— Ты должна была бopoться за него! Ты предала отца. Видеть тебя больше нe хoчу, — заявила Алёна.
Светлана плакала. Было очень 6oльно слышать от родной дочери такое.
…Светлана и Юрий поженились, когда обоим было по двадцать три года. Света — недавняя выпускница вуза, а ныне сотрудница ceкpeтного НИИ, работающего на оборонную промышленность, и симпатичный парень Юра — простой электрик, в буквальном смысле столкнулись случайно на улице. Познакомились, понравились друг другу, стали встречаться. Серьёзную Свету, которая все школьные и институтские годы была отличницей и заучкой (как называли её подруги), просто покорил простой весёлый парень Юра. У него было всегда хорошее настроение, он любил шутить, любил петь и танцевать.
Ухаживал Юра очень красиво. Дарил цветы: роскошные букеты, пел под окном серенады (он прекрасно играл на гитаре и имел неплохой голос), дарил милые презенты, словом та самая романтика, которая не может оставить равнодушной ни одну девушку. Даже такую важную и серьёзную, как Света.
Правда, проблем с этой романтикой тоже было предостаточно. Цветы порою были сорваны Юрием с клумбы и один раз он даже платил за такое нарушение закона штраф. А серенады под окном поздним вечером среди рабочей недели тоже никому не нравились. На Юрия кричали, гнали и грозились вызвать милицию. Мама Светы, Мария Ивановна, смотрела на это с юмором и, улыбаясь, вспоминала свою молодость: как когда-то её будущий муж тоже ходил по деревне с гармошкой, прямо как в песне про гармониста: «что ж ты бродишь всю ночь одиноко, что ж ты девушкам спать не даешь?»
— Иди, скажи трубадуру своему, пусть уходит домой. А то и правда соседи милицию позовут, — говорила Мария Ивановна, улыбаясь. — Завтра погуляете, сейчас уже поздно, вон темень какая.
Света, смущаясь и краснея, обувалась, быстренько сбегала по лестнице на первый этаж. Юрий, едва увидев её, выходящую из подъезда, клал гитару на лавочку и тут же подхватывал девушку на руки, кружил, целовал, а потом аккуратно ставил на ноги. Света подозревала, что за этим наблюдал из окон весь подъезд, хоть и было уже темно. «А и ладно, пусть глядят!» — думала счастливая девушка.
Вскоре молодые люди поженились. Жить стали сначала на съёмной квартире, а потом мама Юрия пригласила молодых жить в свою квартиру, потому что она собиралась переехать в деревню к своей маме, чтобы за ней ухаживать, когда та совсем слегла.
Жили ладно, да складно. Всё было у них гладко, денег хватало. Света, как научный сотрудник, получала хорошую зарплату, Юрий часто брал халтуры и подработки. Через пять лет родилась у них дочь Алёна. Мама Светы помогала растить внучку. Они жили не очень далеко друг от друга, в одном городе, чему были безмерно рады. Маленькая Алёнка любила бабушку и любила проводить у неё время.
Мария Ивановна часто забирала к себе внучку на выходные. Они вместе гуляли или ездили куда-нибудь. Мария Ивановна была легка на подъём. В один миг она могла решить и собраться в поездку. Например, отправиться кататься на речном трамвайчике, или в зоопарк, или в музей, или в автобусную экскурсию. Алёне очень нравились поездки, неважно куда, лишь бы ехать.
У них была хорошая семья, и Алёна очень любила своих родителей. Особенно девочка боготворила отца. Своим жизнелюбием и оптимизмом он вселял в неё веру в лучшее, в удачу, счастье. Тогда как мама была пессимисткой. Не то чтобы она ворчала и портила всем настроение, но она часто не верила в хороший исход дела и говорила слово «посмотрим». Его люто возненавидела Алёна. Когда она хвасталась своими успехами в школе или в спортивной секции, мама гладила её по голове и говорила «хорошо, но посмотрим ещё, как дальше будет». Алёна всегда радовалась, видя даже незначительные перемены к лучшему, но мама остужала её восторги и призывала не торопиться с выводами. «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь», часто повторяла она. Эта пословица тоже жутко не нравилась девочке.
