Алла Николаевна 6pocила взгляд в окно и зaмepлa. Этого ей только не хватало. По тротуару к подъезду шла сноха со своим выводком. Она только поужинала, вымыла за собой посуду, навела в кухне марафет. А ровно через пять минут тут Мамай пройдет. И сбежать женщина никуда не успеет. Соседка на даче, а в остальных квартирах молодежь живет, да она их практически не знает.
Алла Николаевна уселась на диван и стала ждать звонка, руки дрожали, ноги тряслись, ее oxвaтил нepвный тик. А надо изобразить добрую и любящую бабушку. Ей угостить внуков нечем. Хоть и ждала звонка, но ucпyгaлacь, он показался слишком громким.
Надька сначала детей пропустила, а потом вошла сама и сразу прошла в гостиную.
— Вы догадались, зачем я к вам пришла?
— А то как же? Опять начнешь жаловаться, что Артем не помогает и не платит алименты, — Алла Николаевна сокрушенно покачала головой. – Только на сей раз я сама сижу на мели. Зарплату задерживают.
— Может, хватит жаловаться. У вас и нет денег? А что тогда обо мне говорить? Попробуйте прокормить, одеть, обуть эту четверку.
Алла отправила детей в другую комнату, а сама повторила то, что говорила Надежде каждый раз.
— И кто тебя заставлял рожать одного за другим? В наше время одного-то тяжело на ноги поставить. Сама же знаешь, по какой причине Артем на тебе женился. Ничего не поделаешь, любишь ноги раздвигать, не жалуйся. Вспомни, сколько я тебе средств приносила от нежелательной беременности? Ты их в унитаз спускала.
— А кто вам сказал, что мои дети для меня нежелательные? Я их всех люблю. – Надежда постепенно прибавляла громкость, а Алла Николаевна ей жестами показывала, что этого не стоит делать. Не надо, чтоб дети слышали их разговор, старшему-то семь лет. Игорек уже все понимает.
— Любить мало, надо думать, как их прокормить.
— То есть, по-вашему, я во всем виновата? А ваш сын белый и пушистый. Так знайте, что я пойду к приставам, они вас обязуют мне помогать.
— Что? – Алла Николаевна такого от снохи не ожидала. – Ты чего городишь? Когда это бабушка по линии отца обеспечивала внуков?
— Сына надо было воспитывать более ответственным. Мне ужином детей кормить нечем, поэтому мы остаемся у вас с ночевкой. – Алла Николаевна от такого заявления чуть в обморок не упала. -Вам свободно можно две комнаты сдавать и мне помогать. Заболеете, будете просить, чтоб внуки за вами ухаживали. Не стыдно будет их об этом просить?
— Ты хочешь заселить мне чужих людей? Надя, одумайся. Да я лучше подработку найду.
— Вот то-то же, с этого надо было и начинать. А ночевать мы все равно будем у вас.
— Да у меня все кастрюли пустые. – Алла Николаевна пошла выгребать из кошелька все, что у нее осталось. Отправила Надежду в магазин, а сама поставила чайник. Ну вот что ей делать? Не сказать, что она категорически была против брака сына с этой женщиной.
Надя с провинциального городка, из многодетной семьи. С первого взгляда она Алле показалась воспитанной, трудолюбивой. Не сразу, но две женщины подружились. Первые два года они жили с ней. И Игорька она помогала нянчить, ночью сама вставала, жалела невестку, давала ей возможность ночью выспаться. Днем-то все на работе, а внук рос беспокойным, крикливым.
Артема Алла Николаевна не оправдывает. Молодой, безусый, только институт закончил, еще работу не нашел, а уже стал отцом. Втроем сели ей на шею. Она же не двужильная всех тянуть на себе. Тем более сын не торопился искать работу. Вечерами стал пропадать с друзьями. Матери объяснял, что он устает от детского крика.
Еле уговорила сестру забрать мать к себе. А потом ей выплачивала половину стоимости квартиры. Артем даже копейкой ей не помог. Думала, будут жить одни, сын за ум возьмется. Когда уходили от нее, Надежда уже вторым ребенком была беременна. Как же Алла Николаевна упрашивала ее сделать аборт. А сноха уперлась. Нет и все.
Внуки притихли. Алла догадывается, что рассматривают семейный альбом. Вот только маленькой всего два годика, как бы не испачкала ей кровать. Она взяла свой телефон, решила им включить мультики. Женщина и забыла, что у нее в тумбочке была копилка, которая давно не пополнялась. Так дети ее растормошили.
