Тяжелые сумки так оттягивали руки, что не выдержала и присела передохнуть на лавочку у подъезда. Лавочку мне пришлось делить с пожилым мужчиной, назвать которого дедушкой язык бы не повернулся, настолько он был подтянут и аккуратен в своем коричневом пиджачке и отглаженных брюках. Наряд украшала черная «бабочка», придававшая старику артистический и довольно лихой вид.
«Словно на концерт собрался», — подумала я, прикидывая, откуда в нашем доме мог появиться такой импозантный жилец.
Но он словно прочитал мои мысли и, вежливо улыбнувшись, представился:
— Здравствуйте, прекрасная незнакомка! А я теперь ваш сосед, Константин Иванович. К сыну вот недавно переехал, уговорил он таки меня. А вы тут давно живете?
Слово за слово мы разговорились, а я забыла про то, что пора готовить обед для внучки, которая вот-вот должна была прийти из школы – настолько интересным собеседником оказался новый сосед.
С тех пор я регулярно стала присаживаться на лавочку, где меня поджидал мой новый знакомый. И мы разговаривали обо всем.
Я долго стеснялась спросить, почему Константин Иванович даже во двор выходит при костюме и бабочке, но, наконец, решилась.
— А чтобы не расслабляться. – Пошутил он. —Знаете, привык как-то при параде. Я ведь всю жизнь проработал в филармонии, играл на трубе. Объездили с концертами весь Союз и даже за границу несколько раз наш оркестр выпускали.
В девяностые, конечно, без дела сидел, но потом где массовиком-затейником, где танцевальные вечера вел. Но все уже в прошлом.
—Да, интересная жизнь вас была, — порадовалась я. – А супруга ваша тоже тут с вами живет? — поинтересовалась я.
— Нет, ушло мое Солнышко в дали дальние… Необычная у нас с ней история любви получилась. Всю жизнь носил в себе, а вот вам рассказать захотелось.
— Хотите? – С явной надеждой спросил Константин Иванович.
— Конечно, — учтиво ответила я, хотя времени было не так много. Но отказаться было неудобно.
С Ликой я познакомился сразу после окончания Института культуры. Оказались как-то в одной компании. Совсем еще молоденькой она была, студенткой-первокурсницей. Талия у нее была «в рюмочку», как у Гурченко, волосы темные, а личико белое-пребелое. И глаза большие такие, синие. Очень Лика тогда хороша была. К тому же, манеры имела утонченные, аристократические. С ней мы говорили и о Бродском, и о Маяковском, и о живописи.
От такой девушки через неделю я голову потерял. И предложил ей руку и сердце. Чувства оказались взаимными, поэтому вскоре мы отправились знакомиться с ее семьей.
Они жили в большой «сталинке» — Лика и ее сестра. Мамы Лики не стало, когда ей был всего год. Поздние роды сказались на здоровье. Отец очень страдал, сильно заболел, а через два года не стало и его.
Поэтому растила Лику старшая сестра, которая ей заменила родителей.
Нелли ее звали. Эффектная молодая женщина. В глухом черном платье, строгая, без капельки жеманства.
Не могу сказать, что Нелли была рада так рано выдавать свою сестру замуж. Но, видно, меня она сочла достойным кандидатом на роль мужа, ведь я уже неплохо зарабатывал, да и из юношеского возраста вышел.
Как бы там ни было, свадьба состоялась.
Стали мы жить в квартире все вместе. Лику я очень любил, пылинки с нее сдувал. Был честным и примерным мужем, хотя соблазнов хватало.
С ее сестрой Неллей у меня установились родственные ровные отношения. По профессии врач, она работала в больнице, а в свободное время готовила на всех нас и убирала квартиру. Лика не хотела заниматься хозяйством – вся была в учебе.
А я очень хотел детей. Лика тоже не возражала. Но ничего у нас, как ни старались, не получалось. Пошли по врачам, а они вынесли приговор: Лика бесплодна.
Это был страшный удар для нас. Что за семья без детей? Тогда считалось, что если женщина вышла замуж, то детки, и желательно двое-трое, обязательны.
