— Семёновна, ты разве на рынок сегодня не собираешься? – Тамара Егоровна остановилась у ворот Ольги Семёновны. В одной руке Тамара Егоровна держала ведёрко с яблоками, второй катила за собой сумку на колёсиках, доверху нагруженную баночками с варениями и солениями.
— Нет, Егоровна, не собираюсь. – Ответила Ольга Семёновна, задумчиво глядя на нападавшие за ночь яблоки.
— Заболела что ли? – Поинтересовалась соседка.
— Лучше б заболела. – Ответила себе под нос Семёновна. А соседке крикнула. – Всё хорошо, Егоровна, иди, я в другой раз.
Тамара Егоровна пожала плечами и поспешила на остановку. Она ездила на рынок почти каждый день, вот уже третий год. Продавала урожай со своего огорода. До города было рукой подать, но далеко не у всех горожан были свои сады и дачи, поэтому товар расходился хорошо. Особенно если цену не загибать. Оно ж своё, домашнее, вкуснее. Егоровна по цене не жадничала, прибавка к пенсии получилась не плохая. Удавалось даже отложить немого на подарки внукам к Новому году или на дни рождения. А семья у Егоровны с мужем была большая: три сына, три внука и две внучки. Сыновья, правда, разъехались давно, но приезжали, навещали часто, привозили детей на каникулы, тогда в доме Егоровны было шумно и весело.
Жизнь Ольги Семёновны была иной. Единственная дочка умерла при родах много лет назад, малыш тоже не выжил. Зять погоревал, конечно, но дело молодое, через несколько лет женился на другой. Да оно и правильно. Жизнь-то продолжается. Звонил первое время хоть по праздникам, потом и совсем перестал. Остались Ольга Семёновна с мужем одни на старости лет. Ну нечего, жили. Дружно жили, как впрочем, и всю жизнь. Да только вот в прошлом году муж Ольги Семёновны резко слёг и уже не встал. Врачи только руками развели – сгорел меньше чем за месяц. Осталась Семёновна одна. Первое время тоже лежала, не вставала, почти не ела. Зачем? Не видела смысла.
Егоровна забегала каждый день. То пирогов принесёт, то картошечки горячей с молоком.
— Ты, Олюшка, вставай. Покушай. – Ласково ворковала она над подругой. – Каждому ж оно в свой черёд уходить. Твой не настал ещё. Значит, есть ещё ради чего пожить.
Стала Семёновна потихоньку вставать, да расхаживаться, а к весне всё, вроде как, в сою колею вошло. Хоть и думала, Семёновна, порой, для чего, да зачем, но всё же в огороде порядок наводила. А там Егоровна уговорила её с собой на рынок ездить. Ольга Семёновна ездила больше не для заработка, пенсии ей одной хватало. Ездила просто к людям поближе побыть, с соседками-товарками, да с покупателями хоть словом обмолвиться. Сильно уж одиночество на неё давило.
Как-то повадился к импровизированному прилавку бегать мальчишка один, лет тринадцати. Глаза, как две крупные ягоды чёрной смородины, но тёплые, внимательные. У дочки Семёновны, у Василисы такие были. Поэтому, наверное, Ольга Семёновна и обратила внимание на мальчишку. Сама ему первая горсть земляники за просто так отсыпала. А на следующий день, мальчишка прибежал снова. Так и пошло, то ягодами, то огурчиком свежим угостит Семёновна, а где и печенье или конфет, специально купленных, кулёчек сунет. За разговорами узнала Ольга Семёновна, что мальчика Васей зовут, живёт он недалеко от рынка, с отцом. Мама была у Васи когда-то, да только однажды ушла и не вернулась. Отец потом пьяный говорил, что бросила их мать из-за нового кавалера, только Вася верить не хотел. А отец пил всё больше. Еды дома почти не было, да и гонял отец, если Васька лишний кусок попросит. Жалела Семёновна паренька, вот и подкармливала.
— Ты, Васятка, в школу-то, в какой класс нынче пойдёшь? – Спросила как-то Семёновна, пока Вася за обе щёки уплетал пирожки с ревенём, которые Ольга Семёновна напекла специально для него.
— Не пойду я в школу. – Буркнул Вася.
— Это как же так? – Удивилась Семёновна.
— А так. Нет у меня к школе ничего. В прошлом году отец ещё не так сильно пил, а в этом совсем пропащий. А у меня, баба Оля, погляди, даже одежды другой нет, а из этой вырос, засмеют. Тетради нужны, да и прочее. Нет, уж лучше совсем не пойду. А то, глядишь, узнают в школе про отца, заберут меня в детский дом. Лучше уж дома с отцом алкоголиком, чем там. – Серьёзно рассуждал Вася, показывая Семёновне короткие рукава потрёпанной кофты. Ольга Семёновна покачала головой.
— А сам-то в школу хочешь? – Спросила она.
