Валентина Федоровна нажимала на дверной звонок, но никто ей не открывал, и тогда она набрала номер сына:
– Сережа! Я не поняла, вас что, опять дома нет? Ну, сколько можно? Я уже третий раз к вам прихожу и никого не могу застать. Или вы специально не хотите меня видеть?
– Мам, я уже почти дома, – ответил ей сын. – Пару минут подожди, я поднимусь.
– А Софья твоя где?
– На работе, где же еще. Она раньше десяти домой не приходит. Ладно, давай, я уже въехал во двор.
Валентина Федоровна недовольно поджала губы: нет, с невесткой надо что-то делать. Не годится, что она целыми днями пропадает на работе. И ладно бы должность была какая-нибудь хорошая, а то продавец в супермаркете. Что называется, ни в поле, ни дома.
Зашумел лифт и она увидела сына, нагруженного пакетами, из которых торчали батоны и еще кое-что из еды.
– Дожился, – покачала головой Валентина Федоровна, – сам и есть готовишь, да? И стираешь, и убираешь. Она вошла вслед за сыном в квартиру и провела рукой по полке с обувью:
– Фу, какая грязища! Не квартира, а свинарник!
Сергей свалил пакеты на кухонный стол и, нахмурившись, повернулся к матери:
– Мам, ну что ты от меня хочешь? Пилить меня пришла что ли?
– Да не пилить, а до мозгов твоих достучаться! – махнула рукой Валентина Федоровна. – Давай я сама, а ты руки мой.
Она стала разбирать продукты, выкладывая их на полки шкафчиков и холодильника.
– Нет Серёжа, я всё-таки не понимаю, зачем ты позволил ей выйти на работу? Мне кажется, что ты вполне хорошо обеспечиваешь свою семью. Или ей просто хочется вертеть хвостом перед другими мужиками?
— Мам, ну что ты такое говоришь? Софья не такая.
— Много ты понимаешь: такая она или не такая, — проворчала Валентина Фёдоровна, ставя кастрюлю на плиту: – Да не ешь сырые сосиски, сейчас я сварю макароны и подливу сделаю. Откуда ты вообще баб знаешь, если она к тебе никого не подпустила, вцепилась своими клещами и всё? Леночка, какая хорошая девочка была, красивая, добрая, умная, дочка профессора. Нет, тебе понадобилась это София! Не понимаю, что ты в ней нашёл?
— Мам, — вздохнул Сергей. — Софа тоже добрая и умная. И хозяйка она хорошая!
Валентина Фёдоровна расхохоталась:
— Конечно! Я прекрасно это вижу! Горы грязной посуды, пустые кастрюли, вековая пыль по всей квартире. У хороших хозяек только так всё и бывает! Ты бы почаще ко мне, сынок, заглядывал, тогда бы и увидел, какой порядок должен быть в доме. Или ты это уже забыл?
— С тобой, мамуля, никто не сравнится, — улыбнулся Сергей. — Слушай, а пожарь-ка мне своих фирменных оладушек. Это ведь не очень долго? А я вон и сметаны прикупил, и варенья клубничного.
— Дожили! — округлила глаза Валентина Фёдоровна. — Варенье покупаем! А лето для кого было? Неужели так трудно сварить несколько баночек для любимого мужа?
А может быть ты не такой уж и любимый, раз жена рвётся вон из дома?
— Мам, да никуда она не рвётся. Не устраивай из этого комедию. В конце концов, большинство женщин работают, София не исключение. И если ты уж так хочешь это знать, мне это самому не нравится. Да, я разговаривал с ней не один раз. Но она ни в какую не хочет быть домохозяйкой. Что мне теперь разводиться с ней из-за этого что ли?
— Не знаю, как насчёт развода, — пожала плечами Валентина Фёдоровна.- Но она обязана успевать делать по дому всё, если так хочет работать. А если нет, пусть увольняется. В конце концов, её зарплата ничего не решает в вашем бюджете. И когда вы с детьми будете решать вопрос? Ничего, что ей уже тридцать два, а тебе тридцать пять? Не пора о потомстве подумать? С внуками я помогу, ты же знаешь.
— Мам, я же не могу силой привязать Софию к дому, — пожал плечами Сергей. — А сама она не хочет.
– А ты на что, Серёжа? Ты мужик, в конце концов, или нет? Я вот всю жизнь просидела дома и ничего. Всегда у меня был порядок, вкусная еда, чистая, выглаженная одежда. Или ты скажешь, что я плохо ухаживала за вами?
– Ну что ты, мама, мы с папой всегда ценили твой труд, – Сергей с аппетитом принялся за бутерброды, которые только что приготовила ему мать. – А твоя стряпня выше всех похвал.
– Тогда почему ты позволяешь жене вести себя по-другому? – пожала плечами Валентина Федоровна и тут же добавила: – Ладно, я помогу тебе, сынок.
– Как? – удивился он.
– Очень просто. Если она не хочет бросать работу, значит надо сделать так, чтобы её оттуда выгнали, вот и все.
– Хм, – усмехнулся Сергей, – и что для этого нужно?
Валентина Федоровна не успела ответить, потому что услышала, как щелкнул дверной замок, и на пороге появилась София. Она увидела свекровь и нахмурилась, но все-таки нашла в себе силы поздороваться:
– Добрый вечер. А вы, Валентина Федоровна, давно у нас?
– Давненько, – кивнула та. – Вот ужин вам готовлю, раз уж больше некому. Осталось только сыр на макароны потереть и все, можно есть.
– Я не голодная, – сказала София и ушла в спальню.
