Рано утром, еще перед работой, муж сцепился с новым соседом. Он пытался объяснить ему то, что парковочное место на стоянке возле дома, которое тот себе облюбовал, уже занято. Много лет подряд муж ставил свой автомобиль именно на этом месте и не собирался уступать его.
Я отошла в сторонку, чтобы не мешать мужчинам в их борьбе за право обладания куском асфальта. А также, чтобы не видеть гневного лица супруга. Когда Валера чем-то настолько недоволен, его лицо напоминает звериный оскал, и это выглядит несколько пугающе.
Когда мужчины разошлись в стороны так ни о чем, не договорившись, Валера подошел ко мне и, взглянув в мое лицо, возмутился:
— Вот чему ты улыбаешься?
Я между тем даже не заметила, что мои губы сложились в улыбку. Просто на улице по-весеннему ярко светило солнышко, звенела капель и рядом на тротуаре чирикала стайка воробьев.
— Весна! — просто ответила я, вызвав этой репликой еще более хмурый взгляд мужа.
В тот же день, только уже по дороге домой, я и познакомилась с Ваней. Я зашла в аптеку, чтобы купить домой недостающие в аптечке лекарства. Как раз накануне Валера жаловался, что в доме нет элементарного активированного угля. Муж не удержался и во время обеда съел гамбургер в расположенном неподалеку от его работы бистро. В результате чего, половину вечера провел, совершая забеги в туалетную комнату.
Ваня стоял в очереди прямо передо мной. Обычный мальчик лет десяти. Немного долговязый и худощавый, веснушки на носу и торчащие на затылке волосы. Шапку Ваня снял и держал в руке.
Мне сразу бросился в глаза его очень серьезный и сосредоточенный вид, как будто мальчик что-то прикидывал про себя. Когда он подошел к окну и протянул рецепт, брови его сошлись к переносице, мальчик явно был взволнован.
Фармацевт взяла рецепт и, произведя подсчет, назвала сумму к оплате.
— У меня немного не хватает. Совсем чуть-чуть, — взмолился ребенок.
— К сожалению, на эти лекарства я не могу сделать скидку.
Женщина выжидающе смотрела перед собой, а Ваня судорожно обыскивал свои карманы.
— Сколько у тебя не хватает? — вмешалась я и выложила на стойку недостающую сумму.
— Спасибо, — смутился мальчик, не глядя на меня. Было понятно, что ему крайне неудобно брать у меня деньги, и он очень переживает по этому поводу.
Видимо в тот день неудачи преследовали Ивана, и, выйдя из аптеки, мальчик выронил из рук только что купленные лекарства. Коробочки упали прямо в грязно-снежную лужу, и мальчишка, вынимая их, чуть не плакал.
Я остановилась возле него и, принялась помогать спасать лекарства.
— Бабушка заболела, — пояснил ребенок, — даже не встает.
При этих словах, он шмыгнул носом, но тут же снова стал серьезным, сдвинув брови. Мальчик явно считал себя слишком взрослым для того, чтобы расплакаться на людях. У меня в голове промелькнула догадка, и я осторожно спросила у него:
— А родители твои?
Он помотал головой.
— Мы с бабушкой вдвоем живем.
После того как мы сложили все коробочки в пакет, предварительно протерев их моим носовым платком, Ваня все же поднял голову и посмотрел мне в глаза.
— Спасибо вам за помощь.
— А как ты справляешься один с больной бабушкой? — спросила я, обеспокоившись его положением.
— Нормально. Я пойду, ладно?
Я кивнула и пожелала ему удачи. А потом еще некоторое время наблюдала, как маленькая фигурка, обегая лужи, спешит в сторону пятиэтажных домов.
Весь вечер я думала об этой встрече. Ругала себя за то, что не уточнила у мальчика, не нужна ли им с бабушкой какая-либо помощь. И даже просто не спросила его имя.
Заметив мой задумчивый взгляд, Валера поинтересовался, в чем дело и, когда я рассказала ему о встреченном в аптеке мальчике, муж обиделся.