Юрий же наоборот. Едва дочь чем-либо увлекалась, как папа тут же, восторгаясь её первыми достижениями, говорил, что девочка обязательно добьётся успеха: вот же они, доказательства налицо! А ещё он часто говорил, что мечтать нужно обязательно, и мечтать надо о чём-то великом. Мать, слыша эти речи, качала головой и снисходительно вздыхала.
Когда Алёнка болела, а болела она часто, то у неё очень плохо сбивалась температура. Много раз приходилось вызывать скорую. Ничего не помогало, никакие народные средства и традиционные тоже. Мама с обеспокоенным видом то и дело измеряла девочке температуру и давала очередное лекарство, сокрушенно приговаривая при этом, что всё очень плохо. И что делать? И надо, наверное, опять вызывать врачей.
Юрий же подходил к кровати дочери и улыбался, говорил, что всё ерунда, сейчас Алёна выпьет чай с малиной и хворь пройдёт. Да и вообще нету у неё ничего серьёзного. Надо просто полежать, пропотеть. Накидывал на дрожащую в ознобе девочку тяжёлое ватное одеяло и гладил её по голове, немного задерживая ладонь на лбу (незаметно пытаясь проверить температуру). Конечно же, он тоже беспокоился, но считал, что нельзя показывать ребенку своё волнение.
Юрий часто баловал дочку, покупая ей игрушки и сладости. Мама же почему-то ворчала и сердилась на него. А маленькая Алёнка сердилась на маму и в благодарность крепко обнимала отца. Тогда она не понимала и не знала, что отец покупал эти игрушки на последние деньги, а иногда и в долг. А всё потому, что Юрий начал пить. Пил он понемногу, но регулярно. В силу возраста Алёнка ещё не могла распознать, когда отец находится подшофе. Просто временами ей казалось, что отец веселее, чем обычно. В такие моменты он любил включать музыку и тянул маму танцевать.
Света ворчала и ругалась на Юру. Танцевать у неё настроения не было, потому что нужно было думать, как прокормить семью. К тому времени грянул кризис. Зарплату стали задерживать и жить было практически не на что. Выручала мама Светы. Она часто подкидывала дочери деньги, жалея её и внучку. А ещё она забирала Алёну к себе на то время, когда Юрий пил особенно сильно. Света скрывала от дочери, что муж пьёт и не хотела, чтобы дочь видела отца в таком состоянии. Алёна неделями жила у бабушки, оттуда же ездила в школу. Такие периоды стали повторяться всё чаще. Юрий вёл себя отвратительно, громко кричал, горланил песни, ругал жену и мог даже ударить. Синяки она тоже прятала от дочери. Светлане было стыдно.
Прошло время, Алёна выросла, окончила школу, поступила в вуз. Она выбрала медицинский. Пожилая школьная преподавательница химии, которая помогала Алёне готовиться к экзаменам, посоветовала поступать в вуз, который находился далеко от их родного города.
— В медицинский поступить всегда трудно, но в том периферийном городе конкурс меньше, девочка моя, — говорила она Алёне. — Поступить будет легче. Будешь жить вдали от дома, но зато мечта твоя исполнится.
Сказано — сделано. Отправилась Алёна учиться в другой город. Стала жить в общежитии и приезжать домой лишь на каникулы и то не на каждые. Два года подряд Алёна устраивалась на лето работать в приёмную комиссию вуза и потому домой не приезжала совсем.
Окончив пятый курс и приехав домой на летние каникулы после долгого перерыва, Алёна обнаружила, что мама и папа ругаются. Она была удивлена. Никогда до ругани у них не доходило, а тут… Папа кричал на маму, что она испортила ему всю жизнь и потому он пьёт. Чтобы забыться.
— Пьёт?! — спросила пораженная Алёна мать, когда отец, хлопнув дверью, ушёл в магазин за очередной порцией «беленькой». — С каких пор? Ты мне ничего не говорила…
Мать неопределенно пожала плечами, а потом расплакалась. Она очень устала от такой жизни и серьёзно подумывала развестись. Алёна выросла, зачем было сохранять видимость нормальной семьи, когда эта красивая картинка уже трещала по всем швам?