— Господи, вы когда все будете у меня брать только с разрешения? Разве можно было разбивать поросенка.
— Ба, — Игорь, как самый старший, взял всю ответственность на себя. – Ларка не удержала эту игрушку в своих ручонках, она упала и разбилась. Я осколки собрал, чтоб сестренка не поранилась. А почему ты маме сказала, что у тебя нет денег? Посмотри, сколько их у тебя. Внуки раскрыли свои ладошки и стали хвалиться тем, кто, сколько собрал.
Бабушке осталось только слезы вытирать. Дети же не виноваты, что у них такие безответственные родители. Одна рожает и не задумывается о том, на какие деньги будет их кормить. Артем сбежал от этой свиноматки. Алла Николаевна устала ему говорить, что он отец и должен думать о детях.
Надежда принесла молока, крупы, сварила кашу, накормила детей. Уходить не собиралась. Бабушка начала готовить постель для каждого внука. Когда всех уложили, сели да диван, на котором предстояло спать Алле Николаевне.
— То есть в том, что ваш сын бросил меня с кучей детей, виновата только я одна?
— А кто еще? – свекровь спрятала ухмылку на своем лице, — вспомни, сколько раз я тебе говорила: куда и кому рожаешь, а ты постоянно отмахивалась: вырастим, не безрукие.
— Да что толку от ваших предупреждений? – Надежда будто взорвалась, вскочила и нависла над Аллой Николаевной. – Вы только языком молоть и умеете. Сына надо было правильно воспитывать.
— А у тебя-то где были глаза, когда ты легла под Артема?
— Любила… Я и сейчас его люблю. Вы должны мне помочь его вернуть в семью. А вы со своего дивана не слазите и пальцем не пошевелили… Не вспомнили, что ваши внуки голодными спать ложатся.
— Надь, остановись. Я работаю. Своего сына я сама вырастила, ни у кого помощи не просила. Второго не родила, потому что знала, что двоих мне не потянуть. А ты на что рассчитывала, когда их рожала?
— У меня был муж, его основная задача заботиться о семье. А он, как кузнечик, скакал с одной работы на другую. Видите ли, он не виноват, что ему мало платят, никто его не ценит. – Надежда говорила и постоянно морщилась, как будто отгоняла нехорошие слова, готовые в любой момент слететь с ее языка.
— Все, Надя, давай ложиться спать, — но Надежда не хотела отпускать свекровь, ей хотелось высказать все, что наболело.
— Подождите, мы не договорили.
— Завтра будет день, договорим. А вы оставайтесь и живите. Ребятишки шкатулку разбили, дня на три нам хватит. А там пойду мыть полы в «Магнит», там наличкой платят.
— Так, может, вы будете сидеть с внуками, я сама буду подрабатывать?
— Все, Надя, ложись. Завтра рано вставать. – Алла Николаевна выключила торшер, отвернулась к стенке, ей надо побыть одной, все взвесить и придумать, что делать с Артемом. За всю ночь женщина спала не больше двух часов. Ей нужно срочно переговорить с сыном. Но он последнее время сбрасывает ее звонки. Мать даже не представляет, где его искать. Если у Людки только… Так она замужем. Или ушла от мужа?
Потом думала, у кого перезанять, а чем она будет отдавать? Утром встала с больной головой. А в квартире уже шум и гам. Дети пищат, кричат, что-то требуют с матери. Самый настоящий ад. Но сбежать у нее не получится. Да и куда бежать?
— Надя, прости, у меня времени нет, хочу зайти в круглосуточный, может, там что улыбнется, — Сноха скривила недовольную гримасу.
— Вы меня вчера не слышали? Я найду работу в ночную. А вы будете сидеть с внуками.
— С твоей работой пока придется подождать, — Алла Николаевна опрометью выскочила из квартиры. И путь ее лежал к Людке. Никак женщина не успокоится. Тут всего одна остановка, решила пройтись пешком, деньги-то тратить ей сейчас никак нельзя.
Людмила жила в новостройке. Говорили, что замуж она вышла за обеспеченного мужчину. У женщины, выходящей из подъезда, узнала номер квартиры, буквально вспорхнула на третий этаж, так и не поняла, откуда у нее силы взялись. Дверь открыла Людмила в махровом халате на распашку.
— Стыд-то прикрой, не перед мужиком стоишь, — с ходу начала Алла Николаевна.
