Она бежала по тёмному лесу. Ветви деревьев хлестали по лицу, крючковатыми пальцами цеплялись за одежду. Ноги то натыкались на кочки, то проваливались в ямки. Она спотыкалась, иногда падала, но тут же вскакивала и неслась дальше. Дыхание сбивалось, бешеный стук сердца был слышен, наверное, на весь лес. Оступившись, девушка покатилась куда-то по склону. Сколько времени длилось это сумасшедшее падение? Она не смогла бы сказать точно. Очнувшись, поняла, что лежит, уткнувшись лицом в замшелую кочку.
Светало. Казалось, что кто-то невидимый медленно бредёт по тихому лесу, стягивая с него туманную накидку. Вот открылись растущие неподалёку кусты. Потом показались молодые деревца и, наконец, огромный дуб, стоящий посреди поляны. Накрапывал мелкий тёплый дождь.
— Сюр какой-то. Или сон, — подумала девушка. Встав и обойдя лесного великана, она опустилась на землю возле вздыбленных корней.
В тот же миг зашуршала листва, и по макушке что-то больно ударило. Прямо под ноги упал большой золотистый жёлудь. Она потёрла ушибленное место, подняла жёлудь, покачала его на руке и сунула в карман. Обхватив колени руками, прижалась спиной к шершавому стволу. Двигаться не хотелось. Усталость навалилась тяжёлым одеялом. Шуршание капель по листве убаюкивало.
Девушка положила голову на колени и прикрыла глаза. События последних дней яркими картинками вспыхивали перед ней.
* * *
Среди недели позвонила Светка:
— Какие планы на выходные? Я в деревню еду, к бабусеньке. Айда со мной.
Про бабусю-ворожею подруга ещё раньше намекала. Дескать, может узнать, отчего это у девицы с личной жизнью нескладно. Но Марина намёки всерьёз не воспринимала, отшучивалась. Собственная жизнь, казавшаяся со стороны скучной и однообразной, её вполне устраивала.
И вот опять. Хотя, если верить Светкиным рассказам, в бабусиной деревне такой воздух! И тишина. И небо всё в звёздах. И под ногами настоящий чистый снег скрипит, а не грязное месиво хлюпает. И…
— Матрёшка, ты меня слышишь? В пятницу заеду, будь готова.
Подруга перекроила ее имя сначала в Маришку, а затем в Матрёшку. Она и впрямь напоминала деревянную игрушку: статная, румяная, с толстой русой косой, молчаливая, неспешная в движениях.
В пути Светка завела было: «Раз в крещенский вечерок девушки гадали», но Марина отмахнулась:
— Не нужно мне никакое гадание, не верю я этой чепухе. Вот отдохнуть, подышать — это да. Помочь по хозяйству — с превеликим удовольствием. Да и просто посмотреть на твою хвалёную бабушку мне интересно.
Они за полдня отмыли её небольшую избушку, попарились в баньке и, надев вышитые длиннополые рубашки из небелёного льна, пили чай.
— Бабусенька, а зеркало у тебя в горнице старинное, да? — спросила Светка. — А вот говорят, есть такие заговоры, по которым можно через зеркало увидеть всех, кто в него смотрелся. Это правда?
— Заговоры всякие есть. И зеркало многое показать может. Но не всякому. А кому и покажет что, о том болтать не следует. Это не баловство пустое. Иные после таких шуток в себя не приходили.
— Почему?
— Силу жизненную человек терял. А без неё как жить?
Светка собралась было ещё о чём-то спросить, но тут в двери постучали. Бабусеньку звали помочь занедужившему односельчанину — иных медработников в маленькой деревеньке не было. Старушка собрала какие-то узелки и свёрточки и, предупредив, что, коли понадобится, заночует в доме у болезного, ушла.
Девицы ещё посидели за чаем с пирогами. Потом убрали со стола и пошли в горницу. Сейчас Марина и сама не понимала, как согласилась на эту авантюру. То ли после бани и чая разомлела, то ли сон уже подкрадывался к ней. Она поддалась на уговоры Светки, только чтоб та отвязалась, наконец. Села перед зеркалом, оправленным в старинную резную раму, зажгла две свечи и сказала какие-то слова, которые даже не потрудилась запомнить.
