— Мама! Перестань! Сколько раз я могу тебе это повторять! – Лена сама не заметила, как перешла на крик, от которого вздулись вены на висках.
— Но я ничего не сделала! Я просто хотела…
— Да мне плевать чего ты там хотела! Еще раз на улицу нос высунешь – я тебя запру! В комнате! И больше ты не то что на улицу, в туалет не сможешь выйти без моего разрешения! Поняла?
— Поняла. – женщина развернулась и пошла в свою комнату, на ходу вытирая слезы, которые градом бежали по щекам.
Лена забрала мать к себе около года назад. Тогда это казалось логичным решением, которое устраивало всех. Мать жила в деревне, добираться до нее было сложно, да и здоровье заметно ухудшалось. Первое время Лена с мужем не могли нарадоваться – мать в их отсутствие убирала квартиру, готовила, встречала из школы их дочку-подростка. В общем, выполняла те обязанности, на которые у Лены после работы просто не оставалось сил.
Но в последнее время мама стала сама не своя. Она забывала то, что ей говорили, прятала еду и могла пропасть из дома на пару часов. Однажды Лена поймала ее у подъезда в тот момент, когда мать рассказывала соседке (редкой сплетнице) о том, как плохо ей живется у дочери, едва ли не впроголодь.
С тех пор Лена строго настрого запретила матери выходить из дома, но мать и в пределах квартиры не переставала чудить.
— Мам, — дочка Лены, Валя, с возмущением жаловалась матери, встретив ее во дворе дома, — бабушка снова решила сама мои вещи постирать! Все в кучу! Белая блузка моя на тряпку похожа, да и остальные вещи в школу я уже не надену, стыдно! Скажи ей, чтоб она не лезла к ним. Я же просила тебя.
— Да я ей говорила уже. Скажу еще раз. Не расстраивайся, купим новые. Но ты и сама могла бы стирку поставить, да и вещи где попало не бросать.
— Да я и не бросала! И стирку я хотела ставить в субботу. Но бабушка из шкафа все вынула и в машинку затолкала.
Лена летела домой, словно раскочегаренный паровоз, готовый снести все на своем пути.
— Мам! Что ты опять творишь? – Лена на ходу перехватила из рук матери пачку майонеза, которую та пыталась спрятать под батарею. На днях Лена нашла под батареей палку колбасы, которую мать спрятала, видимо, очень давно, от чего продукт стал попахивать.
— Я? Ничего! – казалось, женщина и сама не понимала, зачем припрятывала продукты.
— Тогда не надо этого делать! Ты назло что ли? Тебе скучно стало одной дома сидеть, поэтому решила развлечение себе найти – мне нервы помотать?
Лене уже порядком надоели эти странности, она не могла понять, за что мать так над ней издевается. Ведь из-за ее странного поведения Лена стала часто ссориться с мужем. Мелкие пакости матери касались и его. Женщина могла выбросить в мусор его бритву или выдавить в раковину зубную пасту. Причем она никогда не сознавалась в содеянном. А если ее ловили на месте преступления – отнекивалась, обижалась и плакала. Кроме того, она совсем перестала делать что-то по дому и готовить. Вернее, она готовила, но есть ее еду было невозможно — блюда пересолены, не доварены или пережарены до углей. Да и сама женщина их есть отказывалась:
— Лена, ты с ума сошла! Это нельзя есть! Когда ты научишься готовить? – энергично жестикулируя перед лицом взрослой дочери, пожилая женщина откровенно не понимала, как можно испортить продукты.
— Мам, это ты приготовила! Ты что, издеваешься?
— Я не могла такое приготовить, я спала весь день, давление упало, не было сил встать с кровати. Может это Валюша?
— Валюша у подруги ночевала! Из –за твоего поведения девчонка друзей домой не может позвать, боится, что ты ляпнешь чего или вычудишь какую-нибудь пакость.
Мать снова обиделась.
Вскоре и муж стал высказывать за эти странности Лене, намекая на то, что у тещи едет крыша. Но Лена не могла поверить, что у молодой в общем-то женщины могут быть такие проблемы. А вот в то, что мать просто изводит их и мстит за проданный дом в деревне, — вполне.
Однажды Лена, вернувшись домой, обнаружила, что половина продуктов снова разложена под батареей, а по полу рассыпана соль, след от которой ведет к входной двери.
— Мама! Иди сюда немедленно!
— Что такое, доченька? – женщина вышла из комнаты, шаркая по полу затертыми до дыр домашними тапками, которые дочь уже несколько раз выбрасывала в мусор, но мать все равно их приносила обратно.
— Что это? Ты снова решила меня довести?
— Я ничего не делала, — улыбнулась мать, разводя руками.
— Ты ничего не делала? Что за свинарник на кухне ты устроила? Снова ничего не приготовлено, я с работы еле ноги приволокла, пакет с продуктами на горбу приперла, а тут такое! Ты снова продукты попрятала, половина протухла уже!
