—Василий, подь сюды, – послышался хриплый голос деда Игната. Старик лежал на кровати и дышал с трудом. Белобрысый мальчишка лет десяти присел рядом, с некоторым стpaxoм глядя на лицо деда. Он уже слышал, что Игнат может помepeть, но гнал от себя саму мысль о скopoй кoнчuне 6лизкого человека.
—Деда? – в голосе ребенка слышался вопрос. Старик улыбнулся и с видимым усилием сказал:
—Не 6oйся, мне еще рано туда co6ираться. Лучше скажи – тебе нравится у нас? Дом, хозяйство? Ну, только честно.
Мальчик не задумываясь ответил:
—А как же, нравится. У вас с бабушкой хорошо, всегда бы тут жил.
—Хочешь, я тебе все оставлю? – спросил дед и закашлялся.
Вася захлопал глазами:
—Что оставишь?
—Дом оставлю. Землю и все, что на дворе, наследник ты мой, – ответил старик и снова закашлял. Внук удивился:
—Мне оставишь? Вот это все?
—Тебе, – Игнат закивал. – Только с одним условием. Бабушке не говори, понял? Я хочу, чтобы ты нашел, где сейчас живет Клавдия Марковна… фамилия у нее – Стрельцова, если только мужнину не взяла. Ну что, найдешь?
—А кто это? – простодушно спросил мальчик. Имя женщины ему было незнакомо.
—Моя первая любовь, – ответил старик совершенно серьезным голосом. – Если бы я нашел в себе смелость, когда был молод, твоей бабушкой была бы она. Только струсил в последний момент и потерял ее. Слышал, что она уезжала куда-то в другие края, но так и не свиделся. Ну так что, найдешь? Тогда дом твой.
—Дед, а ты не обманываешь? – засомневался мальчик. – Ты же любишь пошутить.
—Я одной ногой в могиле стою, – терпеливо объяснил Игнат. – Мне не до шуток, малец.
Вася пообещал найти Клавдию и ничего не говорить бабушке, чтобы она его розгами не отходила. Бабушка Марфа была строгой, слов на ветер не бросала. Сказала, что надерет уши или прутом приласкает пониже спины, значит, так и сделает. Поэтому Вася, как заправский партизан или разведчик, принялся за поиски первой дедушкиной любви.
Первым делом он пошел на почту, где работала мамина подруга – тетя Тоня. Покрутившись возле женщины, поинтересовался:
—Теть Тонь, когда пойдешь письма разносить? Может, тебе помощь какая нужна?
—Ты собрался мне помогать? – удивилась тетя Тоня. – Моя сумка побольше тебя будет, куда тебе носить?
—Ты могла бы дать мне письма, я же всех в округе знаю, – ответил мальчик и во все глаза уставился на почтальоншу, ожидая ответа.
Женщина призадумалась:
—Давай так. Я через часок закрою почту, когда рассортирую корреспонденцию по адресам. Тогда и пойдем, если хочешь. Только смотри, не жалуйся потом. Не хватало еще потом от бабы Марфы выслушивать, что ее маленького внучка́ заставила по селу бегать.
—Когда я жаловался? – обиделся Вася и отвернулся. – Я же сказал, что помогу. Значит, помогу.
—Узнаю́ воспитание Марфы, – усмехнулась Тоня. – Правильно делаешь. Надо отвечать за свои слова и поступки.
Когда пришло время, Тоня и Вася отправились разносить письма и газеты. Чтобы не бегать по узким переулкам, петлявшим по труднопроходимым местам, женщина отдала своему маленькому помощнику с десяток конвертов.
—Адрес смотри, – сказала она. – И сразу неси, куда указано. Здесь у каждого почтовый ящик есть.
Вася с интересом изучал подписанные конверты. У кого-то почерк не задался, приходилось уточнять у тети Тони, что именно скрывается за замысловатыми каракулями и закорючками. Были конверты, подписанные так, что их хотелось вложить в рамочку и повесить любоваться на стену – такие ровные, красивые, аккуратные буквы. Васе даже стало стыдно за собственный почерк, и он пообещал себе, что будет стараться, чтобы потом над его письмами никто не смеялся.
