Федьку в посёлке считали бестолковым. Одна Маринка глаз с него не сводила, за что подружки и мать дома бранили её.
— И что ты в нём нашла, глупая? Ну, и что, что вымахал под два метра. Увалень, а ума нет. С армии пришёл, а на работу не устраивается. Отдыхает, видишь ли… Устал! А мать его не устала? Работает в бухгалтерии и дома всё хозяйство на ней… Вот тебе и единственный сын – избаловала!
Марина отмахивалась, и возражала:
— Он добрый зато. У него столько товарищей, и в городе приятелей много. И не правда, что он лентяй. Вот, собирается на завод устраиваться в город. Сам говорил.
— Ну, даже если и устроится. Тебе то что за дело? Он там себе и найдёт городскую деваху, ему нет резона в село возвращаться. Ты бы лучше себе нормального парня нашла. А Федька на тебя ноль внимания. И до армии, и сейчас, — объясняли Марине.
Фёдор по настоянию матери устроился на завод в цех. Там он начал обучаться у мастера слесарному делу. Работы было много, непривычно было в большом коллективе трудиться, но Федька старался, не хотелось ему в село возвращаться. А на заводе ему дали место в общежитии.
Вечерами Фёдор ходил на танцы или в кино, любил компании, с кем можно было посидеть в кафе или ресторане. А однажды, когда до зарплаты почти не оставалось денег, Федька каким-то чудом выиграл в лотерею Спортлото довольно крупную сумму. Радости его не было предела!
Товарищи наперебой поздравляли его с выигрышем. Казалось, что они радовались больше, чем сам Фёдор, потому что знали его широкую щедрую натуру, и конечно, отмечали все это событие широко, почти неделю.
Голова у парня пошла кругом. Он уже устал получать поздравления, и не знал, как лучше потратить деньги, хотя советчиков было хоть отбавляй. С работы Фёдора уволили, так как он от постоянных «отмечаний» успел накопить прогулы.
Когда он всё-таки пришёл через несколько дней на завод, то ему так и сказали:
— Нам нужен дисциплинированный работник, а не прогульщик и пьяница. Вот трудовая, и скажи спасибо, что не уволили по тридцать третьей статье.
Фёдор и сам решил, что ему пока можно и не работать. Он снял квартиру, так как из общежития ему пришлось уйти. И к нему тут же «приклеилась» знакомая по общежитию Кира. Она и раньше стреляла глазками в его сторону, а когда Федя внезапно разбогател, то уже не давала ему прохода, призналась в любви и перенесла свои вещи к нему в квартиру.
Некоторое время они жили вместе, Кирочка просила у любимого подарки, походы в рестораны сделались постоянными, и Фёдор, устав от её требований, на несколько дней уехал к матери в посёлок.
Слухи о выигрыше Фёдора уже достигли его родины. Мать с порога строго посмотрела на сына и всё поняла по его опухшему лицу и виноватому взгляду.
— Ну, и как ты собираешься теперь жить? – спросила она, — даже ко мне в последнюю очередь приехал. Боялся, что я денег с тебя потребую? А мне твоего ничего не надо, сынок. Но такое твоё отношение к деньгам, а я вижу, что ты выпиваешь, и не работаешь, меня больно обижает… Мы из трудовых простых людей, и не привыкли суммами бросаться и на ветер деньги пускать.
— Да, — вздохнул сын, — на-ка тебе на ремонт крыши. Знаю, что течёт. Давно бы пора поменять, а всё руки не доходят, — Федька положил на комод пачку денег, и лёг спать.
Мать посчитала и прибрала деньги, с тоской глядя на сына. А когда он проснулся, уже ничего не говорила, а только спросила:
— Не пора ли вернуться домой, сынок? Все твои товарищи пока ты при деньгах. А как закончатся денежки, так и друзей не найдёшь…
Федька ничего не ответил, а вернулся в город. Там его ждала Кира. Она обвила его шею руками и спросила:
— Сегодня куда пойдём? Твои Шурка и Сергей заходили, всё выпили и съели, что было в доме. Сказали, что сегодня вечером зайдут.
Фёдор нахмурился. Но Кира поцеловала его и шепнула:
— А кто мне шубку грозился подарить? А? Я всё помню, и я очень её хочу, Феденька…
Так летели дни за днями, Кира уже была одета с иголочки, а Фёдор и себе купил костюм, ботинки, зимнее пальто и меховую шапку.
Домой он больше не ездил, всё было некогда. Друзья не давали проходу, Кира зазвала на море, где они оставили крупную сумму, и по приезду Фёдор дал себе слово, что начнёт экономить и пора устраиваться на работу. Деньги таяли, уже почти ничего не осталось.