— Таня, вот почему чужие проблемы тебя волнуют больше, чем наши собственные? — недовольно воскликнул он.
— А у нас проблемы? — не поняла я, стараясь сообразить, о чем идет речь.
— То есть тебя не заботит то, что уже почти неделю мне приходится оставлять машину в соседнем дворе? А если автомобиль поцарапают, он новый, между прочим!
— А что, разве в соседнем дворе вероятность случайного повреждения автомобиля выше, чем в нашем?
Муж посмотрел на меня, словно на умалишенную, а я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться над его совершенно убитым видом. Естественно, я понимала его волнение по поводу брошенного вне зоны видимости нового авто. И была согласна с Валерой в том, что наглый сосед не прав. Но разве можно сравнивать эту неприятность с жизнью того мальчика? Каково сейчас этому ребенку? Есть ли у него, чем поужинать? Возможно, бабушке стало хуже и мальчику пришлось вызывать скорую. Может быть ему страшно, или одиноко!
Так мы и провели тот вечер. Валера в переживаниях за свою машину, а я, в красках представляя, что именно сейчас испытывает Иван. Шло время, я уже успела не только успокоиться и перестать думать о Ване и его бабушке, но даже если честно почти забыла об их существовании. И вот, однажды, где-то в начале августа, мы снова столкнулись с Ваней возле той же самой аптеки.
Я сразу узнала его и, улыбаясь, словно старому знакомому, спросила:
— Как бабушка?
Он на секунду вгляделся в мое лицо и, видимо тоже вспомнив нашу встречу, ответил:
— Спасибо, все хорошо. Бабушка давно поправилась. Она, кстати, отругала меня тогда за то, что не спросил ваш телефон, чтобы вернуть вам долг.
— А я ругала себя за то, что даже не спросила, как тебя зовут? — вырвалось у меня.
— Ваня, — протянул мне руку мальчик.
— А я Таня.
Мы вместе рассмеялись созвучности наших имен.
— Ты недалеко отсюда живешь?
— Да. Вон в том доме, — махнул рукой Иван.
— А я здесь рядом работаю, — пояснила я.
Мне не хотелось прощаться с ним, но я никак не могла придумать причину для этого. Тогда мне на ум пришла одна мысль, и я поспешила озвучить ее.
— Вань, а ты в футбол не играешь случайно? От сына форма осталась и пара неплохих мячей.
— А как вы узнали, что я мечтаю заниматься футболом? — удивился Иван.
— Догадалась. У футболистов глаза по-особенному горят! Уж я-то знаю, мой сын десять лет в футбол играл.
На этой почве мы с Иваном и сошлись. Он мог часами разговаривать о футболе. Знал всех известных и не очень футболистов, не пропускал ни одного матча нашей сборной и так далее. А так как я тоже была немного в теме, вырастив уже одного такого же восторженного фаната футбола, то нам с Ваней на самом деле было очень интересно общаться.
С бабушкой Ивана, Антониной Дмитриевной, мы познакомились, когда я привезла Ване некоторые из вещей своего сына. Наш с Валерой сын, Илья, недавно женился, и теперь у него были несколько иные интересы в жизни, чем игра в футбол.
Антонина Дмитриевна долгое время отчитывала меня за такое количество вещей, а потом еще дольше благодарила. А ближе к осени я сумела договориться с бывшим тренером своего сына, с которым мы все еще были в хороших отношениях, взять в команду Ивана.
Мой муж негативно относился к тому, что я взяла шефство над этим мальчиком. Часто подтрунивал надо мной, называя, то «благотворительным фондом», то матерью Терезой. Но я старалась не обращать внимания ни на его шуточки, ни на откровенную неприязнь к мальчику, чья судьба стала мне не безразлична.
Мы стали часто ссориться с Валерой из-за Ваньки. Муж считал, что я больше времени уделяю чужому ребенку, чем своей семье. Хотя это было абсолютной неправдой. Конечно мы, случалось, ходили с Иваном в кино, или в цирк. Не пропускали ни одного матча, когда играла футбольная команда нашего города. И, естественно, я всегда болела за команду самого Вани. Тренер часто хвалил Ивана, и мне это было очень приятно.