– Нет, ну только посмотри на нее! – воскликнула Валентина Федоровна. – Делаешь ей тут все, а она еще и недовольна!
– Не обостряй, мам, – Сергей махнул рукой в сторону спальни. – Пусть отдохнет, потом поест. Наверное, просто устала.
– Вот и я об этом, – фыркнула мать. – Она должна встречать тебя дома, а не ты её! Или тебе нравится вот это все?
– Мам, мы уже об этом говорили! – нахмурился Сергей. – Давай я вызову тебе такси и спасибо за ужин.
Проводив мать, которая не пожелала проститься с невесткой, Сергей прошел к жене и присел рядом:
– Ну что с тобой?
– Ничего, просто устала и все, – пожаловалась София. – День был очень трудный. Большое поступление товара, еще и недостачу выявили, раскинули на всю смену.
– Слушай, а может быть, бросишь эту свою работу? Ну зачем она тебе? Я зарабатываю нормально, на жизнь нам хватает. А ты только нервы свои в своем магазине тратишь.
София приподнялась на постели:
– Что, опять свою мамочку наслушался? Я тебе уже сказал, что не хочу превращаться в домашнюю клушу, понятно? Мне нравится быть среди людей. Нравится получать собственную зарплату и тратить её на свое усмотрение. Или я должна постоянно клянчить деньги у тебя?
Сергей вспыхнул.
– А вообще, это не честно. Я все деньги отдаю в семью, а ты не тратишь ни копейки. Все только на себя. Думаешь, это нормально?
– Я покупаю продукты! – возмутилась София.
– Что ты купила на этой неделе? Хлеб и пачку чая с бергамотом, который я терпеть не могу? София, очнись, рыбка моя. Это я каждый день тащу домой сумки с продуктами, из которых ты даже ничего не хочешь готовить. И мать, в конце концов, права. Нормальная жена будет сидеть дома, и заниматься хозяйством. Мне вот эти твои ежедневные умирания не нужны. Ты не жена, а соседка какая-то!
София молчать на слова мужа не стала, они сильно поссорились и несколько дней не разговаривали. А потом Софию вызвала к себе старший продавец и сказала, что она в любой момент может быть уволена.
– Почему? – удивилась София.
– Потому что вы ухитряетесь выносить товары из магазина. Человек отказался писать на вас заявление, но сообщил, что вы регулярно делаете это. Поэтому вы теперь будете под жестким контролем. И еще, ваши обязанности теперь меняются. Вы будете работать на третьей кассе, в зал вас больше никто не допустит. Руководство магазина в курсе происходящего и все распоряжения я выполняю только после согласования с ним.
София слушала и не верила своим ушам
Кто мог нажаловаться на нее? В коллективе у нее со всеми были хорошие отношения, да и не делала она никогда ничего такого.
– Я не брала товары, – сказала София, покраснев как рак. – А если мне что-то было нужно, покупала, как это делают все.
– Послушайте, София Семеновна, я не собираюсь сейчас выяснять, что там было на самом деле. Я вас предупредила и на этом разговор окончен.
София проработала еще две недели, а потом все-таки уволилась, она просто не выдержала того напряжения, которое обрушилось на нее за это время. И хуже всего оказалось то, что от нее отвернулись все прежние подруги, на поддержку которых она рассчитывала.
Дома София плакала и жаловалась мужу на несправедливость, а он поддерживал её и уговаривал больше не связываться с такими работодателями. Несколько раз София пыталась устроиться в какой-нибудь другой магазин, но везде получала отказ. Совсем отчаявшаяся, она вернулась однажды домой и увидела в прихожей пальто свекрови, а потом услышала и её голос:
– Вот видишь, я же тебе говорила, что все подстрою. После моей жалобы твою Софию никуда не возьмут на работу. Будет теперь сидеть дома, и варить тебе борщи!
– Так значит это все вы! – София, красная от гнева, ворвалась в кухню и набросилась с упреками на свекровь и мужа. – Ну как же вам не стыдно? Кто вас просил делать это? Неужели вы не понимаете, что так нельзя?
– Да что ты, милочка моя! – воскликнула Валентина Федоровна. – Нельзя за мужем не следить, это тебе понятно? Мужик у нее вечно голодный, по углам паутина висит, а она из себя бизнесвумен строит! Бессовестная!
– Я не бессовестная, я беременная! – сказала София. – И хотела в декрет пойти с официального места работы. Там же выплаты и все остальное. А теперь куда я пойду?
– Софка! – закричал Сергей.– Почему ты молчала?
– Сюрприз хотела сделать, – махнула рукой София. – Да что уж теперь.
– Софочка, я же не знала, — пролепетала Валентина Федоровна. – Господи, радость-то какая!
***
Не без её помощи София устроилась работать в детский сад нянечкой, и хотя не была довольна такой профессией, к мнению свекрови прислушалась:
– Внука моего потом в этот садик отдадим, будет у тебя всегда на глазах. Это же хорошо, правда?
– Правда, – неуверенно кивала София и с тоской вспоминала большой и красивый магазин, где ей так нравилось работать.
Но муж и свекровь сумели убедить её в том, что обязанности замужней женщины – уход за мужем и детьми. Что ж, может это и так. А может, и нет.
София вздохнула и принялась мыть полы в групповой комнате. Скоро уже домой и надо будет успеть приготовить Сергею ужин. Хорошо хоть мать его теперь не появляется, и на том спасибо. Пусть будет счастлива, лишь бы подальше от них.
Валентина Федоровна была и в самом деле спокойна и счастлива. А все остальное её совсем не волновало.
Анна Медь