Сначала она видела лишь своё отражение. В горнице было довольно прохладно. Распаренной после бани и чая подруге Светка велела надеть кожаные чувяки и стёганную расшитую безрукавку. Сама же вышла в соседнюю комнату — обряд не допускал присутствия зрителей.
Марина не чувствовала холода, только спать очень хотелось. Видимо, из-за этого отражение постепенно стало отдаляться, уменьшаться. В какой-то миг дрёма смежила веки девушки. Встрепенувшись, она хотела было уже встать, и вдруг, мельком взглянув на серебристую поверхность зеркала, заметила внутри него нечто, напоминающее высокие узкие окна.
«Как в соборе», — подумала она, разглядывая ажурные конструкции. И даже не сразу сообразила, что смотрит на них снизу вверх, медленно шагая по сводчатой галерее.
— Как так-то? — вопрос повис под гулкими сводами, оставшись без ответа.
В конце галереи обнаружилась винтовая лестница. Спускаясь по каменным ступеням, Марина мысленно поблагодарила подругу, потребовавшую утеплиться. Босиком идти по холодному камню было бы неприятно.
Спуск закончился. Начался длинный полутёмный коридор. Потом снова ступени наверх. И приоткрытая обомшелая дверь, вросшая в землю.
С трудом протиснувшись в эту дверь, Марина выбралась на улицу. Оглянулась назад, хотела рассмотреть строение, из которого вышла. Но кругом был густой туман. За ним смутно угадывалась громада здания, но разглядеть что-то более детально не получилось. Под ногами — мягкая почва, покрытая невысокой травой. На выступающих из тумана кустах и деревьях — тёмно-зелёные листья. Снега нет.
— Круто! И куда это меня занесло?
Откуда-то донеслись странные звуки, напоминающие лязг железа. Потом сквозь туман пробился трубный сигнал. Раздались крики, послышался лай своры псов.
Разум подсказывал Марине, что это, скорее всего, какая-то историческая реконструкция. Надо остаться у маячащих за спиной стен, дождаться людей, на худой конец, вернуться в дом и попросить помощи. Но откуда-то из солнечного сплетения поднялся животный ужас, выплеснулся адреналином в кровь. В ушах зазвучал леденящий шёпот:
— Спасайся! Беги!
Ноги сами понесли её в лес.
* * *
Она несильно ударилась головой и, открыв глаза, вскочила.
— Девушка, не толкайтесь! — раздался откуда-то сбоку ворчливый голос.
— Ты бы села, дочка, до остановки ещё минут пять ехать, — посоветовал другой голос, и её плеча легко коснулась чья-то тёплая рука.
Ноги подкосились. Чтобы не упасть, пришлось сесть и зажмуриться.
— А вдруг опять мерещится? — подумала и быстро открыла глаза. Нет, картинка та же: обычный автобус, кто-то из пассажиров дремлет, покачивая головой в такт движению, кто-то тихо беседует с соседями.
Она облегчённо вздохнула и отвернулась к окну. Улица тоже обычная, похожая на окраину любого города, но незнакомая.
— Ничего, разберёмся! — улыбнулась своему отражению.
Автобус притормозил у остановки. С шипением раскрылись двери, впустив в салон едва уловимый запах сирени. Марина рассеянно смотрела на входящих пассажиров. Две весело щебечущие девчушки в светлых платьицах впорхнули в салон и встали неподалёку от двери, поджидая миловидную женщину с большой корзиной, накрытой вышитым покрывалом.
— Мама, покажи, ну, пожалуйста! — запросили они, едва женщина шагнула к ним.
— Тише, разбудите ещё! — нахмурила брови женщина, но глаза её сияли радостью.
— Мы потихонечку! Идём вон туда, где место освободилось, — дочки указали на сиденье напротив девушки. Бережно поддерживая мать с двух сторон, прошли по салону и подождали, пока та сядет и устроит на коленях корзину.
Потом, сложив руки в немой мольбе, стали гипнотизировать маму взглядами и улыбками. Женщина негромко рассмеялась и сдалась:
— Ладно, только быстро и тихо! — и отогнула краешек покрывала.
Две светловолосые головки одновременно нагнулись к корзине.
— Ой, какой хорошенький!
— Мама, а как мы его назовём?
— Тсс! Не шумите, разбудите раньше времени! — женщина накрыла корзину и улыбнулась опять. — Вот и подумайте, пока мы до дома доберёмся.
