Вера пришла по объявлению. Пришла, ожидая, что её встретит какой-то молодой, здоровый человек – мужчина или женщина. Познакомит с пациентом, или просто покажет его – ситуации разные бывали. Прояснит график и фронт работы. И с ним она, Вера, договорится о деталях. Иногда ей пытались навязать дополнительные обязанности, которые не входили в функционал сиделки. Вера уже привыкла и не обижалась. Она мягко отказывалась, если пациент был тяжелым, или соглашалась, если работы было немного. Вера была приходящей сиделкой.
Раньше она работала медсестрой. Всю свою жизнь. А потом жизнь взяла и дала трещину. Муж заболел и довольно быстро умер. Дочка выросла и выскочила замуж. Приходя вечером с работы, Вера не очень понимала, для кого и для чего ей теперь жить. Да ещё на работе начались неприятности – назначили новую старшую медсестру, с которой Вера никак не могла найти общий язык. Самое главное, что главврач предложила должность ей, Вере. Но она никогда не стремилась занимать никакие посты, нести дополнительную ответственность. А тут ещё и горе – потеря мужа. Вера была слишком подавлена, чтобы стать хорошим руководителем, и она отказалась. Вот и назначили… чужую склочную тётку, с которой она не сработалась. И Вера уволилась в никуда, начала искать новое место, а тут соседка, Лена, обратилась с просьбой.
— Очень хотим в отпуск съездить, а маму после инсульта никак не оставить одну. Верунь, можешь подстраховать? Я заплачу!
Узнав, что подстраховать Вера может по полной, так как временно без работы, Лена обрадовалась. И на деньги не поскупилась, что в свою очередь порадовало Веру. С Полиной Степановной она прекрасно справилась, и даже неплохо время провела. Женщина была парализована наполовину, с удовольствием училась ходить заново, хоть получалось и кривенько. Рассудок у Полины Степановны тоже был на месте, вечерами Вера читала ей, и они обсуждали сюжеты книг и характеры героев.
Эта история натолкнула Веру на мысль, как жить дальше. Она попросила Лену написать ей хороший отзыв на специальной платформе, где можно найти любого специалиста, и стала ждать откликов. Главным для неё был график. Вера не хотела работать постоянно, или не дай Бог с проживанием. А это объявление было просто шикарным. Оно попалось Вере на глаза, когда она проработала приходящей сиделкой уже год с небольшим. Заказ был хорош тем, что адрес находился в двух шагах от Вериного дома, и посещать пациента нужно было через день и всего на два часа. Она пришла, позвонила в дверь, а ей открыл пожилой статный мужчина.
— Здравствуйте. Я по вашему заказу… — немного недоумевая, пробормотала смущенная Вера.
Это он, что ли, пациент? Судя по возрасту, очень похоже. Но если смотреть на остальное… бодрый какой-то старик.
— Да! Это придумал мой сын. Вот проказник. Озорник. Пятьдесят лет, а до сих пор совершенно не слушается.
Вера заметила, что дед стоит как-то странно, и не предлагает ей войти. Тут он как раз и спохватился.
— Прошу прощения, что держу вас в дверях. Один момент.
Он потянулся куда-то за дверь, придерживаясь второй рукой за стену, и вытащил оттуда трость. Оперся на неё, и расслабился немного. А то стоял, как натянутая струна.
— Вы можете пройти, милая девушка. – сорокапятилетняя Вера засмущалась. – Я вам всё расскажу и покажу. Меня зовут Борис Семенович, а вас?
— Вера.
— Вера…?
— Просто Вера. Не привыкла я к отчеству. Всю жизнь на работе пробегала просто Верой, зачем сейчас что-то менять?
— А кем вы трудились?
— Медицинской сестрой.
— О! Ну тогда вы нам безусловно подходите. Проходите же скорей!
