«Ленк, ты не обижайся, конечно… Ты должна меня понять. Ты классная. Правда. И симпатичная, и умница, и пироги классно печь умеешь, и мозг не выносишь… В общем, мне с тобой хорошо. Правда, хорошо. Но, чтобы больше к этой теме не возвращаться — я на тебе никогда не женюсь. И вместе мы, пока я не встретил ту, с кем захочу создать семью…»
Влад говорил спокойно, даже с мягкой улыбкой, поглаживая Лену по руке, но она все равно была готова разреветься. Обидно. Они живут вместе полгода, общий бюджет, общее хозяйство, Лена все это время старается, чтобы Влад после работы отдохнул, не просит помочь с уборкой или готовкой. Наоборот, старается приготовить что-нибудь вкусненькое, то, что Владу нравится. Ничего у него не просит — не то, что шуб и бриллиантов, а даже похода в кафешку — отметить 8 Марта. Зато сама то рубашку ему новую купит, то ремень, то шарфик — понятно, что подарки не такие уж дорогие, но сделаны от души. Просто потому что она его любит.
И вот сейчас — вроде бы, шутливый разговор за просмотром фильма вылился в такой серьезный разговор. Практически в ссору.
«Но ты же сам говорил, что ты за официальную регистрацию… Не признаешь никаких гражданских браков… Что хочешь семью, настоящую семью… И хочешь, чтобы рядом с тобой была жена, а не какая-то там сожительница.» — «Ну да, все верно, — подтвердил Влад. — Только с чего ты решила, что речь о тебе? Я говорил так… В принципе…» — «Как интересно! — обида душила Лену, однако сдаваться она не хотела. — И чем же я тебя не устраиваю, как спутница жизни? Как жена?» — «Да элементарно тем, что тебе почти тридцать лет. А я ребенка здорового хочу.
И, главное — я, извини, у тебя не первый. Вот только не надо сейчас ничего говорить, ладно? Я советовался со многими умными людьми, и все они сказали — если ты не первый, то все твои дети будут как бы не совсем твоими. А чуть-чуть того, первого твоего партнера. А мне это не подходит!.. Мне нужна чистая девушка, лучше сильно верующая… Да и вообще… Одно дело — бэушная машина, и, совсем другое — новенькая, прямо из салона — он сладко зажмурился, видимо представляя себе ту самую «машину». Это было настолько противно, что Лена встала и, сказав, что ей надо хорошенько подумать, уехала к родителям.
Влад не только ее не стал останавливать, он, кажется, даже с облегчением вздохнул. У него не было и мысли о том, как сильно он обидел девушку. «Не, ну а чего она? Я же ей четко не обещал в загс пойти… То, что она меня неправильно поняла — это ее проблемы. Я тут вообще ни при чем. Да и потом — она хотела честности, я ей честно все и сказал. Ну и чего теперь обижаться? Ладно, не вернется, значит, и не надо. Не очень-то и хотелось… У меня другая задача — найти тихую и скромную, неиспорченную девушку. Мне, все-таки уже тридцать четыре, пора остепениться…»
Бывают же совпадения — буквально через несколько дней после расставания с Леной, Судьба свела его с Ксенией. Вернее, столкнула. Вернее, это Ксения столкнулась с ним, когда он сканировал ценники в художественном магазине, где трудился уже пять лет, а она пришла покупать кисти. «Пппростите, » — пролепетала она и так очаровательно покраснела, что Влад моментально пропал. Он понял, что нашел свой идеал.
Ксения была красива той спокойной, акварельной красотой, которая не сразу бросается в глаза, а открывается постепенно и лишь терпеливому глазу. Наверное, и фигура у нее была хороша — судя по изящным рукам — но наверняка сказать этого было нельзя, потому что одета девушка была в свободную кофту и длинную юбку. На голове — косынка.
Первое свидании состоялось около Новодевичьего монастыря, где они гуляли вокруг пруда, и Ксения, опустив глаза от смущения, рассказывала, что ей девятнадцать лет, что она учится в православном университете, на факультете церковных художеств. Хочет писать иконы. ее семья очень верующая и воцерковленная, а дядя — батюшка в одном из Подмосковных приходов. И сама Ксения девушка набожная, ни вольностей, ни баловства не терпит, сразу честно об этом говорит Владу.
«Со мной нельзя развлекаться. Со мной — только серьезно, — сказала она, наконец-то посмотрев ему в глаза. — И только с благословения родителей. Если тебя это не устраивает — прости. Лучше нам больше не встречаться. Мне неудобно говорить о таких вещах, но считаю, что это честно — предупредить. Познать мое тело сможет только муж.» — «О, да!» — чуть было не закричал от радости Влад. С трудом сдержавшись, он покивал с самым серьезным видом и заверил девушку, что очень давно искал именно такую. Серьезную. Скромную. Верующую. Поэтому до сих пор не женат.
Второе свидание проходило в окрестностях Новоспасского монастыря. Они снова гуляли вокруг пруда и разговаривали. «Да что ты такое говоришь? — удивленно рассмеялась Ксения, — Да как же это дети могут быть нежеланными? Сколько Бог пошлет, столько и родится. А все эти ваши предохранения — грех. Нельзя так. Неправильно» — Влад сглотнул комок в горле и спросил: «Что, совсем нельзя?» — «Можно, конечно. И даже нужно. Воздержанием. Как минимум, в пост.» — «Ааа, — «протянул Влад и надолго замолчал.
Когда они завершали третий круг, он предложил Ксении сходить в кино, но она только возмущенно округлила глаза: «Ты что? Петровский пост идет! Никаких светских развлечений!» — «Ну тогда в кафешке перекусим?» — «Хорошо. только если там что-то постное есть, — согласилась девушка. — В нашей семье скоромное ни в посты, ни в среду, ни в пятницу не едят. А в твоей разве по-другому?» — «Мммм, — промычал Влад, — Нет, конечно!» — «Вот и славно. А то родители благословения не дадут. Кстати, когда ты придешь с ними знакомиться? Надо с венчанием что-то решать…» — «Нуу… Скоро. Совсем скоро… Давай я тебя провожу, а то мне еще на работу заскочить надо,» — вдруг заторопился Влад.
…»И с того дня пропал. Как в воду канул, — грустно улыбнулась Ксения. Несмотря на разницу в возрасте, с Леной они были хорошими приятельницами. Сейчас они сидели в кафе, и Ксения рассказывала, как прошло последнее — в прямом смысле свидание.
«А, знаешь, что самое печальное? — подняла глаза Ксения. — Вот ты попросила меня проучить его. Показать, что православные девушки — это не только плюшки, но и море всяких запретов и ограничений. А ведь я его не обманывала. Все, что я ему говорила — это моя позиция. И про посты, и про детей, и про первую близость… И он слинял. И все они линяют, когда им начинаешь говорить об этом. Почему так, а?»
«Кто же их знает?» — пожала плечами Лена.
