— Мам, ну пожалуйста. Все девчонки в таких брюках ходят. А я как белая ворона.
— За модой не угонишься. Тем более, за такой. Молоденькие девушки уродуют себя широкими штанами, огромными футболками, надевают всё чёрное, даже волосы красят в чёрный цвет. Кладбище какое-то. Ужас.
— Мам. Ты ничего не понимаешь. – Варя вздохнула. – Ну это же мода. Все так ходят.
— Где мне понять. Во-первых, одежда должна подчёркивать достоинства фигуры, а не прятать или уродовать её. А во-вторых, встречают…
— По одёжке, а провожают по уму. Знаю, – уныло закончила начатую мамой пословицу Варя.
— Думаю, эта мода на чёрное очень скоро пройдёт, и ты будешь ещё смеяться над твоими страданиями по поводу брюк.
Варя надула губы. Который раз она начала этот разговор, но никак не удавалось уговорить маму купить ей чёрные широкие брюки. Надо сказать, Варе тоже не нравилась такая мрачная одежда, но от подруг не хотелось отставать.
Мама ушла в другую комнату, но скоро вернулась с альбомом в руках. Она села на диван, перелистала несколько страниц, подвинула альбом к Варе, чтобы та могла посмотреть.
Варя сидела, скрестив руки на груди и отвернувшись к окну, всем своим видом выражая протест и демонстрируя обиду.
— Вот, посмотри.
Варя всё же скосила глаза на страницу фотоальбома, скользнула взглядом по двум снимкам. Она никогда не интересовалась фотографиями родителей. На одном из снимков, на фоне цветущей сирени, стояла стройная девушка примерно её возраста, в жёлтом платье в крупный горох и с чёрным пояском, подчёркивающим тонкую талию.
На втором снимке рядом с девушкой стоял парень и влюблёнными глазами смотрел на неё. Вот его Варя узнала сразу – это её отец. А девушка… Варя подвинула альбом ближе к себе.
— И что? Рядом с папой ты? Красивая, — сказала Варя
— Ты тоже. Ты видишь, какое на мне платье? Как выгодно оно подчёркивает мою фигуру, стройность ног? Не находишь?
— Сейчас таких платьев не носят. – Варя уже с большим интересом рассматривала фотографии.
— Тогда тоже не носили.
— Расскажи, как вы познакомились с папой, — попросила Варя и удобнее устроилась на диване с альбомом на коленях.
— Тогда отец ушёл от нас. Мама переживала, конечно. Она была ещё молодая и вскоре снова вышла замуж. Мне было на тот момент столько же, сколько тебе сейчас. Не могу сказать, что сильно расстроилась. Отец с мамой часто ругались. Я понимала, что буду маме с её новым мужем мешать, да и в школу ездить через весь город не хотелось. Поэтому я осталась жить с бабушкой.
В то время в магазинах не было большого выбора одежды.
Люди одевались на вещевых рынках. Челноки привозили тряпки из Турции, но чаше шили в подпольных мастерских, пришивали лейблы и выдавали за импортные товары. Одежда была не самого лучшего качества. Бабушка считала, что одеваться на рынках – дурной вкус. Поэтому шила мне платья сама.
В десятом классе мне нравился один мальчик. Мне хотелось, чтобы он, наконец, обратил на меня внимание. Вот я и попросила бабушку сшить мне новое плате. Бабушка порылась в своих запасах в шкафу, нашла кусок тонкого шёлка и принялась за дело.
На примерках я покорно стояла перед зеркалом, пока бабушка подгоняла по мне платье. Скептически относилась к жёлтому цвету. Слишком яркое, считала я и уже жалела о своей просьбе. Лучше бы что-нибудь подобрала на рынке. Мама давала нам деньги.
