Соня открыла дверь в полутемный коридор и шагнула к большому сундуку, в котором они с мамой хранили картошку.
Она вышла покормить бездoмного кота Ваську, который о6лю6oвал сундук ещё прошлой холодной зимой и пользовался добротой девушки, кормившей его кашей или остатками мяcного супа.
Соня вздрогнула от неожиданности, едва не выронив миску с кашей.
На сундуке вместо кота лежал, cкpючившись, парень. На его щеке алела яркая ссадина, под носом также тянулись до подбородка следы размазанной кpo*ви.
— Я иcпyгал тебя? Извини, я сейчас уйду. Вот попал в тёмной подворотне к группе идиoтoв, из6или, мобильник и деньги yкpaли… Надо переждать немного…- прошептал парень слабым голосом.
— Может, пoлицию вызвать? — спросила Соня.
— Нет, я немного выпил, нельзя. Могут не поверить, и вообще, привод в милицию мне не желателен. Лучше, чтобы в техникуме не знали…Тем более, что в темноте я никого не запомнил, били по голове, — пожаловался парень.
— А зачем пил-то, да ещё один в такое время? — послышался из квартиры голос Ирины Сергеевны, матери Сони. Дверь была открыта.
Соня снова вздрогнула.
— Фу, мама, как ты меня напугала…
— Я? А он тебя не напугал? Раньше на твоём сундука появлялись только бездомные коты…А теперь ещё и молодые люди. Ну, что ты стоишь, как вкопанная? Или не студентка медицинского училища? Он же весь избит. Помочь надо, — строго сказала Ирина Сергеевна.
— Я не бездомный, не бомж, вы не подумайте, — сказал, вставая парень, — меня Степаном зовут, я в вашем городе учусь, а живу у тётки моей. Пошёл с приятелем на вечеринку, но решил вернуться домой пораньше, чтобы тётя Лида не волновалась, а напоролся на компанию, ну и район у вас…
Соня провела Степана в ванную и помогла снять куртку, которая была порвана.
Ирина Сергеевна села на кухне пришивать оторванный рукав, а Соня ватными тампонами смывала запекшуюся кровь с лица Степы.
Вся голова его была в мелких гематомах, которые девушка тоже тщательно обработала, усадив пострадавшего на табуретку.
— Тебе повезло, что в нашем доме нет домофона. Двухэтажка и живут почти одни пенсионеры…Забежал и скрылся. А то бы неизвестно чем все закончилось, — сказала Соня с состраданием.
— Да, повезло…Спасибо тебе и твоей маме, — Степан пробовал улыбнуться, но простонал: губы были разбиты.
Ирина Сергеевна положила куртку в прихожей и сказала дочери:
— Накорми его своим горячим супом, вмиг отрезвеет. Чтобы тётка не заметила. А потом пусть идёт домой…
Степа ел суп и приходил в себя.
— Как же у вас хорошо. Нет, мне здорово повезло: приютили, раны обработали, умыли, куртку починили да ещё накормили.
— Как кота бездомного…- улыбнулась Соня, всматриваясь в лицо парня, — ссадины затягиваются на глазах, а гематомы не очень видны в кудрях. Вот только разбитые губы и нос…
— Спасибо вам большое, — Степа прощался в прихожей с Ириной Сергеевной и Соней.
Девушка накинула пальто.
— Я провожу тебя до двора.
Они вышли из подъезда и Соня вызвала такси, узнав адрес парня.
— Пешком сейчас лучше не надо, мне так будет спокойнее, — она сунула в карман Степану деньги.
— Соня, ты ангел…Я обязательно верну долг со стипендии, ладно? Подождешь? — Степа в порыве благодарности обнял девушку, но она засмеялась и ответила:
— Ладно, можешь не возвращать, раненому прощается…
Машина осветила подъезд фарами, парень сел в неё и помахал рукой Соне.
Шли дни. Соня стала молчаливой. Казалось, она вслушивалась в тишину, рассеянно и невпопад отвечала на вопросы матери, и наконец, Ирина Сергеевна сказала:
— Не жди его. Так бывает, что люди второй раз и не встречаются…
— С чего ты взяла, мама? — Соня вспыхнула и тут же обмякла и скрылась в ванной, чтобы не показывать матери слезы.
— У тебя же есть воздыхатель Серёга. Вот и сходи с ним в кино. Он будет на седьмом небе от счастья…- громко сказала мать, стоя у двери ванной, и пытаясь успокоить дочь.
Но Соня молчала, лишь слышались всплески воды .
А когда девушка вышла на кухню, то сказала:
— Давай есть мой суп. Я ведь сегодня свежий сварила…
Не успели они сесть за стол, как раздался звонок в дверь.
Соня заволновалась, покраснела и с надеждой посмотрела на мать. Ирина Сергеевна, видя её состояние, сказала непринужденно:
— Это, наверное, баба Валя пришла. Она пару луковиц занимала.
Но на пороге стоял Степан. Он вручил букет цветов Ирине Сергеевне и громко спросил о Соне.
Девушка вышла в прихожую и встала у стены, глядя на Степу, широко раскрытыми глазами, будто перед ней было видение — долгожданное-долгожданное…
Такое же настроение было и у парня. Он положил на тумбочку деньги и взглянул Соне в глаза:
— Как ты? Ждала? Извини, я только сегодня получил деньги и вот уже тут…Может, погуляем?
— Молодёжь, а давайте вместе обедать? Я уже всем супа налила! — звала из кухни Ирина Сергеевна.
— Мам, ну что ты со своим супом…- покраснела Соня, но Степан уже раздевался:
— С удовольствием, Ирина Сергеевна! Соня, если бы ты знала, сколько раз я вспоминал твой вкусный суп!
Они обедали, смеялись, Степа рассказывал о своей семье, доброй тётушке, которая ругала его на чем свет стоит, едва заметила следы драки.
После обеда ребята пошли гулять. Время свидания прошло быстро, так они были увлечены друг другом. Прощаясь, Степа уже просил о новой встрече, и скоро их дружба стала непрерывной, ежедневной чередой встреч, звонков и горячих объятий.
— Если бы не увидела сама, то не поверила, что есть на свете любовь с первого взгляда, — говорила Ирина Сергеевна своим соседям и сослуживцам, когда Соня и Степа подали заявление в ЗАГС, едва дождавшись совершеннолетия девушки.
Тётушка и родители Степы, познакомились с невестой и были рады за молодых.
-Да вы похожи, как брат и сестра! — замечали все, — это же надо так познакомиться!
Рассказ Сони о том, что она нашла жениха на старом бабушкином сундуке в коридоре, долгие годы забавлял всех знакомых.
И лишь Ирина Сергеевна всегда подытоживала:
— При чём тут сундук? Это сама судьба привела ей любовь к самому порогу за её доброту. Сколько она на этом сундуке выходила и пристроила котов в добрые руки?
— Ну, мама, не скажите! — вмешивался в разговор и сам Степа, — а как же суп? Её волшебный суп! А нежные умелые руки? Она и до сих пор для меня самый лучший врач!
Все улыбались, а семья Сонечки и Степы росла. Они ждали второго ребёнка. Надеялись на доченьку, ведь сыну уже было пять лет…
Елена Шаламонова
