Такие дни обитатели частного дома престарелых «Берёзка» ценили больше всего! Визит волонтёров был настоящим праздником, в котором главным ожидаемым были не подарки, не угощение от руководства «Берёзки» для всех, а общение…
Возможность поговорить по душам, шанс быть услышанными! То есть, в принципе, естественно, постояльцы этого места общались между собой, но для многих из них это было совсем не то, в сравнении с разговорами с заглянувшей к ним в гости молодёжью!
— Настасья! — окликнула соседку по комнате-палате бабушка Зина. — Глянь, как мне, идёт? — и она расправила на платье-халате крупные, пёстрые бусы. — Настасья, да ты спишь, что ли?!
— Да оставь ты её, — хмыкнула другая старушка — Евгения. — Не видишь, что ли? Опять в себя ушла…
Это было правдой — Настасья уже не первый час сидела у окна, глядя на улицу, где стылые порывы октябрьского ветра обрывали последние ветви с рябины, росшей в числе других растений в маленьком садике при доме престарелых. Здешние врачи говорили, что в этом нет ничего такого — мол, это особенность персональная психологическая, когда человеку нужно вот такое вот уединение, погружение в собственные мысли. Но Зинаида была с ними категорически не согласна и её такое поведение соседки даже пугало, она находила это жутковатым!
— От одиночества это всё, — сказала она, протягивая руку за зеркальцем — чтобы поглядеть на себя, как всё выглядит, прилично ли и празднично ли? — К нам то с тобой хоть кто-то заглядывает, а она…
— Да, — вздохнула Евгения. — При живом ребёнке и такая история! Впрочем… А может, сама виновата?
— Что ты такое говоришь?! — замахала руками Зинаида и перешла на шёпот. — Как можно вообще?! Ты же знаешь прекрасно, как она жила и как всё было… И как можешь такое говорить?
— Ну, мы про события от одной стороны знаем, — усмехнулась Евгения. — А как всё на деле было, как всё её дочь видит… Это совсем другое! Может, вредная была, жизни молодёжи не давала?
— Ой, завела ты разговор, — вздохнула Зина. — Аж настроение всё испортила… Всё, пойдём уже! Встречать, наших то… Ох, надеюсь, Алёнушка тоже приехала! Не могу, так хочу её увидеть!
— Вцепилась ты в неё, — пошутила Женя. — Как будто она внучка тебе!
— А может, я всю жизнь внучку хотела? — покачала головой Зина. — Да не сложилось ни с сыном, ни с внучкой… Он у меня вообще, может, никогда не женится!
— Прямо и никогда? Молодой мужик — всего сорок пять!
— Я в том смысле, — грустно пояснила Зинаида. — Что он всё свою карьеру строит… А сколько он ещё её строить будет, сколько будет по командировкам кататься? Это верно, говорит, что время у него есть… А у меня, с моим сердцем, это время как, есть? Вот я и думаю… Не доживу я до внучки! А значит… Для меня никогда в жизни этой вполне реально…
— Что-то мы с тобой в философию ударились, — попыталась приободрить подругу Евгения, когда они прошли в зал, где обычно начинались встречи с волонтерами.
Тут же иногда, кстати, устраивали даже маленькие такие, музыкально-танцевальные вечера для стариков. А сегодня вот — должны были все встретиться с волонтёрами, которые обещали показать какие-то фокусы, ну и передать всяких подарков… И здесь же уже накрыли несколько столов — всё было готово для чаепития с конфетами и даже с парой тортов… И главное, про себя подумала Женя, чтобы нарезали честно, а не как в прошлый раз! Потому что ей казалось, что кое-кому, кто любимица человека, который торт нарезает, кусочки побольше достаются… Зина эти страхи Евгении, кстати, не разделяла и даже подшучивала над подругой, мол, это что-то уже из безумного — если тебе кажется, что тебя едой обделяют!
