— Ты тока не серчай, Антонина! Дело то такое, молодое. Не углядишь за ими. Но я уже всё сладила, не переживай! С матерью его договорилась, она ему устроила разборки, прыти то сразу поубавилось. А что, парень Толя неплохой. Материал на нашу фабрику возит. Хозяйство у них хорошее. Куры, кролики, огород большой.
— Мама, не пойму я, ты о чем сейчас говоришь?, — Тоня прищурилась, руки в боки, — где Лариса? Где дочь моя, прячется что-ли? Я её зачем к тебе в деревню на лето отправляю, мама? Чтобы в городе дурака не валяла, да тебе на огороде помогала. Ей в училище ещё год учиться, мама. Ну как же так!
Толик особо то и не сопротивлялся. А что — Лариса девка красивая, городская, ученая. Парням она нравится, а выбрала его, Толяна.
Расписали их быстро, по справке. По осени Толю на службу призвали. А Лариса родила сына, Андрейку.
У свекрови Лариса не прижилась — чужое всё. Да свекровь её и не приняла, чуралась.
А мать Ларисе приезжать домой не велела. Раз ссамовольничала, сама и живи, как знаешь.
Пошла к бабке своей, к Татьяне Андреевне. А куда ещё с ребеночком деваться. Почту да пенсии развозить устроилась. А на огороде да в доме Лариса и так всё умела. Татьяна Андреевна приняла внучку с правнуком. А куда же деваться. А потом, вроде и вина её косвенная. Недогляд за внучкой на ней.
Анатолий писем почти не писал. Словно остыл он к Ларисе. Да и она себя корила, понять не могла, что за дурман на неё нашел? Одна радость — Андрейка. Лариса ножки его целует — вот она, моя любовь. Никого больше мне не надо.
Андрейке год стал — Лариса в конторе устроилась. Начальник молодой, учитывает, что дитё у Ларисы. Пораньше отпускает. А она работница хорошая, жаль не доучилась. Бухгалтерию ведёт — не придерешься.
Вернулся Толик со службы. Зашёл к жене с сыном, а сам как чужой. Сына посмотрел, а сам в сторону глядит:
— Ну как ты тут? Вот я и вернулся. За тобой, значит, за сыном. Или как, может вам тут, с бабкой твоей лучше? А я помогу, если что.
А Лариса тоже не знает, что и сказать. Погорячились по дурости. Чужие они совсем. Не семья они и никогда и не были.
Начальник Ларису на сессию в город отправил. Бабка Татьяна Андреевна отпустила, с Андрейкой осталась, силы то есть пока. Вечером вдруг стучится кто-то. Посмотрела Татьяна Андреевна — дак это из конторы Николай, начальник Ларискин. Зашёл, шапку снял, поздоровался. Робкий, не как всегда:
— Баб Тань, Татьяна Андреевна, я тут принёс гостинчики. Пока Ларисы нету. И мальцу печеньки, да вот ещё.
И сумки тяжёлые ставит. А там и колбаса, и сыр, и молоко. Да ещё и игрушки для Андрейки.
Так и стал Николай захаживать. Татьяна Андреевна не знала, что и делать. Лариса вернулась, зарделась. Николай ей очень нравился. Только вроде замужем она.
Развели их с Толей без трудностей. Хоть и ребенок, но все знают — не живут они вместе. Да и претензий нету. У Толяна своя жизнь, у Ларисы — своя. Толя почти сразу на другой женился. Лариса и не знала, оказалось, была у него до неё девушка. Клавдия. Она и матери его нравилась. Свекровь новую сноху сразу с радостью приняла, как родную. А Толя видно сам не знал, что ему надо. То работу сменил, то пить начал. Маета одна.
Лариса радовалась, вроде жизнь налаживается. Она училище окончила. Николай с неё глаз не сводит, ухаживает, Андрейка к нему тянется. Николай очень хороший, добрый, теплый, надёжный. Теперь Лариса понимает, как и с кем она жить хочет.
