Вероника готовилась к празднику, сегодня ровно двадцать лет, как они с мужем вместе. За это время чего только они не пережили, и ипотеку, и три ремонта, даже на дачу копили вместе, и постепенно вили семейное гнёздышко. Вероника не любила городскую жизнь, квартиры казались ей тесными, а густо населенные улицы раздражали её. То ли дело загородная жизнь, здесь и садик можно разбить, и огород, а ещё, если повезёт, скотинку завести. Вот это я понимаю – родовое гнездо, думала она, смотря на деревянный сруб, про квартиру такое не скажешь… Она снова окинула взглядом свой дом, и продолжила готовить праздничный ужин.
Муж с детьми накрывали на стол в саду, а она время от времени наблюдала за ними и вспоминала, сколько сил и времени ей понадобилось, чтобы уговорить их переехать сюда, зато теперь живут и наслаждаются покоем и красотой окружающей природы.
Телефон настойчиво звенел, Вероника вытерла руки о фартук и взяла в руки телефон мужа. Звонок прервался, затем одна за одной стали приходить смс сообщения. Вероника понимала, что читать чужую переписку не хорошо, но женское любопытство и шестое чувство подсказывало ей, что она просто должна это сделать. То, что она прочитала, повергло её в неимоверный шок. Её муж, её любимый Димочка с которым она прожила столько лет и подарила ему троих детей, ей изменяет. От волнения её руки дрожали, а по лицу от обиды потекли слёзы. Вероника кое-как превозмогая боль от обиды, написала любовнице мужа сообщение и назначила ей встречу в кафе. Как ни странно это оказалась его коллега, о которой он с таким восхищением часто рассказывал дома. Как тогда Вероника не заподозрила неладное, просто уму непостижимо. Ей всегда казалось, что их брак крепок, как монолитная скала, и что никто и никогда не сможет разрушить их семейную идиллию, но это было не так. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не разругаться с мужем в годовщину их свадьбы. Одному Богу было известно, как тяжело ей давалась роль счастливой и весёлой женщины.
Вероника с трудом дождалась утра, чтобы встретиться с разлучницей. В кафе Люсьен держалась уверенно, будто это не она разлучница, а Вероника. Говорила жёстко, ставила условия, выдвигала ультиматумы. Она требовала развода, раз все всё знают и больше ни от кого не нужно скрывать их отношения.
— Люсьен, вы поймите. У нас дети, они не простят отца…
— Сколько им? Пятнадцать? Двадцать? Они уже большие, у них своя жизнь, Димочка тоже имеет право быть счастливым.
— Димочка? А он разве не счастлив, или я чего-то не знаю?
— Дима, говорил, что его заел быт, что ему надоели ваши банки-склянки, закрутки. Эти ваши традиции в виде воскресных обедов и просмотров фильмов, совместная лепка пельменей и пирогов. Он мужчина, понимаете вы или нет? Ему бы пивка у телевизора, массажик после работы, а вы…
Вероника понимала, как бы она не ненавидела Люсьен, та была права на все сто процентов. Сколько раз она запрещала мужу приносить домой алкоголь, всё боялась, что дети могут перенять эту привычку. Сколько раз заставляла его помогать по дому, даже, если видела, что он сильно устал. А воскресные обеды… Ей всегда казалось, что такие традиции наоборот должны сближать семью, а не отдалять.
— Люсьен, вы подумайте, вы ещё такая молодая, у вас ещё много таких Дим будет.
— Мне не нужно много, у меня есть один единственный, мы друг друга любим, поэтому вам придётся отойти в сторону и уступить.
Разговор зашёл в тупик. Вероника больше не хотела спорить и ссориться из-за мужчины. Она знала, что мужчина не телёнок, чтобы его уводить. Захочет, уйдёт, а не захочет, Бог с ним пусть остаётся. Ради детей, ради семьи Вероника готова была пойти на любые жертвы.
Когда Вероника пришла домой, Дима уже собирал вещи. Он понимал, что виноват перед женой, что его игра затянулась, и что рано или поздно она обо всём бы догадалась, но он хотел сам ей всё рассказать, так было бы честнее.
— Дима, нам нужно поговорить.
— Всё потом, Вероника, потом. Я спешу.
— Куда спешишь? Я хотела сказать, что знаю о вас с Люсьен, и ты, если хочешь можешь остаться, если пообещаешь, что порвёшь с ней.
Дима посмотрел на жену так, будто хотел понять всё ли с ней в порядке. Обычно жёны рвут и мечут, а эта стоит спокойно и предлагает ему остаться взамен на разрыв с любовницей. Дима снова перевёл взгляд, и молча, продолжил собирать вещи.
— Не молчи. Если ты уйдёшь сейчас, ты больше никогда сюда не войдёшь!
— Хорошо, Вероника. Я ухожу к Люсьен, мы любим друг друга. Давай поступим, как цивилизованные люди. Я буду помогать тебе и детям, но жить буду с ней, с любимой женщиной. И ещё, я буду жить в нашей городской квартире, будет честно, если мы поделим нажитое поровну, квартира мне, а этот дом тебе.
— Хорошо. Ты сделал свой выбор, ну что же, удачи тебе.
Вероника вышла из комнаты и заперлась в ванной. Она долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя боль разочарования и потери. Она не представляла, что скажет Алине и как объяснит Мишеньке, что их папа теперь будет жить с другой женщиной.
