Хотя девушки в течение нескольких лет были члeнaмu одной семьи, родственных связей у них не было. Аня была родной дочерью Светланы Дмитриевны, женщины, взявшей четверых детей из детского дома. Старшей была Саша. Отношения с ней у Ани были, в общем-то, нормальными. Родная дочь сдержанно терпела всех «приемных». Она понимала, что мама, получая за «обрабатывание» этих четверых более-менее нормальную сумму, обеспечивает всем необходимым, прежде всего, ее, родную дочь. Но и все эти четверо голодными не оставались. Да и одежда у них была не хуже, чем у других.
Почему Саша раздражала? Над этим Аня никогда особо не задумывалась. Ей было неприятно, как приемная говорит, ходит, смотрит, улыбается… Иногда Ане хотелось нагрубить этой Саши, но мама сразу запретила ей обижать хоть кого из четверых.
— Я тебе башку оторву, — прошипела Светлана Дмитриевна Ане, позвав ее за собой на улицу, якобы по какому-то важному делу, — меня контролировать будут, если что-то не так, отобрать всех могут. Будешь тогда в школу, как нищенка, ходить.
Насчет физической расправы со стороны мамы Аня не поверила, но что касается опасности «отберут» знала, что такое вполне возможно. Вероятность такого исхода подтверждалась прошлогодним случаем, когда в семье изъяли трех, взятых в детдоме детей, только за то, что мальчик пришел в детсад в синяках.
К сожалению, с наступлением учебного года раздражение Ани усилилось. Хотя Саша была на два года младше ее, буквально за две – три недели выяснилось, что эта девочка не только учится лучше хозяйкиной дочери, но к тому же еще ее кругозор оказался гораздо шире. И этой несмотря на разницу в возрасте.
Прошло два года, и в конце апреля Саша сообщила, что не пойдет в десятый класс, а будет поступать в медицинский колледж после девятого. Светлана Дмитриевна искренне обрадовалась такому решению девочки. Зная, что девятый класс девочка окончит с высоким результатом, женщина догадывалась, что в колледж Саша поступит. Конечно, ее нужно будет обеспечивать, но все равно большая часть денег, получаемых на нее, останется дома.
Сашин результат и в самом деле оказался очень высоким. Точнее, самым высоким по двум девятым классам. Что касается ЕГЭ, то, хоть и удалось Ане его сдать, получила она столько баллов, что о поступлении в медицинский вуз на бюджетную основу ей не приходилось даже мечтать. Оставался вариант с поступлением на платной основе, однако здесь были затруднения.
Светлана Дмитриевна не особо разбиралась в образовании. Точнее, она в нем толком ничего не понимала. Ее муж, Сергей Сергеевич, хоть и окончил в давние времена среднюю школу, тоже не отличался образованностью. Однажды, во время районных спортивных соревнований, Аня случайно подслушали разговор двух бывших учительниц, сидящих перед ней и смотревших игру в волейбол. Болея за своих внучек-волейболисток, они обсуждали сегодняшние школьные проблемы и вспоминали, как когда-то ставили лодырям или просто не способным нормально учиться, тройки, лишь бы школа могла от них избавиться.
— Неужели они так про моих родителей сказать могут? – возмутилась тогда Аня.
Впрочем, эту нехорошую мысль ей удалось сразу отбросить. Ведь, если бы папа был бездарем или лодырем, то он просто не смог бы работать в автосервисе. А мама! Да разве каждая догадается бросить низкооплачиваемую работу на почте, оформить все, как надо, взять детей на воспитание и сидеть с ними дома?
— Дуры эти бывшие училки, — такой вывод сделала в тот день Аня.
Деньги на учебу для родной дочери родители нашли. У отца был почти новый колесный трактор, приобретенный, в том числе, за счет пособий на детей. Поскольку эту технику почти не использовали, трактор вместе с прицепом и кое-каким оборудованием решили продать.
Казалось, после зачисления в мед на лечебный факультет настроение Ани должно было улучшиться. К сожалению, речь шла только о частичном улучшении. Став студенткой, Аня все равно чувствовала себя униженной и оскорбленной. Ведь эта никчемная Сашка поступила в медколледж на бюджетную основу.
— Они там что? – возмущалась в глубине души девушка, — совсем не понимают, кто перед ними? Да она только и может грядки полоть, снег зимой отбрасывать, ну и все прочее.
Сейчас, вспомнив эти давние события, Аня попыталась еще раз дозвониться до Сашки. И вновь телефон оказался недоступен.
— Где эта медсестра мотается? – со злостью думала девушка, — с ненавистью глядя на смартфон, — может, нашла какого-нибудь медбрата или фельдшера? Надо же было ей в ту больницу пролезть. Без малейшего опыта взяли, теперь уже второй год работает, а у меня еще пятый курс не окончен. Через месяц сессия. Господи, помоги все с первого раза сдать.