— А вы меня не стыдите, я у себя дома. Как хочу, так и хожу.
— Артема зови, мне поговорить с ним нужно.
— Ну, ладно, — женщина направилась в последнюю дверь по коридору. Сын вышел взлохмаченный, заспанный, так же, как и Людка, в накинутом халате на голое тело. Алле Николаевне некогда рассусоливать.
— Так, собирайся, и чтоб через пятнадцать минут был дома. Нечего бока протирать по чужим постелям.
— А дома, это где? У тебя?
— Да, у меня, потому что твоя семья перебралась ко мне. Совсем совесть потерял, детей наклепал, а мать должна их кормить.
— Ты чего? Не с той ноги встала? – Артем чуть ли не вцепился взглядом в лицо матери. – Выгоняй Надьку, я с ней и дня жить не буду.
— Вечером поговорим, а сейчас дуй домой, там тебя твои дети ждут.
— Мои? А ты уверена? Игорь приблудный. Я Надьку взял беременной непонятно от кого. – Алла Николаевна впервые слышит признание сына. – Ты же меня жалостливым воспитала, а у Надьки строгие родители. Они бы ее прибили.
В тот вечер Артем был на вечеринке у друга, который уезжал на юг, там ему предложили престижную работу с высоким заработком. Надежда была среди приглашенных подруг. Девушка симпатичная. Правда немного развязная, привязывалась к каждому парню, буквально висла на него. Артем решил пригласить ее на танец. И они разговорились.
— Ты чего липнешь к мужикам? Своего нет или бросил?
— Бросил? Скорей всего, я ушла от него, потому что он не признает ребенка. – Артем был ошеломлен таким признанием девушки, которая не только на всех вешается, но еще открыто говорит о беременности. – Домой ехать нельзя. Отец такого позора не выдержит, да там и без меня семеро по лавкам. У тебя никого нет на примете, кто возьмет меня с ребенком?
— А мою кандидатуру не рассматриваешь? – мужчина сам не понимал, как у него такое сорвалось с языка. И Надежда уцепилась за Артема. В этот же вечер пригласила его к себе, где они провели ночь. На следующий день мужчина к ней пришел с цветами. Надя будто его приворожила к себе. Он не помнит, как сделал ей предложение.
Опомнился уже после свадьбы, стряхнул с себя наваждение. Но не стал мать расстраивать. Для себя решил: женщина всегда под боком, аккуратная, чистоплотная. Да и с готовкой у нее все нормально. Главой семейства он себя никогда не чувствовал, наоборот, великовозрастным ребенком. А Надя была заботливой, это ему нравилось.
Не успела родить, как «обрадовала» Артема, что она опять ждет малыша. Вот тут-то мужчина схватился за голову. Посылал на аборт, но Надежда сказала, чтоб он даже не думал об этом. Сколько ей бог дает, столько и будет рожать.
— Пойми, я не созрел еще до отцовства. Столько ртов прокормить я не смогу. Давай пока непоздно разбегаться. Любви-то между нами нет. Сама же знаешь, что я тобой иногда только пользуюсь. – Надежда умоляла не бросать ее.
— Как сможешь, так и помогай. Мне и квартиру не на что будет снимать, — опять в мужчине заговорила жалость. И брак для него стал гостевым. Он мог неделю дома не появляться, потом дня три «радовал» жену своим присутствием… От такого рассказа сына Алла Николаевна была шокирована.
— Олух ты царя небесного. Ты что до сих пор в игрушки играешь?
— Не только я, но и Надька. Она как будто меня ждала, чтоб залететь в очередной раз. Ну если у женщины не все в порядке с головой, я -то тут в чем виноват.
— Вы, похоже, оба с головой не дружите. Дети на тебя записаны, значит, все твои. Как отец, ты их обязан содержать, нечего мне тут плакаться. Мигом домой, я с работы Наде позвоню, — Алла Николаевна опаздывала на работу, она буквально бежала, несколько раз спотыкалась на ровном месте. Кого тут жалеть, а кого карать? Но дети-то не виноваты, что у них такие безмозглые родители.
В обеденный перерыв позвонила невестке, чтоб узнать, как у нее дела. Поинтересовалась, пришел ли Артем.
— Нет, он, наверное, дома. А вы не сказали ему, где мы находимся? – Алла Николаевна вздрогнула. Что она делает? Сама толкает сына на пятого ребенка. Эту кошку сначала надо стерилизовать, а потом уже к ней подпускать мужчин.
