреди тайги?
Уплетая пироги с капустой и запивая их чаем, я рассказала Марии Васильевне свою историю.
— Как бы мне теперь до дома добраться? – под конец спросила я.
— Я думаю, это не сложно, — ответила баба Маша, — достаточно заявить участковому — здесь такое начнётся! Я думаю, даже репортёры набегут, услышав твой невероятный рассказ. Только прошу, о Васе ничего не рассказывай. Мол, вышла ночью к деревне прямо к моему домику, в окошке был свет, постучалась, вот и всё.
— Решила уехать? – промыслил мне Вася, — Ты меня не забывай! Если будет трудно, позови, приду!
Я чувствовала, Вася очень огорчился, но мне так хотелось вернуться домой.
Всё случилось, как предполагала баба Маша. Набежали корреспонденты со вспышками. Меня бесплатно отвезли на вертолёте в мой город, он, кстати, оказался совсем недалеко от места крушения самолёта. Потом меня долго допрашивали следователи, как это я смогла уцелеть в катастрофе и как смогла без еды в лёгкой шубейке пройти 200 километров по зимнему лесу и не замёрзнуть при этом. Вышла газета с моей фотографией и со статьёй под названием «Снегурочка». Наконец, я оказалась дома, куда сразу заявились мои друзья Серёга и Галка. Надо было жить дальше, но непонятно как. От аэрофлота мне полагалась компенсация, аж два миллиона, но пока денег не было. Хорошо, Сергей одолжил на жизнь.
— Потом, — сказал, — разочтёмся. Давай, чтобы тебе не было грустно, я у тебя поживу.
Я посмотрела Сергею в глаза, и что-то мне очень не понравилось. Но всё же денег он мне дал, поэтому я сказала:
— Ладно, поживи! Квартира большая, только и подругу мою Галку уговори тоже здесь вместе с нами пожить.
Так мы и обосновались в трёхкомнатной квартире. Галка спала с Серёгой, а я одна, хотя Сергей несколько раз делал попытки пробраться ко мне в комнату ночью, но мне это почему-то не нравилось, и я вовремя запирала дверь. Временами я мысленно сравнивала открытую улыбку моего спасителя Васи и кривую ухмылку Сергея. Кстати, Сергей теперь ездил уже не на мотоцикле, а на стареньком жигулёнке, который ему дали на время какие-то друзья. Теперь он с шиком подвозил нас с Галкой к самым дверям школы. Весной мы с Галкой кое-как сдали на тройки экзамены и получали аттестат. Потом было весёлое лето, надо было думать, что делать дальше. Галка устроилась продавщицей в галантерею, а я всё никак не могла сделать выбор.
Тут как раз закончились все формальности и меня, наконец, вызвали в банк, чтобы перевести на карточку положенные мне деньги. У дверей банка меня встретили Сергей с Галкой. Сергей сказал, что с такими деньгами мне не следует идти домой. Мы сели к нему в машину и поехали на его дачу за город.
— Утром всё обдумаем, — сказал он загадочно, а пока давай отпразднуем получение денег. Он открыл бутылку.
— Вы празднуйте, а я что-то устала и хочу спать, — сказала я, пошла в другую комнату и прилегла на кровать.
Мне было как-то не по себе. Закрыла глаза и представила себе лицо Васи, обрамлённое чёрным капюшоном волос. За стеной смеялись мои друзья, но мне не хотелось присоединяться к их веселью. Только через пару часов всё стихло. Я уже начала засыпать, когда ко мне на постель плюхнулась пьяненькая Галка.
— Знаешь, — зашептала она, — Серёга говорит, что завтра приедут серьёзные люди и решат, что делать с твоими деньгами. А нужны тебе, Светка, эти люди? Может смыться от них по-тихому? Галка улеглась ко мне на подушку и тут же уснула.
Меня не прельщала встреча с какими-то неизвестными друзьями Сергея, поэтому я тихо оделась и вышла на ночную улицу. Светила полная луна и серебрился снег. Было морозно, но я прогнала по спине тёплую волну и быстро согрелась. Куда же мне идти? Почему-то так захотелось увидеть Васю! Мысленно я его позвала, и он тут же откликнулся. Я подумала, что, быть может, он за мной всё это время следил.
— Следил помаленьку, — подтвердил Вася, выходя из-за деревьев, — пойдём в гости к маме?
— Пойдём, — согласилась я.
По туманным путям мы довольно быстро добрались до домика бабы Маши. Я рассказала ей всё, что со мной случилось за последний год.
— Оставайся с нами, доченька, — сказала баба Маша, — Васенька очень по тебе скучает.
— Я тоже, — ответила я и вдруг поняла, что это не просто вежливые слова, что я и в самом деле очень соскучилась по моему Васе. Так началась моя удивительная семейная жизнь. К Новому Году я почувствовала, что беременна.