После окончания школы Аня и Саша почти не общались. Будущая медсестра приезжала домой лишь на несколько дней. Правда, первые зимние каникулы она полностью провела в приемной семье. Аня тогда заметила, что Сашка пытается держать себя независимо. Никак не реагировала на напоминания о том, что в отличии от Ани она будет всего лишь какой-то медсестрой. Как и раньше, выполняла любую работу, которую требовала от нее мама, а на сидящую за компьютером или за смартфоном Аню смотрела, как казалось, с неприкрытым презрением.
Сделав еще одну попытку дозвониться, девушка задумалась. Поговорить с Сашей просила ее мама. После того, как Саше исполнилось восемнадцать лет, пособие на нее значительно уменьшилось. Это довольно основательно отразилось на семейном бюджете. Конечно, можно было взять еще какого-нибудь ребенка на воспитание, но Сергей Сергеевич предупредил: «Только через мой труп, нам хватит того, что я зарабатываю на станции».
— Как дозвониться не можешь? – удивилась мама, услышав от Ани об ее безуспешных попытках поговорить с Сашей, — звони еще. Она, вообще, обнаглела. Я вырастила ее, во всем себе отказывала, а она теперь не только хоть на выходные приехать не хочет, но даже на звонки не отвечает. А мне осенью помнишь, что сказала, когда я просила ее приехать, картошку помочь копать? «Я ведь на работе!» Что, не могла без содержания на несколько дней отпуск взять?
Поговорить с Сашей удалось только на следующий день. На вызов девушка ответила почти сразу. Правда, предупредила, что сейчас едет в маршрутке, и потому из-за шума не всегда понимает сказанное, поэтому предложила созвониться минут через двадцать.
— Через двадцать не смогу, — подавляя раздражение, не согласилась Аня, — на занятии буду. В перерыве позвоню.
— Хорошо, — согласилась Саша, — я подожду, сразу спать не лягу. Я только что с дежурства.
— Ой, будто я не знаю, как медсестры дежурят!
— Да, процедурные могут и отдохнуть, но я уже полгода, как в реанимации, а у нас пациент с серьезным заболеванием. Разве тебе Вера не говорила? Или ты с ней общаешься тоже раз в год?
Последняя фраза девушки едва ни вывела Аню из себя. Она и в самом деле не общалась ни с кем из приемных. Что касается Веры, то переговорить с Сашей мама просила как раз из-за нее.
Наверно, никогда время не тянулось для Ани так мучительно медленно. Мама просила, чтобы она как можно быстрее поговорила с Сашей, но та, вполне возможно, специально, сославшись на шум в маршрутке, отказалась что-то обсуждать. Наконец, очередная пара закончилась. Выйдя из аудитории, девушка отошла в дальний конец коридора, где было пусто.
На вызов Саша ответила не сразу.
— Извини, я Леше перевязку делала. У них на ГРЭС какая-то авария серьезная была. Весь город мог без света остаться. Надо что-то было немедленно заварить, а в том месте очень высокая температура. Термокостюма не было. Он и полез туда без него. Просто две брезентовые спецовки надел и все. Ожог получил и руку поранил. По скорой его увозили. Вчера из больницы выписали, но перевязки все равно надо делать, — извинилась Саша, — вот и перевязывала. Поэтому сразу не ответила.
О том, что приемная живет с каким-то молодым человеком, Аня уже знала. С первых недель после своего поступления в медуниверситет она, используя болтушку Катю, одноклассницу Саши, узнавала все, что имело отношение к ней. Эта Катя тоже поступила в медколледж, так что ей были известны самые разные подробности.
Зачем все это нужно было Ане? Такой вопрос она сама себе не задавала, зато всегда ждала, что с этой пигалицей должно произойти что-нибудь скверное. Однако ожидания не оправдывались. Более того, в течение нескольких первых месяцев Саша обзавелась довольно «крутым» смартфоном, купила себе кое-что из одежды.
— Интересно, где эта тварь деньги берет? – строила догадки Аня, — мама говорила, какую сумму она ей пересылает. Ну, еще стипендия у нее какая-то. Все равно, только на питание хватит, да и то, если ерунду всякую есть.
О том, что Саша вместе с двумя другими первокурсницами вечерами делает уборку в каком-то производственном помещении, девушка узнала только зимой. Оказалось, что устроиться на такую подработку девушкам помог старший брат одной из первокурсниц. Приехав после сессии на каникулы, Аня рассказала об этом маме.
— Ну и хорошо, — подвела черту женщина, — а то ведь Сашка может потребовать, чтоб ей отдавали все ее пособие. Кто-то говорил, что она теперь право на это имеет, — Светлана Дмитриевна немного подумала и добавила, — кабы не я, ничего бы у нее с такой работой не получилось. Это я ее к труду приучила.
Выслушав Сашу и старательно придавая голосу сочувствие ее молодому человеку, совершившему, как заверила Аня, по ее мнению, героический поступок, девушка перешла к делу.