Тоня не могла нарадоваться на Васину помощь. Она не понимала, откуда в мальчике столько энтузиазма и желания помочь ей, но хитрец не собирался ей ничего рассказывать. Мальчишка старательно разносил письма, газеты, журналы. Иногда передавал посылки. Баба Марфа понять не могла, куда подевался непоседа, который постоянно отвлекал ее мельканием по двору, причем чуть ли не везде одновременно. Услышав, что Вася помогает почтальонше, пришла поглядеть на работника.
Вася сидел на крылечке и жевал кусок хлеба, обильно посыпав его сверху сахаром. Рядом стояла банка с домашним квасом – угощение от Тони. При виде внука Марфа сложила руки на груди и оценивающе оглядела его.
—А я-то думала, куда ты запропастился, – пробасила женщина. Вася еле заметно вздрогнул и покосился на бабушку. Она не хмурила сердито брови, значит, ругаться и шлепать не будет.
—Ба, ты только не сердись, – заговорил Вася, торопливо дожевывая хлеб. – Я хотел помочь тете Тоне. Она говорит, что у меня хорошо получается.
—Да? – подняла брови Марфа. – Лучше, чем за цыплятами смотреть?
Вася покраснел. Ради поисков Клавдии он забыл про домашнюю птицу и перестал выполнять свои прямые обязанности. Видимо, бабушка была настроена благодушно.
—Ладно, когда наиграешься в почтальона, придешь домой и задашь цыпам корм, – сказала женщина и пошла назад. Марфа застала Игната на скамейке перед воротами: старик наблюдал за тем, как люди ходят туда-сюда. Но в его глазах появилось что-то новое, что не понравилось Марфе. Он словно искал или ждал чего-то…
Поразносив почту пару недель, Вася приуныл. Ни на одном конверте не было имени Клавдии, как и фамилии Стрельцовых. Подумав, мальчик обратился к Тоне.
—Тетя Тоня, мы с тобой всем письма разнесли?
—А что? – поинтересовалась женщина, отложив газеты в сторону.
—Просто на конвертах были имена всех, кто живет в нашем селе, – ответил Вася. – Все получили письма и газеты, а на одном конверте была фамилия Стрельцова. Но мы же никому с такой фамилией ничего не передавали. Ты сказала, что надо вернуть отправителю. Почему?
Затаив дыхание, он ждал ответа Тони. Та вздохнула:
—Так она же не здесь живет. Она в соседней деревне, а ей письма сюда пишут почему-то.
Вася обрадовался. Значит, он найдет эту самую Клавдию, а дед отдаст ему большой дом и огород. И все остальное.
Голос Тони вернул мальчика из мира грез в реальность.
—Только письма ей и туда отправлять бесполезно.
—Почему? – лицо Васи вытянулось. Тоня с сожалением посмотрела на него.
—Васечка, ее больше нет. Баба Клава умерла два года назад. А тот, кто ей писал, видимо, не знает об этом.
Вася вернулся домой в расстроенных чувствах, что бабушка сразу заметила.
—Чего нос повесил? – спросила она и потрепала внука за торчащий вихор. Мальчик потупился.
—Есть хочу и устал. Ба, что у нас покушать?
—Иди, работничек, на столе пирожки с капустой. В кастрюльке компот. Смотри, не залей скатерть.
Вася убежал и с наслаждением принялся за пирожки. Ладно, он теперь знает, что Клавдии нет в живых. Теперь надо уточнить, где именно она похоронена. Только как это сделать? Вдруг дед скажет, что он не выполнил свою часть сделки, и откажется отдавать ему дом? Нет, надо постараться узнать все, до конца.
На следующее утро Вася вскочил ни свет ни заря и побежал к парням, которые с утра устроили купание в речке.
—Архип, мне нужно в Заречное, – попросился он у самого старшего из парней. Тот с любопытством посмотрел на непоседу.
—Зачем?
—Как говорит мой дед, много будешь знать, скоро состаришься, – серьезно ответил Вася, и парни рассмеялись.
—Ладно, твоя взяла. Мы после обеда туда пойдем. Поедешь в прицепе трактора, идет?
