Июнь на острове выдался погожим. Будто дожди позабыли про обычный порядок.
Валаам притягивает людей и судит о них по тому лучшему, на что способна человеческая душа. Мать земля исподволь ворошит память каждого странника, угадывает его дорогу, а душевную тревогу оставляет себе. Дожди и ветра переносят гнетущие чувства глубоко в почву, и снова землица напитывается от лучей Солнца, живит ростки и даёт мощь каждой травинке.
Во время навигации вереница дней и людей неминуема. Сто дорог спокойствия и веры в любовь. Туристы с лайнеров как дети, которые хватают горячие блины, быстро наедаются и долго смакуют первое впечатление. Небо, лес и онежский берег.
В день приезда отправилась в северную часть острова. К полудню оказалась у озера. В лазурном отражении голубой нивы парили невесомые облака. На берегу в летних травах петляла тропинка к причудливым валунам. Прибойная волна терпеливо сглаживала их неровности и проникала в трещины. Захотелось подойти к мудрым хранителям озера, погладить их и попросить о помощи. На ощупь один из камней побережья был теплее других, и я присела на него, наслаждаясь травяным запахом.
— Добрый день. Вы отстали от группы?
Я обернулась и поймала на себе внимательный взгляд.
— Здравствуйте, — смутилась. — Нет. Просто отдыхаю. Давно не было так спокойно.
Монах помолчал минутку, о чем-то думая, и продолжил разговор:
— Для паломников наблюдательность и выдержка — состояние души. И всё же я слышу в голосе волнение. Можно узнать, что привело вас на Валаам?
— Мечта побывать в Карелии, где прошло моё детство, — ответила я с замиранием сердца.
Монах с голубыми просветлёнными глазами располагал к доверию.
— Значит по велению души, — сказал он, привычно оглядывая озеро. — Когда маленький человек встречается с большой силой, он вдумчиво погружается в работу. Хорошо, что вы приехали!
В этот самый момент он привнёс светлое мироощущение.
— После поездки злоба будет держаться от вас в стороне. А вечером дойдите до Никольского скита, — добавил напоследок. — Храни вас Господь!
Ушел монах также тихо, как и появился. Безоблачное небо над головой и отчётливое напутствие уверили меня в счастливом продолжении путешествия.
Ещё засветло оказалась я у Никольского скита. Вдоль берега разбросаны голубовато-серые валуны. От тягостного отчаянья, которое прокатилось по этим камням, края их сгладились.
У озера меня встречают посланники неба — птицы. Остров дарует им и кров и пропитание, они вьют гнёзда и неприхотливо скользят по воде. Приглядишься к неоглядной россыпи сапфировых волн, и всё зыбкое в душе тает.
На высоком уступе справа убелённые сединой сосны закрепились меж камней так, как человек держится малой родины. По стволам их вверху и внизу подобные древесным улиткам наросты, отметины белой ведуньи — зимы. Изогнутые корни деревьев протянулись поверх камней. Стылый ветер отполировал рисунки сосновой породы и помог им обрести желанную опору. Прижимаясь к стволам сосен, я жалела их, шептала то, о чём хотелось слышать самой. И мудрые крепкие деревья заговорили, зашумели.
Слева, где раньше переплывали лишь на лодке, перекинулся деревянный мосток с одного острова на другой, к часовне. Свет через окна часовни пролился на улицу — зажегся маяк.
Закатное солнце приглашало в полёт. А может оно хотело подарить мне любовь, какой не испытывал ни один человек на земле. Не отрывая взгляд, я всем существом своим наблюдала за вечерней зарёй. Готова была уже отправиться вслед за последними лучами солнца.
Подумалось, что этот остров и я — сущности одного рода! И монах на берегу озера почувствовал движение моей души, направил к месту силы. К щекам невольно прилила кровь. Я запомнила янтарный в полнеба закат и отправилась в обратный путь в том состоянии, когда человек верит в незыблемость обретённого счастья.
Стояла тихая ночь. Предвестниками скорого появления солнца на небе порой виднелись светлые вспышки. Необъяснимая отстранённость от всего суетного подарила мне несколько часов сна. Проснулась с ощущением светлой радости.
Автор: Ольга Небыкова.