Николай с цветами пришел, предложил пожениться. Люблю, говорит, больше жизни и тебя, и Андрейку. Бабушка Татьяна Андреевна умиляется, радуется. Вот и счастье в дом постучалось. Теперь у внученьки всё хорошо будет.
На свадьбу даже мама Ларисы, Антонина Денисовна, приехала. Новый зять и ей по душе пришёлся. Стала их зазывать к себе жить, квартира большая, да и с работой в городе больше возможностей.
*****
Всё это Лариса Ивановна Монахова вспоминала, сидя в своем кабинете главного бухгалтера самого большого ресторана в городе. Муж ее, Николай Петрович Монахов теперь занимается строительством коттеджей. Сыновья Андрей и Максим в школе учатся. Дом бабушки они под дачу перестроили, после того, как не стало её. Лариса бабушку всегда добрым словом вспоминает. За всё ей благодарна. И за любовь, и за понимание. И что не бросила её в трудную минуту. Памятник ей из светлого розового мрамора поставили.
А мама, Антонина Денисовна, в одном подъезде с ними живёт. Они с Николаем, как смогли, сразу однушку купили. А Антонина Денисовна предложила им в её трешке остаться, а сама в однушку пошла. Может виноватой себя чувствует, что не она тогда, а бабка Ларису поддерживала. А может просто так ей по нраву семья дочкина, на старости лет сентиментальная стала. И всё вроде хорошо. Но что-то беспокоит Ларису. Когда они с Николаем последний раз в деревню в бабушкин дом приезжали, она Толю с Клавой встретила. Неприятно Клава ни них посмотрела. Детей они с Толей так и не нажили. Толя как был неприкаянный, так и есть. То работает. То поддает. Ларисе до него дела нет, но холод от них, от Клавдии. Хоть не приезжай в деревню больше.
Андрейка всё знает, кто отец его кровный. Не скроешь, всё одно — деревенские глаза откроют Но Андрей Николая за отца почитает, даже и не думает об Анатолии. Братья дружные растут. Друг за друга и в огонь и в воду. И вроде всё хорошо. Только Андрейка беспокоит её. Сама не знает почему. Учиться не хочет. А так он добрый. Может кажется, что что-то не так.
*****
Вот и призвали Андрея. На границе будет служить. Девушка у него хорошая — Анечка. Умница, в институт поступила. Хоть бы дождалась, очень Анечка Ларисе Ивановне нравится. Максим учится хорошо, на инженера готовится поступать. Вроде всё хорошо. А тревожно, так это у всех бывает. Вот странно, Анечка что-то давно не заходила.
Отслужил Андрейка. Максим руку старшему брату жмёт — брат пограничник, это понимать надо. Андрей отдохнул, работать собрался. Жаль, учиться нигде не хотел, может сейчас соберётся. Анечка любит его, котиком называет. Правда, Андрейка что-то последнее время безрадостный. А тут пришёл поддатый сильно, еле дошёл, повалился как есть, в одежде.
Николай Андрея к себе на работу взял. Работает, нравится. Только Анечка что-то пропала, а спрашивать неудобно. Колючий сын стал, лицо недовольное. Николай хвалил его поначалу. А тут история вышла — с кем то на пару Андрей продал с объекта материалы. Замяли дело. Николай мрачнее тучи ходит. А Андрей опять напился. Повадился, да всё чаще.
Опять Лариса Клавдию в деревне встретила. В глаза смотрит, и улыбается нехорошо:
— Ну как поживаешь, Ларочка? Как Андрейка?, — а в глазах холод ледяной, да ещё что-то. Лучше бы и не видела. Поежилась Лариса:
— Хорошо у нас всё, Клава.
— Ну давая, счастья тебе, — усмехнулась Клавдия, и пошла не оглядываясь.
И опять тревожно на душе. Андрей с Аней расстался. Что тут удивляться — толком не работает, поддает частенько. Кто с таким захочет жизнь строить.
— Что же ты, Андрей, такую девушку упустил! Ведь как ждала, как любила она тебя, — с горечью как-то Лариса сына спросила.