Женщина еле день доработала. Домой возвращалась с большой неохотой. Как мать, она жалела своего сына, но она же еще бабушка. Пусть не все, но трое ее внуков. Ей сейчас надо думать о том, чтоб не появился пятый рот от Артема. Пусть лучше живет с Людкой. Она сама взвалит на себя эту непосильную ношу. А там, может, у Надьки, совесть проснется.
А вот с квартирой как быть? Дарить этой дурехе. Она же туда будет водить чужих мужиков! О том, что сын разведется, у женщины сомнений не было. Она и сама поспособствует этому. Насчет подработки пришла к выводу: пусть сноха сама думает, как ей прокормить такую ораву.
Надежда ждала ее на кухне.
— Договорились насчет работы? – и хитро сощурилась. Алла Николаевна застыла на месте. Ничего не поняла.
— Пока нет. Мы же три дня еще проживем, а там я аванс получу. Разносолы нам не нужны, а на молоко, крупы хватит. До получки дотянем.
— А мясо?
— Ничего, будем брать косточки и варить супы.
— В общем, так. Оставайтесь с детьми, а я побежала искать работу. Игоря скоро в школу собирать, мы и так год пропустили, — Алле Николаевне показалось, что сноха начала думать головой.
Надежда, действительно, устроилась на работу, поломойщицей в круглосуточную «Пятерочку». Трудновато с детьми, но со временем человек ко всему привыкает. Сноха ужин готовила. Свекрови оставалось только с детьми вечером погулять и спать уложить. Привыкла на всем экономить.
На третьем месяце совместного проживания со снохой Алла Николаевна стала замечать, что с Надеждой что-то не то. Синяки под глазами списала на постоянное недосыпание. А вот часто стала слышать из сан узла порывы рвоты.
Однажды она усадила невестку.
— Давай признавайся, откуда эта беременность? Каким ветром ее задуло? – женщину удивило то, что сноха ничуть не смутилась от такого вопроса. Она разулыбалась, словно получила долгожданный подарок.
— Грузчик у нас есть, Илья. Но я же обыкновенная женщина, а не монашка. Почему ваш сын имеет право жить с женщиной, а я с мужчиной нет?
— Живи, кто тебе запрещает, но беременеть-то зачем?
— Бог дал, его за это надо благодарить. Сейчас много женщин, которые ни разу не испытали чувства материнства. А я вот помогаю стране увеличивать демографию.
— Ты увеличиваешь, а я должна вас кормить? Ересь-то не неси. Если аборт не сделаешь, собирайся и уходи. И в квартиру свою я тебя больше не пущу.
— Вы своих внуков оставите на улице? Люди бездомных собак подбирают, а вы родную кровь вышвыриваете? – Алла Николаевна сжала кулаки, вот бы сейчас она стукнула Надьку за такие слова.
— Родная кровь, говоришь? Игорь тоже родная?
— Разболтал, значит, Артем. Баба он, а не мужик. Клялся, что ни одна живая душа не узнает, что это не его ребенок.
— Там надо еще проверить насчет остальных. Я не удивлюсь, что у меня нет ни одного внука.
— Правильно, не удивляйтесь. Ваш же сын тряпка, а не мужик. Он же до сих пор за ум не взялся.
— А ты взялась? Да по моральным соображениям, ты тоже в матери не годишься. И не можешь ничего требовать ни от меня, ни от Антона.
— Значит, вам наплевать на своих внуков? Такого я от вас не ожидала. Вы же женщина, мать, в конце концов.
— Спасибо, что напомнила. Вон бог, а вот порог. Встретимся в суде, где ты докажешь, что это мои внуки.
Надежда со своим выводком ушла. Алла Николаевна первое время сомневалась в том, правильно ли она сделала. Но из квартиры сноху не выгнала. Кто-то же из детей ей кровный? Дети же, не щенки.
Поначалу Надежда давила на свекровь: она должна оказывать материальную помощь ей. Но потом поняла, что помощи от нее не дождаться. А Алла Николаевна жила ожиданием повестки в суд, чтоб удостовериться в родстве с внуками.
Долго ей пришлось ждать, но она узнала, что только второй ребенок, Антошка, сын Артема. Но подарки делала всем. Как могла, так и помогала. Пятого Надежда родила. Кроме Аллы Николаевны ей некому было помочь.
