Сергей был известным предпринимателем в своей области. В девяностые он с приятелями удачно выкупил обанкротившиеся складские помещения, где через несколько месяцев товарищи устроили там мелкооптовую базу и магазин. Дела шли по нарастающей, в гору.
Сергей работал с утра до ночи, заведовал поставками. Он вкладывал деньги в недвижимость – купил хорошую квартиру. Женился на красивой девушке Ирине, отметив событие в дорогом ресторане.
Супруги радовались жизни, ездили на отдых к морю несколько раз в году. Но как приятели однажды помогли Сергею вместе начать бизнес, так они в один момент и подвели его.
Конкуренты вытеснили Сергея с рынка, открыв подобные заведения в этом же районе. Друзья, взяв «свои доли» вышли из бизнеса. Кто-то ушёл в компанию конкурентов, а кто-то и вовсе уехал в неизвестном направлении, не желая видеть, как склады Сергея приходят в упадок.
Ирина тяжело переживала банкротство мужа. Она привыкла к жизни в достатке, а теперь пришлось не только продать склады, чтобы погасить выросшие как снежный ком долги, но и отдать за невыплаченные кредиты квартиру.
Сергей решил начать всё сначала. Он уехал из города с женой и маленькой дочкой к себе на родину.
Это был небольшой посёлок с храмом, в который Серёжа раньше постоянно жертвовал немалые суммы на восстановление. Когда-то в этом посёлке, недалеко от города, Серёжа проводил свои летние каникулы. Тут доживали свой век бабушка с дедом. А теперь перебрались сюда и отец с матерью. Родители продали свою квартиру в городе, чтобы помочь сыну.
— Что мы в городе без вас делать будем? – успокаивала Сергея мать, — и радости, и в беде – мы с вами вместе.
— Да какая беда? – возражал отец, — всяко бывает. Главное – все живы и здоровы. Руки, ноги, голова на месте, можно работать и жить дальше.
Лишь Ирине не нравилась новая жизнь. Она не привыкла к спокойной и тихой деревенской жизни. Раньше все салоны красоты были доступны для неё, а теперь…
— Я не поеду на маникюр в батиных «Жигулях», позорище, — плакала она.
— Так и не надо. Сделай дома, сама, — успокаивал её Сергей.
Ирина только вытирала слёзы и молча выходила из комнаты, не желая разговаривать с мужем.
А Сергей с отцом ремонтировал старенький бревенчатый дом с печками и лечил душу походами в храм. Мать радовалась, глядя как сын подолгу беседует с батюшкой. Она говорила мужу:
— Вот и Сергей придёт к настоящей вере. Испытать на себе довелось ему искушение богатством, деньгами, известностью… А вот жизнь отмела, наверное, ненужное и лишнее, как шелуху.
— Так-то да. Но тяжело ему. Из князей – в грязи. Высоко сидел и быстро упал опять на самое донышко, — жалел сына отец.
— Ну, это по средствам. А так рассудить – ни в тюрьму не попал, ни с дружками не передрался, как некоторые. Боже упаси, — стояла на своём мать, — и потом – все сейчас рядом, времени больше на общение. А не это ли – счастье…
Однако Ирина думала иначе. Она первая начала разговор с Сергеем.
— Послушай, Серёж, я два года жду, когда же ты начнёшь подниматься с колен. Думала, что откроешь новое дело, бизнес, что-то придумаешь. Когда же мы снова переедем отсюда в город? Хватит уже отсиживаться и Богу молиться.
— А что тебе не нравится? – спросил её Сергей, — тут красивая природа, хорошие люди. На хлеб нам хватает со своего хозяйства. Я вот планирую бычков на откорм взять, а хочешь – теплицы построим и раннюю клубнику будем выращивать и в городе продавать?
— Я не собираюсь до конца дней сидеть в деревне. Маше надо учиться. И не тут, в сельской школе, а в городе. И я не буду полоть твою клубнику и сидеть с ней на базаре. Что с тобой? Тебе нравится жить в деревне? А меня ты спросил? Оставайся тут. Хоть пастухом, хоть овощеводом. А с меня хватит.
Ирина уехала в город к родителям, увезла Машку. Сергей и его родители всё ждали, что Ира всё-таки вернётся, но она не вернулась в деревню. А Сергей не захотел снова перебираться в город. Он всё ходил в свой любимый храм, строил большую теплицу и трудился.
— Знаешь, бать, никогда бы раньше не подумал, что мне понравится жить в деревне… — однажды сказал Сергей, — Сейчас вот думаю: много я потерял за эти годы, что жил и пахал, как каторжный в городе… Да, были доходы совсем другие. Но и потерял я всё, что имел. И теперь семью потерял. Жаль, что редко стал Машу видеть. А Ирина… Всё надеюсь, что одумается, но с каждым визитом в город вижу – что нет. Чужие мы. По духу, по взглядам. И как я раньше не замечал?
— Вот и показала тебе жизнь: кто с тобой постоянно, а кто – временно, — ответил ему отец, — А семья – дело наживное. Оглянись вокруг…
Развестись с Ирой Сергей надумал тогда, когда узнал, что она распространяет среди знакомых слухи, что, мол, он, Серега, свихнулся на вере. Молится и ударился в крестьянскую жизнь после того, как потерял свой бизнес.
Этого он простить ей не смог.
— Раз я для неё сумасшедший, тогда и ждать нечего её возвращения. А вера дается каждому. И каждому самому решать сколько молиться, когда и как… Эх, Ирка, Ирка… — говорил с горечью Сергей матери.
Сергей и Ира развелись. И только после этого Серёжа приметил скромную работящую девушку по имени Вера. Они и увидели друг друга в храме на службе. Вера была из соседнего села и работала на ферме.
Серёжа начал ухаживать за девушкой, дело пошло на лад. Вера очаровала не только Сергея, но и его родителей.
— Вот откопал невесту, — смеялся отец, — даже хлеб в печи печёт. Это как в древности. И как она этому научилась, от кого?
— От бабушки своей, — смеялся Сергей. – Вот женюсь, батя, поедим своего хлебушка…
Свадьбу сыграли скромную, но очень душевную. Из клуба нанимали баяниста, пели песни за столом, и гости с особым чувством танцевали вальсы. По всей деревне разносились «Дунайские волны», ребятишки подглядывали в окна, чтобы полюбоваться невестой…
— Да, Ирина твоя не выдержала бы такого гуляния, — пошутил отец, шепнув Сергею, когда они вышли на улицу покурить.
— Не надо её вспоминать, тем более сегодня. Бог ей судья… — сказал Сергей, — у нас ведь новая жизнь начинается…
— Новая жизнь в старой деревне, — улыбнулся отец, — я горжусь тобой, сынок…