Борис Семенович пояснил Вере, что раньше у него была невестка, Даша. Она и делала ему уколы, и помогала по хозяйству. А потом детям взбрело в голову развестись, точнее, Даша не выдержала образа жизни своего мужа, и нашла другого. Вера вообразила какой-то ужасный образ жизни – распутный, вредный для здоровья, или ещё что похуже, — но выяснилось, что сын Бориса Семеновича, супруг Даши, — фотограф. Он ездит в разные забытые Богом места и делает там очень красивые фото. И продаёт иногда очень за хорошие деньги.
— Всё равно, мне кажется, сильно задорого не продашь. – усомнилась Вера.
— Нет, он правда хороший фотограф. Известный в узких кругах. У него и выставки бывают. А ещё, они с Дашкой однажды выиграли деньги. Большую сумму. Когда расходились, поделили. Дарья мне сказала: «Прости, папа, очень люблю тебя, но жить с твоим оболтусом больше не могу. Никогда он не повзрослеет». Деньги оставшиеся они честно поделили. Даша уехала с новым мужем в другой город. И вот сыну пришла в голову идея, нанять мне помощницу. Нуждаюсь в уколах. Через день. До конца дней обречен, увы! Редкое заболевание костей.
Он как-то это всё совсем не трагично сказал. И вообще, улыбался улыбкой здорового человека. Борис Семенович понравился Вере. Она так ему и сказала:
— Мне вы очень подходите. Но решать вам.
— Верушка, если вы умеете делать уколы, то и вы мне очень и очень подходите. Ну… еще… — засмущался дед.
— Что такое? – Вера даже напряглась немного.
— Изредка партейку в шахматы. А?
— Да ради Бога! Меня папа в детстве научил. С удовольствием сыграю с вами.
— Так это прекрасно! – просиял Борис Семенович.
Деньги у него лежали прямо на столе, под книгами. Вера, увидев, только глаза закатила. Ладно, она – честная. Но люди-то разными бывают. Из этой пачки денег он и платил своей приходящей сиделке. Они договорились, что с уборкой Вера тоже поможет. В целом у мужчины было чисто, но какие-то вещи он не мог сделать чисто физически. Если пыль Борис Семенович стирал одной рукой, опираясь на свою трость, то полы помыть не мог никак.
Перед тем, как делать укол, Вера внимательно изучила и сам препарат, и аннотацию. И в гугл ещё залезла.
— Предусмотрительно! – одобрил Борис Семенович.
А после укола сказал Вере, что у неё лёгкая рука.
Ей понравилось ходить к старику. Он был умным, образованным, вежливым. Ненавязчиво показывал работы сына. Вера увидела льва, снятого с близкого расстояния и очевидно в дикой природе, и вздрогнула.
— Это он сам? Ваш сын сфотографировал?
— Это Юрка, да. Так он много такого делает. Он раньше, до выигрыша, работал в штате, в одном журнале. Но всегда мечтал снимать диких животных и малоисследованные места. Вот и ездит теперь, снимает. Поэтому и Дашенька не выдержала – что такое, никогда мужа дома нет? Пятьдесят лет, а он всё по миру скачет. Рискует жизнью. Думает, мне не страшно за него? Тоже очень страшно. Но он – мой сын. Я точно от него никуда не уйду.
И Борис Семенович невесело усмехнулся.
Оказалось, что своего сына, Юрия, он вырастил один. Жена заболела, когда мальчику было три года. Умерла, оставив их вдвоем. Роднее и ближе Юры у Бориса Семеновича никого не было, но в то же время сын был так бесконечно далек. Ещё и стремился вечно туда, куда не ступала нога человека, а отец жил на старости лет один и было ему скучно. Порой даже тоскливо.
— А вы на улицу ходите, Борис Семенович? – спросила Вера.
— Да надо бы… что-то последнее время так сильно нога болит, что уже и не хожу. На балконе вон сижу, воздухом дышу.
— Так может, сходим? Я подстрахую, если что!
Старик согласился. Они сходили в парк и долго сидели на лавочке, слушая чириканье птичек.
