— Пап, смотри, что я нашла! – Агата подбежала к отцу.
Они вдвоём гуляли в парке.
— Дай посмотреть. — Игорь взял у дочери мобильник, повертел в руках.
Экран целый, без трещин, но, по-видимому, села зарядка.
— Где нашла?
— Там. – Агата повернулась и охотно показала рукой куда-то в сторону. – Думала, стекло блестит, подошла, а это телефон. Целый, не разбитый. – Глаза Агаты радостно блестели. – Зарядку подобрать нужно только. В классе у многих такие. Пап, можно я себе его возьму? А то у меня древний.
— Положим, не такой уж и древний. А телефон кто-то его, наверное, ищет, расстраивается, – рассматривая мобильник, сказал Игорь.
— Он на видном месте лежал. Не подобрали, значит, потеряли недавно. Что-то я не вижу, чтобы кто-то его искал. – Шёки Агаты горели от обиды.
Игорь огляделся. По парку прогуливались пары, старики. Но никто не занимался поисками, не рылся в траве.
— Нужно написать объявление и развесить в парке и на остановке. Может, человек пока не обнаружил пропажу. Всякое бывает.
— Или специально выкинул, — окончательно расстроившись, пробубнила Агата. — Напишем объявления, и мошенники будут звонить.
Игорь задумался.
— Мошенников отсеять просто. У хозяина должна быть зарядка. Или знает код. Вход на мобильники обычно кодируют. Всё просто.
Игорь заметил, что Агата обиженно оттопырила нижнюю губу.
— Чужое брать нельзя. Нужно попробовать найти хозяина. Вряд ли просто так выбросили. Телефон недешёвый… А ты не думала, что кто-то сидит сейчас и оплакивает потерю? Может, он не знает, где потерял, поэтому не смог найти, – веско сказал Игорь.
— А если не найдём хозяина, можно я возьму его? — Глаза Агаты потухли. Она уже без радости посматривала на мобильник в руках отца.
— Сядь. Я расскажу тебе один случай. – Игорь похлопал по скамейке рядом с собой.
И когда Агата нехотя села, начал рассказывать.
— Мне тогда было примерно столько же, сколько тебе сейчас, может, чуть больше. Мы с другом сели в трамвай. С тренировки ехали, или соревнования смотрели на стадионе, не помню. Я тогда борьбой занимался. Народу в вагоне было мало, всего несколько человек. Выходной день. И сидели все в самом начале вагона, ближе к кабине водителя. Мы показали проездные билеты, и пошли в конец вагона.
Агата не проявляла интереса к рассказу. Смотрела куда-то, отвернувшись от отца.
— Вдруг Колька дёрнул меня за руку и остановился. Вагон грохотал так, что можно было не шептать, всё рано никто не услышал бы, тем более, поблизости никто не сидел. Но Колька придвинулся вплотную ко мне.
— Смотри, — сказал он мне в самое ухо.
Я посмотрел в направлении его взгляда. Не сразу понял, на что он показывает. А потом увидел под одним из сидений газетный свёрток. Довольно большой.
Пока я соображал, что в нём могло бы быть, Колька наклонился, поднял его и сел на сиденье как ни в чём не бывало. Я подошёл и толкнул его в бок. Он передвинулся к окну, а я сел рядом.
— Тяжёлый, — тихо сказал Колька.
Трамвай остановился. В переднюю дверь вошла женщина с тяжёлой сумкой и села позади кабины водителя.
— Вдруг там взрывчатка или дохлая кошка в коробке? Давай водителю отдадим лучше, – не отводя глаз от свёртка, сказал я, когда трамвай поехал дальше.
Вместо ответа Колька зашуршал газетой. Я готов был в любой момент сорваться и отбежать от него. Но любопытство пересиливало страх. Колька развернул газету. Внутри лежали несколько пачек денег, связанных канцелярскими резинками. Одна пачка с пятитысячными купюрами, а четыре – с тысячными.