— Ты помнишь о том, что в конце мая Верке восемнадцать исполнится?
— Конечно, я все дни рождения помню. Ты поздравить хочешь?
— Конечно, поздравлю, но дело не в этом. Ты помнишь, что там у мамы еще двое? Их кормить надо, одевать, а теперь пособие на Верку будет совсем маленькое. И выплачивать будут, если она куда-нибудь учиться поступит. В десятый класс идти не хочет. Не знаю, с каким результатом девятый она окончит, но думаю, что для поступления в какую-нибудь шарагу его хватит.
— Правильно, хватит, — спокойно отозвалась Саша, — правда, высшего балла ей набрать не удастся, но на бюджетное место в медколледж поступить сможет.
Напоминание о бюджетном месте в медколледже едва ни вывело Аню из себя. Она с трудом сдержалась, чтобы не поставить эту зарвавшуюся пигалицу на место, напомнив ей, кто она такая. Выдержав непродолжительную паузу, чтобы успокоиться, девушка продолжила:
— Вот и хорошо. Мама часть пособия будет ей регулярно присылать. Также, как тебе, когда ты училась. Да еще у Веры стипендия будет, так что все с ней нормально. Но ты пойми, там ведь еще двое детей, да еще и мне деньги нужны…
— Все это понятно, — не дала договорить девушке Саша, — но я-то здесь при чем?
— Ты ведь работаешь. Мама говорит, что вполне можешь мне помогать. Вспомни, ведь она же всегда о тебе заботилась. И одежда у тебя всегда очень хорошая была, и дома все условия имелись.
— У тебя ведь отец хорошо зарабатывает, — напомнила Саша.
— Ой… да сколько он на этой станции зарабатывает! – Ане очень хотелось немедленно послать подальше эту зарвавшуюся медсестру, но ей приходилось сдерживаться, — родителям ведь надо еще двух детей содержать. Знаешь, сколько денег надо, чтоб ребенка в школу отправить?
— Знаю, не забыла, — в голосе Саши послышались непонятные нотки, — как же я могу забыть, если мне постоянно твои обноски доставались? То я в твоей прошлогодней курточке ходила, то я надоевшую тебе кофточку получала, то мне твой старый телефон отдавали…
— Ну, что зря-то? – Аня попыталась остановить впервые за все время взбунтовавшуюся девушку.
— Конечно, зря, — продолжала Саша, — ты свои ноготки шлифуешь, а я корову дою, грядки полю, вместе с Верой маленьких Раю и Мишу развлекаю…
— Я тоже… — предприняла новую попытку взять инициативу в свои руки Аня.
— Что тоже? Когда я учиться поступила, можно было сделать так, чтоб все пособие шло напрямую мне. Чтоб твоя мама большую его часть для тебя не забирала. Мне из-за того, чтоб ты в городе безбедно жила уже на первом курсе подрабатывать пришлось.
— Не ты одна такая! Многие работают! – буквально прокричала Аня.
— Ага, многие. Но не ты…
— Ты совсем там со своим хахалем сдвинулась? Учить еще меня будешь, козявка! – от возмущения Аня перешла на визг, — вырастили тебя на свою шею!
Девушка хотела добавить что-нибудь еще, чтобы окончательно добить эту обнаглевшую недоучку-медсестру. Пытаясь сформулировать убийственную фразу, она на секунду замолчала.
— Саш, кому ты там что доказываешь? – услышала в трубке студентка медуниверситета мужской голос.
— Аня позвонила. Помнишь, я рассказывала?
— Так пошли ее, и дело с концом. Что? Не можешь? Дай мне телефон.
Далее последовали короткие гудки.
Минут десять Аня смотрела на зажатый в руке смартфон. Хотела позвонить этой твари еще раз, но передумала. Медленно идя по коридору, девушка пыталась собраться с мыслями. Было понятно, что Саша ей ничего давать не будет. Если Верка и в самом деле поступит, эта паразитка Сашка скорее всего добьется, чтобы мама отсылала ей все пособие. И что дальше?
Маме Аня позвонила во время следующего перерыва. Основательно пригладив суть разговора, сообщила об его нулевом результате. Поинтересовалась, сколько денег ежемесячно смогут ей присылать, если не брать часть Веркиного пособия.
— Придумаем что-нибудь, — попыталась успокоить дочь женщина, — ты успокойся.
— Я попробую где-нибудь на полставки медсестрой пока устроиться, — неуверенно сообщила о только появившемся у нее намерении Аня.
— Ой, не знаю, — засомневалась мама, — учиться и работать? Тяжело ведь будет. Какая все-таки Сашка бессовестная. Я ведь, когда их брала, сразу поняла, что девчонка эта ненормальная. Послушала работников. Сказали, что очень старательная и учится лучше всех.
Мама и дочка разговаривали в течение всего перерыва. Общим решением стало – знать больше не хотим эту нахалку. Пусть подавится своими деньгами.
Автор: Николай Дунец