— Но это не я. Я же к вашему холодильнику и близко не подхожу, — жалобно пролепетала Клавдия Петровна дрожащим от подступающих слез голосом.
— Да лучше б ты не подходила! Что за ведьмин обряд ты с солью проводила?
— Я погулять пошла, а там скользко, вот я и посыпала солью. Чтоб не упасть.
— Гулять? Ты снова выходила? Я же предупредила тебя, чтобы на улицу ни ногой! Иначе пеняй на себя!
— Но мне погулять захотелось… и покушать. Вы же мне запретили продукты трогать. Вот я и пошла сама в магазин. Думала Валюшу дождусь и ее отправлю, но ее все нет и нет.
— Я тебе запретила продукты прятать! Хватит под дурочку косить, — Лена понимала, что ее крик слышит уже весь подъезд, но не могла сдержаться. Мать в последнее время просто изводила ее своими пакостями, прикрываясь ангельской кротостью.
— Доченька, я не специально.
Со злостью забросив продукты в холодильник, Лена собралась и снова пошла в магазин, по дороге проклиная все на свете, включая причуды матери.
Прошла пара недель. Материны причуды уже не укладывались ни в какие рамки. Муж Лены Александр со скандалом уговорил ее показать мать врачу.
— Лен, ты сама что ли не видишь – у нее крыша подтекает. Она так, чего доброго, нас во сне прибьет или отравит.
— Да все с ней нормально! Просто издевается! Изводит меня, за то, что из дома ее увезли, а дом продали. Там она сама хозяйка была, а тут жертву из себя строит, — нервничала Лена.
— Ты как хочешь, но я так больше не могу! Или ты ее показываешь врачу, или я собираю вещи! – отрезал муж.
Оказавшись в безвыходном положении, Лена вынуждена была уступить.
Спустя пару дней они с матерью сидели у врача. Женщина в очередной раз обиделась на дочь, но сейчас виду не показывала. Врач попросил ее выйти в коридор, оставшись с Леной наедине.
— Ну что, доктор? Что с ней? Вы смогли понять?
— Я-то смог. Но мне не понятно, неужели вы не замечали странностей в ее поведении раньше?
— Конечно замечала, потому и привезла. Муж говорит, что у нее с головой плохо. А я уверена — она просто издевается надо мной! – повысила голос Лена.
— Она не издевается. У вашей матери старческая деменция. И состояние ее будет только ухудшаться, — спокойно произнес доктор.
— Что? Какая деменция? Что это такое? Она молодая совсем, ей шестьдесят недавно стукнуло! Ее ровесницы еще работают и детям помогают, за внуками присматривают, а моя мать только нервы мне треплет.
— Старческое слабоумие. Со временем она перестанет вас узнавать и вообще перестанет понимать кто она и что вокруг нее творится. И болезнь может появиться не только в пожилом возрасте. Как раз наиболее опасна у более «молодых» заболевших. Прогрессирует она очень быстро, происходит деградация человека, разрушение личности. Как правило, такие пациенты живут недолго.
— Да хватит вам! Какое слабоумие! Она прекрасно все понимает! Просто на нервы мне действует, специально изводит, чтоб позлить и отношения с мужем испортить. Такое ощущение, будто она мне завидует.
— Почему же вы так решили? Ведь вы не будете отрицать странностей в ее поведении, которые недавно возникли.
— Да потому, что она на меня дуется! Я ее из деревни в город перевезла и дом ее продала! Только вот она понять не хочет, что так ВСЕМ будет удобнее. Да, странности появились недавно. Но характер у нее всегда не сахар был. Но сейчас просто кошмар! Дуется, плачет, скандалит. Как ребенок себя ведет.
— Вы ошибаетесь. Ваша мать сейчас нуждается в поддержке. За ней сейчас действительно необходимо присматривать, как за ребенком. Ухаживать, заботиться, любить в конце концов.
— Хватит мне на жалость давить! — вскочила со стула Лена. — Пропишите ей таблетки какие-нибудь и все!
— Таблетки ей не помогут, поймите. Ей не так много времени осталось. Уделите ей сейчас внимание, позаботьтесь о ней. Это же ваша мама!
— Да? А кто обо мне позаботится? Я пашу на работе, муж внимания требует, дочь-подросток, тоже глаз да глаз за ней нужен А тут еще мамаша решила цирк с конями устроить!
— Понятно. В общем, я вас предупредил.
Лена уже собралась выходить, когда доктор добавил:
— Я бы не советовал ее одну из дома отпускать. Она может заблудиться или забыть дорогу домой.
— Запру в одной комнате, пусть сидит и злится, сколько влезет.
Несмотря на то, что Лена упорно не верила в болезнь матери, она заметила, что та стала чудить еще сильнее. Мать стала делать вид, что не узнает дочь и внучку, начала жаловаться, что ее не кормят, перестала мыться и следить за собой.