Прошло примерно около года с тех пор, как мы познакомились с Ваней, когда произошло следующее. У Ваньки был день рождения, и я купила ему велосипед. Не самый дорогой, без наворотов, но все же довольно приличную вещь. Мне не хотелось везти мой подарок на такси, и я попросила мужа доставить нас вместе с велосипедом до дома Вани.
Поворчав немного, Валера все же согласился отвезти меня. Когда же мы подъехали к дому, где жили Ваня и Антонина Дмитриевна, муж как будто немного занервничал и поспешил выгрузить подарок из багажника. В тот момент, когда Валера доставал велосипед, к нам и подошла Антонина Дмитриевна, бабушка Вани.
Старушка держала в руках огромный торт, наверняка потратив на него немалую часть своей пенсии.
— Валера? — изумленно глядя на моего мужа, воскликнула Антонина Дмитриевна. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не в Москве?
Муж, почти не глядя в ее сторону, пробурчал:
— Нет.
Лицо Валеры залилось краской. Он спешно вытащил велик из багажника и бросил его на тротуар.
— А вы знакомы? — удивленно воскликнула я, поднимая велосипед.
Валера и Антонина Дмитриевна молчали, как будто и не слышали моего вопроса. Пауза несколько затянулась. Я переводила взгляд с одного на другого и, в конце концов, Антонина Дмитриевна, ничего больше не сказав, направилась к подъезду.
— Валера, что такое? — обратилась я к мужу.
— Ничего. Просто раньше знал эту старуху. Все, я поехал, — муж уже открыл дверцу автомобиля, а потом, как будто без интереса, спросил, — а ты ее знаешь?
— Это бабушка Вани.
После этих слов Валера совершенно изменился в лице. Муж захлопнул дверцу машины, подошел ко мне и схватил за руку.
— Я запрещаю тебе общаться с этими людьми! Поехали домой, там поговорим.
Его пальцы больно впились в мое запястье, и я попыталась высвободиться.
— Что происходит? Что с тобой?
— Сядь в машину!
— Нет! Я приехала поздравить Ивана и никуда с тобой не поеду! Если захочешь, поговорим вечером, когда я вернусь.
Я с трудом освободила свою руку и прижала к себе велосипед. Лицо мое тоже пылало, глаза сами собой наполнились слезами.
— Таня, ты можешь хотя бы раз сделать, как я прошу? — муж выглядел очень возбужденным, у него даже глаз начал дергаться.
— Объясни для начала, что сделала тебе Антонина Дмитриевна?
— Она старая сплетница, к тому же не в себе. Я не желаю, чтобы моя жена общалась с подобными людьми! Из-за этой старухи однажды пострадал один мой друг.
— Кто?
— Неважно. Ты его не знаешь. Давай, я помогу тебе занести в квартиру велосипед, мы вместе поздравим ребенка и поедем домой?
Я ничего не понимала. Антонина Дмитриевна, напротив, всегда казалась мне сдержанной и даже немного застенчивой в плане общения. Я ни разу не слышала от нее ни одной сплетни. Ни о соседях, ни о ком-то еще. Она даже знаменитых людей не обсуждала, как это обожают делать многие ее ровесники. Женщина в основном заботилась о жизни внука, и волновали ее только дела Ивана. Антонина Дмитриевна ради этого даже до сих пор продолжала работать, прибирая расположенные неподалеку от дома офисные помещения. Вообще Антонина Дмитриевна, на мой взгляд, была образцовой бабушкой и Ваньку она воспитала замечательным человеком, а ведь она растила его одна с самого младенческого возраста!
— Валера, ты меня прости, конечно, но я не понимаю в чем собственно проблема? Ты не переживай, пожалуйста, я сама со всем справлюсь. Если на меня кто-то нападет, старушка-сплетница, к примеру, я тебе обязательно позвоню. А сейчас, извини, я обещала Ване отпраздновать его день рождения.
