Развод. Слово это стало звучать в доме Столяровых всё чаще.
Диана давно отправила мужа спать на диван в гостиную, а сама ночами лежала и изучала потолок. Антон почти три месяца сопротивлялся официальной части этого совершенно неблагозвучного слова, но, в конце концов, сдался.
Разлад, точнее кризис семейной жизни, как любят говорить психологи, случился ровно через двадцать лет супружеской жизни. Диана на удивление была внешне спокойна, не ревела, не истерила, просто молчала и хлопала дверью.
Её не устраивало всё. Что муж много работает, что не проводит с семьёй время, что мало получает, если не берёт дополнительной смены, это тоже нервировало. Раздражал его внешний вид и ухмылки.
Антон просьбы жены пропускал мимо ушей. Старался больнее уколоть по поводу внешности, пересоленной еды или не хорошо выглаженной рубашки, любой явный прокол жены вызывал у мужа ухмылку.
Претензии были обоюдные, но никто не хотел выслушать другого. А ведь ругались из-за пустяков.
— Нам нужно оформить развод официально, Антон, так продолжаться не может.
— Хорошо, — спокойно ответил он ей. — Ты займёшься этим или мне взять всё в свои руки?
— Ой, не смеши, ты даже не знаешь, где у нас администрация находится.
— Почему же не знаю? Знаю. Свидетельства на детей я получал, ты забываешь.
— Да, свидетельства ты. А остальное всегда делала я, — Диана начала понемногу нервничать.
— Сейчас не нужно в администрацию идти, чтобы развестись, можно по интернету.
— Ну давай, — взмахнула она руками.
— Ещё это… надо всё делить.
— Делить? — словно не веря своим ушам, переспросила Диана.
— Да. Всё что нажито…
— Непосильным трудом мной, — быстро добавила жена.
Антон опять не смог сдержаться:
— Почем уже тобой? В декрете я содержал семью.
— Я тратила декретные не только на детей, на всё.
— Диана, ты перегибаешь, не нужно меня обесценивать.
Ей было обидно. До неприятного ощущения в животе, до головных болей. Чувство недооценённости брало вверх. Диана явно понимала, что её недолюбили, недохвалили, все «недо» какие могли быть, все были её.
Ей, как ведущему экономисту, платили всегда больше, чем мужу. Он молчал, брал подработки, выматывался на своём заводе, даже стал начальником смены, но это не сильно внесло коррективы в его денежное соотношение. Жена выигрывала.
— Дети будут жить со мной, поэтому квартира достанется нам.
— А где я жить буду? — задал резонный вопрос Антон.
— Не знаю, ты же мужчина, позаботься об этом.
Антон замотал головой, словно он и предполагал, что ответ будет таким.
— А дети согласны жить с тобой? Может, они захотят со мной?
Диана усмехнулась, но вышло будто скулила, так разболелась голова, что хотелось просто лечь на кровать и забыться. Она промолчала.
Антон открыл ноутбук, демонстративно достал папку с документами и принялся заполнять.
— Всё, заявление о разводе я подал, единственное, нужно оплатить гос.пошлину.
Диана демонстративно вздохнула.
— У тебя денег нет, чтобы оплатить, тебе дать данные карты?
— При разводе с детьми не просто оплатить с каждого супруга, тут сложнее.
— Ладно, узнаю, оплачу.
Она хотела добавить, что опять муж ничего сам не мог сделать, но почему-то остановила себя.
***
Маша стояла перед родителями и смотрела куда-то мимо них. Чёлка, которую мать не разрешала стричь, всё время задевала за ресницы, было неудобно. Матвей чуть опустил голову, но взгляд переводил с отца на мать. Он спрятал руки за спиной и дал право сестре говорить за них обоих.
Почти три месяца с февраля дети были между двух огней, сами по себе. Родители выясняли отношения, продолжая просто машинально выполнять свои родительские обязанности.
— Вас завтра спросят. Этот вопрос задают всем детям, кто старше десяти лет, — и мать посмотрела на сына. Ему через месяц должно было исполниться одиннадцать. Что вы ответите?
Четырнадцатилетняя дочь взглянула на мать и, выпрямив спину, спокойно сказала:
— Мы уже решили с Матвеем, на суде узнаете.
Мать от такого ответа даже оторопела, Антон усмехнулся. Маша обычно не дерзила, но сейчас муж был прав, покажет дочь, что такое подросток во всей красе. По поводу чёлки сегодня уже состоялся разговор.
Между детьми было три года разницы, но чувствовалась, что все пять. Маша манипулировала братом прекрасно. Но сейчас, стоя перед родителями, они прекрасно осознавали, что будут делать и мнения их совпали.
— А нам с папой не скажите разве?
— Нет, — ответил сын.
Тут Антон перестал улыбаться. «Его Матвейка, его сынок и … такое выдал».
