— Ревизор! – сострил Анатолий.
— Ну ты почти прав, — улыбнулась Даша и продолжила. – К нам едет моя бабушка Нина. Она довольно странная, но вам надо потерпеть, все же старость надо уважать, а ей, как вы знаете, уже за 80 лет перевалило. Так что, девочки, ведите себя прилично, и тебе, Толик, лучше не острить при ней. Она, как ты знаешь, с юмором не очень дружит.
Да, Анатолий это знал. Он видел бабушку своей супруги только один раз в жизни, когда родилась старшая дочь Оксана, это было 20 лет назад. Бабушка не признавала самолетов, поэтому ехала пять суток поездом. Баба Нина не понимала шуток, не любила современную технику, требовала, чтобы жили по ее правилам. Конечно же, относились к ней уважительно и терпеливо, просто по той причине, что она бабушка. Вот и сейчас она намерена приехать, просто для того, чтобы проведать родню и посмотреть на младшую правнучку – пятнадцатилетнюю Юлю.
— Придется какое-то время жить по ее правилам, просто не обращайте внимания на ее странности.
— А надолго она к нам? – спросила Юля.
— На неделю.
— За это время с ума можно сойти, — вздохнула Оксана.
— Ну ничего, потерпите. Жить она будет в большой комнате.
Ну вот, это еще больше расстроило девочек. Большая комната смежная с их комнатой, а значит все время надо будет проходить через контроль бабы Нины, что не очень радовало. Они знали по переписке с родственниками, что бабушка любит иногда наведываться к родне и устраивает там свои порядки, это всех очень злит, и часто ей приходиться уезжать со скандалом. Бабушка жила в глубинке одна, пользовалась кнопочным телефоном и стиральной машинкой активаторного типа, потому что считала такие вещи удобными. Она считала покупку какой-то новой и современной техники лишней тратой денег, потому что все что дорого – быстро ломается, а значит коту под хвост. Ну вот такое у нее было мнение.
— А нельзя нам бабушке сказать, что мы тут все переболели и к нам нельзя приезжать?
— Нет, давайте без вранья. Да и бабушку хочется увидеть, сколько ей еще осталось, кто знает.
Бабушку встречали всей семьей на железнодорожном вокзале. Из вагона Анатолий вытаскивал многочисленные сумки и тюки, и как баба Нина умудрилась все это донести и запихнуть к себе в купе?!
— Мне Лешка, соседский сын помог. Довез на машине и запихнул.
В машине не хватало места, чтобы разместить все эти вещи, пришлось девочкам добираться на автобусе. По пути прихватили еще и Сашку, с которым встречалась Оксана, чтобы с бабушкой познакомить.
Уже дома Анатолий распаковывал сумки, развязывал тюки под чутким руководством бабы Нины.
— Вот тут сальца я привезла, специально в банку закатала, огурцы, помидоры, варенья.
— Бабушка, ну где же мы хранить все это будем? Зачем столько?
— А балкон у вас на что?
— Это не балкон, а лоджия, там мы сделали зону отдыха с креслами и растениями.
— Чего? Какую еще зону? В тюрьме, что ли? Толик, вытаскивай отсюда два кресла, они только здесь мешают, вид портят. И что это за кресла, уродища какие-то?
— Это такой дизайн, бабушка.
Баба Нина не поняла слово «дизайн», но все равно потребовала убрать эти уродища с ее глаз. Пришлось переместить кресла в тесную спальню Толика и Даши, водрузив их друг на друга.
— Спокойно, Толик, — прошептала Даша. – Это всего лишь неделя. Надо потерпеть.
Банки были расставлены на балконе, шагу не ступить. Подъехали девочки с Сашей, все сели за стол. Бабушка какое-то время недоверчиво смотрела на Сашу – уж очень модно он был одет, и как казалось бабе Нине – не по-мужски.
— А кем ты работаешь? – спросила она у Саши.
— Я студент, а по вечерам подрабатываю бариста.
— Чего-о-о? – протянула бабушка. – Оксана, ты кого себе нашла? Нет, нам такое не подходит. Это что за профессия бесстыжая? Я понимаю, этим может женщина заниматься, но не мужик же! Видела я таких как ты по телевизору, срам один!
— Бабушка, бариста это…
— Да знаю я кто это, знакомое для меня слово! У соседей внучка бровистка, она там в парикмахерской брови всем красит, но разве это мужская профессия? Фу, срам какой! Саша, даже не подходи к моей внучке, стыдоба-то какая!
— Бабушка, не «бровистка», а «бариста», это разные вещи. Бариста варит кофе в баре.
Все усиленно сдерживали смех, пытаясь не обидеть бабушку, только Саша не знал о правилах и громко рассмеялся, чем вызвал гнев бабы Нины.
— Так, Саша, давай ты пойдешь домой, — сказала она. – Все равно, кофе варить – не мужская профессия. Я в чайник воду плесну, и кофе себе сделаю, что здесь такого? В чем работа?
Саша все понял, Оксана его проводила, и они договорились, что неделю будут встречаться где-то на нейтральной территории или у него дома. Тут собралась Юля идти гулять, надела топик, шорты и уже направлялась к выходу.
