Лиза была единственной дочерью у мамы. Отца она не помнила, родители развелись, когда Лиза была малышкой. В большом доме соседи почти не общались, но Лизу многие знали: девочка была активной и разговорчивой. В подъезде Лизу так и называли – наш «управдом».
Лиза всегда первая здоровалась при встрече, помогала бабушкам нести до квартиры сумки из магазина. Так её воспитала мама – нужно всем помогать.
Особенно часто приходилось Лизе нести сумки бабы Нюши. Та вечно шла из магазина с тяжёлой хозяйственной сумкой. Старушка жила одна.
![](http://ladylike.su/wp-content/uploads/2022/06/Screenshot_241.png)
Всякое говорили про бабу Нюшу. Лиза слышала обрывки разговоров соседок, сидящих на лавочке. Они называли Нюшу «спекулянткой», но смысла этого слова Лиза не понимала, чувствуя только что-то нехорошее и запретное.
Когда Лиза училась в седьмом классе, мать послала её на рынок за помидорами. Девочка подошла к рынку, и у самых ворот вдруг увидела бабу Нюшу. Вернее, Лиза и не заметила бы свою старую соседку, но услышала знакомый голос старушки:
— Картошечка домашняя! Со своего огорода! Свежая, только что выкопанная!
Лиза остановилась и уставилась на бабу Нюшу. А та продолжала зазывать покупателей, нахваливая свою картошку. Старушка была похожа на артистку, выучившую свою роль и играющую её мастерски, смело и уверенно.
Лиза подошла к Нюше и впервые забыла поздороваться. Так она была удивлена враньём старухи.
— Что? – шёпотом, как заговорщица, спросила её Нюша, тоже не здороваясь.
— Баб Нюш, у вас ведь отродясь не было своей картошки… — еле слышно сказала Лиза. – Что ж вы на весь базар кричите неправду?
— А тебе что? Правда – неправда… Какое тебе дело? – зашипела бабка. – Картошка она и есть картошка. Ну и что, что из магазина. Так я её помыла, перебрала, домой тащила…
— И я её тоже тащила, видела… — сказала Лиза. Она посмотрела на ценник, коряво написанный на клочке картонки и прицепленный к ведру.
— Так она у вас тут втридорога… — опять, уже громче, сказала девочка.
— Моё дело почём свой товар продавать, — смело и уверенно ответила Нюша, глядя на подошедшую покупательницу, рассматривающую картошку. – Отойди, девочка, не мешай торговать.
— Взрослая, а врёте, ещё и громко… — опять упрямо повторила Лиза. В глазах девочки появились слёзы.
Покупательница посмотрела на неё и ушла. А баба Нюша, подхватив ведро и свою скамейку, отошла на несколько метров в сторону и села в другом месте.
Лиза купила первые попавшиеся ей помидоры и пошла домой. Мама сразу заметила её состояние и спросила в чём дело. Когда Лиза рассказала ей о Нюше, то мама погладила дочку и сказала:
— Это не первый обман, который ты встретишь в жизни. Привыкнуть трудно. И не надо. Не имей с такими людьми дело. И сама никогда не обманывай.
Как потом Лиза узнала от соседей, Нюша брала у дальней родственницы из овощного ларька самую хорошую картошку на продажу, а прибыль они делили. На картошке же не написано чья она и где выросла…
Лиза перестала помогать бабе Нюше доносить на её этаж тяжёлые сумки. А вскоре узнала, что идя из овощного ларька с тяжёлой ношей, баба Нюша неудачно оступилась на улице и упала.
Боль в ноге оказалась не простым ушибом – старушка сломала ногу.
— Ну, сглазила ты меня, девка, — сказала вместо приветствия сидевшая на скамейке у подъезда Нюша, проходившей мимо неё Лизе.
— Здравствуйте… — неохотно поздоровалась девочка и посмотрела на ногу бабы Нюши. – Что, ногу сломали?
— Да вот… всё из-за этой картошки проклятой, будь она не ладна… — посетовала Нюша, — видно Бог покарал.
— Больше не будете продавать? – вдруг наивно и просто спросила Лиза.
— Да уж… Теперь мне хоть бы хлеба из магазина кто принёс… Не до картошки уж, точно, и устала я, — пожаловалась старушка.
— Я схожу, — предложила Лиза, — мне всё равно тоже надо в булочную. Заодно и вам куплю что надо.
— Правда? – засуетилась Нюша. – Тогда я иду домой, деньги и сумку тебе дам. Вот спасибо-то… Девочка хорошая.
Лиза помогла бабе Нюше дойти до квартиры.
— На костылях мне не привычно, упасть боюсь, а когда кто-то рядом, то не так страшно, — говорила Нюша, шагая осторожно по ступеням.
Лиза принесла ей хлеб, батон и пряников, всё по списку. Она поставила сумку на стул в прихожей и собралась уходить, но Нюша засунула в карман Лизе что-то мягкое, тряпочное.
— Что это? – удивилась Лиза. – Мне ничего не надо. Я ведь так вам помогла, что мы соседи…
— А я хочу тебе подарить. И возьми, пожалуйста, не отказывайся.
Лиза вынула из кармана вязаные носки. Они были хороши.
— Ой, красивые какие! – не удержалась девочка, — разноцветные, как для куколки. Пушистые!
— Это я сама вязала. Из старой мохеровой шапки. Добавила новую ниточку шерстяную. Они ещё тебе не один год прослужат. Носи на здоровье.
— Спасибо, — восхищённо прошептала Лиза, — у меня таких ещё не было красивых… Да я и вязать не умею.
— А ты заходи ко мне вечерами. Я тебя быстро обучу. Дело не хитрое, а как затягивает. Люблю вязать…
— Вы мастерица, баба Нюша, пойду маме покажу, — Лиза побежала вниз по лестнице.
— Мастерица… — улыбнулась старушка, — сказала тоже. А что, не начать ли мне не продажу варежки и носки вязать? Тем более, что огорода у меня и правда нет. А нога теперь побаливать к погоде будет.
Баба Нюша осторожно поковыляла на гипсе к комоду, открыла нижний ящик и достала наволочку, набитую разноцветными клубочками…
Елена Шаламонова