— Мам… Мама… Не плачь. Есть же всякие центры помощи, есть врачи и лекарства от зависимости. Надо бороться, — сказала тихонько Алёна, тронув мать за плечо.
— Дочь, ты не понимаешь… Я уже не могу и не хочу. Я не знаю, что делать, — ответила Света.
— Как не знаешь?! Говорю, надо лечить его!
— Кого это лечить?! Меня?! — сверкая безумными глазами, прокричал Юрий. Он уже вернулся из магазина, вошёл в квартиру и слышал последние слова Алёны. — Это вас надо лечить. Я здоров, понятно?!
Здоровья на самом деле у отца Алёны уже поубавилось. И в тот самый раз ему пришлось прекратить запой и отправиться в поликлинику к врачу. Алёна много разговаривала с отцом, увещевала его, пугала последствиями и уговаривала лечиться. Мать смотрела на всё это снисходительно и Алёна, глядя на родительницу думала, что снова проявляется её пессимизм… Но ведь так нельзя! Страдает родной человек!
Под давлением дочери и её душеспасительных бесед Юрий на некоторое время стал на путь истинный и прекратил пить.
— У нас, мать, теперь есть свой доктор, — улыбаясь, говорил он и обнимал дочь за плечи. — Может даже будущий кандидат наук или профессор!
— Ну что ты, папа! Я ещё институт не окончила, погоди так далеко заглядывать, — улыбаясь, говорила Алёна. Но всё же ей было приятно, что папа в неё по-прежнему верит…
Прошёл ещё год. Едва девушка получила диплом, Светлана позвонила ей и сказала, что пусть она приезжает не домой, а к бабушке, потому что…
— Я развелась с твоим отцом, — заявила Светлана дочери.
— Что?! Мама, ты что? Это правда? Как ты могла?
— Это не телефонный разговор. Приедешь, я тебе всё объясню. Хотя объяснять там, честно говоря, нечего, — устало вздохнув, сказала мать.
Алёна приехала, и состоялся не очень хороший разговор между ней, матерью и бабушкой. Никакие доводы Алёна не приняла, она просто кричала, что мать предала отца. И что надо было бороться.
— Я устала, понимаешь?! Устала бороться. И устала наблюдать, насколько низко он сможет пасть. Каждую минуту жизни с ним я не знала, что ещё может взбрести в его одурманенную голову. Он уже всё вынес из дома, всё продал, он поднимал на меня руку, оскорблял меня! — пыталась объяснить Светлана дочери.
Алёна ничего не хотела слышать и твердила, что отец стал таким, потому что не находил понимания, мать сама виновата в том, что он пьёт.
— Мой папа самый лучший! — заявила она и отправилась к нему.
«Лучший папа» выгнал дочь, едва увидев на пороге, потому что она снова начала его уговаривать бросит пить. Но и это Алену не убедило.
— Он болен, не понимает, что говорит. Его надо лечить, — твердила она матери. — А ты предала его! Бросила в трудную минуту!
Мать и дочь сильно поссорились. На следующий день Алена собрала свои вещи и съехала, не назвав адреса.
— Как же так? Как? Ведь родные люди, — сокрушалась Светлана. — И мать ей теперь враг номер один. А отец хороший. Зря я скрывала от дочери его запои все эти десять лет, ох, зря!
— И правда, зря, — соглашалась Мария Ивановна, гладя рыдающую дочь по голове, как маленькую. — Не плачь, жизнь расставит всё по своим местам. Авось вернётся.
Света и Алёна не общались долгие семь лет. За это время не стало Марии Ивановны, а Света не смогла даже позвать дочь на похороны, потому что не знала её новый номер телефона. Пришлось ей переживать горе в одиночестве. Не стало и Юрия, подвело здоровье. Эту новость она узнала от бывших соседей, с которыми иногда виделась. И те рассказали ей, что дочь приезжала на похороны, всё организовывала, и что с ней был мужчина. И потом она с ним же ещё раз приезжала, продавала квартиру. С тех пор больше соседи Алёну не видели.
«Очевидно, вышла замуж…», — грустно подумала Светлана. Ей нисколько не было жаль бывшего мужа, ведь он сам планомерно губил своё здоровье, но ссора с дочерью причиняла ей немалую боль. Ей было одиноко. Ни мужа, ни родителей, ни дочери. Совсем одна.