— Хочу. – Вася шмыгнул носом. – Я раньше хорошо учился. Тройка всего одна была, по рисованию. – Вася поморщился. – А уж в прошлом году пропускать начал, ребята дразниться стали, там уж…-Вася махнул рукой.
— Васятка, я тебе денег немного привезла. – Шепнула Семёновна, на следующий день, протягивая пареньку, обёрнутый в пакет свёрток. – Купишь себе к школе что нужно.
Глаза у мальчишки стали совсем круглые. Но зато заблестели.
— Баб Оль, да ты волшебница, прямо. – Ольга Семёновна улыбнулась. Не спала она почти всю ночь, и на утро решилась. Кое-какие деньги отложены были у неё, оттуда и взяла. Помочь решила, прикипела уже к пареньку.
На следующий день Вася на рынке не появился, и два следующих дня тоже. Ольга Семёновна сперва встревожилась, а потом решила, что мальчишка просто воспользовался её доверчивостью. Обидно ей стало, что даже не прибежал обновками похвастать. А может, и вовсе ничего не купил, на ерунду всё потратил. «Ну, стало быть, так» — вздохнула про себя Семёновна и решила, что на рынок больше не поедет.
— Семёновна, тебя мальчишка спрашивал сегодня. Тот самый, которого ты подкармливала. – Сообщила Егоровна, вернувшись из города. Проголодался, видать. – Тамара Егоровна укоризненно посмотрела на соседку. Не одобряла она, что Семёновна этого оборвыша привечает. А у Ольги Семёновны сердце чаще забилось. Кое-как она до утреннего автобуса дотерпела.
— Васятка! Что это с тобой? – Окликнула Семёновна, издали завидев паренька. Под глазом у Васи сиял огромный синяк.
— Отец приложил. – Вася стоял перед Семёновной, опустив глаза. – Он и деньги все твои, баб Оль, забрал. Я не сказал, откуда они. Подумал, что украл я, отлупил, да запер ещё. А вчера сильно набрался, я и сбежал. Я домой больше не пойду. Сегодня у сторожа в будке попросился переночевать. Я теперь в другой город сбегу, чтоб не нашли. Попрощаться я хотел. – Выговаривал Вася решительно. Но голос его начал предательски дрожать, а по щеке покатилась первая слезинка.
— Так, сегодня со мной поедешь, а там решим, как дальше. – Ольга Семёновна крепко обняла Васю.
Дома, когда Вася уснул разомлевший после бани и горячего супа на ужин, Семёновна думала, как быть дальше. Волновалась, что даже если лишат Васиного отца родительских прав, то ей опеку не дадут. Кто она ему, да и лет ей уж почти 67. Наутро, узнав у Васи его адрес, Семёновна поехала в город, оставив мальчишку дома.
— Чего надо? – Дверь открыл помятый, заросший щетиной мужик. От него жутко несло перегаром. Семёновна догадалась, что пришла правильно.
— Поговорить хочу. – Сказала Семёновна, решительно переступая через порог.
— Опохмелиться нальёшь? Башка трещит. – Мужик даже не подумал, преградить дорогу.
— Налью, когда выслушаешь. – Ответила Семёновна.
— Ваську моего забрать хочешь? Да забирай. Устал я от него. – Ответил Васин отец, когда понял, наконец-то, что от него хочет гостья. – Пятьдесят тысяч и забирай. – Рассмеялся он.
Семёновна была к такому повороту готова. Взяла с мужика расписку, кое-как накарябанную дрожащей рукой, и пошла в Васину школу. Учебный год вот-вот должен был начаться, может быть, поэтому секретарша, не удивилась, что чья-то бабушка пришла сообщить о переводе в другую школу. Каждый день кто-то приходил с подобным вопросом, одни записывались, при смене места жительства, другие выписывались. Ольга Семёновна боялась, что спросят документы, подтверждающие родство, но ничего не спросили. Как, впрочем, позже и в поселковой школе. Ольгу Семёновну знали и поверили на слово, что это внучатый племянник, который некоторое время поживёт у неё. А потом эта история и вовсе забылась.
Ольга Семёновна ещё долго всё боялась, что обман где-нибудь да вскроется или Васин отец начнёт искать сына, и за Васяткой придут. Но, видимо, никому, как и раньше, не было дела до судьбы мальчишки.
Егоровна сперва удивилась такому повороту событий, а потом, глядя, как ожила и взбодрилась подруга, и как мальчишка привязался к Семёновне, порадовалась. А Ольга Семёновна, и правда, ожила и прожила ещё долго. Пары месяцев до 84 лет не дожила. Даже первых двух внуков успела понянчить, когда Вася женился, и они стали жить все вместе. Васей своим она всегда гордилась, да и на радость ей вырос он парнем хорошим, добрым, работящим. И жену нашёл такую же, так что Семёновна была за него спокойна.
Светлана Гесс
