Соня ехала на такси, поторапливая водителя. Тот недовольно ворчал, что ради женской прихоти он не будет нарушать правила и давить на газ, но все равно старался обогнать некоторые машины. У Сони был бледный вид – несколько минут назад ей позвонила лучшая подруга Леся, она что-то невнятно пыталась сказать сквозь слезы, Соня поняла только лишь одно: «Приезжай!».
Дома у Леси была тишина. Сама подруга сидела на кухне с рюмкой и с графинчиком домашней наливки, плакала и утирала нос рукавом халата.
— Это что за картина? – удивилась Соня. – Так, трезвенница наша, значит что-то серьезное случилось! А где Оксанка?
Соня прошла по комнатам в поисках Лесиной дочки.
— Не старайся, не ищи, — ответила Леся. – Я сама ее видеть пока не хочу. Сонька, я родила собственную разлучницу! Что же она натворила!
— Не поняла? Она что у тебя Валеру отбила? Как это так? Да как он мог? – Соня даже заикаться начала, настолько у нее не укладывались в голове все эти новости.
Соня знала всю историю Лесиного нового романа. Два месяца назад она познакомилась с Мишей – симпатичным и умным таксистом, с которым она обменялась номерами телефонов и с тех пор пошло-поехало. Лесю смущал возраст Миши – ему 37 лет, ей 43, но Соня ее успокаивала:
— Да ты посмотри на себя и на своего Мишу! Он почти по два метра роста, здоровенный как медведь, а ты миниатюрная как мышка. Ты на его фоне кажешься вообще молодой, годы тебя не берут, так что не смущайся ты так. Да и что в наши года шесть лет разницы? Вообще ничего не заметно, радуйся, что он молодой и крепкий.
В новом романе Леся расцвела. У нее был долгий промежуток после предыдущего романа – до Миши был Артур: несмотря на красивое имя, это был некрасивый человек, только не в плане внешности, а в плане характера — грубоватый, хамоватый, маты в своей речи как запятые ставил. Все подруги поражались – и как утонченная Леся могла в такого неотесанного идиота встретить? В прочем, он ей и так быстро надоел.
Потом Леся отправила в Питер на учебу свою Оксану, она поступила в институт. Казалось бы – полная свобода, самое время романов! Но нет, в течение всех этих пяти лет она занималась собой – диеты, косметологи, самообразование. Да, сближения с мужчинами были, но малейшее проявление Артура ее мужчинах бесило – даже если они случайно отпускали пошлую шутку. А тут, перед самым выпускным Оксаны появился этот эрудированный таксист – он читал Ремарка и Чехова в промежутках между заказами.
Леся пропала, растворилась в своей любви. Информацию о своем романе она выдавала Соне порциями: как проходили свидания, как произошел первый поцелуй и первая близость. К сожалению, Соня слушала ее невнимательно, сокращая разговоры до минимума – у нее болела мать и лежала в больнице, сын старшеклассник рисковал закончить год с плохими оценками, муж затянул ремонт до неприличных сроков – его вдохновение покинуло, и смысл рассказов о Лесином романе она улавливала краем уха. И вот, сидит подруга, которая почти не пьет или совсем мало, и со слезами набирается домашней наливки.
— Понимаешь! – всхлипнув, сказала Леся. – Все было так романтично! Он мне приносил завтрак в постель! Ты знаешь, мне никто не приносил завтрак в постель! Ни Оксанкин папочка-гуляка, ни другие мои мужчины, а он принес! Причем так кропотливо готовил овсянку на молоке, апельсиновый сок сам выжимал, принес с полевыми цветочками на подносе! Читал мне красивые цитаты из романов Ремарка, я аж пищала от любви к нему! Столько нежности, столько слов любви. Нет, я не сомневаюсь, что он меня любил!
— Да и я не сомневалась! — попыталась ее утешить Соня, но Леся подняла ладонь вверх, мол — молчи, дай до конца рассказать.
— Вот, а потом приехала Оксанка из Питера, — продолжила Леся. – Мы устроили ей теплую встречу, накрыли стол, посидели по-семейному. Я так радовалась, что Миша с дочкой нашли общий язык, болтали друг с другом без умолку, я думала, что она просто оценила мой выбор. Да и в дальнейшем у них находилось много тем для бесед, я даже немого обижалась, что меня игнорируют! Но я и предположить не могла, что между ними пролетела какая-то искорка! Вот нисколечко не предполагала.
— А Оксанка не ходила по дому в каком-нибудь соблазнительном для мужчины виде, — спросила Соня. – Ну там, знаешь, короткие халаты, нижнее белье после ванны.
— Нет, что ты! – замотала головой Леся. – Она вся в меня – даже в жару мерзлячка! Укутается в свой теплый банный халат с головы до ног, и ходит в нем. Но они постоянно общались на все темы подряд. А потом у нас с Мишей с приездом Оксаны закончилась близость – он, якобы стал стесняться заниматься любовью при дочери в доме, и ночной работы стало вдруг много! Вообще ко мне не прикасался – все ему некогда. Я стала подозревать, что у него налево есть женщина, но даже не догадывалась – кто это может быть! И Оксанка начала часто оставаться с ночевками у подружек! Но связать эти два факта я никак не могла, вот даже в голову не приходило!
Леся вдруг сильно зарыдала. Соня встала и убрала графинчик в холодильник — хватит с нее этой гадости, уже достаточно.
— Ну так вот, — продолжила Леся, чуть успокоившись. – Ночью их обоих не было – Миша якобы в ночную, а Оксана якобы у подруги. Утром явились оба, с опущенной головой – повиниться пришли! Рассказали мне все – что любят друг друга с первого взгляда, что тяга у них неимоверная, что я должна понять, что так в жизни бывает. Мне так противно стало – он же со мной спал, а теперь с дочкой? Ему самому каково это? А дочери – так предать мать? В общем, я молча наблюдала, как Оксанка собирает вещи, даже слово сказать не могла от шока! Ну а дальше они уехали, а я позвонила тебе.
Вот такая история. В дальнейшем события разворачивались так – Оксана долго пыталась по телефону наладить хорошие отношения с мамой, объясняя это так: «Мамочка, ну ты же знаешь, какой он хороший, как можно в такого не влюбиться? Неужели ты не желаешь счастья своей дочке?». Отношения все же наладились, но с условием, что Миша больше не появится в квартире Леси, да и не надо вообще о нем говорить. Леся даже на свадьбу к ним не ходила. Сейчас Оксана беременна, и Леся с иронией говорит Соне: «Ну надо же, у меня будет внук от своего бывшего бойфренда!».