В целом Борис Семенович чувствовал себя неплохо. Вера мерила ему давление несколько раз, несмотря на возражения старика. Давление было почти в норме. Сам старик был всегда в хорошем настроении, шутил, рассказывал истории. Вот только в глазах плескалась тоска, от чего Вера ужасно злилась на сына старика, Юрия. Она уже почти три месяца ходит к Борису Семеновичу, а сынок еще ни разу так и не появился. Разве можно так надолго бросать стариков?!
Вера сама не заметила, как стала выделять Бориса Семеновича среди других своих пациентов. Ей было интересно со стариком. Она с удовольствием играла с ним в шахматы. Они пили чай, обсуждали книги, фильмы. Борис Семенович утверждал, что лучше Феллини всё равно никого не было и нет. Вера спорила с ним. В общем, дед ей полюбился, как родной. Вере ведь тоже было невесело – муж умер, дочка ушла и живет своей жизнью. Её пациенты были или совсем плохи – с такими не поговоришь. Либо были вредными, даже брюзгливыми, по причине болезни – кому нравится болеть? Борис Семенович выгодно отличался от всех. Даже мучаясь болями, он жил. Старался сделать хорошую мину при плохой игре. Радовался любой мелочи. Общался с удовольствием. Вера полюбила его, а вот сына Бориса Семеновича заочно возненавидела. Бросить такого чудесного старика… эх!
Однажды Вера пришла и дверь открыл Юрий. Она уже знала его по фотографиям. Вот этот ненавистный мужик открыл Вере дверь, а её тут словно ломом по голове шибануло. Она смотрела в его глаза, не в силах отвести взгляд. Вот это подстава! Сколько раз дочка, Ольга, говорила ей, что Вера ещё не старая, что нужно встречаться с мужчинами, и даже замуж ещё можно выйти. Вера только отмахивалась и не смотрела ни на каких мужчин. Она ведь похоронила любимого мужа! Не так давно, кстати.
Тут же произошло что-то необъяснимое. Видела она его на фото! Мужик как мужик. Ничего особенного. Но эти глаза… вживую они оказались какими-то магнетическими. Что характерно, Юрий тоже продолжал стоять и смотреть на Веру. Они словно зафиксировались глаза в глаза. Их взгляды соединились в одно целое и не разорвать…
— Кто там, Юра? Это Верушка пришла?
Борис Семенович сумел расцепить это странное сцепление. Юра вздрогнул первым и отвел взгляд:
— Вы Вера? – она кивнула. – Проходите, пожалуйста. Мы с отцом собираемся уходить, но вы проходите.
— Уходить куда? У него укол. – Вера сама поразилась, как недовольно прозвучал её голос.
Видимо, этим недовольством она защищалась от этого странного непрошенного чувства, которое нагрянуло вдруг. Нечаянно.
— Мы можем пойти после укола. А вы, Вера, можете пойти с нами.
— Куда?
— В ресторан.
— А-а. Нет, спасибо. Я сделаю укол, помогу, если что-то нужно, и пойду. Что-то нужно, Борис Семенович?
— Нужно. – усмехнулся старик. – Пойти с нами в ресторан.
— Да не хочу я! – почти уже крикнула Вера. – Не нужно меня заставлять.
Все как-то разом замолчали. В этой гнетущей тишине Вера вымыла руки, набрала шприц и сделала Борису Семеновичу укол. После чего пошла в коридор, обулась, и вышла, не прощаясь. Возмущение кипело в её груди. Чем Вера была возмущена, она и сама не знала. То ли тем, как старик радуется блудному сыну, а то ли тем, что она сама в присутствии этого фотографа-путешественника чувствует себя неоднозначно. Ненависть взяла и повернулась обратной стороной. Шаг, тот самый, один единственный, пройден, чего Вера никак не ожидала…
— Подождите! – она уже вышла в подъезд и услышала голос за спиной.
Вера застыла, как вкопанная. Юра подошёл и обошёл её. Встал перед Верой.
— Почему вы так странно себя ведете? Я вам что-то должен?
