— Мамуль, ну прости меня! – плакала маленькая Тая. – Я так больше не буду! Прости!
Мама Таи молча смотрела телевизор. Она никак не реагировала на слезы дочери и ее искреннее раскаяние.
Дело в том, что Тая разбила любимую мамину вазу. Играла в квартире с мячиком, хоть мама и не разрешала этого делать. В какой-то момент мячик отлетел в стену, а от стены прямо в вазу.
Тая зaмepла, глядя на осколки. Уже тогда она поняла, что мама очень разозлится.
Мама никогда на нее не кричала, никогда не лупила. Но мама наказывала ее другим способом, который Тае казался еще страшнее. Она начинала ее игнорировать.
Для маленькой девочки молчание мамы было страшнее любой порки. Лучше бы она на нее накричала, высказала ей, отругала. Но вот эта давящая тишина в ответ была ужаснее всего остального.
— Мамочка, я тебя люблю, — вытирая слезы, тихо произнесла девочка.
И снова тишина.
В тот момент Тае казалось, что мама ее никогда не простит. И что она ее больше не любит, и никогда снова не полюбит.
Молчание могло длиться минут десять, а могло и весь день, в зависимости от тяжести проступка. Тая понимала, что разбитая ваза – серьезный проступок.
Ужинали они также молча. Тая все пыталась разговорить маму, нахваливала ее еду, подлизывалась к ней, но мама была непреклонна. Свое наказание она заканчивала тогда, когда считала нужным.
Если бы у Таи был папа или сестренка или братик, было бы проще. Но они жили с мамой вдвоем, и Тае приходилось лишь терпеливо ждать, когда мама перестанет ее наказывать.
В этот раз мама перестала молчать, лишь только когда Тае было пора спать. Почти весь день с ней не разговаривал.
— Ты поняла, что нужно меня слушаться? – неожиданно произнесла мама. Тая даже вздрогнула, уже успев отвыкнуть от ее голоса. – Если я сказала, что в квартире нельзя играть в мячик, значит, нельзя.
— Я поняла, мамочка, прости меня, — тут же заговорила Тая.
— Я пока тебя не простила.
Тая кивнула. Но мама уже разговаривает, это очень хорошо.
Перед сном, когда мама поправляла одеяло, Тая тихонько проговорила:
— Я тебя люблю.
— А я сегодня тебя не люблю. Когда кто-то поступает плохо, его перестают любить.
У Таи затряслась губа.
— И хватит плакать. Умей отвечать за свои поступки.
Конечно, в шестилетнем возрасте Тая и не знала, что такое манипуляция. О том, что ее мама манипулятор, она узнала, лишь когда начала ходить к психологу. Гораздо позже. Но тогда для Таи мамин ответ казался безумно страшным, она очень боялась, что мама больше не сможет ее полюбить.
Шли годы, мама все также наказывала Таю молчанием. Но человек ко всему может привыкнуть, вот и Тая стала привыкать к этому, понимая, что за молчанием всегда последует разговор. Да и слова любви от мамы ей уже не так нужны были.
В старших классах, если Тая приходила позже, чем ей разрешалось, мама снова молча уходила в комнату, всем своим видом показывая, как дочь ее расстроила. Да вот только Тая уже была не маленькой девочкой, поэтому тоже молча уходила к себе.
Они могли не разговаривать по несколько дней. Тая больше не лезла с извинениями, понимая, что это не поможет. Мама ее простит только тогда, когда посчитает нужным. Так зачем тратить свои силы и нервы.
Понимая, что это не особо действует на повзрослевшего ребенка, мама пошла дальше. За какой-то проступок она стала лишать ребенка еды. Точнее, она просто переставала готовить и закупать продукты. Сама она могла и на работе поесть.
Было такое, что Тая несколько дней питалась одними яйцами и засохшим хлебом, потому что в доме больше ничего не было.
Но и к этому девочка быстро привыкла. Она научилась варить крупы, макароны, делала себе ужин и уходила в комнату.
Но, несмотря на то, что Тая уже начала осознавать, что мамины наказания – это чересчур, ее любви она все же пыталась добиться. Старательно училась, участвовала в олимпиадах. Рассказывала маме про свои успехи, и лишь иногда получала короткое «молодец». Но чаще это было «Могла бы и лучше».
Тая даже не могла с уверенностью сказать, что мама ее любила. Она, словно, несла свой крест, потому что сама приняла решение рожать.
