По неровной, покрытой наледью дороге мела поземка. Метель, завывая и стеная подхватывала колкий снег и бросала повсюду, наметала огромные сугробы под заборами, под окнами поселковых домишек, укутывая всё вокруг своим толстым одеялом… Мороз крепчал… Вдруг послышался скрип снега от чьих-то торопливых шагов. Кто-то возвращался домой, в тепло… Клёпа прижалась к двери на крылечке их с хозяином старенького дома и терпеливо ждала. Было холодно. Ледяной ветер пронизывал насквозь. А хозяина всё не было и не было… Чутьё подсказывало дворняге, что стряслось что-то страшное.
Когда хозяину стало плохо и усталый человек в белом халате, накинутом поверх куртки что-то ему сказал, тот кивнул и стал собираться. Он уехал с ними, ласково погладив ничего не понимающую Клёпу по голове. А потом пришла тётка, от которой неприятно пахло котами. Хозяин звал её Тамара. Она по-хозяйски стала копаться в вещах старика. И Клёпа предупреждающе зарычала.
— А ну, пошла отсюда !
Она больно ударила её ногой и вытолкала на улицу. Та понуро побрела к сараю поджав хвост, пытаясь спрятаться от трескучего мороза и от тоски, сковавшей сердце ничего не понимающей собаки…
Утром, Клёпа вылезла из своего укрытия, подошла к двери. Поскреблась… Ей никто не открыл. Неподалёку послышался лай. Клёпа побежала на зов. Очень хотелось есть… Стая бездомных, брошенных хозяевами, таких же как она, собак отнеслась к упитанной, с чистой шерстью собачонке настороженно. Однако, она была принята. Набегавшись с новыми друзьями по холодным, заснеженным улицам и так ничего не найдя что поесть, Клёпа вернулась домой и всё ждала, ждала… Но её хозяин так и не вернулся…
А на следующее утро Тамара отперла двери, но Клёпу не пустила, брезгливо оттолкнув её ногой. Потом к дому подъехала большая черная машина. Из неё вынесли какой-то длинный ящик… В нём лежал хозяин… Собачье сердце забилось в радостном предвкушении встречи. Она бросилась навстречу.
— Да чего тебе… Пошла… Пошла…
Среди незнакомых людей, она увидела старого товарища своего старика, деда Василия. Старики поддерживали друг друга, как могли. А сейчас он стоял в сторонке и варежкой утирал набегавшие на глаза слёзы, которые текли по морщинистым щекам, утопая в рыжеватых, слипшихся на морозе в маленькие сосульки усах… Клёпа подошла к нему. Ткнулась холодным носом в его теплую руку. Он обернулся. Потрепал шерсть на голове. Тихонько сказал, глядя в испуганные собачьи глаза: « Вот, Клёпа, и всё… Нету нашего Степаныча»…
Прошмыгнула в холодную, давно не топленную избу. Подбежала к своему старику. Но её быстро прогнали. Только краем глаза она успела увидеть, что хозяин какой-то другой… Не живой… И пахло от него как-то совсем не так… Как любила Клёпа запах хозяина… Она узнала бы его из тысячи других… Собака растерялась. Она ничего не могла понять, но в ней вдруг сработал вековой инстинкт её предков… Она отошла подальше, легла на холодную, промёрзшую, занесённую снегом землю и скорбно завыла…
Потом все уехали и увезли хозяина… Клёпа осталась одна, наедине со своими тревожными мыслями. Она бродила вокруг опустевшего дома. Больше не выла, а только тихо поскуливала от тоски и одиночества. Холод пробирал до костей, задувая сквозь отросшую к зиме шерсть. Она ещё надеялась и всё ещё ждала… Закрыв глаза, она мечтала, что хозяин появится и крикнет ей : « Что, псинка, замёрзла, ну идём, угощу тебя». И они войдут в тёплый, протопленный дом. Степаныч даст ей вкусной каши, угостит ароматной косточкой. А потом лягут спать. Дедушка на своём стареньком, продавленном диване, а она рядышком, на подстилке из старого, но такого мягкого синего, в цветочек одеяла…
Клёпа уже начала замерзать, хотелось спать. Как вдруг, она на мгновение почувствовала как кто-то прикоснулся к её голове. Собака открыла глаза и вскочила на дрожащие ноги. Перед ней стоял её хозяин. Она радостно запрыгала, пытаясь лизнуть его лицо, но почему-то получалось, что она прыгает мимо… Старик улыбался.
-Ну тише, тише, Клёпушка…
Собака взвизгнула в ответ и с удвоенной силой забегала вокруг… Она ликовала. Наконец-то… Вернулся… Только вот от него совсем ничем не пахло… И он не обнял её, как прежде, не потрепал её по густой шерсти… Клепа почувствовала, что что-то не так. Она не ощущала его тепла, биения его сердца… Но это был её хозяин! Его глаза смотрели так же ласково и по доброму…
Степаныч отошел на пару метров.
— Идём… Пошли, моя хорошая… Забыли про тебя…
— Уууу.. Собака стояла, глядя на старика вопросительно. Она не понимала, зачем им куда-то идти. Ведь они же дома. Надо только отпереть дверь и войти…
— Ну? Что ты… Идём, идём. Замёрзнешь ведь, глупышка…
Клёпа постояла в нерешительности. Потом сорвалась с места и побежала вслед за удаляющейся фигурой хозяина…
Старик привёл свою питомицу к дому закадычного друга. Он-то не бросит и не обидит. Да и поживёт еще, пенёк старый…
Василий уже давно спал и видел во сне, как он идёт по зелёному, заросшему разнотравьем лугу, а рядом, на берегу чистой речки сидит Степаныч. В руках у него букет душистых цветов… Старик повернул к нему голову и громко крикнул : « Вася, проснись, я Клёпу привёл». Василий открыл глаза.
— Ну, приснится же… А звал, как наяву… Эх.. Дружок ты мой, дружок…
Он тяжело вздохнул, поднялся. От его бормотания проснулась Петровна.
— Чего ты тама бурунишь? Спи давай.
— Сон, Марея, приснился. От, ить… Клёпу-то я забрать забыл. Дурная моя голова. Завтра сходить надо…
— Сходишь, сходишь… Спи сейчас-то…
— Пойду, курну и лягу.
Он накинул свой старый, видавший виды бушлат и вышел на крыльцо. Радостно повизгивая, к нему подбежала собака.
— Эт кто у нас тут?
Собака завиляла хвостом.
— Мать честная, Клёпка!? Ты откедова тут взялась? Ну надо же!
Дед бросил окурок.
— Давай, заходи, псинка. Замёрзла поди… Ты уж прости меня, старика… Забыл я о тебе…Проголодалась небось… Сейчас… Погоди…
Он повернулся, чтобы войти в дом. Вдруг, в тусклом свете уличного фонаря, ему показалось, что вдалеке, на заснеженной дороге стоит Степаныч. Он зажмурился. Потом открыл глаза. Силуэт Степаныча приветливо помахал старику рукой и растворился…
Старик постоял на крыльце и вошел в теплую, пахнущую сдобой комнату. Собака вопросительно взглянула на него.
-Нет, Клёпа, он больше не придёт…