До суда жили все вместе, на заседание тоже все поехали на одном автомобиле. В дороге молчали. Каждый о своём. Диана листала бесконечную ленту роликов, Антон управлял машиной, но иногда поглядывал на заднее сидение. Дети молча смотрели в окно, отвернувшись друг от друга.
За десять минут до заседания Антон подошёл к Диане и спросил:
— Может, нужно было просто пожить порознь, а не разводиться?
— Для чего?
— Ради детей, ради нас. К психологу пойти или отдохнуть? Давно в отпуске не были вместе.
— Не хочу я отдыхать, — ответила Диана, — хочу развестись. Развестись и разделить всё. Вот.
Антон повернулся к дочери с сыном, которые сидели на другой скамейке, и сделал несколько шагов их сторону.
— Вас, наверное, вызовут, я не знаю, как тут всё устроено.
Наконец, заседание началось. Через пятнадцать минут Маша стояла перед судьёй и сжимала руку брата.
— Зачем здесь опека? — спросила Диана у мужа, а тот пожал плечами.
— Мы с братом приняли решение переехать к бабушке с дедушкой, с ними уже всё обсудили, или в детский дом. Ни с кем из родителей мы жить не будем. Они не хотят жить вместе, а мы не хотим у кого-то из них.
Судья посмотрела на детей поверх очков, потом сняли их и положила на стол, посмотрев на секунду в окно.
Диана схватилась за сердце и сжала руку мужа так, что она стала белеть под ногтями.
— Гражданка и гражданин Столяровы, — обратилась судья к Диане и Антону. — Я не знаю вас, не знаю ваших детей, мне всё равно, что будет после того, как я вынесу решение, жить дальше вам. Развод, значит развод, мнение детей я тоже учту.
— Простите, — Диана вдруг вскочила с места, — простите, уважаемый суд, я хочу сказать,
— Говорите, — кивнула судья.
— Нам с мужем нужно обсудить данную ситуацию, мы не знали, что дети…
— Хорошо, переносим заседание на неделю. Секретарь сообщит о дате и времени, документы можете получить у него же.
Бабушка с дедом ждали окончания заседания у дверей.
— Вы знали! — Диана чуть не разревелась и сжала зубы, чтобы сдержаться. — Вы знали!
— Доченька, мы хотели с вами поговорить, но вы же не слышите нас.
Маша с Матвеем подошли к дедушке с бабушкой и сели на лавочку.
— До следующего заседания мы будем жить у них, домой не вернёмся.
— Что? — Диана готова была всех разорвать.
— Да, — поддакнул сын. — Не вернёмся.
Маша одёрнула брата.
Диана хотела устроить скандал и за шиворот увести детей в машину, но тут вышла женщина из органов опеки в коридор и все замолчали.
— Я хочу домой, — почти лишаясь чувств, протянула Диана. Антон подал ей руку и увёл.
Всю дорогу домой Диана плакала. Она не рыдала, ни билась в истерике, слёзы сами знали, что они должны быть.
— Как? Скажи мне, как они могли с нами так поступить?
Муж пожал плечами.
— Я тоже не ожидал.
— А что ты ожидал, что ты вообще ждёшь? Тебя же нет никогда дома, мне приходится воспитывать их одной.
Диана вошла в комнату дочери, взяла её кофту со стула, потом отправилась к сыну и подняла с пола любимую его мягкую игрушку.
— Они оставили всё. Они дали нам понять, что мы для них ничего не значим!
— А может, наоборот, — Антон подошёл к жене и аккуратно приобнял её. Она уткнулась в его рубашку и обняла.
— Всё, всё, что есть у меня, я сегодня потеряла!
— Не говори так. Мы всё исправим, слышишь, всё. Мы семья и будем вместе.
Они сидели в гостиной на диване в полной темноте, разговаривали почти всю ночь. Диана лежала у мужа на коленях как всегда любила. Слёзы её высохли, но на душе было до сих пор тошно.
Утром раздался телефонный звонок. За ним второй. Диана открыла глаза и поняла, что спит на диване, укрытая пледом. Антон говорил на кухне, не было слышно о чём.
— Кто звонил? — спросила она, когда он вернулся в комнату.
— Мои родители.
— Что говорят?
— Сказали, что у нас очень умная и мудрая не по годам дочь. Собрала семью.
Диана уткнулась в плед, словно ей было стыдно.
— А второй кто звонил?
— Твои родители. Сказали, что для нас забронирован отель где-то в пригороде и нам пора выезжать.
— А дети, как дети?
— Всё у них хорошо, проведут время у дедушки с бабушкой. Это их выбор, Диана. И знаешь. Кажется, нам нужно привыкать принимать их решение, совсем скоро они вырастут и уйдут от нас.
— Ты прав, она встала и обняла мужа. Они уже так выросли, а мы и не заметили.
Сысойкина Наталья
