В дружбу верите? А я верю, причём, что удивительно, верю в дружбу между парнем и девушкой. Не такую, чтоб шуры-муры, а дружбу настоящую, тёплую и крепкую.
Андрюха был моим лучшим другом с самого детства. В нашем дворе была разнополая и разновозрастная компания, мы вместе сначала в песочнице играли, затем в прятки да в казаки-разбойники, а потом уже и на танцы ходили. Детство наше пришлось на относительно вольные для нас, детей, девяностые, когда родители были целыми днями заняты добыванием средств на наше пропитание, а мы носились по двору с утра до ночи.
Андрюха трагически погиб, когда нам было по девятнадцать лет. По случайности, по глупости. Шёл домой с работы по рельсам и не услышал идущий позади поезд. Хоронили Андрюху в закрытом гробу. Тогда мне казалось, что мир в одночасье померк, стал пустым и безрадостным. Ни одна подружка моего пола не могла мне заменить Андрюху. Даже мой парень, Вовка, не был в тот момент для меня лучиком света во внезапно ставшим чёрным мире. К тому времени ещё и моя мама укатила с ухажёром в Турцию, бросив нас с папой одних. Мне казалось, что на мне какое-то проклятие…
***
— Вик, ну ты бы хоть поела. Снова Андрейку вспоминаешь? — вздохнул отец, присаживаясь рядом со мной.
А я сидела, бездумно пялясь в окно, не снимая наушников, в которых играла любимая музыка Андрюхи. Он любил старый русский рок: Кино, ДДТ, Наутилус Помпилиус, не брезговал КиШом и Сектор Газа. Я отчасти разделяла его вкусы. Каждый аккорд бил по голове набатом: в каждом звуке в памяти всплывал улыбающийся Андрюха…
— Пап, почему он мне не снится, а? — поворачивая к отцу заплаканное лицо, спросила я, — полгода прошло, а он ко мне не приходит.
— Значит, у него там всё хорошо, Викусь. Ты сегодня с Вовкой-то гулять идешь?
— Иду. Вот, решила на свою голову музыку послушать, и Андрюху вспомнила, — ответила я.
— А твой Вовка тебя не ревнует?
— К Андрюхе? Никогда не ревновал. Даже когда Андрюха жив был! — засмеялась я.
***
Время шло, боль понемногу утихала. Иногда я встречала на улице маму Андрюхи, она передавала мне от него «привет». Мол, приснился, велел тебе привет передать. И так мне грустно стало, что ко мне он не приходит! Я даже было обиделась!
И вот наконец-то, однажды ночью я вижу сон. Гуляю я с Вовкой по парку. Вокруг всё зелено, разноцветно, дорожки залиты светом от солнечных лучей, прорезающихся сквозь густую листву. Мы подходим к прудику, в котором плескаются утки, я достаю из кармана своей «кожанки» пакетик с хлебом, и только хотела его развернуть, как вдруг моё внимание привлёк до боли знакомый силуэт на том берегу. В висках застучало, сердце сжалось:
— Андрюха! Дружище!!! — что есть силы заорала я.
А он стоит и молча улыбается. Весь в белом, как-будто светится. Лицо счастливое, умиротворенное такое.
Я Вовку оставила и побежала к резному мостику, который вёл на тот берег рукотворного прудика, гордости нашего парка. Руками машу, а сама молюсь, только бы успеть, пока он не ушёл! Андрюха стоит и ждёт меня. Я вся запыхалась, пока к нему добежала, кинулась было ему на шею, захлебываясь слезами, а он от меня сторонится:
— Не-не-не, Валькирия, не надо нам с тобой обниматься. Не положено, — назидательно произнёс Андрюха, отстраняя меня. Он всегда меня Валькирией называл, за мой характер и мою вспыльчивость…
— Ну что же ты… Как же… Как я без тебя, а?! — обрушилась я на него с упрёками, — Ещё и не снишься!
— Обиделась, Валькирия, — улыбнулся Андрюха, — Не обижайся. Всё у меня хорошо. И у тебя хорошо будет. Пора мне, Викусь… Ты только это… Толику не открывай!
В этот момент я проснулась. Наверное, потому, что стала уже наяву захлёбываться слезами. Вокруг было темно и одиноко — ни Андрюхи, ни Вовки, ни уток. Только папин храп слышался из-за стены.
Сон мне запомнился, потому что после этого Андрюха больше мне не снился. Конечно, вот эти его слова: «Толику не открывай» показались мне бессвязной ерундой.
***
Жизнь текла дальше. Я закончила вуз, с Вовкой мы в итоге расстались, папа часто болеть стал. Я уже жила отдельно, но часто навещала папу, готовила ему вкусняшки, прибиралась и покупала лекарства со своей скудной зарплаты. Снимала я комнату в коммунальной квартире. С соседями не конфликтовала, но и близко не общалась. Да и вообще, старалась избегать пересечения с ними. Всего в нашей коммуналке было три комнаты: в одной жила милая молчаливая старушка, а в другой женщина, любительница горячительных напитков. Но она была тихая, не буянила и не беспокоила ни меня, ни старушку. Выйдет вечером, купит себе бутылочку и закрывается в комнате. Прибиралась, кстати, в основном она, да ещё и по ночам. Выйдешь утром — коридор и кухня вымыты, вычищены, а женщины и след простыл. Я даже понятия не имела, как её зовут. Хозяйка моей комнаты говорила вроде, но я не запомнила. Запомнила только, что у женщины сын сидит в тюрьме, вроде за запрещённые вещества.