Я воспользовалась замешательством мужа и спешно вошла в подъезд. Когда кодовая дверь за мной захлопнулась, я вздохнула с облегчением. «Что это было?» — проговорила я вслух, посмотрев в потолок.
Вечер прошел замечательно. Ванька был очень рад моему подарку, сам собрал велосипед и поставил его посреди своей комнаты. Мы ели торт, запивая его прохладным напитком домашнего приготовления, который назывался «Чайный гриб». Я пробовала такой только в далеком детстве в гостях у одной из подруг моей мамы. Антонина Дмитриевна даже поделилась со мной замысловатым рецептом этого гриба, но мне процесс приготовления показался слишком сложным.
Чтобы не портить Ване праздник, мы обе молчали о том, что приключилось возле подъезда. Лишь под конец веселья договорились встретиться на следующий день и обсудить «что-то важное», как выразилась бабушка Ивана.
Когда я в тот день совершенно спокойная вернулась домой, Валера очень удивился, но вздохнул с облегчением. Муж вел себя со мной очень предупредительно. Весь вечер старался поддерживать беседу на отвлеченные темы, даже строил совместные планы на предстоящие выходные, чего не было уже очень давно. Мы даже вместе посмотрели телевизор и одновременно легли спать.
На следующий день мы с Антониной Дмитриевной встретились возле моей работы. Неподалеку располагалась аллея, засаженная молодыми липами и вот так, прогуливаясь по дорожкам, взад и вперед, бабушка Ивана рассказала мне их историю.
Антонина Дмитриевна никогда не была замужем, и детей у нее долгое время не было. Она считала себя некрасивой и стеснялась своей худобы. Конечно, мужчины в ее жизни случались, и вот от одного из них она и родила Надю. Мужчина тот был женат и Антонина Дмитриевна после никогда с ним не виделась. Надя родилась слабенькой, с самого детства у нее были проблемы с сердцем. Дочка унаследовала от матери худощавое телосложение и застенчивость. А вот лицом Надя пошла в отца. У нее были очень выразительные ярко-зеленые глаза, нос правильной формы и немного пухлые губы красивого изгиба.
Когда однажды Надежда познакомила свою маму с мужчиной немного старше ее, Антонина Дмитриевна и не подозревала о том, что он тоже женат. Как не знала этого в первое время и сама Надя. Когда же обман вскрылся, было уже поздно. Надя носила под сердцем ребенка, а мужчина тот тут же пропал. Он говорил что-то о том, что уезжает в столицу, заработает денег, разведется с женой, с которой его и без того ничего не связывает, а потом вернется к Наде и они заживут одной семьей. Но, только в его россказни никто уже не верил.
Врачи отговаривали Надю рожать из-за ее слабого сердца, но девушка все же решилась пойти на это. После родов Надя прожила еще два месяца, а однажды утром просто не проснулась.
Так Антонина Дмитриевна и Ваня остались одни. Отца Ивана они с того времени больше не видели. До того момента, как он появился вчера возле их подъезда в моем обществе.
Несколько раз я переспросила пожилую женщину, уверена ли она в том, что женатый любовник ее дочери и мой муж Валера — один и тот же человек. Все же прошло немало лет, и его образ мог стереться из памяти старушки. Но Антонина Дмитриевна уверила меня, что сомнений быть не может, это именно он. К тому же поведение мужа во время вчерашней встречи говорило само за себя.
Всю дорогу до дома я пыталась вспомнить, что происходило между мной и мужем в тот период, когда предположительно Валера встречался с Надей. Ничего особенного не происходило. Жили, как всегда. Ночевал муж всегда дома, за редким исключением, когда отправлялся с друзьями на рыбалку, или еще куда. Вечерами возвращался домой. Правда, всегда в разное время, как, собственно говоря, это происходит и сейчас. Такая уж у него работа. Иногда приходится задержаться, чтобы завершить срочный объект. Вот собственно и все. Я не помнила, чтобы между нами тогда были какие-либо серьезные разногласия или ссоры. Ничего, что могло вызвать отчуждение мужа и его желание пойти налево.
