Пронзительный визг разорвал тишину двора. Из соседнего подъезда вышла женщина с жёлто-чёрным пакетом, а за ней бежала девочка, истошно визжа и стараясь этот пакет отнять. Но мама решительно забросила свою ношу в мусор и потащила дочь обратно в дом. Девочка рвалась назад к ящику и вопила.
Лена с сыном как раз вышли из подъезда и вместе с соседкой наблюдали эту сцену.
— А что там в пакете? — спросил Саша.
— Не знаю, — ответила Лена.
— Можно я посмотрю?
— Нет.
Она поцеловала сына и с болью наблюдала как он понуро побрёл в школу. Как на пытку. Конечно его там обижают. Самый маленький в классе, самый беззащитный. В свои десять лет выглядит на семь…
— Не знаю, как для кого, — заметила соседка, всё ещё под впечатлением сцены, — а по мне так нет ничего ужаснее детских истерик.
Лена кивнула, но спорить не стала. Увы, подумала она, на свете есть много куда более ужасного. Когда муж приходит пьяным и использует сына и жену вместо боксёрской груши. Когда заявления в милицию никто не рассматривает, и развод тянется месяцами. И если Олег забьёт их насмерть, ему дадут пару лет условно, а если она, защищаясь, убьёт его, ей дадут по полной, а ребёнка заберут в детдом. Есть много чего ужаснее, чем детская истерика…
*
Однако в тот день Олег ещё не вернулся из поездки; у него были долгие командировки. И когда Лена пришла с работы, она приятно удивилась. Саша сидел за столом и лепил из пластилина. Отрывал кусочек от большого чёрного комка и скатывал в шарик. Шарики эти он пристраивал как камни в стену. Получалось похоже на кладку древнего замка с бойницами.
Лена полюбовалась этой картиной и спросила:
— Откуда у тебя пластилин?
Саша потупился и нехотя сказал, что одноклассник дал поиграть. Он явно врал, но Лена решила не настаивать. Пусть играет.
Вечером, уложив сына, она заметила под его столом что-то странное. Это был тот самый пакет — жёлтый с чёрными иероглифами. Неужели достал из мусорки? — ужаснулась она.
В пакете было несколько больших комков чёрного пластилина и одна баночка как для крема. На крышке была изображена девушка в стиле Амано Йошитака; у неё были крылья и демоническая ухмылка. В баночке тоже был пластилин. Видимо полимерный, не мажущий руки. Лена помяла его и вздохнула.
Первое побуждение было выбросить пакет обратно в мусор. Но с другой стороны… Саша занимался весь вечер — спокойно и увлечённо — вместо того, чтобы лежать на кровати, уныло глядя в стену, как он проводил многие дни последнее время.
Пусть играет, подумала Лена. Надо только купить разноцветный. И на всякий случай протёрла пакет и содержимое антисептиком.
Но времени всё не было, и каждый вечер Саша лепил чёрные миры. На столе выросла средневековая башня, рядом вторая, у них появились охранники, потом добавились лошадь, машина и танк…
*
Однажды вечером Лена заметила новую ссадину на локте сына. Как всегда, он не хотел ничего рассказывать и ушёл лепить. А когда он заснул, Лена увидела в его коллекции фигурку собаки, которая была разрезана пополам. Было жутковато это видеть.
— Хорошая получилась собачка, — сказала она утром. — Зачем ты её испортил?
Саша долго не хотел отвечать. Но в конце концов прошептал:
— Это плохая собака. Она на меня прыгнула, я упал.
— Что? — воскликнула Лена, — укусила?!
— Нет, только толкнула…
Лена рассердилась. Опять сосед выпускал питбуля без поводка. Может и без намордника. А если покусает? Ужас. Опять тащиться в милицию? Её там уже ненавидят. Наверное мечтают, чтобы муж забил её до смерти.
Она вздохнула, обняла и поцеловала сына.
— Мы скоро уедем отсюда, — сказала она утешая.
— Да ничего, — прошептал Саша. — Фея меня защитит.
— Какая фея? — удивилась Лена.
— Из пластилина. Она мне сказала.
И Лена не нашлась, что ответить.
*
Наутро, выйдя из подъезда, они увидели около трамвайных путей небольшую толпу, сквозь которую просматривалась лужа крови и изувеченное тело на рельсах. А в центре оживлённо ругались соседки и хозяин собаки.
— А вот и не надо было отпускать без поводка! — кричала женщина. — Достал уже всех! И нечего винить трамвай!
Лена постаралась загородить собой зрелище и вдруг заметила взгляд сына — со странным прищуром. Как у той феи на банке пластилина. Ей стало жутко.
*
Через неделю внезапно позвонила подруга Марина, дочь которой Вика училась в одном классе с Сашей.
— Срочно в школу! Там просто ужас!
— Что? Что случилось? — спросила Лена, в панике проигрывая самые кошмарные сценарии, вроде стрельбы.
