Фёдор устало вытер пот со лба. В кабине трактора было жарко и пахло соляркой. Лучи заходящего солнца насквозь пронзали немытые стекла и слепили мужчину.
Он ехал вдоль поселка по вытоптанной объездной дороге. Это место называли «незаконным объездом». Официально из поселка на трассу можно было выехать только вдоль фермы, но крупной технике, а особенно тракторам с телегами сена, очень сложно проехать сквозь центральные улицы, поэтому жители сделали для себя объездной путь.
Фёдор устало смотрел вдаль. Под пыхтение трактора и дребезжание старой телеги его клонило в сон. Мысленно он уже был дома и уплетал тёплый ужин, заботливо приготовленной женой.
В зеркало заднего вида он заметил темно-вишневую «Оку», которая некоторое время двигалась за ним, а потом заехала за сеновалы. Спустя минуты две из-за стогов появился дед, одетый в старую рубашку и, не смотря на жару, теплый пиджак. В руках у него был мешок, в который он принялся собирать охапки сена, потерянные по пути Фёдором.
Так бывает, когда везешь стог в открытой телеге. Ветер, кочки на дороге — часть засушенных стеблей оказывается на земле. По этой дорожке из сена легко угадать маршрут трактора.
Дед, с трудом нагибаясь до земли, собирал упавшие остатки. Словно подросток, он озирался по сторонам. На вид старичку было уже за восемьдесят. Видно, что сбор давался ему тяжело, но, тем не менее, он не хватал сено с открытых стогов, которые принадлежали селянам и были огорожены хлипким заборчиком. Он терпеливо собирал то, что упало с Фединой телеги.
Мужчина немного понаблюдал за стараниями деда, тяжело вздохнул и заглушил двигатель. Трактор перестал пыхтеть и медленно остановился.
Старик, поняв, что его поймали с поличным, быстренько побрёл прочь.
Фёдор вылез из кабины и окликнул деда:
-Отец! Отец, стой! Не убегай ты! Айда сюда!
Старик замер на месте и, немного подумав, обернулся.
-Отец, не бойся, айда, — повторил Фёдор. — Я тебе помогу!
Дед добрел до трактора. Лицо его показалось Фёдору знакомым, хотя он в этой деревне жил только в детстве. После женитьбы перебрался в райцентр и давно уже не бродил по родным улочкам, только регулярно мимо проезжал.
Фёдор взял его мешок и стал наполнять сеном из телеги.
-А так разве можно, сынок? — спросил пожилой человек.
Он был худой, осунувшийся, но взгляд боевой.
-А мы, отец, никому не скажем, — ответил Федя. — Негоже тебе по полям ходить. Ты свое отработал. Чай, совхоз не обеднеет, если ты мешок сена возьмешь.
Дед улыбнулся.
-Помочь донести? — спросил его Фёдор.
-Да не надо, сам я, — старику было неудобно.
-Не, отец, давай помогу. Тяжело ведь.
-Да я по земле, — отмахнулся старик. — А ты езжай, домой тебе надо.
-Да что уж!
-Поторопись, сынок, домой тебе надо, — не унимался дед. — Достаточно ты мне помог, теперь семье своей помоги.
Фёдор отпустил старика и полез обратно в трактор. Сонце совсем ушло за горизонт и на поля опустились сумерки. Фёдор отцепил телегу и, хотел было с мужиками поболтать да передумал. Слова деда «тебе домой надо» всплыли в памяти. Немного стало не по себе, поэтому засобирался Фёдор домой.
Едва въехав в поселок его ноздрей коснулся запах дыма, а вдали увидел он отблески огня. Пожар. И аккурат на его улице.
Фёдор прибавил скорость. Свернул на улицу, а у него на заднем дворе стог сеня горит.
На улице уже народ собрался. Головами качают, переговариваются.
-Федя! — бросилась к трактору соседка. -Настасья твоя к матери ушла, а Лешку дома оставила!
Не дослушав, Фёдор бросился в дом. Дым уже заполонил двор, но мужчина об этом не думал. нужно было сына достать. Не дай Бог огонь на дом перебросится, не сдобровать тогда.
В темноте разбудил он сынишку и бежать. Лешка жив-здоров остался. Тут жена Настасья подоспела и пожарные приехали. Потушили стог. Ничего во дворе у Фёдора не пострадало, только старенький заборчик подгорел.