Вася был согласен на все, лишь бы выполнить просьбу деда. Тот в последнее время задавал только один вопрос:
—Нашел?
Мальчику ответить было нечего, и снова являться с пустыми руками он не хотел.
Бабушка Марфа с ног сбилась, разыскивая внука. Тот как сквозь землю провалился. Наконец, кто-то из соседей сказал, что видели мальчишку у реки рано утром. Сердце Марфы чуть не выскочило из груди.
—Только этого не хватало… не дай бог, течением унесло или застрял где…
Она проклинала себя за то, что не заметила, когда ушел мальчишка. Узнав, что он отправился в соседнюю деревню вместе со взрослыми ребятами, схватилась за ивовую ветку.
—Ну я тебе покажу, как уходить без спросу. Ишь, чего удумал.
Тем временем Вася прошмыгнул на кладбище и принялся обходить могилки. Тетя Тоня сказала, что Клавдии не стало два года назад. Значит, ее могилу надо искать среди тех, что поновее, ближе к западной стороне кладбища. Он не ошибся: в третьем ряду слева нашел холмик, на котором был установлен крест и серое гранитное надгробие. Под подписью «Стрельцова Клавдия Марковна» стояли даты рождения и смерти. Внимание Васи привлек портрет покойной. Это была красивая светловолосая женщина с мягкими чертами лица и застенчивой улыбкой. Казалось, она излучала теплоту и женственность, чем разительно отличалась от Марфы. Та обладала суровыми чертами лица, хоть и была красива в молодости. Марфа была жгучей брюнеткой с густой копной длинных волос, которые постоянно собирала в тугой пучок на затылке и прятала под цветастый платок.
Постояв перед могилой с минуту, Вася вспомнил, что парни наказывали надолго не пропадать. Мол, на кладбище есть какой-то неупокоенный дух, который забирает всех чужаков с собой. Испугавшись, что его тоже могут забрать, мальчик во всю прыть припустил назад.
Вернулся Вася вовремя, когда его старшие товарищи уже погрузились на прицеп и собрались ехать обратно. От некоторых пахло самогоном, и Вася поморщился. Архип засмеялся:
—Хорош рожу кривить. Вырастешь – сам будешь у нас просить, чтобы жизнь веселее казалась.
В ответ раздался дружный смех. Вася насупился и забрался в прицеп, где забился в угол и ни с кем не разговаривал. Он чувствовал, что деду плохо, и хотел успеть сказать ему важные слова до того, как Игната не станет.
Баба Марфа, увидев возвращающегося Васю в прицепе, быстрым шагом подошла к нему и скомандовала не терпящим возражений голосом:
—Быстро домой, там и поговорим.
Парни притихли. Но женщина не обратила на них никакого внимания, и те с облегчением выдохнули.
—Всегда ее боялся, – сказал Архип. – Как глянет, сразу душа в пятки уходит.
Когда Марфа привела Васю в дом, первое, что увидел мальчик, была ивовая ветка, стоявшая в ведре с водой. Значит, накажет за то, что ушел из дома и не сказал, куда и зачем. Вася решил, что не стоит скрывать правду от бабушки.
—Баба, я бы сам туда не пошел, – начал он объяснять бабушке, когда та демонстративно принялась проверять гибкость ветки.
—А что ты там делал? Кто тебя туда отправил? – вкрадчиво спросила Марфа, со свистом рассекая прутом воздух. Вася судорожно сглотнул.
—Я искал Клавдию Стрельцову, – ответил он. – Меня деда попросил ее найти. Сказал, что она была его первой любовью.
Рука Марфы замерла на полпути. На лице было написано сильнейшее удивление.
—Кого? Клавдию? – ее голос срывался. Васе показалось, что бабушка сейчас заплачет.
—Ну да, – ответил он, надеясь, что сможет избежать наказания. Не просто так ведь ушел, не по своей прихоти, а выполнял важное поручение.
Пока Марфа приходила в себя, мальчишка улизнул к Игнату. Старик вопросительно посмотрел на него.