— Мам, заставь бабушку помыться. – Валя морщила нос. — Я не могу больше с ней в одной комнате находиться. От нее воняет.
— Валь, как я ее заставлю, она же не маленькая. Я ей говорила, но она не слушает. Говорит, что мылась.
— Тогда подгузник на нее надень. А лучше – отправь в дурдом. Я так больше не могу жить! Все вещи пропахли какой-то гадостью.
Лена видела, что мать стремительно теряет рассудок, но упорно не хотела признавать, что это болезнь. Ей казалось, что мать немного «заигралась» в безрассудство.
Однажды, когда мать в очередной раз попыталась утащить в свою комнату и припрятать еду, Лена не выдержала.
— Мам, ты прекратишь издеваться? Сколько можно? Все! Мы все поняли! Я выкуплю твой дом и отвезу тебя туда! Живи одна и нервы трепи своим соседкам! Всю душу вынула за эти полгода. Я же вижу, все с тобой нормально, ты просто решила поиздеваться над нами. И нас ты прекрасно помнишь и гадости эти творишь назло. Только вот не на ту напала. Я не верю тебе!
— А ты кто? – неожиданно спросила мама, повернув голову. Она сидела в кухне за столом и пялилась в окно.
— Чего? Ты уж сейчас-то свою комедию сверни. Хватит! Все, аншлаг и овации. Завтра же поеду в твою деревню и договорюсь о покупке дома.
— Перестань на меня кричать! Я тебя вообще не знаю! Кто ты такая, и как вошла в мой дом?
С этими словами мать ушла в свою комнату, а Лена растерянно опустилась на пуфик у двери. Сил не было больше скандалить с ней. Хочет одна жить, пусть живет!
— Да что я до завтра-то буду ждать? – подумала она. — Сейчас позвоню новым хозяевам и договорюсь, может они мне обратно дом продадут? – и полезла в телефон искать номер покупательницы.
Уткнувшись в телефон, она вышла из квартиры и забыла закрыть дверь на замок.
Звонок покупательнице оказался бессмысленным – та отказалась продавать дом, но пообещала прислать номера тех, кто хотел бы продать дом в этой же деревне.
После обеда позвонил муж и предупредил, что они с Валей поедут к его родителям.
— Лен, мы у них побудем на выходных, хоть от мамаши твоей отдохнем. Валя уже плачет, из дому хочет уйти. давай что-то с тещей решать.
— Что решать? Вы такие молодцы! Уехали, а мне снова все одной разгребать. Я б тоже может хотела с вами поехать.
— Так приезжай. В чем проблема? Хоть отдохнем. Еды дома полно, дверь заперта, куда твоя мать денется?
— Хорошо, забери меня после работы.
— Домой будем заезжать?
— Не хочу! Она сегодня сказала, что не знает, кто я такая и почему ору на нее, — всхлипнула Лена.
— Лен, может доктор прав? Ему же виднее?
— Ничего ему не виднее, просто захотелось меня унизить и на жалость надавить! Может денег ждал, а я такая недогадливая оказалась.
Через два дня Лена с семьей вернулись домой и обнаружили, что дверь в квартиру открыта, а матери нет.
— Отлично! Она сбежала! Что делать будем? – завопила Лена.
— Искать, других вариантов нет. Не известно, когда она ушла. Надо проверить, не вынесли чего из дома, пока дверь нараспашку была. – тихо ответил муж.
Лена с Валей обошли окрестности в поисках бабушки, но не смогли найти ее. А муж опросил всех соседей. Поиски не дали результатов. Пришлось идти в полицию. Спустя сутки поиски закончились. Лене позвонили и сообщили, что тело ее матери нашли на окраине города. Женщина ушла из дома босиком в легком халатике. Как она смогла забраться так далеко — оставалось загадкой. Денег у нее не было, а пешком в такую даль в морозную декабрьскую погоду не уйдешь.
Рассуждения инспектора Лена не слушала. В голове раз за разом прокручивалась первая фраза полицейского «Ваша мама мертва, замерзла». Внутри все перевернулось одномоментно. Лена была в ступоре, не слыша ничего вокруг. Как же так? Как она могла быть такой черствой и невнимательной? Как могла она не верить матери, не видеть проблем, не верить врачу, злиться? С ее глаз словно спала пелена. Она сползла по стенке и зарыдала.
Потом были похороны. Мама лежала в гробу такая маленькая, худая, словно игрушка. Лена в ужасе смотрела на нее и не верила, что все это происходит в реальности. Ведь еще несколько дней назад мама была рядом, была жива. А она не ценила этого!
— Мамочка! Мама, прости меня, пожалуйста! Я, только я виновата во всем! Какая же я была глупая! Прости меня!
Но мама не слышала ее криков. Она лежала вся такая умиротворенная, бледная, с улыбкой на устах. Видимо, ей теперь так хорошо, как не было с родной дочерью рядом.
Ольга Брюс