Дом престарелых «Берёзка» не был ни заведением элитным, ни тем, что существуют на деньги от пожертвований. Скорее его можно было назвать заведением «средней руки» и примерно три десятка его обитателей, тут находящихся, расплачивались за полный пансион «Берёзки», перечисляя на счёт организации большую часть своих пенсий. Но не все, кто жил здесь, не видели окружающего мира — несколько стариков периодически уезжали в гости к детям и таким персонам другие пенсионеры сильно так завидовали — ведь они получали хоть какое-то внимание родных!
…Алёна подалась в волонтёры после того, как скончалась от инсульта её собственная бабушка — ей казалось, что так она заглушит боль потери, помогая нуждающимся… Алёне было двадцать два года, она выросла в полной и вполне, вполне благополучной семье и в настоящее время училась в ВУЗе на менеджера, хотя когда-то, совсем в юности, мечтала стать модельером…
В «Берёзку» девушка приезжала не в первый раз и эти визиты, случавшиеся обычно раз в месяц, уже стали для неё долгожданным и очень желанным событием! Она запоминала не только имена подопечных, но и всякие важные для общения с ними мелочи — кто-чем интересуется в жизни, кто и чем болеет, у кого есть там — в мире за пределами «Берёзки» родные, а кто — совсем одинок.
Но хотя всем Алёна старалась уделять поровну своего внимания, был один человек, о котором она волновалась особенно — Настасья. Ещё в самый первый визит, когда другие волонтёры из благотворительной организации знакомили её со стариками, эта пожилая женщина лет семидесяти с хвостиком привлекла её внимание… Тем, какой она была безучастной. Как будто вокруг ничего не происходило! Но потом вдруг Настасья встрепенулась и принялась, как все — болтать о чём-то, общаться… И всё-таки… Что-то не давало Алене покоя!
— У неё есть кто-нибудь? — спросила она у Марины — женщины, которая в «Берёзке» занималась уборкой комнат и других помещений.
— Да как сказать… — задумчиво ответила та. — Вы лучше с нашим директором поговорите!
Алёна наморщила нос — она понимала, что это как бы предвзятое отношение, но ничего не могла с собой поделать и относилась к руководству «Берёзки»… странно. Ей казалось, что это надо быть всё-таки очень сложным и даже в чём-то чёрствым человеком, чтобы руководить частным домом престарелых, да ещё получать с несчастных и часто одиноких стариков прибыль! Но она с Виктором всё-таки поговорила.
— Да, у Анастасии есть дочь, — сказал он. — Собственно, она сюда мать и направила. Там, видите ли, вообще всё сложно… Но кое-что сообщить я вам могу, — он сдержанно улыбнулся. — У нас, сами понимаете, беседы — главный вид досуга, так что про жизни своих подопечных, их судьбы, я, так уж вышло, знаю немало… — и он пустился в рассказ.
…Анастасия родилась в маленькой таёжной деревушке, в семье столяра и учительницы русского языка. И всю юность провела там же. И даже несмотря на то, что отметки у неё в школе были отличные, но в город за высшим образованием девушка не поехала. И когда выросла — стала просто работать в местном сельпо. И там же, в этих краях, встретила свою любовь — Бориса, который работал комбайнером. К нему она и переехала в соседнюю деревню после свадьбы. И в этом браке родился единственный ребенок — дочь Елена. И она, в отличии от матери, в город очень рвалась!
Правда, опять же, в отличии от матери, у неё не было хороших теоретических перспектив и в ВУЗ она поступить не смогла. Зато поступила на швею и тут очень даже повезло — потому что это было крупное предприятие, на котором даже было маленькое общежитие для сотрудниц. Но потом это место — рабочее место, перестало существовать, разорилось и Елена, чтобы не оказаться совсем на улице, вынуждена была вернуться в деревню, к родителям…
Но это не было мирным воссоединением семьи… Потому что Елена была очень недовольна тем, как сложилась её жизнь! Она сыпала обвинениями — что отец и мать не обеспечили ей хорошего будущего, а ведь они просто обязаны были это сделать, как хорошие родители!