Но когда я надела готовое платье, то не могла оторвать изумлённых глаз от своего отражения в зеркале. Бабушка сшила подъюбник, который придавал подолу пышность. Чёрный поясок подчёркивал тонкую талию. Ноги казались тоньше и стройнее в платье. И сидело оно на мне, как влитое.
На летних каникулах мы, оставшиеся в городе, сбились в небольшую компанию. Вместе ходили на пляж, гуляли. Однажды мы собрались пойти в кино. Погода стояла тёплая, на душе было легко. Не надо больше учить уроки, готовиться к контрольным. В общем, мы радовались свободе, своей взрослости и трём летним месяцам каникул впереди. Мы отрывались по полной.
Я надела по такому случаю своё новое жёлтое платье и чёрные босоножки на небольшом каблучке. Тогда носили уже джинсы, кроссовки, футболки, длинные юбки… Мы договорились встретиться перед входом в кинотеатр.
Надо сказать, что в этом ярком платье я чувствовал себя поначалу неловко. На меня обращали внимание и мужчины, и старики, и женщины. Но в глазах прохожих я видела одобрение, восхищение, и даже зависть. Я успокоилась, гордо вздёрнула подбородок и выпрямила спину. Парни присвистнули, увидев меня издалека. А объект моей влюблённости не сводил с меня восхищённых глаз. Я наслаждалась произведённым эффектом.
Лиза, одна из девушек нашей компании, окинула меня жадным взглядом. Платье ей нравилось, я видела по глазам. Но она усмехнулась и спросила:
— Старое платье в бабушкином сундуке откопала?
— Нет. Бабушка мне сшила совсем недавно, — ответила я.
— Ну-ну. От него нафталином так и тянем, — сказала Лиза и поморщилась.
— Да брось ты, платье улётное. Не слушай её, Варя. Она завидует. Ты в нём прямо красавица, – сказал Пашка, друг Кости.
Я уже жалела, что надела платье, чувствовала себя не в своей тарелке. Они все одеты кто в чём, а я словно из другого мира.
Костя впервые взял меня за руку, когда свет в зале погас и начался фильм. Потом мы все вместе сидели в кафе на берегу Волги.
Лиза то и дело бросала на меня ревнивые и злые взгляды.
— Сейчас бы мороженого, — протянула она, откинув голову назад и подставляя лицо лучам заходящего солнца. – Парни, сбегайте за мороженым.
Пашка с Костей тут же подорвались и побежали за мороженым к ближайшему ларьку. Народу на набережной было много, на летней жаре всем хотелось мороженого, и к ларьку выстроилась очередь.
Лиза сидела напротив меня и сверлила меня придирчивым взглядом.
— Думаешь, надела платье и стала лучше нас? Ты уродина. Поняла? – вдруг сказала она с ненавистью в голосе.
— Оставь её в покое, — сказала её подруга Маринка.
Я оглянулась на ларёк, ожидая увидеть, что парни возвращаются. Да и не хотелось встречаться взглядом с Лизой. Обзору мешали гуляющие по набережной люди. И пока я пыталась увидеть Костю с Пашкой, мне вдруг на платье свалился стакан с соком.
Я вскрикнула и вскочила со стула, стала стряхивать руками сладкую влагу, пока она не впиталась в ткань. Сок скатывался по шёлку платья на босоножки, стекал по ногам. Марина протянула мне салфетки.
— Ты что? – закричала я на Лизу, нисколько не сомневаясь, что это она специально опрокинула стакана на моё новое платье.
— Ой, прости. Я случайно, – сказала она, но в глазах её плескалась радость и веселье, никакого раскания я не заметила в них.
Меня прямо захлестнула обида, я так рассердилась на Лизу, что схватила пластиковую бутылку с остатками сока и выплеснула её содержимое прямо ей в лицо. Не дожидаясь её реакции, я поставила бутылку на стол, развернулась и пошла прочь.