— Не знаю, но там полиция и машины скорой помощи…
Паникующие родители волновались снаружи ограды, и только через пару часов наконец полиция начала выпускать детей. Начальство выкрикивало в громкоговоритель просьбы не волноваться, что только усиливало напряжение. Но увидев и Сашу и Вику невредимыми, Лена с Мариной поскорее увели их по домам. Дети тоже толком ничего не знали. Но Лена заметила странную улыбку на лице Саши.
Лишь на следующий день Марина, которая первой узнавала новости, позвонила сказать, что кто-то в школе оставил открытой дверь на крышу. Несколько детей из их класса выбрались наверх. Один мальчик упал, и его увезли в реанимацию.
— Стыдно сказать, — добавила Марина, — но вот о ком не жалею! Терроризировал весь класс! Вика от него натерпелась. Саша, кстати, тоже.
Ночью, повинуясь безотчётному импульсу, Лена заглянула на Сашин стол посмотреть его лепную коллекцию. Под башней замка лежал раздавленный человечек. В панике она смяла его в комок. Она не могла поверить, что это может быть связано. Просто случайность. Только случайность!
Что дальше делать, она не знала.
*
Судьба решила за неё. Вернувшись с работы, она застала спящего на полу пьяного Олега. Саша лежал на кровати, и под его глазом набухал огромный синяк. Никаких следов Сашиных творений и пластилина не осталось.
Лена тронула сына за плечо:
— Поехали к Марине. Поскорей, пока он спит.
Саша привычно и молча собрался, и только в автобусе прошептал:
— Он всё выбросил. Кричал, дрался, потом всё сломал и выбросил.
— Мы купим новый, — сказала Лена.
Но Саша только качнул головой и снова замолчал.
— Всё будет хорошо, — сказала Лена мрачно. — Скоро всё будет хорошо.
*
У Марины была большая квартира, и одна комната была для гостей. Уложив детей спать, вдоволь наплакавшись и наговорившись, женщины наконец тоже легли. Но Лена не могла заснуть. Она встала и начала копаться в своей сумочке в поисках снотворного. Вместо таблеток в одном из карманов обнаружила шарик чёрного пластилина. Она долго пыталась понять, как он там оказался, но так и не вспомнила.
Она села на кровати и задумалась об Олеге, о том ужасе, в который превратилась их жизнь, о том, как бы подтолкнуть развод и как разменять их крошечную квартиру. Олег не только не помогал, но и всеми силами мешал. Она думала о том, что больше не хочет быть безмолвной жертвой. И не заметила, что мнёт в руках кусочек пластилина. Движения эти успокаивали; становилось легче на душе.
Странная мысль пришла в голову. Лена вытянула из комочка ручки, ножки, голову… И вдруг осознала, что хочет эту голову открутить. Она даже начала это движение, как вдруг задрожала и в ужасе остановилась. И вспомнила хищную улыбку феи. Ей стало жутко. Она почему-то подумала, что если бы она только оторвала эту голову, то… дальше могло бы что-то случиться.
Она смяла человечка, вышла на кухню и бросила комок в мусорное ведро. Долго сидела, обняв себя и испытывая дрожь во всём теле.
*
На следующее утро Лена проснулась, и словно кто-то внутри сказал: “хватит терпеть!”
Она отвела Сашу и Вику в школу и купила новый пластилин. И бейсбольную биту. Завернула её в большой пакет, чтобы не было понятно, что это. Долго стояла и сжимала рукоятку, прежде чем войти домой. Но Олега дома не оказалось, и это было хорошо. Лена успокоилась, быстро собрала вещи и уже открыла дверь, но отпрянула.
На пороге стоял человек. Впрочем, испуг сменился облегчением, когда она поняла, что это не Олег. Это был полицейский.
— Елена Коваль? — спросил он.
— Да, — ответила она. — Что случилось?!
— Автокатастрофа. Машина зарегистрированная на вашего мужа…
— Что? — воскликнула она, — но я… — и запнулась, потому что собиралась сказать: “я же не оторвала ему голову”.
— Мусоровоз. Пьяный водитель. Занесло на мокрой дороге. Опрокинулся прямо на вашу машину. Опознать тело будет проблемой, разве что по вещам…
*
Саша с Викой самозабвенно лепили разноцветные миры из нового пластилина и не реагировали на окружающее, и это было хорошо.
Ночью она поцеловала сына и пожелала ему спокойной ночи. Долго сидела рядом и размышляла, как сказать ему о смерти отца. Но вдруг Саша открыл глаза и прошептал:
— А папа умер?
— Что? — вздрогнула Лена.
— Фея… Ты помнишь фею, которая жила в пластилине?
— Помню…
— Она сказала… Что папа больше не будет нас бить…
— Не будет, — ответила Лена тихо, но твёрдо.
— Это хорошо, — сказал Саша и повернулся на бок.
Лена долго смотрела в стену. Потом встала, вышла на кухню, разгребла мусор в ведре и нашла комочек пластилина. Она вымыла его, завернула в пакет и положила в сумку. Она не знала, что улыбается, и улыбка её похожа на ухмылку пластилиновой феи.
Автор: Соня Эль