— Не мне! – тут же окрысилась Вера. – Вы должны быть порядочным человеком.
— Пардо-он! А что это я сделал такого непорядочного?
— Я говорю о вашем отце. Вы его бросаете, и надолго. Вы рискуете жизнью, делая дурацкие фотки, а у него никого нет, кроме вас!
— По-моему, это не ваше дело. – задумчиво сказал Юрий.
— Вы правы. – Вера попыталась взять себя в руки. – Не моё. Пустите, я пройду!
— Пожалуйста. – он посторонился. – Но вы же придете послезавтра?
Вера посмотрела на него. Ей вдруг стало так больно. Больно бросать старика. Больно от того, что она черт знает чего наговорила этому Юрию, а хочется ей только одного: поцеловать его. Прямо сейчас. Больно от того, что жизнь моментами просто невыносима. И несправедлива тоже. Вера почувствовала, что сейчас заплачет. Она быстро пробежала по ступеням вниз и вылетела из подъезда.
Она придет послезавтра. А больше не придет никогда. Ну не сможет Вера спокойно встречаться с этим мужчиной. Он сводит её с ума. Она-то, наивная, была уверена, что никакой любви с первого взгляда не существует, а уж тем более, когда тебе за сорок.
Вера два дня запрещала себе думать о Юре. И непрерывно о нем думала. Тогда она попыталась возродить в себе былые чувства к нему: ненависть, злость, обиду за старика. Пыталась изо всех сил, и ничего не получалось. Она всё представляла, как бы подошла к нему, и поцеловала. Закинула бы свои руки ему за голову, зарылась бы пальцами в эту темную шевелюру с сединой на висках…
Тьфу! О чем она вообще думает?! Спятила Вера, что ли? Точно спятила! Окончательно и бесповоротно. Надо будет поговорить с Борисом Семеновичем. Вера надеялась, что он не сильно обидится за то, что она уволится. Надо сделать ему подарок на прощание! А какой? У старика совсем старые шахматы. Она купит ему новые шахматы. Хотя он так любит свои старые… Борис Семенович вообще любитель старины, одни черно-белые фильмы Феллини чего стоят, но Вера ведь подарит шахматы от души. Кстати, что касается Феллини: Вере и самой нравилась «Сладкая жизнь» несмотря на то, что картина была черно-белой.
Она купила новенькие шахматы в упаковке и через день пришла к Борису Семеновичу. Сердце делало противные паузы, и Вера понимала, почему. Оно волнуется. Сердце волнуется перед встречей с Юрой. И как заставить сердце успокоиться и не стучать так неровно?
У Бориса Семеновича её ждал сюрприз. Старика дома не оказалось. И это было так… неправильно, что Вера тут же напала на Юрия:
— Где ваш отец?! Он не ходит один на улицу! Вы что, сдали его в спецучреждение?!
— Да нет. Всего лишь в санаторий отправил на десять дней. Не понравится – заберу.
Он ответил спокойно, как будто Вера была вправе нападать и допрашивать его.
— А что у вас в пакете? – спросил Юра.
В глаза друг другу они старались не смотреть.
Вера достала свой подарок. Он взял, покрутил в руках и сказал:
— А я тоже отцу шахматы привёз. Сейчас покажу. Вот какие. Из Африки.
Они даже подарки дарят одинаковые. Фантастика!
Вера щупала белую шершавую фигурку коня, любовалась ей. Поставила на место:
— Слоновая кость?
— Она самая. – ответил Юра, и неожиданно её поцеловал.
Наяву всё оказалось ещё лучше, чем в Вериных фантазиях. Гораздо, гораздо лучше…
Вера вышла замуж за Юру, и они живут очень счастливо. Купили квартиру на одной площадке с Борисом Семеновичем. Юра по-прежнему ездит в свои путешествия за красивыми необычными кадрами, а отец и жена переживают за него. Но дома он тоже теперь проводит часть времени. Значительно больше времени, чем раньше.