Вероника стояла у зеркала и смотрела на своё отражение, как на врага. Из зеркала на неё стояла уставшая, запустившая себя женщина. Она забыла, когда в последний раз была в парикмахерской, когда красила волосы, а про маникюр вообще нет слов. Конечно, кто захочет жить с такой женщиной под одной крышей, когда на свете есть ухоженные молодые девушки, такие как Люсьен. Пока Вероника ходила по дому в джинсах и футболках, её муж любовался на красавицу коллегу, которая каждый день щеголяла перед ним в женственных платьях и юбочках.
Вероника вышла из ванной и уныло побрела в комнату. Алина и Миша сидели на теперь только её кровати и о чём-то шептались. Вероника без слов поняла, что дети уже всё знают, и ей не придётся им ничего объяснять. Она попыталась им улыбнуться, но сделать это не получилось, и она разрыдалась.
— Поплачь, поплачь, мамочка. Тебе станет легче. А с этим предателем мы больше общаться не будем! Мы так решили!
— Не говорите так, он ваш отец. Он меня разлюбил, но не вас. Вас он любит так же сильно, как и раньше.
Дети, молча, покачали головой, и вышли из комнаты, оставив мать одну наедине с её мыслями. Вероника была женщиной стойкой и сильной. Она не могла лежать пластом и жалеть себя. Случилось то, что должно было случиться. Упала, сделала выводы, и пошла дальше, вот был её девиз. Вероника поднялась с кровати надела платье, которое покупала на их годовщину и вышла из дома.
— Мам, ты куда?
— В парикмахерскую. Вернусь поздно. Так, что ужинайте без меня.
— Хорошо!
Вероника села за руль автомобиля и поехала в город. Как хорошо, что она тогда уговорила мужа купить ей машину, теперь в любой момент она могла поехать туда, куда ей нужно. Спустя несколько часов Веронику было уже не узнать. Она прошлась по магазинам, купила себе новую одежду и обувь. Помолодевшая и посвежевшая женщина, ловила на себе восхищённые взгляды мужчин. И Вероника поняла, её жизнь только начинается, всё ещё впереди. Она снова вернулась на свою работу, благо договорилась с начальником, что пока будет работать удалённо. Жизнь постепенно налаживалась, она почти оправилась от предательства, пока всё не испортил звонок.
— Алло, здравствуйте! Вероника?
— Да, я вас слушаю!
— Это из больницы вас беспокоят. Ваш муж попал в аварию, и находится в тяжёлом состоянии.
— Так вам нужно по другому номеру позвонить. Мы давно не живём вместе.
— Мы уже звонили, но там дали ваш номер.
— Хорошо, я сейчас подъеду.
Вероника прекрасно понимала Люсьен. Она знала, что это не та женщина, которая согласится жить с мужчиной, которому требуется уход и долгое лечение. Ясное дело, она использовала Диму ради денег.
Операция прошла успешно, но чтобы Дима снова встал на ноги, требовалась длительная реабилитация и много денег, которых у них не было. Всё что у них было, они вложили в строительство и обустройство дома. Продавать свой дом ради человека, который предал её, она не собиралась, но и оставить его в таком трудном положении она не могла.
— Дима, я считаю, нам нужно продать твою и мою машины…
— Я понимаю. Но это капля в море… Я думаю, мне придётся продать ещё и нашу квартиру.
— Квартира твоя, делай что хочешь.
Дима уже несколько месяцев жил с семьёй. И хотя дети до сих пор были на него обижены, Вероника заботилась о нём, как и раньше, и даже на реабилитацию ездила вместе с ним. Она вообще сильно изменилась после их разлуки, ухоженная, красивая, какая-то уверенная в себе. О Люсьен Дима больше не вспоминал, тем более, что она давно нашла себе другой толстый кошелёк.
Наконец-то Дима встал на ноги, он уже самостоятельно передвигался по дому, и даже смог вернуться на работу. Жизнь налаживалась, он снова мог позволить себе дорогие покупки, и первым делом купил новый автомобиль.
Вероника задерживалась. Дима уже накрыл на стол и ждал, когда соберутся домашние. Он давно хотел это сделать, но боялся, что Вероника его не примет, а сейчас, когда у них всё наладилось, он был уверен, что Вероника наверняка согласиться снова стать его женой, он даже купил кольцо к этому случаю. Дима полюбовался колечком и, услышав шаги в прихожей, спрятал подарок.
— А где дети?
— Уехали. Дима, нам нужно поговорить.
— Да, я знаю. Я к этому случаю ужин приготовил. Садись, давай, я за тобой поухаживаю.
Он налил шампанское, и протянул Веронике бокал.
— Вероника, я благодарен тебе за всё. За то, что не бросила меня в трудный момент, за то, что всегда была рядом. Вероника, я не умею говорить красивых слов… Я виноват, но теперь я знаю точно, я люблю тебя и только тебя. Выходи за меня замуж!
— Дима… Я помогала тебе, потому что мне было по человечески жаль тебя, ты всё-таки отец моих детей. Но жить с тобой под одной крышей я не собираюсь. Я вижу, ты окреп, встал на ноги… Дима, я сейчас отъеду ненадолго, а ты собирай вещи и уходи.
Вероника сидела в кафе и наслаждалась своей свободой. Как давно она так не отдыхала, эта беготня по больницам и реабилитационным центрам её сильно вымотала. Наконец-то она теперь свободна, свободна по настоящему, и от чувств к Диме, и от обязательств перед ним и детьми. Настало время пожить и для себя. Она верила, что обязательно когда-нибудь встретит мужчину, который никогда и ни при каких обстоятельствах не предаст её и не променяет на другую и с которым она обязательно будет счастлива.