— Надо бы денег снять с карточки, — сказала я бабе Маше, — где у вас это можно сделать?
— Да вот в соседнем селе есть сберкасса, сколько ты хочешь снять?
— Хотя бы сто тысяч из своих двух миллионов.
— Тогда надо предупредить по телефону кассиршу, а когда деньги привезут, тебя свозит на тракторе Андрюха. Он парень надёжный, ему можно доверять.
Так мы и сделали. К Новому Году я накупила в соседнем селе всяческих гостинцев и для бабы Маши, и для Васи, и, даже, для Андрюхи, который возил меня на тракторе.
На избе бабы Маши теперь висела спутниковая тарелка, а в избе стоял телевизор. Вася примерял новый пояс для охотников и рыболовов с кармашками для всяких мелочей и новый нож в больших ножнах.
— Теперь, если тебе захочется что-нибудь небольшое взять с собой из леса, то можешь положить в кармашек, а ножом – вырезать, например, надпись на пне.
— Да я и писать не умею, — огорчённо отозвался Вася.
— Вот и будешь учиться, а то, что это за дела, жена грамотная, а муж – нет!
После Нового Года к нам заявился неожиданный гость. Приехал он на газике, который последние километры пришлось тащить трактором. Это был следователь из города. Оказывается, меня уже два месяца разыскивали с полицией.
— Расскажи, как ты сюда попала? — спросил следователь.
Я рассказала про свою последнюю поездку на дачу с Серёгой и Галей и про то, как не хотелось мне встречаться с какими-то неизвестными друзьями Серёги. Поэтому ночью я потихоньку и ушла в лес.
— Не сочиняй, — сказал следователь, — от тех дач досюда более пятисот километров. Скажи лучше, кто тебя подвёз?
— Я шла пешком напрямик, так ведь гораздо ближе, болота и речки по пути все замёрзли.
— Не может быть! Сознайся, что сочиняешь!
— Мне не впервой, я и после аварии самолёта прошла 200 километров по тайге в одиночку. А что случилось?
— Там на даче нашли труп Сергея Михайловича Малявина.
— Ой, а как с Галкой, всё в порядке?
— Галину Семёновну Палкину мы допросили. Она говорит, что утром, не обнаружив тебя на даче, Сергей отвёз её к шоссе и посадил на проходящий автобус, а сам вернулся обратно. Я думаю, всё это связано с деньгами, которые ты получила в виде компенсации. Мы решили, что ты тоже убита или находишься в заложниках. Ждали, когда бандиты захотят получить деньги по твоей карточке. И вот с карточки была взята первая сумма. Я тут же выехал и обнаружил здесь тебя — живую и здоровую. Теперь собирайся, я отвезу тебя домой в город.
— Туда, где живут эти бандиты? — спросила я голосом маленькой девочки.
— Не волнуйся, за тобой будет следить полиция, ничего тебе бандиты сделать не смогут.
— А вы будете ловить их на меня в качестве наживки, как рыбаки ловят рыбу, — сказала я, — нет, с вами в город я не поеду.
— Собирайся, здесь тебя никто не защитит! Если захотят, то обязательно найдут. А в городе у тебя есть шанс остаться живой.
— Хорошо, выходите на улицу, я оденусь.
— Неужели и в самом деле собралась ехать с этим недотёпой? – спросила баба Маша.
— Нет, конечно, Вася уже ждёт меня за окном. Объясните гостю, что я сбежала.
Мы спокойно прожили с Васей в летнем домике остаток зимы, весну и лето. А к осени у меня родился мальчик. Принимала роды баба Маша. Ребёнок был просто чудесный, и совсем не волосатый, так что Вася даже немного огорчился. Назвали Мишей.
Через неделю пошли его регистрировать в ближайшее село и там опять встретили знакомого следователя. Я думала, он опять примется меня допрашивать и уговаривать вернуться в город, но у того были уже новые заботы. Недалеко от этого села разбилась машина, в который ехали серьёзные люди. Почему-то машина не удержалась на ровной дороге и неведомая сила сбросила её вниз на скалы, где шумел бурный поток. В результате никто не выжил. Я подумала, что было крайне неосторожно ехать со злыми мыслями в тот дом, где живёт жена хозяина леса. Впрочем, это уже не моё дело.
— А что сейчас с моей квартирой? – спросила я следователя.
— Квартира опечатана, там пока никто не живёт.
— Можно написать доверенность, чтобы там, пока меня нет, проживала моя подруга Галка? А то, барак, в котором она сейчас прописана, давно требует ремонта.
— Это можно!
Я отдала следователю ключи от моей квартиры.
— Ещё передайте, пусть она напишет мне сюда до востребования.
Галка мне написала, а я перевела ей на карточку некоторое количество денег. Не слишком много. Ведь большие деньги до добра не доводят!
Андрей Прудковский
Продолжение следует…
