В двадцать восьмой квартире появились новые жильцы – мать семейства Татьяна, восемнадцатилетняя дочь Ирина и маленький, двухлетний сын Славик. Их соседка, одинокая женщина Вера, как-то сразу подружилась с Татьяной – по-соседски: то луковичкой поделится, то морковкой, но Таня все отдавала, мол – не бедная, просто в магазин не успела сходить, а бульон уже для супа варится.
— Заходи, Вера, чайку пошвыркаем, — предлагала Таня.
«Пошвыркаем… — мысленно усмехалась Вера. – Как смешно она говорит, прям как деревенская». Оказалось действительно, семья переехала из небольшого поселка, продали там дом и купили квартиру в городе. Таня женщина бойкая, словоохотливая и немого нервная, чаще всего она срывала злость на взрослой дочке, а маленького сына жалела. Ну понятно, он же младшенький, значит самый дорогой!
Ирина нигде не училась, иногда устраивалась на работу, но ненадолго – за прогулы ее выгоняли. Она могла пропасть на несколько суток из дома, за что получала нагоняй от матери, Вера это слышала даже через стенку.
— Шляешься непонятно где, дрянь! Помогла бы матери, раз такая лентяйка и работать не хочешь! Со Славиком бы погуляла! Я кручусь как белка в колесе, а ты в телефон уткнулась и сидишь! Поднимай свое седалище, Славку покорми супом.
Вера не раз делала Татьяне замечания, правда очень деликатно:
— Тань, ну чего ты так по отношению к Ире? Она молодая девушка, ей погулять охота. Славик твой сын, тебе и воспитывать, почему это его сестра должна делать? Она своих детей еще нанянчится, а так ты перебьешь ей всю охоту к замужеству и деторождению. Пусть тебе финансово и морально помогает отец ребенка. Кстати, где он?
— Убег! – возмущенно ответила Татьяна. – И алименты, гад, не платит.
— Ну вот, ты уже в возрасте, а разбираться в мужчинах не научилась. Что ж на Ирке-то отрываться? Бедная девушка.
Так прошел почти год. Соседки часто чаевничали, темы для бесед были одинаковыми: дети, быт, одиночество. У Веры тоже был сын и он жил далеко: после службы в армии остался на сверхсрочную. Женщины очень сдружились. Однажды Татьяна позвала соседку на свой день рождения. Иры не было, Славик мирно играл в уголке. Сели вдвоем на кухне, выпили вина.
— Где же эта дрянь? – в отчаянии задала риторический вопрос Таня. – Уже восьмой час вечера, даже с днем рождения она меня не поздравила. Ни я, ни Славик ей не нужны.
— Да конечно не нужны! – начала успокаивать ее Вера. – Все молодые такие. Семья — это уже вы с маленьким сыном, а Ира скоро вылетит из гнезда и совьет свое, когда замуж выйдет. Слишком требовательная ты по отношению к дочери.
Татьяну уже достаточно развезло от вина. Вера впервые видела ее такой. Казалось вот-вот, и Таня расплачется.
— Кукушка эта Ирка, кукушка, вот и все! – приперев щеку рукой, сказала она.
— Ты хоть знаешь, кого называют кукушками? – засмеялась Вера. – Кукушки – это нерадивые матери, которые бросают своих детей. Ирка-то тут причем?
— Вот я и говорю – кукушка! — всхлипнула Таня. – Она же настоящая мать Славика, а я – его бабушка.
— Как так? – ахнула Вера. За все это время дружбы с соседкой у нее даже сомнения не возникало, что Таня мать Славика, а тут такой поворот событий. Мальчик даже называл Таню мамой, а Иру – Иркой.
— Может я сейчас лишнего чего наговорю, но тебе доверяю, ты у меня одна единственная подруга, всех прошлых я специально отшила, не подруги они мне. А так тоскливо на душе – выговориться некому. Ирка мне в 16 лет в подоле принесла. Я сначала думала, что она толстеет, а оказалась беременная. Спросила – кто отец? Да так, в поселок на речку все лето какие-то парни из города приезжали, в одного из них влюбилась, в какого-то Женьку. Лето кончилось, все разъехались, а моя с пузом осталась. Позору было на весь поселок!
— О, боже! – Вера положила руку на сердце. – Бывает же такое!
— Ну! – согласилась Таня. – Сначала я ее папашку из дома выгнала со своей любовницей по горячим следам, весь поселок ржал, а потом и дочь «порадовала». И глянь какая шалашовка – не буду, мол, ребенка из роддома забирать, пусть там остается, кто-нибудь его заберет и воспитает! А я приехала в роддом, мне показали мальчика – хорошенький, жалкий, лопоухий, но славненький, поэтому Славкой и назвала. Через суды я ему мамкой стала, так тяжело было, особенно морально.
— И что – у Ирки так и не проснулся материнский инстинкт?
— Что ты, там этот инстинкт видимо в зачатках загнулся. Она шальная, потом еще раз блудить начала, но за голову взялась, как только второй раз забеременела, на аборт сразу побежала. Оттяпать бы ей эти детородные органы, чтобы не грешила больше! Я как со Славкой в поселке одна осталась, так пошла травля – все мои бывшие подруги в лицо жалеют, а за спиной сплетничают и смеются. Поняла я – нет среди них подруг, и вообще меня ничего в поселке не держит, а чтобы Славику не навредить, пора уехать туда, где никто нас не знает. Вот – переехали.
— Ну а что ж, Ира никогда по-матерински не приласкает сына что ли?
— Нет, — вздохнула Таня. – Живут как брат с сестрой, ссорятся, мирятся, иногда даже дерутся. Ирке даже дела нет – поел ли сегодня ее сын, чем он интересуется, чему новому научился. Женихи в телефоне – вот до чего ей дело есть.
Помолчали. Вера даже не знала, что сказать.
— Тань, и все же она не кукушка, — первое, что пришло в голову Вере. – Ну по сути ты мать, и по документам тоже. Ну и что, что Ира родила, слава богу мальчишка в роддоме не остался.
— Это да, — согласилась Таня. – Вер, пообещай, что никому не расскажешь нашу семейную тайну.
— Я-то обещаю, но вдруг когда-то тайна станет явной? Вот что ты мальчику скажешь?
— Надеюсь до этого не дойдет, а ели дойдет, то ничего не поделать – расскажем все как есть, — ответила Таня и позвала внука. — Славочка, детка моя, беги сюда поцелуй свою мамочку. Вот хороший мой мальчик, ласковый!
В этом году Славку собрали в школу – он первоклассник. Ира так и не интересуется сыном – редко заскакивает домой, живет с каким-то парнем, они снимают квартиру. Вера знает, когда Ира заходит к матери по крику из квартиры – стены сотрясаются. Вера знает – значит чуть позже надо зайти к соседке, успокоить ее, послушать и чайку пошвыркать.