—Деда, она умерла два года назад. Похоронена в Заречном, я видел ее могилу, – выпалил Вася на одном дыхании. И испугался: взгляд старика затуманился, на лице появилась странная улыбка.
—Значит, скоро увидимся, Клавушка, – проговорил он и испустил последний вздох. Когда его руки бессильно повисли вдоль одеяла, Вася понял, что дед ушел навсегда…
—Зачем ты туда потащился, зараза такая? Ты понимаешь, что ты деда убил своими словами? — Марфа больно держала Васю за ухо, не обращая внимания на крики мальчика. Внук отчаянно пытался защищаться:
—Я бы не пошел, если бы дед не попросил. Я выполнял его… последнюю волю. Баб, пусти меня, больно же!
—Я тебе дам «больно», – Марфа все же отпустила ухо сорванца, и Вася постарался убежать от нее. На всякий случай забрался на дерево повыше и оттуда следил за тем, что происходило во дворе. Появилась тетя Тоня, которая первой поспешила выразить соболезнования. Она обняла бабушку, что-то говорила ей на ухо, и обе громко рыдали.
Пришедшие к ним женщины увели бабу Марфу в дом, а мужчины стали заниматься подготовкой к похоронам. Председатель отправил бригаду из четырех человек рыть могилу, потом ушел в контору – надо было поставить в известность милицию и работников медпункта.
Вася, поняв, что на него внимания никто не обращает, слез с дерева и тихонько прокрался в дом. Зеркала были накрыты покрывалами, большой портрет деда Игната поставили в гостиной на большой обеденный стол.
После похорон мать Васи сидела с потерянным лицом, а баба Марфа, напротив, была сильно не в духе. Когда подняли по стопке, чтобы помянуть Игната, соседка, баба Нина, с любопытством посмотрела на Марфу:
—Ты чего смурная такая? Игнат преставился, а ты здесь.
—Много ты понимаешь, – огрызнулась Марфа. – С чего мне радоваться?
Вася, спрятавшись за плотной шторой, узнал то, что никогда при нем не обсуждалось. Видимо, Марфа всецело доверяла всем, кто сидел с ней за одним столом, и не скрывала своих истинных чувств.
—Он же всегда был влюблен в эту Клаву, – со вздохом проговорила женщина. При этих словах мать Васи удивленно посмотрела на Марфу:
—Мама, что ты говоришь? Какая еще Клава, если отец всегда любил тебя?
Нина, покосившись на Марфу, с ее молчаливого согласия принялась объяснять:
—Понимаешь, Дашенька, Игнат, царство ему небесное, в школе дружил с Клавдией Стрельцовой. Красивая была деваха, очень мягкая такая, домашняя. Стеснялась, когда на нее парни смотрели. Игнат, хоть и был всегда весельчаком и балагуром, при Клаве робел. Не мог уже ни шутить, ни смеяться. Один раз она пришла, когда он в клубе вприсядку плясал. Так он при виде Клавы упал, а все вокруг смеялись до икоты. Клава убежала, а он уже не хочет никого веселить.
Вася вспомнил, что дед Игнат действительно было тот еще любитель повеселиться. Мальчику иногда казалось, что карманы у деда волшебные, потому что у него всегда находилась пачка «Беломора» или «Примы», которой он щедро делился с окружающими. Задорный громкий смех деда нельзя было спутать с кем-либо, а про его умение шутить ходили легенды. Не говоря уже о том, что в молодости никто не мог перепить Игната. Каждый, кто решался на сей подвиг, первым сваливался под стол.
—Потом, когда закончили школу, Игнат уехал вслед за Клавой в город. Она хотела поступать в медицинский, а он пошел на ветеринарный. Там и познакомился с Марфой…
Дарья удивленно посмотрела на мать. Та ответила тяжелым вздохом:
—Я на Игнатушку сразу глаз положила. Характер у меня был тяжелый, а он привлек своей легкостью какой-то. Все у него шутя получалось, вот и влюбилась по уши. Захотела, чтобы он был моим. А он дружил с этой Клавой…
Наступила мучительная пауза, прерванная дальнейшим рассказом Марфы.