А он пустыми глазами смотрит:
— Да пусть катится. Таких как она полно, только на шею и вешаются.
Гложет душу Ларисы печаль — неладно с Андреем что-то. На мебельную фабрику сын устроился. Дай то бог, может там приживется. Но не долго радовалась — опять за прогулы уволили.
Хорошо хоть Максим на учебу поступил. На инженера учится. Правда за брата горой. Говорит, мама, это он переживает, что Анька его бросила. Мама, Андрей же погранцом служил, он классный, просто невезет ему.
Неожиданно мамы не стало. Лариса и не думала, что по матери так рыдать будет. Эх, мама, мамочка, родная, любимая. Как же так, мама?
Решили Лариса с Николаем, что старший сын пусть живёт отдельно. Может жизнь самостоятельная его на путь истинный направит. А к маме, если что, на борщ и котлетки недалеко бежать — в одном подъезде живут. Максим учится, у него всё хорошо, девушка приятная Леночка. Дай бог, может у младшего сложится. А там, глядишь, и старший за ним потянется. И так бывает. Дай бог.
Андрей, правда, посчитал, что его от семьи специально отделили. Мол, не совсем родной, вот и живи отдельно. Ну как ему объяснить, Лариса уже и молитвы вечерами читает. Но тревожно на душе. Николай с сыном не раз разговаривал. На работу даже опять к себе звал. Но Андрей отказался.
*****
Максим чуть с Леночкой не расстался. Зашёл к брату, а тот ему налил. Да что же за наваждение, неужели никогда у сыновей жизни нормальной не будет? Ни семьи, ни детей, ни внуков мне не родят! Отчаялась было Лариса, но жить надо. С сыновьями они с Николаем разговаривают. Увещевают, убеждают, а всё словно в пустоту, как об стенку горох. Словно околдовал кто, проклял их семью.
*****
Андрей уже три дня не звонил, не заходил. Лариса спросила у Максима, он:
— Мама, не знаю. У нас вроде с Леной наладилось. И работу я хорошую нашел, инженеры сейчас нужны. Так что, не печалься, всё отлично. Я жениться собрался, мама, Леночка не против.
Лариса прослезилась — услышал Господь её молитвы. Надо только Андрею дозвониться. Сердце не на месте.
Весь вечер звонила — телефон недоступен. Николай нахмурился, ключи взял:
— Идём, Лариса, к сыну в квартиру спустимся. Посмотрим, может дома, или что.
Спустились, квартиру открыли. Дома душно, накурено, посуда грязная. Андрейка на диване лежит. На лице улыбка. Холодный уже.
*****
По весне поехали убраться, памятник поставить. Трое их рядышком покоятся. Бабушка Татьяна Андреевна, мама Антонина Денисовна и сыночек Андрейка неприкаянный, видно, весь в отца.
У Ларисы и слёз уже нету. Идут по деревне под руку с Николаем, всю жизнь рука об руку. А жизнь то вот какая.
Навстречу Клавдия:
— Соболезную. Вот и нету сыночка у Анатолия. Не уберегли.
А глаза веселые.
— А ты не радуйся, зло счастья не принесет, — отвернулась Лариса. Вот кто Андрея проклял. От зависти, что у Ларисы сынок от Анатолия. Да и наследственность видно худая совсем.
А у Максима словно глаза открылись. Женился он на Леночке. Трое деток у них родилось. Главным инженером на заводе теперь работает. Родители Лариса и Николай в однушку спустились. Максим с семьёй в трешке живёт. Внуки то и дело у Ларисы и Николая крутятся. А как же — любимые бабушка и дедушка.
— Мама, папа, простите Андрея. И меня простите, что не смог я брату помочь. Только и остаётся мне, что жить теперь за двоих.
И любить за двоих. И деток растить за двоих. И работать. Брат за брата, мама. А что ещё остаётся. Я теперь не имею права дурить, мама. Обещаю, — и Максим обнял родителей.