— Надоело всё! И ваша деревня вонючая! Уеду! И вы мне не нужны!
Но как перебраться в город, если там нет ни родни, ни друзей таких, чтобы пустили к себе жить, а у тебя самой — нет профессии, которая бы позволила хорошо зарабатывать? Да, Елена выучилась на швею… Но разряд у неё был далеко не самый высокооплачиваемый.
Но случай уехать из деревне Елене предоставился… Это случилось зимой, в ту пору, когда стояли самые крепкие морозы и мели беспросветные метели. На трассе, проходившей мимо деревни, однажды встало несколько машин — двигатели не выдержали такого накала погоды! Местные жители выбежали помочь — завести моторы может как-то, но главным образом, до прибытия спасателей и эвакуаторов предлагали горячие напитки, бутерброды… В одной из машин был мужчина с ребёнком и Елена пригласила их к себе домой — согреться нормально, у печки!
Мужчина представился Александром, а его сына звали Вадимом. Разговорились… Оказалось, что Саша овдовел пару лет назад и вот, работал в автомастерской и в одиночку растил сынишку, который уже в школу пошел…
— Вам жениться надо! — сказала Анастасия. — И в дом хозяйка нужна и ребёнку мать нужна!
— Золотые слова, — усмехнулся Саша. — Но вы даже не представляете, как мало женщин согласны на такое…
И так уж вышло, что обратно к своей машине — к утру неожиданно погода изменилась к теплу, Александр возвращался, ведя сына за руку, а в кармане зимней куртки Александра лежала записка с номером телефона Елены…
Они продолжили общаться. А потом он пригласил её к себе в гости в город. И она поехала… И ей там всё понравилось — потому что Саша умел зарабатывать деньги, а ещё почти не пил, но главное — у него была своя жилплощадь, полностью собственная, а не ипотечная квартира! И вскоре они поженились.
И полетели годы… Елена периодически посылала весточки родным — мол, всё у нас хорошо! Но в деревню она приезжала очень редко и всегда давала понять, что ей не нравится это всё. Елена любила повторять «а вот у нас в городе!» и сравнивала всё — от бытовых удобств до доступных продуктов. В общем, общение было непростым…
За эти годы, кстати, в браке этом своих детей не родилось. А потом ушёл из жизни муж Анастасии. И так уж вышло… Что Елена не приезжала на похороны — потому что у неё и мужа в это время совпали отпуска и они провели эти дни, в которые скорбела, провожала в последний путь Бориса, Анастасия, на море.
Сын Александра вырос, отучился в ВУЗе — он стал юристом и привёл в дом молодую свою жену… И так уж совпало, что в это же время у Анастасии начало сдавать здоровье. Спина, сердце, давление… Ей было просто плохо! И тогда она начала проситься к дочери…
Елена сперва отвечала, что это невозможно — потому что дома у них и так тесно! Но через какое-то время вдруг сама приехала к матери с тем, что да, определённо ей надо переехать к ней в город!
— Мы о тебе позаботимся, — сказала Елена. — Только дом надо продать!
Анастасия была в шоке — как продать?! Она и дом-то своих родителей, когда те померли, не стала продавать совсем чужим людям — пустила в него жить родню дальнюю, а потом, кстати и переписала на них эту недвижимость с куском земли. Но Елена строго настаивала — к чему будет дом стоять, ломаться, а огород — бурьяном зарастать, если может ещё все людям послужить каким-нибудь, а деньги, кстати, в семью пойдут?!
И Анастасия согласилась. Но продажа по настоянию Елены, которую, между прочим, консультировал пасынок, была не простой — потому что сначала Анастасия через дарственную перевела на дочку всё своё имущество. Елена сказала, что это нужно для того, чтобы покупатели не задавали никаких вопросов по поводу дееспособности пожилого продавца… И вот, дом был продан.