И тут я заметил, что жена как-то странно на меня смотрит, будто хочет поговорить и не решается. Потом все-таки решилась и озвучила очень странную просьбу. Она сказала, что раз у нее не может быть детей, то я должен побыть пару раз с ее сестрой. У нее родится от меня ребенок, но формально он будет наш. И гены тоже будут свои, родные.
Я опешил, возмутился. Получалось, что меня хотят использовать как какого-то племенного жеребца! Но Лика была настойчива и, подумав, я согласился, гадая, как на такое могла согласиться ее сестра. Разве что из огромной любви к Лике. Но ведь и я согласился именно поэтому.
В первый раз было стыдно, я не знал, куда деть глаза, руки, боялся прикоснуться к Нелли. А за стенкой в это время ждала результата жена.
Но Нелли была красивой женщиной, так что природа сама взяла свое. Вот только ребеночка с первого раза не получилось. Понадобился второй раз.
Самое страшное, что мне понравилось. Я любил жену, но ловил себя на мысли, что уже жду следующего «свидания» с Неллей. И боялся своих мыслей…
А оно получилось еще ярче, чем первое, тем более, что мы о многом переговорили, так, как говорят только души родственные. Я не ожидал, что она – ТАКАЯ. Ничего подобного с женой у меня не было. Вот никогда не было такого ощущения полного слияния – и физического, и душевного. Я понял, что Нелли испытывает то же самое.
У нас разгорелся бурный роман. Помимо нашей воли. Мы оба не хотели этого, но… Да, мне двадцать шесть, ей – тридцать три. Разница существенная. Но разве сердцу прикажешь?
После этого я сильно изменился. Я понял, что полюбил Нелли, но между нами стояла ее сестра. Я не знал, что мне делать и Лика это чувствовала.
В конце концов Нелли забеременела, а в один прекрасный день просто исчезла из дома. Но Лика была спокойна.
— Сестра решила пожить за городом и уехала в район – там у нас дом. А за ребенка ты не волнуйся, его больше нет. Я вот подумала, что не так уж нам и нужны эти дети… Только хлопоты лишние.
Я тогда еще не знал, что Лика обо всем догадалась, и у нее был жесткий разговор с сестрой, который она скрыла от меня. И Нелли исчезла, решив проблему сама.
Но только как же мне стало невыносимо больно от ее исчезновения! Я злился, негодовал, порывался ехать к ней, но знал, что нельзя. Нечестно это по отношению к обеим женщинам. И самым разумным было оставить все как есть.
Казалось, семейная жизнь потекла по-прежнему. Но это была только видимость. Я тосковал по Нелли, по нашим тайным ночным встречам, по нашему нерожденному ребенку. Лика, каждый день проклинавшая сестру, как могла старалась меня «вернуть». И я старался «вернуться». Да только без толку.
— Мы промучились с Ликой полтора года, пытаясь «склеить» нашу «чашку». В последнее время жена стала отдаляться, а потом сказала, что полюбила другого и просит развода. И я с большим облегчением дал согласие.
Больше меня ничего не держало в этом доме. Я переехал в съемную комнату и попытался начать новую жизнь. И вдруг однажды ночью меня словно обожгло: «Нелли!». Словно звала меня она откуда-то издалека.
Едва дождавшись утра, я побежал к Лике, чтобы узнать адрес нового Неллиного жилья. И через два часа уже ехал в стареньком рейсовом автобусике навстречу своей Судьбе.
Как сейчас помню: старая скрипучая калитка, за которой виднелся потемневший от времени небольшой дом. Калитка открылась и вышла женщина с коляской. И я бросился к ней со всей мочи.
Это была Нелли с нашим сыном! Она сохранила беременность, а Лика все придумала.
Вы даже не представляете, с каким чувством я впервые взглянул на личико своего сына, который сразу потянул к папке ручки!
Ну а потом были просто формальности. Квартиру в «сталинке» разменяли, Нелли с сыном снова вернулась в город, а Вадьку я официально усыновил по всем правилам. Ну и, конечно же, мы поженились под недоуменные взгляды регистраторши браков. Тогда такие браки были в диковинку, не то что сейчас…
Прожили мы с Нелли душа в душу много лет. Но год назад Солнышко мое перестало мне светить. Но я не унываю. Господь и так дал мне огромное счастье быть рядом с ней. Получается, что я – счастливый человек. А солнышко… Оно меня подождет там.
Елена Шумарова