Девочки счастливо вздохнули и сели рядом с мамой.
«Щенка, наверное, везут. Или …» — мысль не успела закончиться, так как перед Мариной тоже появилась плетёная корзина, накрытая льняным вышитым покрывалом.
— Это вам!
Она подняла голову и увидела улыбающегося синеглазого парня. Его улыбка была такой искренней, что нельзя было не улыбнуться в ответ. Парень был совершенно точно незнакомым, но почему-то казалось, что он родной.
Только ощутив на коленях тяжесть поставленной корзины, она смогла отвести взгляд от синих глаз.
— Это точно мне?
— Вам, — повторил парень. — Это ваше.
Марина отогнула уголок покрывала и ахнула. Внутри лежал младенец. Подняв над собой ручки, он внимательно рассматривал пальчики ярко-синими глазами. Потом перевёл взгляд на неё и улыбнулся. Сердце затопила неведомая прежде нежность, к глазам подступили слёзы. Она подняла голову, глубоко вздохнула и встретилось взглядом с мамой девчушек. Та понимающе улыбнулась.
— Что это? — одними губами спросила девушка.
— Это счастье, — так же тихо ответила женщина.
— Разве так бывает?
— Бывает. Не у всех, но бывает.
Девушка снова посмотрела на малыша. Теперь он мирно посапывал, улыбаясь во сне. На её пальцы, сжимавшие ручку корзины, легла тёплая ладонь. Другая рука поправила полог.
— Всё будет хорошо, родная. Всё будет именно так.
Она повернулась на голос и утонула в синеве этих невозможных глаз. Шум автобуса постепенно угасал. Всё окружающее слилось и растворилось в пространстве.
* * *
В наступившей тишине где-то рядом раздался взволнованный шёпот:
— Матрёшка, миленькая, с тобой всё в порядке?
Сердце гулко стукнуло и ухнуло вниз. Марина вздрогнула и глубоко вздохнула. Полумрак комнаты, свечи, догоревшие до половины, и огромные глаза Светки, склонившейся над ней.
Подруга помогла подняться и дойти до большой кровати с вышитым подзором и горкой подушек.
— Ты как?
— Не знаю. Ещё не поняла. Голова будто не моя.
— Чаю хочешь?
Светка умчалась и вскоре вернулась с подносом, на котором важно восседала тряпичная дама с куклёнком на руках. Рядом с матроной стояли две чашки, сахарница и плетёнка с печеньем. Примостив поднос на табурет, Светлана бережно приподняла даму и отнесла к зеркалу. На подносе засиял расписными боками пузатый чайник. Разливая по чашкам ароматный напиток, подруга выплёскивала эмоции:
— … я ждала, ждала, ты не выходишь! Я дверь приоткрыла потихоньку, гляжу — сидишь перед зеркалом, как кукла, и не моргнёшь даже. Зову — не откликаешься. До того страшно! А потом ты возьми да упади. На полу лежишь и улыбаешься. А мне реветь охота. Что делать, не знаю. Ну, хоть очнулась, хорошо. А то я уж хотела за бабусей бежать, да ночь ведь, спят все.
Светка умолкла, отхлебнула из чашки и выдохнула:
— Ну что, видела?
Марина кивнула.
— Ты только не рассказывай ничего, бабуся говорила…
— Я помню, — и, помолчав, добавила — Свет, ты прости меня. Я…
Светка зажала ей рот рукой и, рассмеявшись, обняла.
— Всё, подруга, проехали. Живём дальше. Ложись-ка, отдохни.
Утром, переодевшись в свою одежду, Марина решила постирать вещи, в которых была вчера. По привычке проверила перед стиркой карманы и обомлела. На ладони лежал золотистый жёлудь.
***
До отпуска нужно было успеть доработать проект, но, как назло, полетел её комп. Марина доложила руководству и в ожидании мастера записывала приходящие идеи в блокнот, поглядывая за окно, на буйно цветущие кусты сирени.
— Здравствуйте! Это ваш компьютер закапризничал? — в кабинет вошёл парень в униформе.
Синие глаза, открытая улыбка. Марина даже не удивилась, скользнув взглядом по бэджу: «Скорая компьютерная помощь. Иван Дубов». Только сердце затопила уже знакомая тёплая волна.
—
Автор рассказа: Лада