Старушка собирала вещи и очень волновалась… Ещё бы, ведь она переезжала в город, в котором от силы пару раз за всю жизнь была! Но когда добрались, то выяснились подробности…
Во-первых, вместо обещанной комнаты, оказалось, что жить Анастасии предстоит на кухне.
— Тут вот, есть мягкий уголок и диванчик раскладывается, — объясняла Елена матери. — Ты же сама говорила, что тебе много не надо! Смотри, тут и телевизор у нас… Будешь свои сериалы смотреть!
Во-вторых, оказалось, что невестка Елены вообще недовольна тем, что в доме появился лишний человек. Девушка ходила беременной и ворчала по поводу того, что ей страшно вообще, когда в доме чужая старуха, да ещё которая в маразм впадает!
Да, память у Анастасии была уже не такой хорошей. Она иногда чуть путалась в самых простых вещах, но происходило это в основном, когда она сильно нервничала! А нервничала на новом месте она, кстати, постоянно… И вот однажды собрали семейный совет.
— Ребёнок скоро родится, — развёл руками сын хозяина квартиры. — Как мы будем в таких условиях существовать?! Моей жене нельзя нервничать, у нее же молоко пропадёт!
— И не только в этом проблема, — кивнул сам муж Елены. — Пойми, скоро будет только хуже! Лучше бы твоей матери жить там, где о ней смогут позаботиться…
Елена немного колебалась… Но потом родные так красочно расписали ей, как будет она вскоре с памперсами для взрослых по квартире бегать и бояться, как бы мать не открыла сдуру краны, затопив соседей, что она приняла решение! Но как было сказать об этом матери?
И она сказала прямо — так, мол и так… Извини, но жить вместе нам дольше невозможно! Потому что жилплощадь не позволяет…
— Но я всё спланировала уже! — тараторила Елена, теребя пальцами пояс своего платья. — Александр бизнес свой хочет начать… Всё надежно! Он заработает быстро… Да и пасынок не сидит, сложа руки! Мы скоро эту квартиру продадим и ипотеку возьмём. Построим целый дом! Для нашей всей дружной, большой семьи! Ты понимаешь, мама? Ты ведь понимаешь меня?! Просто сейчас очень, очень тяжело так жить! Я этого просто не выдержу! — и Елена заплакала.
Настасья согласилась… Слишком уж больно ей было видеть свою дочь вот в таком положении! Она не хотела мешать, быть обузой… Тем более, что дочка твёрдо сказала — будет отдыхать Настасья в санатории! Ну, почти в санатории. Но в таком месте, где так хорошо, что аж не захочется оттуда возвращаться! И вскоре переезд состоялся.
Елена обещала, что нужно подождать каких-то полгодика! И сперва она еженедельно навещала мать… А потом — раз в две недели… И ещё реже… И тому времени, как обещанный срок истёк, она вообще перестала приезжать.
— Как же я устала! — сказала Елена в последнем телефонном разговоре с матерью. — Что, плохо там тебе? Обижают?! Нет? Ну, так почему ты ко мне пристаёшь? Ты лучше нас знаешь, как всё устроено? Да ничего ты не знаешь! Всю жизнь просидела в своей деревне и ещё сейчас меня учить вздумала! Всё, хватит, я тебе потом позвоню…
— Анастасия поселилась у нас уже четыре года назад, — сказал директор дома престарелых и развёл руками. — И понимаете, личный опыт в подобных ситуациях мне подсказывает… Что вероятнее всего, тут так она и останется. Не станет её дочка забирать! Она у нас и не появляется… Полгода назад Анастасии было плохо с сердцем, её госпитализировали… Мы сообщили родственникам… Но они её не навещали. Так что… В общем, такая история!
Из кабинета владельца «Берёзки» Алена вышла с дико колотящимся сердцем, а возмущение, казалось, как гроза летало вокруг неё! Как так можно?! Это что же за бесчеловечным человеком надо быть, чтобы выкинуть так собственную мать?! И Алёна решила действовать!