В тот же день, вернувшись домой, я собрала некоторые свои вещи и отправилась ночевать к подруге. Валере я написала лишь одно сообщение, прежде чем заблокировать его номер. Я писала о том, что еще никогда в жизни не испытывала такого разочарования в ком-либо. И дело было вовсе не в том, что муж предал меня. А в том, что Валера бросил своего ребенка на произвол судьбы!
Не стану рассказывать о том, как муж пытался вернуть меня, каждый вечер, поджидая после работы. Как он врал и выкручивался, всякий раз придумывая все новые оправдания своему поступку. Скажу только одно — в результате этих его ухищрений, Валера стал мне настолько противен, что я уже не могла вспомнить, за что любила его когда-то.
Я тогда еще не успела подать на развод, только планировала отнести заявление. Это произошло прямо у меня на глазах, возле той же аптеки, где мы когда-то познакомились с Ваней. Я снимала квартиру неподалеку от этого места и как раз возвращалась домой, когда встретила Ваню. Мальчик спешил на тренировку, и мы перекинулись лишь парой слов. Загорелся зеленый сигнал светофора, Ваня бросился через дорогу. Небольшой грузовик несся на большой скорости, водитель спешил проскочить перекресток.
Все, что было дальше, вспоминается с трудом, память упорно отказывается воспроизводить детали. Я первая добежала до места аварии. Помню, держала Ивана на руках, и мой светлый плащ был залит кровью. Помню, как Ваню грузили в фургон скорой помощи и как долго мы добирались до больницы. Еще вспоминается, как я все не могла решиться позвонить Антонине Дмитриевне, но потом все же сделала это.
Когда мы уже вместе с бабушкой Вани сидели в коридоре на первом этаже реанимационного отделения, к нам вышел врач.
— Родственники есть? — отрывисто спросил он.
Как выяснилось, у Вани была редкая группа крови, а накануне в больнице уже был израсходован ее запас. Врач все сетовал на то, что тот пациент, с такой же группой крови был наркоманом, и он все равно скончался. Я же не слушала врача. Я знала, у кого еще такая же группа крови и этот человек был прямым родственником Ивана.
Я позвонила мужу и сказала, что нахожусь в больнице. Попросила срочно приехать и, судя по скорости, с которой примчался Валера, муж решил, что это со мной что-то случилось.
Я ждала его прямо у входа. В двух словах объяснила, что произошло и что от него требуется. Но Валера ответил мне твердым отказом. Я никак не ожидала такого. Умоляла и уговаривала его! А потом встала перед ним на колени. Прямо на пыльной асфальтированной дорожке, не обращая внимания на людей, таращившихся на нас. Тогда Валера сказал, что сделает то, о чем я прошу, только если я вернусь к нему! Времени на раздумья у меня не было, да и думать сейчас о себе я не могла.
Хотя врачи уже сделали заявку в другую больницу и кровь для мальчика должны были вскоре доставить, но все же они были очень рады тому, что так быстро нашелся родственник с той же группой.
Ваню удалось спасти, и через несколько месяцев он уже снова играл в своей команде. Я, как и обещала, вернулась к мужу, но вот только совсем ненадолго. Буквально через месяц Валера сам согласился на развод. Я уж постаралась, чтобы его жизнь рядом со мной стала просто невыносимой. Мы женщины способны и не на такое! Жаль, что мужчины порой недооценивают наше умение перевоплощаться. Валера, к примеру, сказал, что большей стервы, в которую я превратилась, ему еще не доводилось встречать.
В компенсацию за этот месяц проживания под одной крышей с мужем я к тому же подала на раздел имущества, отсудив у него половину стоимости квартиры и машины. Вообще-то ранее я не собиралась этого делать. Квартира досталась мужу после того как умерли его родители и мы, продав их жилье, купили себе новостройку. Я всегда считала, что квартира принадлежит мужу, да и автомобиль он покупал сугубо на свои деньги. Но разве мы стервы можем поступить как-то иначе?
Автор Светлана Юферева