-Вовремя ты, Федя, — заплакала жена. — Ой, как вовремя!
Фёдор гладил жену по спине, а сам вдруг вспомнил слова старика: «теперь своей семье помоги». Жутко ему сделалось.
Неделя-другая и забылось всё. Забор Федя восстановил, Лешка перестал огня боятся, только Настасья больше без сына из дома не отлучалась.
Как-то после сильного дождя вез Фёдор сено вновь мимо родной деревне. «Нелегальную» дорогу размыло, пришлось ехать по разрешенной, а это значит, через всю деревню до фермы, а там уже на трассу выезд.
Ехал Фёдор по улицам родной деревушки. Знаком здесь каждый угол. Будучи пацанами всё они облазили, везде побывали. И в деревне и за деревней.
А вот и дом его бабушки. Яблоневый сад, черемуха. А на краю улицы дом явно заброшенный. Федя попытался вспомнить, чей же это дом был и тут его холодом пробрало.
Жил в том доме одинокий старик Тимофей Ильич. Ребят всегда вишней угощал, смородиной, сливами. Открытая душа. Никогда не ругался ни с кем. Особенно детей любил.
Как-то Федька с парнями к нему в сад залезли — яблоки воровать. Дома у каждого этих яблок завались, да и Тимофей Ильич — стоит только попросить — сам с удовольствием дал бы фруктов, но мальчишкам адреналина хотелось.
Поймал их дед, но ругаться не стал. Смеялся только и позвал чай пить. И даже бабушке Фединой не сказал. больше мальчишки к нему не лазили.
Тимофею Ильичу было за восемьдесят. Худой, осунувшийся, а взгляд боевой. Ездил он на красной «Оке». Его Федя тогда в поле и встретил, только сразу не признал. Много лет прошло. Не может быть, чтобы это был Тимофей Ильич. Не столетний же дед на поле сено собирал?!
Федор остановил трактор, слез и подошёл поближе к дому деда. Осмотрел внимательно. заброшенный. Свет в окнах не горит, сад травой порос, древесина на воротах отсырела.
-Фёдор, ты ли это? — услышал мужчина у себя за спиной.
Он обернулся и увидел Ольгу, свою бывшую одноклассницу.
-Оля, привет! Это я. Сто лет тебя не видал, — Фёдор немного растерялся.
-Ты чего тут стоишь?
-Да так, Тимофея Ильича вспомнил, — глупо улыбнулся мужчина.
-Да, хороший был он, только несчастный.
-Чего это?
-Так у него семья же сгорела, — рассказала Ольга. — И жена, и детки. Кто-то сено поджёг, а огонь на дом перекинулся. Они спали, поэтому не смогли выбраться. Самого Тимофея Ильича не было дома — в поле трудился. В общем, с тех пор сено дял единственной коровы он во двор не завозил, а ходил по полям и собирал в мешки. Странно, конечно, но понять можно. Боялся.
Фёдор после рассказа Ольги похолодел.
-Оль, а может такое быть…,-он оборвался и, подумав немного, продолжил. — А кто-то из стариков у вас так же как он сейчас делает?
-Что? — машинально переспросила Ольга. — Никто, вроде, а что?
-Да так, видел одного деда, — пробормотал Фёдор.
Ольга закрыла рот ладонью.
-Так ты Ильича и видел, — почти шёпотом сказала она. — У нас в деревне давно байки ходят про старика, что собирает сено. Говорят, это Тимофей Ильич. Если поведёшь себя с ним хорошо, он тебе подсказку хорошую даст, а если отругаешь или погонишь, то ничего хорошего не жди.
По спине Фёдора пробежали мурашки. Он напряг память, пытаясь вспомнить лицо Тимофея Ильича из своего детства. Чем больше думал, тем сильнее был уверен, что в поле встретил именно его.
Ольга пошла прочь. Фёдор еще немного постоял у дома. Подошёл к воротам, присел на скамью. Раньше, бывало, сидел он здесь мальчишкой и болтал обо всём с добряком соседом.
-Спасибо, Тимофей Ильич, — прошептал Федя. — Спасибо, что предупредили.
КОНЕЦ