Подол моего нового красивого платья темнел от сока. В таком виде мне было стыдно сесть в трамвай. Я пошла домой дворами, выбирая малолюдную дорогу. Взгляды встречных прохожих притягивал мой расстроенный и неряшливый вид. Или мне так казалось. Хотелось спрятаться, исчезнуть. Успокаивало одно, что Лиза выглядит не лучшим образом.
Потом я узнала, что Костя бросился меня догонять, но он не знал, какой дорогой я пошла домой, поэтому мы не встретились.
Я пришла домой, скинула платье и разрыдалась. Внутри меня бушевала обида и противное чувство унижения. Я решила, что никогда больше не пойду никуда с этой компанией, где Лиза. Вскоре прибежал Костя. Но он не поверил, что Лиза облила меня специально.
— Да ладно, бывает. Сок же легко отстирывается.
— Как ты не понимаешь, Костя? Она унизила меня, – кричала я.
— Но ты отомстила ей. Выдела бы ты её. Она была похожа на мокрую курицу. – Он засмеялся, пытаясь поднять мне настроение.
Я испытала злорадную радость и облегчение.
— Она специально. Ты нравишься ей. Это она из-за ревности, — настойчиво повторяла я.
— А мне нравишься ты, — сказал Костя.
И тут я забыла про платье, про сок, про Лизу, про всё. «Я нравлюсь ему!» — билась в моей голове победная мысль. Остальное меня уже не волновало.
Платье мы с бабушкой отстирали, оно стало, как новое. Стех пор мы ходили в кино вдвоём с Костей.
— И что дальше? – Варя уже заинтересованно смотрела на маму.
— А дальше мы окончили школу. Я поступила в медицинский институт, а Костя в политехнический. После третьего курса мы поженились. А еще через три года родилась ты.
— Так папа – это тот самый Костя? – догадалась Варя.
— Конечно.
— А Лиза?
— Лиза после школы сразу вышла замуж. Но через полгода разошлась с мужем. Ты, кстати, её знаешь. Она работает в овощном магазине.
— Это толстая противная тётка на кассе?
— Не такая уж толстая, не надо сгущать краски. И не тётка вовсе. Она мне ровесница. Старается делать вид, что не помнит меня.
— Мам, а мне можно сшить такое платье?
— Конечно. Выбирай материю. Мы закажем платье в ателье. Бабушка бы сшила, но уже плохо видит.
Платье Варе действительно сшили. Правда, она не рискнула купить жёлтую ткать. Она выбрала бежевый шёлк с красными горохами. Платье получилось другое, но Варе очень понравилось.
— Ты была права. Девчонки в черной одежде действительно похожи на ворон с кладбища. Ты бы видела, как они на меня смотрели. А Алёшка пригласил меня в кино. – Варя засмеялась и запрыгала от радости. — Представляешь, мам?! При всех. Ты бы видела глаза Вики! Она готова была меня убить.
— Теперь тебя не называют белой вороной? – спросила мама.
— Теперь тоже называют, но имеют в виду другое.
Вот такая история. Во все времена платья для женщины были предпочтительнее джинсов и брюк. А красивое платье, подчёркивающее достоинства фигуры, придающие женскому образу утончённость и романтичность, всегда в моде.
Увлечение чёрной бесформенной одеждой современными молоденькими девушками со временем пройдет, как проходит ангина или простуда.
Однажды, разбирая книги в шкафу, мама Вари снова натолкнулась на старый альбом. Села на диван и стала рассматривать снимки. Прошлое всегда кажется лучше настоящего. Наверное, потому, что мы были моложе и красивее.
— Ты снова предалась ностальгии? — Костя подошёл сзади и заглянул через её плечо. – Дочь на тебя похожа.
— Это из-за платья.
— Причём тут платье?
— Но именно с него всё и началось. Помнишь, как я впервые надела его?
— Глупая. Ты мне нравилась и без этого платья.
Как же приятно слышать признания мужа спустя восемнадцать лет после свадьбы.