В тот вечер я припозднилась, задержалась у папы, причём не было меня аж целых полторы недели. Папе было нехорошо и я побоялась оставлять его одного, хоть и пришлось из своей родительской квартиры добираться на работу с пересадками.
Я тихо открыла общую дверь и на цыпочках прокралась к своей комнате, чтобы никого не разбудить.
Старушка наверняка видела уже десятый сон, а вот женщина могла ещё только недавно лечь. Хоть и под допингом, но мало ли, разбужу. Мне с порога показался странным сладковато-кислый запах, заполнивший коридор. А ещё было примечательно, что в квартире оказалось не убрано, как обычно… Нехорошее предчувствие подкатило комом к горлу, но я постаралась подавить тревогу.
Нащупав ключи, я тихо прокрутила их в замке, как вдруг дверь, ведущая в комнату женщины, старая, обитая дермантином, скрипнула, распахнулась и оттуда высунулась всклокоченная мужская голова.
«Собутыльник», — подумала я. И вдруг по моему телу пробежала дрожь: «А вдруг сынок-уголовник вернулся?»
Да уж, только этого не хватало! Придётся, видимо, искать другой угол.
Я быстро вошла в комнату и заперлась изнутри. Вот незадача — теперь и в туалет выйти страшно!
Я постаралась прогнать прочь из головы дурные мысли и решила лечь спать. Может, обойдётся, и даже если это сын, он окажется таким же тихим и незаметным, как женщина? Но почему же она перестала убираться???
С такими мыслями я уже час ворочалась с боку на бок, пытаясь заснуть, как вдруг по коридору послышались тяжёлые шаги, которые приближались к моей комнате. Кто-то грузный остановился возле двери. Казалось, я слышу его тяжёлое дыхание.
Тук-тук-тук — раздался стук в дверь.
Я сжалась комком, стараясь не дышать.
Тук-тук-тук.
— Девушка, — послышался довольно вежливый хриплый бас, — Откройте пожалуйста, это Толик, сын вашей соседки… Маме плохо, помогите пожалуйста! Вы ж наверняка заметили, что она принимает каждый вечер, она перепила, а у меня телефон не работает!
Ну вот, всего лишь соседка перепила. А я испугалась. Нормальный человек, видимо, вполне вежливый. Ей-богу, не ставить же клеймо на нём, пусть и сидел!
— Одну минуту, только оденусь, — крикнула я.
Я уже встала с кровати и стащила со стоящего рядом кресла халат, как вдруг…
…Страх липкими лапами стал обволакивать меня. В голове пронеслись образы солнечного парка, резвящихся в пруду уток и голос Андрюхи: «Толику не открывай!» Толику!!! Не такое уж распространённое имя…
Я судорожно нащупала телефон, в тот же момент меня осенило, что за запах витал в коридоре… Маме уже не плохо, а никак! И несчастной старушке, скорее всего, тоже. И вот сейчас за дверью стоит убийца и скоро настанет моя очередь!
Я быстро набрала номер полиции, прислушиваясь, как ходит ходуном дверная ручка, а за дверью хриплый бас становится настойчивее:
— Девушка, ну что же вы такая бессердечная?! Откройте дверь!!! Открой дверь, с@@@!!!
Толик стал отчаянно долбить в дверь, пытаясь сорвать её с петель, а я в это время дрожащим голосом негромко диктовала дежурному адрес квартиры, в которой произошло убийство. Да, именно так я и сказала — чтобы приехали наверняка и как можно скорее.
***
Я не засекала время, в течение которого разъярённый Толик долбился в мою дверь. Я свернулась комком в кровати и про себя молилась: лишь бы приехали! Лишь бы успели спасти мою никчёмную жизнь!
Я вздохнула с облегчением только тогда, когда шум за дверью затих, грохот и звуки борьбы прекратились и в мою дверь постучались со словами:
— Гражданка, откройте пожалуйста, с вами говорит лейтенант Жуков! Преступник уже задержан и вам ничего не угрожает!
Перепуганная, я попросила лейтенанта показать в глазок удостоверение. Спасибо хозяйке комнаты за хорошую дверь!
***
Оказалось, что Толик сидел в тюрьме за употребление. В камере его не особо жаловали, и оттуда он вышел озлобленным и полным жажды мести — ведь именно мать сдала его полиции. Приехал он около недели назад, и сразу же расправился с матерью. Судмедэксперт подтвердил, что труп пролежал в комнате примерно пять-шесть дней. Старушка попалась под руку немного позже. А меня, к счастью, в тот момент не было. Он и не знал, что в комнате обитает постоялец.
И вот теперь меня мучает вопрос: что было бы, если бы Андрюха, приснившийся мне один-единственный раз, не предупредил меня о том, что Толику открывать нельзя? Думаю, этот вопрос скорее риторический. Спасибо тебе, Андрюха. Ты настоящий друг. Даже оттуда ты смог спасти свою Валькирию…
Светлана А.