— Послушай, Кира, пора бы и тебе устроиться работать. Мои деньги почти закончились, и скоро нам надо будет платить за квартиру.
— Как закончились? Разве уже закончились? Так, иди работай, конечно, а я буду дома хозяйством заниматься, — сказала она недовольным голосом.
— Каким хозяйством? Мы не в селе живём, что тут делать-то? – удивился Фёдор, — весь день суп варить?
— Ах, вот как ты заговорил? В рабыню меня хочешь превратить? – вспыхнула Кира и ушла на балкон курить.
Фёдор снова устроился на завод. Его взяли в тот же цех, и смотрели с улыбкой, еле сдерживая усмешку. Вернувшись в первый же день после работы домой, он не обнаружил Киру. Шкафы были пусты. Ни его костюма, ни ботинок, шапки и пальто тоже не было, не говоря о женских вещах.
Федя сел на диван и обхватил голову руками. Ему не было жаль одежды. Он был подавлен оттого, что всё случилось ровно так, как и предвещала мать. Ни друзей у него сейчас уже не было, ни любовницы. Мало того, она обобрала и бросила его…
В первые же выходные Фёдор перебрался в общежитие и поехал в село.
Мать ждала его на крылечке.
— Ты что, мам? Знала, что я приеду? – спросил он.
— Знала, потому и ждала каждый день, — мать обняла его и поцеловала, — пошли обедом накормлю, я и пирожки твои любимые испекла вчера вечером.
— Ага, я сейчас, приду, — он задержался во дворе, гладя прыгающего на него от радости пса Мухтара. Слёзы выступили из глаз Федьки, ему было стыдно, противно, и муторно от самого себя.
Вдруг он услышал:
— Федя, ты? А я слышу Мухтар радостно лает… — Марина заглядывала через невысокий заборчик.
— Привет, — кивнул Федька и взял себя в руки, вытерев лицо, — ты это, позже немного заходи, поболтаем. А сейчас я к матери.
Марина улыбнулась и ушла. А Фёдор вошёл в дом. Вымыл лицо и руки и сказал:
— Твоя правда. А я осёл с большими ушами… Прости, мам….
— Ничего, сынок. Главное, что ты осознал и вовремя остановился. Главное, что жив и здоров, а урок свой этот не забывай. И дважды на одни грабли не наступай… — она поставила перед ним тарелку горячих щей.
— Так дважды такой куш и не выпадает в жизни. А я всё спустил словно в унитаз. И не вспомню куда что делось… — с горечью ответил Фёдор.
— Деньги – вода… — задумчиво сказала мать.
— И что теперь делать? – Фёдор откинулся на спинку стула и посмотрел в окно.
— Жить, трудиться и … жениться, — строго сказала мать.
— Жениться? – усмехнулся сын, — надо на это сначала заработать. А это немало.
— Так есть ещё твои деньги. Я их не потратила, — улыбнулась мать.
— Которые на новую крышу отложили? – спросил Федя.
— Именно. Крыша подождёт. Я на чердаке поставила корыто. И сосед Егорович залатал все дыры в шифере. Пока хоть временно. А на соседней улице домик хороший продаётся. Вот бы тебе купить для самостоятельного жития. Как думаешь? – мать улыбалась, — пора и своё гнёздышко вить.
— Не думаю, что тех денег на дом хватит, — сказал Федя.
— Хватит, если поторговаться. И я добавлю со своей сберкнижки. Там накоплено у меня для твоей женитьбы. Долгие годы копила…Ты только хоть в этот раз меня послушайся, сынок. Покупай дом и женись. И люди рот закроют, перестанут тебя судить. А то больно мне всё это слышать.
Федя обнял мать, и она облегчённо вздохнула.
Вечером он пошёл с Мариной гулять. А наутро всё село говорило о том, что вернулся Федька и Маринка вся светится от счастья.
А когда был куплен дом, молодая пара и вовсе стали вместе его ремонтировать. Марина наводила порядок, вешала новые занавески, отмывала окна, красила палисадник.
Девушка никогда не спрашивала Фёдора о выигрыше. Она была счастлива, что любимый вернулся на родину, взялся за ум, и по-доброму к ней относится, зовёт ласточкой, птичкой и носит на руках. Чего же ещё нужно для счастья?
На свадьбе Феди и Марины гуляла вся улица. Молодые сразу стали жить в своём доме. А о своей городской жизни Федя предпочитал никогда не вспоминать, ведь она была такой недолгой, сумбурной, как туманный сон с дурными персонажами, соблазном и предательством. И виноват в этом был только он сам…
Елена Шаламонова