— Стой! – бабушка округлила глаза. – Это куда это ты направилась в таком виде? Пупок наружу и ноги голые! Бесстыдница! И это еще называется девочка? Меня бы мать крапивой отхлестала за такой вид, даже если бы я позволила себе по дому так ходить, а ты на улицу собираешься? Толик, Даша, куда вы смотрите?
— Да, дочка, оденься поприличнее, пойдем тебе что-то подберем.
— Мам, но на улице ведь жара!
— Пойдем!
Зашли в комнату, Юля чуть не плакала.
— Ну прости, — сказала Даша. – Я сама уже жалею, что не соврала про болезнь и бабушку приняла. Сделаем так – надень джинсы и кофту наверх, пройдешь через комнату, а в прихожей снимешь все это, положишь в пакет. Придешь – точно так же переоденешься, все поняла?
— Как сложно все! Может ее домой отправим?
— Потерпи, девочка моя.
Фокус с переодеванием удался, бабушка успокоилась. Но с тех пор жизнь семьи стала невыносимой. Бабушка везде совала свой нос и для начала попросила Анатолия прибить полочку в углу большой комнаты, чтобы поставить туда иконы.
— Но мы атеисты, — возразил Анатолий. – Зачем нам иконы?
— Вот я и вижу, что вы безбожники! Одна дочка нашла себе непонятно кого, другая ходит с пупом наружу. Сейчас в церкви куплю иконы, расставлю здесь и повыгоняю бесов с вашей квартиры.
Ладно, прибили полку, расставили иконки. Но и на этом бабушкины требования не закончились – ей не нравился как стоит ее диван (надо бы передвинуть), как завтракает, обедает и ужинает семья (надо собираться всем в одно время за столом). Больше всех доставалось Даше, ведь она взяла отпуск на эту неделю. Приходилось рано вставать (как бабушка привыкла), и помогать ей во всем, что баба Нина задумала. А задумывала она много – то пирожки испечь, то генеральную уборку сделать, то огромную кастрюлю борща наварить.
В это время девочки и Анатолий старались как можно реже появляться дома, ссылаясь на занятость, все уже порядком устали от назойливой гости, которая любила командовать. Их квартира напоминала деревенскую избу, где много банок, икон и различной посуды для выпечки, борщей на три дня и прочей снеди. Баба Нина считала, что много еды не бывает, и старалась всех сытнее накормить, вовлекая в процесс Дашу.
— Бабушка, наша семья так много никто не ест.
— А то я и вижу – все худые, как щепки! Посмотри на девок, чем они питаются: какими-то хрустяшками из пакета.
— Это чипсы, бабушка.
— Да знаю я, как это называется, не дремучая. Химия одна, а не еда!
Баба Нина была права, но все же – семья вышла из зоны комфорта. Казалось – вот она скажет еще слово, и кто-то взорвется, не выдержит. Ее даже стали называть за спиной токсичной бабушкой, все от нее устали. И вот наконец долгожданный обед на прощание – накрыли на стол и вечером бабушка уезжает. Вся семья светилась от счастья, не скрывая своей радости.
— Ну вот, теперь я вижу, как вы все преобразились, — сказала баба Нина. – Значит, не зря я сюда приехала, перевоспитала тут вас, и иконки помогли. Вижу, что семья у вас хорошая, послушная, а то к другим детям и внукам как приедешь, так на второй день уже взбрыкивают, со скандалом уезжаю. Спасибо, что приняли, уважили, и я вам подарочек сделаю.
Бабушка достала пухлый пакет.
— Тут денежки, что я скопила, почти триста тысяч. Купите себе что-нибудь, что вам хочется.
Это было совершенно неожиданно. Все переглядывались между собой и даже как-то жалко стало бабушку. Но она уезжала, ее посадили на поезд и помахали ручками. Приехали домой и оценили масштаб уборки, чтобы вновь войти в зону комфорта.
— Так, диван мы сейчас же передвинем на место, — Даша зашагала по комнатам. — Полочку эту уберем с иконками, кресла вернем на лоджию. Банки все сложим в коробки и отвезем соседке на дачу, все эти миски, кастрюли засунем опять кухонные в шкафы. Так, что еще? Сашка может к нам заходить, уже опасность миновала, а ты, Юлька, одевайся как хочешь. Да уж неожиданные деньги нам достались! Какая хитрая бабушка, молчала до самого конца, нас испытывала.
— Мы эти деньги заслужили своим терпением, — сказала Оксана. – Это был рабский труд.
Когда сели ужинать, вспоминали о бабушке.
— А как она: «Зона отдыха – это тюрьма».
— Ага; «Убирайте с балкона свои уродища».
— А еще «бариста-бровистка». Ха-ха-ха! «Я понимаю, этим может женщина заниматься, но не мужик же! Видела я таких по телевизору, срам один!».
Вся семья хохотала от души, но беззлобно, просто вспоминали смешные высказывания бабушки. Конечно же, все рады были, что бабушка уехала, с ней было сложно, но благодаря такому бонусу все обиды забылись. А деньги пока положили на депозит.