Я никогда не видел столько денег. Знал по книгам и кино, сколько в банковских пачках должно быть купюр.
— Девятьсот тысяч! – одними губами произнёс Колька, и глаза его стали размером с блюдца.
Трамвай снова подошёл к остановке, и Колька быстро завернул деньги в газету, оттопырил ворот и сунул находку под футболку. Прижал выпирающую на животе футболку двумя руками.
Дальше мы ехали молча. Каждый думал об одном и том же: отдадим свёрток водителю, а он его присвоит. Так почему бы не взять его самим. Только когда вышли на нашей остановке, и вагон уехал, мы вздохнули свободнее. Шли и мечтали, что купить на эти деньги.
Что кто-то их потерял, будет искать, переживать, мы не думали. Да и кто добровольно отдал бы такую сумму, если бы нашёл? Мы подошли к дому Кольки. Он отвернулся, достал свёрток и отдал его мне.
— Спрячь у себя. У меня батя найдёт. Всегда находит водку, когда мать прячет. Сколько раз говорил ей, чтобы не покупала. А она жалеет его, говорит, что утром у него голова болеть будет, всё равно выпросит денег на бутылку. Пусть у тебя полежат. Только спрячь получше. Подумать надо, что с ними делать.
Брать найденные деньги мне не хотелось. Я шёл через двор, а самому казалось, что все знают, что я прячу под рубахой. Дома сунул свёрток в самый низ шкафа, за бельё. Мать готовила на кухне, отец был на дежурстве в больнице.
Когда мы ужинали, мать всё пытала меня, почему я рассеянный и задумчивый такой. Я наврал что-то. А сам всё про пачки денег думал. Еле дождался, когда она спать ляжет. Достал свёрток и смотрел на пачки денег. Когда ещё увижу столько. А потом стало страшно. Вдруг кто-то видел, знает, что они у меня. Придёт и убьёт мать и меня. Решил, что завтра отдам их Кольке. Пусть делает с ними что хочет, если он их нашёл. Но утром всё выглядело не так страшно. Деньги остались у меня.
Агата уже внимательно слушала отца, поглядывая то на него, то на телефон. Она начинала понимать, к чему он клонит.
— Что вы с деньгами сделали? – спросила она.
— Не спеши. Сейчас всё узнаешь.
— А вечером в понедельник к нам пришла мамина подруга. Они с отцом и матерью сидели на кухне. Тётя Люба плакала, что-то рассказывала про Алку, дочку. Та занималась на ипподроме. Вроде упала с коня и разбила лицо. Я понял, что Алке операция нужна. Вот тётя Люба и ходит по знакомым, просит денег на операцию, кто сколько даст.
Слышал, как отец сказал, что если бы у нас были, он, не раздумывая, отдал бы ей все. Что завтра попробует собрать в больнице у коллег.
Я вошёл в кухню и сказал, что мы с Колькой нашли вчера деньги. Принёс свёрток. Надо было видеть лица родителей. Мать ахала, отец ругал, почему не отдали в милицию. Мать с отцом спорили, что нельзя распоряжаться чужими деньгами. А тётя Люба смотрела на пачки как загипнотизированная. Деньги ей всё-таки отдали.
Отец потом пришёл ко мне в комнату. Говорил, что неправильно поступили мы с Колькой, но и он тоже. Алку жалко, безвыходная ситуация. И ещё сказал, что если узнает, что кто-то ищет деньги, он всё равно отдаст их. Кредит возьмёт или с зарплаты будет отдавать.
Колька на следующий день назвал меня дебилом, не разговаривал со мной долго. Никто свёрток не искал или мы не слышали об этом. Алке сделали операцию.
— И всё? – Агата разочарованно посмотрела на отца.