И для начала она решила поговорить с Анастасией… Старушка, кстати, отказалась идти на общее чаепитие — вынырнула из своей странной задумчивости и пробормотала, что нет, спасибо, она в порядке, ей совсем не хочется сладкого!
— Настасья, — Алена присела рядом, улыбнулась. — Здравствуйте! Как вы себя чувствуете?
— Хорошо, спасибо, — пожилая женщина улыбнулась в ответ, но глаза её блестели от подступивших слез. — Вот, жду…
— Ждёте?..
— Да! Доченька моя, Леночка, обещала приехать…
У Алёны сжалось сердце — как может она после стольких лет, после такого предательства, ещё надеяться?!
— Уж больше месяца тут живу, — вздохнула Настасья. — А чудится иногда, как будто года пролетели! Это, наверное, потому что я старая уже… Внуки у меня скоро родятся! Дом большой зять строит… Все там жить будут! И у меня будет своя комната. Соседки мои, они женщины добрые, а всё-таки непросто… Одна так храпит, я уж и ночи то иной спать не могу! И чего с ней поделаешь? А ничего, просто терпеть… Скоро, скоро уже Леночка меня заберёт! А знаешь, что ещё будет? — старушка подалась к Алёне, смотря на неё… и как будто одновременно мимо неё. — Я на первом этаже комнату займу! И в саду, под окном прямо чтоб, сделаю клумбу… Флоксы буду сажать, астры, пионы… Много цветов! Я люблю цветы… На речку ходить станем! Будут меня внуки на лодке катать… Дети растут быстро… А внуки ещё быстрее! Я счастливая, — пробормотала Настасья. — Вот, соседок моих дети сюда сдали и забыли о них… А я счастливая, меня дочка любит, она меня скоро забереэёт! Вон, звонила вчера… Говорила, мол, мама, скоро уже приеду за тобой, не можем мы без тебя! — Настасья всплеснула руками…
Алёна как подавилась словами. И мысли её прежние застыли — точно насекомые, оказавшиеся в янтаре. Потому что она вдруг кое-что поняла… И как же это было ужасно! Она поняла, что рассудок Анастасии уже повредился. Должно быть, старушка крепилась, сколько могла, а потом не выдержала… И что-то как щёлкнуло в мозгу! И он предпочел скрыться от жестокой реальности в мире иллюзий и несбыточных надежд.
А ещё Алёна вдруг с пугающей ясностью поняла, что навряд ли она что-то может изменить в этой ситуации… Да, она может раздобыть адрес, телефон этой Елены и поговорить с ней, попытаться донести до неё, что это неправильно — вот так выкидывать родного человека в дом престарелых! Но… А будет ли от этого толк? В конце-концов, она этой Елене не родня и не лучшая подруга, чтобы её вообще стали слушать! Она, наверное, только посмеётся над наивностью такой…
Алёна вышла из комнаты. Потом, почти что выбежала на улицу. Как была — в джинсах и свитере, не надев верхней одежды… Холодный ветер ударил, обдал предчувствием скорой зимы… Но Алёна не мёрзла — подставив лицо ветру, она зажмурилась и дышала им, пыталась прийти в чувство и успокоиться. Значит, она бессильна… И должна, выходит, смириться с этим?! Но это ведь просто ужасно! Но выхода, похоже, нет…
Алёна открыла глаза. Она стояла как раз под окном второго этажа, где жила Настасья. И она увидела старушку — та стояла у окна и улыбаясь, смотрела на растущею внизу рябину. Что она видела в эти мгновения в своём воображении?
Представляла, как уезжает отсюда вместе с дочкой?
— Алёна! Вот ты где, — из дверей выглянула другая девушка-волонтёр. — Ты чего убежала? Мы тебя ждём! Кто хорошие дела то делать будет, а?
— Иду, уже иду, — сказала Алёна и наконец, отведя взгляд от окна, пошла обратно.
Автор: Анна Антонова