***
В один из вечеров Света услышала звонок в дверь.
— Мам, ты прости, глупая я была, — проговорила Алёна, увидев мать на пороге, когда та открыла дверь. — Прости, прости, я совсем ничего не понимала!
Света, у которой на глазах выступили слёзы, отступила в коридор, пропуская дочь в квартиру. Но Алёна была не одна.
— А это кто у нас такой маленький? — умилилась Света, увидев рядом с дочерью маленькую девочку примерно трёх лет.
— Мам. Это Кристина, твоя внучка, — проговорила Алёна.
Весь вечер они проплакали, вспоминая прошлое. С тех пор, как Алёна ушла, она устроилась на работу, вышла замуж, родила дочь.
— Помнишь, я говорила тебе, что после окончания вуза сразу можно пойти работать терапевтом? Вот я и отправилась в поликлинику. Клиника не простая, а от завода. Там мне дали общежитие. Я не хотела работать терапевтом, хотела поступать в ординатуру, но у меня не хватило баллов, и мне нужна была работа. А потом я встретила Андрея. Мы поженились, я переехала к нему… Ой, столько всего произошло, что и не рассказать за день! Как мне было страшно начинать работать, если бы ты знала! Я пациентов боялась, тряслась, как осиновый лист. Завела блокнотик и стала туда всё записывать: основные лекарства, дозировки, показания, тихонько заглядывала в этот блокнотик на приёме. Главная врач надо мной посмеивалась, но помогала… А к папе я несколько раз ездила, но он не пускал меня, не слушал, а только требовал денег. Ох, мама, в кого он превратился! Один раз я его видела, спящим на земле около подъезда. Он был весь грязный и громко храпел. В тот момент я всё ещё думала, что виновата в этом ты и злилась на тебя ещё больше… Даже когда его не стало, я тоже винила тебя…
— Погоди, Алёна, а муж-то твой… — задала Света волнующий её вопрос.
— Муж… — сказала Алена и отвела глаза. — В общем, я ушла от него. Знаешь, как говорят? Ко мне прилетел бумеранг. Теперь я понимаю тебя. И поэтому мне ещё сильнее стыдно.
— Он что, тоже пьёт? — тихо спросила мать.
— Пьёт. Немного пил с самого начала, а сильно и регулярно начал примерно полгода назад. Кристине как раз сад дали, я на работу вышла… Я в него верила. Мы много разговаривали, я прочитала сотню книг на эту тему! Я пыталась понять Андрея, пыталась разобраться, найти причины его поведения, подстраивалась, терпела. Пыталась уговорить лечиться. Поначалу он ещё прислушивался, а потом наступило такое время, что он ничего не хотел слушать. Начал пропивать наши деньги, продавать вещи. И в один момент я поняла, что не надо его вытягивать из болота, в которое он попал. Ему там хорошо. Это мне плохо, а ему хорошо. Так зачем я буду его оттуда насильно тащить? Я решила не повторять твою ошибку и уйти сразу. Покидала наши вещи в сумку, взяла Кристинку, и вот…
— Так ты с ним ещё не развелась?
— Нет. Но обязательно разведусь.
Кристина спала на раскладном кресле в комнате, обняв свою любимую игрушку — розового плюшевого зайца, а мать и дочь сидели на кухне и не могли наговориться. Они вспоминали бабушку, Марию Ивановну, смотрели фотографии в старом альбоме, вспоминали, как хорошо они жили до того, как отец начал пить…
— Жизнь циклична. Всё повторяется… И… нельзя никого судить, — сказала Алена и снова заплакала, обняв мать. — Не зря говорят, что прежде чем осуждать кого-то, возьми его обувь и пройди его путь, попробуй его слезы, почувствуй его боль. Наткнись на каждый камень, о который он споткнулся. И только после этого говори ему, что ты знаешь, как правильно жить. Вот я и прошла. Прости меня, мама…
Светлана гладила дочь по голове и думала о том, что, наконец, они с дочерью снова вместе. И теперь, даст Бог, будет всё хорошо.
Жанна Шинелева