—А я чего только ни делала, чтобы привлечь внимание Игната. Начала танцевать, петь, научилась играть на баяне. А он меня в упор не замечал. Потом я поняла, что Клава –слишком уж мягкая и доверчивая. Подстроила, что целу́ю его на танцах, и она увидела нас. Ничего не сказала и убежала. Игнат даже не понял, почему она стала отказываться встречаться с ним. Я его утешала и в конце концов, он женился на мне…
—Я слышала, что Клава после этого уехала в другой город. Там она вышла замуж, родила троих детей. Но двоих потеряла за один день, причем вместе с мужем. Говорят, разбились в аварии, когда ехали из гостей, – подхватила Нина.
—Потом Клава пропала… – прошелестела Марфа. В ее глазах стояли слезы. – А Игнат все равно ее не забыл. Искал последние недели своей жизни. Васька нашел ее могилу и сказал ему, что она уже там. И Игнат сразу же ушел за ней, – Марфа зарыдала.
—Он нарочно так сделал, чтобы позлить меня, – продолжала вдова. – Подрядил нашего мелкого оболтуса на поиски, и надо же такому случиться, что Вася ее нашел. Жили в десяти километрах друг от друга и не знали об этом. Вот как в жизни бывает-то… Игнат ведь узнал, что я все подстроила, но ничего не сказал. Потому что на тот момент у нас уже были взрослые дети, должен был родиться старший внук. Пристыдила я его – куда, мол, собрался разводиться на старости лет? Он подумал-подумал, да и остался. Только пить стал как конь. Выходит, из-за меня начал искать утешения на дне стакана.
—Ох, мама… – Дарья вздохнула и обняла мать.
Через месяц после похорон Вася набрался смелости и пришел к бабушке в спальню перед сном.
—Баба, когда ты мне дом отдашь?
—С какого перепугу? – не поняла Марфа. Вася насупился:
—Мне деда сказал, что, если я выполню его просьбу найти Клавдию, он мне подарит этот дом. Со всем добром, что есть в доме и во дворе.
Марфа несколько секунд смотрела на внука, затем оглушительно расхохоталась. Глядя на то, как она смеется, Вася растерялся.
—Игнат, собачий ты сын, – смеялась бабушка, – и здесь учудил. Дом подарит, значит?
—Ну да, – ответил мальчик. Он не понимал, чем так развеселил бабушку.
—Васенька, лопушок ты мой, дом этот никогда не принадлежал деду, – объяснила Марфа, вытирая выступившие слезы. – Он был мой, с самого рождения. Мне дом оставили родители, я привела Игната жить сюда, когда мы поженились. И всю жизнь провели здесь как семья.
—Значит, дедушка мне ничего не мог оставить? – погрустнел Вася. Марфа улыбнулась:
—Нет. Завтра увидишь, что он тебе оставил.
Вася с трудом дождался утра. Он не представлял, что мог оставить ему дед-шутник, раз уж с домом так вышло. Марфа торжественно привела мальчик к сараю и открыла настежь покосившуюся дверь:
—Вот это твое. Забирай хоть сейчас.
Вася изумленно уставился на тяжелый старый мотоцикл «Урал», который был снят с колес и лежал на боку, как поверженный враг. Многие детали покрылись ржавчиной, резина на покрышках была в сети мелких трещин. Тронешь одну — рассыплется вся покрышка. Топливный бак был без крышки. Когда мальчик заглянул внутрь, оттуда выбежала мышь, напугав Васю. Мальчик подпрыгнул от неожиданности, а Марфа рассмеялась.
—Нравится наследство? Или в металлолом сдашь?
—Не-а, – замотал головой Вася. – Что мне с ним делать? Я слишком маленький, чтобы чинить его.
—Верно говоришь, – согласилась бабушка. – Пока ты вырастешь, от него только пыль останется. Ну ладно, закрывай сарай, пошли лучше завтракать.
Когда они пришли в дом и сели за стол, бабушка Марфа улыбнулась внуку:
—Надеюсь, хоть ты будешь не такой беззаботный, как наш Игнат. И не станешь раздавать наследство, которое тебе не принадлежит.
Вася кивнул: этот урок он запомнил на всю жизнь…
Конец.
Автор: Ольга Брюс