Как-то раз в сердцах Тая даже крикнула ей, что лучше бы мама не давала ей жизнь, чем жить вот так, в постоянном напряжении. И мама ответила, что порой и она так думает.
Неудивительно, что Тая, окончив школу, поступила в техникум в другом городе. Она выбрала тот, где можно было получить место в общежитии, ей даже специальность толком не важна была.
На каникулы она приезжала к маме. Надеялась, что та будет по ней скучать, и станет к ней как-то мягче. Но этого не происходило, поэтому Тая часто уезжала обратно, не дожидаясь окончания каникул.
На расстоянии манипулировать ребенком сложнее. Но мама Таи была изобретательной. И когда дочка делала что-то, что маме не нравилось, она заносила ее номер в черный список. Тогда Тая не могла дозвониться до матери, и жутко нервничала, не зная, все ли в порядке.
Это было своего рода наказание. И когда мама считала, что достаточно наказывать, она звонила ей сама. И каждый раз говорила, что если Тая будет продолжать вести себя в таком духе, то даже о смерти матери не узнает.
Вообще, Тая думала, что у большинства людей отношения с родителями примерно такие. И она очень удивилась, когда познакомилась с родителями своего молодого человека.
И когда она рассказала ему о том, как мама ее наказывала в детстве и наказывает сейчас, он был в шоке. Сказал, что бы он ни творил в детстве (а он был тем еще разбойником), родители всегда говорили ему, что будут любить его, несмотря ни на что. Ругали, наказывали (чаще всего это был домашний арест), но продолжали любить. И наоборот, старались больше с ним разговаривать, объяснять, что хорошо, а что плохо. И уж точно никогда не лишали его еды. Молодому человеку Таи это даже показалось не то, что неправильным, а жестоким.
Он же уговорил Таю пойти к психологу, и через какое-то время Тая поняла, что она не должна оправдывать всех маминых ожиданий, не должна пытаться ей угодить. И уж точно не должна вестись на ее манипуляции. Хочет молчать – пускай молчит. Это ее выбор.
И в следующий раз, когда мама снова занесла Таю в черный список, Тая в ответ сделала то же самое. Убрала она оттуда маму через месяц, и впервые услышала, как мама сорвалась. Ругалась на нее, говорила, что не могла дозвониться.
— У меня чуть сердечный приступ не произошел! Да как ты посмела?
— А как ты смела все эти годы меня изводить молчанием? Не понравилось? Представляешь, каково было мне, когда я была маленькой девочкой и очень боялась, что ты больше со мной не заговоришь. Но теперь это так не работает, мама. Если ты не хочешь со мной разговаривать, я тебя в этом поддержу. Только теперь я буду решать, когда мы начнем снова общаться. И если со мной что-то случится – хорошее или плохое, ты об этом даже не узнаешь.
Мама злилась, она потеряла свой рычаг давления. Но, видимо, она поняла, что Тая не шутит.
Конечно, она пробовала и дальше ею манипулировать, да вот только Тая начала учиться жить без маминого одобрения. Оказалось, что Тая очень хорошая. Мама-то вечно говорила ей иначе. А теперь у нее был молодой человек, который постоянно ее хвалил и никогда не наказывал за какой-то проступок. А еще его родители так хорошо приняли Таю, что она даже не ожидала такого, думая, что ее очень сложно полюбить.
Мамы в жизни Таи становилось все меньше. Она понимала, что общение с матерью ее разрушает. А тех, кто мешает тебе спокойно жить, нужно исключать из круга общения. Маму она полностью исключить не могла, но стала разговаривать с ней реже и крайне редко приезжала.
Мама осталась одна. Ей было тяжело. Как-то раз она просила Таю приехать к ней, но дочка отказывалась. И тогда мама сказала ей, что любит ее и скучает. Чуть ли ни в первый раз в жизни.
На языке у Таи крутились слова, зеркальные тем, что мама любила ей говорить, когда наказывала. Что она теперь ее не любит, потому что любят только хороших людей. Но так Тая поступить не смогла.
Ответила, что тоже любит маму, но приехать пока у нее не получится.
Когда Тая положила трубку, в голову закралось подозрение, что это была очередная мамина манипуляция – сказать дочери то, что она так мечтала услышать. Но в это очень не хотелось верить. Поэтому Тая убедила себя, что мама все осознала и сказала ей правду. В это очень хотелось верить, ведь, наверное, каждая мать любит своего ребенка. Даже если делает ему больно.
Юля С.