— Когда я учился в институте, то познакомился с твоей мамой. Она жила в четырёх станциях от города. На выходные уезжала к родителями. Я часто провожал её. Однажды ехал домой на электричке. В вагоне битком народу, многие с дач возвращались. Я сел на освободившееся место и услышал за спиной интересный разговор двух мужчин. Один рассказывал другому, почему так и не перебрался в город, хотя собирался.
Он занял у друзей недостающую сумму для покупки квартиры. Дом на станции продавать не хотел, решил оставить как дачу. Они с другом выпили немного. Несильно, но всё же выпил. Была у него с собой сумка. Деньги завернул в газету и положил в сумку. Друг настаивал, чтобы он такси взял, а он поехал на вокзал трамваем. Экономил. Доставал кошелёк, чтобы за проезд заплатить. Вот тогда, наверное, выложил свёрток, положил на сиденье рядом. Настроение было хорошее, он разговорился с кондуктором. Отвлёкся, свёрток забыл положить в сумку. Так рассказывал мужчина. По голосу я понял, что лет ему под пятьдесят.
Потом выскочил из вагона на вокзале, торопился. «А деньги сумкой смахнул на пол, где мы их и нашли», — подумал я тогда.
— Хватился свёртка только дома. В полицию заявил. Но ему сказали, что не найти, не отдаст никто. Вот и пришлось ему возвращать долг, которым даже не воспользовался, вместо покупки квартиры. «Не надо было пить», – сказал мужчина в конце рассказа.
Он стал объяснять, зачем едет в город на ночь глядя, но я его уже не слушал. Меня словно кипятком ошпарило. Ведь получается, что его деньги мы с Колькой нашли в трамвае.
Когда приехали на вокзал, я пошёл за мужчиной. Сам не знаю, зачем. Все годы я не забывал о найденных деньгах. Сначала считал, что они пошли на правое дело, а когда стал старше, совесть заговорила. Вспоминал слова, что отец мне сказал, что если что, вернёт деньги.
Мужик заметил, что я преследую его. Остановился и спросил, что мне нужно. И я всё рассказал. Чувствовал себя мальчишкой, вором, но рассказал.
— А он что? – Агата уже ловила каждое слово, с интересом слушала и не обращала внимания на телефон в руках отца.
— Мужчина похлопал меня по плечу. Сказал, что он бы тоже так поступил, дал бы деньги на операцию. Долг он отдал, квартиру не купил. А за городом на пенсии жить лучше. Мы с ним иногда встречались на станции, когда провожал маму. Он улыбался мне, как старому знакомому. И я успокоился, больше не переживал о своём поступке. Не о том, что отдал деньги на операцию, а что присвоить их хотел.
— А Колька? Вы с ним помирились?
— А мы и не ругались. Он потом объяснил, почему обиделся на меня. Сказал, что нашедшему клад полагается двадцать пять процентов. Я распорядился найденными деньгами без его ведома. А ведь именно он нашёл свёрток. Долго дулся на меня. А потом… Мы до сих пор дружим. Ну что, пойдём писать объявление о находке?
— Ага. – Но Игорь видел, что согласие нелегко далось дочери. Очень уж она хотела такой телефон.
Через день, после того, как они развесили объявления, к ним пришла девушка. Она принесла с собой зарядное устройство. Когда подключила и разблокировала телефон, показала своё фото. Других доказательств не требовалось. Игорь отдал ей мобильник.
А Агате подарил дорогой мобильник на её четырнадцатилетие.
Вот такая история. Но я знаю людей, которые не отдавали найденные деньги или дорогие вещи, присваивали себе. Терзали ли их муки совести? Не знаю. Но Игорь, когда рассказывал мне эту историю, честно сказал, что не знает, что сделал бы с деньгами, если бы тогда не пришла тётя Люба.
Много раз, когда я катастрофически нуждалась в деньгах, мечтала найти такой же свёрток. Не могу однозначно ответить, отдала бы его или нет.
А вы?
