Внебрачная Зоя

Семён Семёнович Семёнов прожил жизнь не зря, вырастил сына и дочь, дом построил.

Хороший дом: кирпичный, в два этажа, с балконами, много комнат. Название ему придумал: Семёновское имение.

На террасе дома столик поставил, с гнутыми ножками, к нему стулья плетёные, сидит там целыми днями, чай пьёт, улыбается:

— Ишь какой я молодец. Все ютятся в узеньких комнатушках на полсотне метров, ипотеки выплачивают годами. А я другим путём решил жилищный вопрос: я большой дом построил в двести метров. Его и на мой век хватит, и детям останется.

 

Сын с дочерью с ним единогласны, головами кивают:

— Правильно папенька, говорите, правильно.

Тут нужно заметить, что дочь Катя замужем давно, мужа привела жить в имение.

Зять, Иван, Семёнову очень нравится: никогда не перечит, как тесть скажет, так костьми ляжет, но чтобы волю старика исполнили.

Сын, Витька, тоже радует.

Как выучился, так и работает, а недавно женился тоже, супругу после свадьбы привел в имение. Молодожены кредит взяли, да пристрой начали строить, чтобы расширять значит, жилплощадь.

С невесткой Семенову повезло: стоящая, с высшим образованием, кроткая, смотрит ласково, досматривать свекора обещается.

…Живёт Семёнов и жизни радуется: пенсия у него отменная, дети ласковые, в глаза заглядывают и умиляются. И для души у него имеется женщина: то соседка Матрёна.

Матрёна в махонькой соседней избушке живёт за забором.

Хорошая эта Матрёна, глаза нежностью сочатся. Бывало, придёт к ней Семёнов, попросит пирога капустного, та сразу улыбается в ответ и бежит в миске тесто замешивать.

Пироги вкусные у бабоньки получаются, Семёнов наедается ими до отвала да благодарит соседку, домой возвращается только к утру.

И всё бы хорошо, да только, стал вдруг Семёнов угасать что-то.

С вечера самочувствие еще хорошее бывает, а вот с утра глаза открыть не может, в ногах тяжесть. С кровати кое-как сползает, и никак дельше: голова кружится, подташнивает и шатает всего, из стороны в сторону.

**

— Семён Семёнович, — вплывает к нему в комнату невестка Дарья, — Как вы себя ощущаете?

— Да скверно очень, — жалуется Семёнов. — Сил нет. А ведь мне всего шестьдесят исполнилось. Вези-ка доча, меня в больницу.

— Шестьдесят говорите, у, как много, — замечает Дарья. И губки строго поджимает. – Вы что так, Семён Семёнович, обижаете меня, я и есть врач.

 

И протягивает ему стаканчик.

— Выпейте микстуру, вам легче станет.

Семенов заглядывает в стакан с сомнением:

— Что это?

— Пейте уже. Это препарат с длинным сложным названием, все равно не поймете.

Семёнов мечется по кровати:

— Не хочу пить. Позови сына.

Подозрение касаемо невестки закрадывается в его голову. Та хлопает нервно дверью, зовет мужа, тот идёт и по его голосу слышно: недовольный очень, что оторвали от дел.

— Ну что вы, папенька, до слез Дашку довели, капризами своими?

Сын смотрит равнодушными глазами.

— Что на этот раз, папа?

— Я в больницу хочу.

— Вам зачем туда? Дома лучше и есть свой врач, моя жена. Вы что папа, не доверяете ей?

Семёнов весь сжимается, лёжа в кровати.

— Позови сестру, Катю. Ка-а-атя! – кричит Семёнов и отворачивается от Витьки. То и не сын будто, упырём смотрит.

Катерина бежит в комнату со всех ног:

— Что случилось, папуль? Бедный папочка…

— Доча, — просит старик. — Вызови «скорую».

Дочь смотрит на него круглыми глазами:

— Это еще зачем. Ты не бредишь, папа? Я тебе супчику принесу.

Дочь быстрыми шагами убегает из комнаты, слышно, как гремит тарелками в кухне.

Нехорошие предчувствия охватывают Семёнова. Вот он поскорей одеялом накрывается и притворяется будто спит.

 

Дочь Катя возвращается с подносом, чересчур нервничает, как показалось Семёнову:

— Папа. Папочка, ты чего уснул? Просыпайся давай, сначала суп съешь, потом ляжешь спать.

Она даже всовывает ему ложку с супом в рот, но Семёнов зубы стискивает.

**

Дальше — больше. Он отказывается от еды. Дочь Катерина бегает к нему каждый день, и у кровати взахлёб плачет:

— Ой на кого же ты нас покида-аешь, папочка!

Семёнов лежит тихо в постели с закрытыми глазами, не хочется смотреть ему на всё это безобразие.

Стучит каблуками Дарья, спешит к нему на «обход». Вся в чёрном одеянии она уже, кстати.

Семёнов слабеет от голода, но отказывается есть, понимает, чем чревата еда в этом доме.

В полудрёме ему иногда слышится, как рвётся к нему повидаться Матрёна, ревёт белугой у порога, но ее не пускают в дом.

«Мучители, душегубы», ругается про себя Семёнов.

И убежал бы, да ноги не держат, самого себя ему жалко. Уже и молиться начал…

— Семен Семенович, родненький, — услышал он в голос в ночи.

Сполз медленно с кровати, к окну проковылял. О, ужас, окно заколочено гвоздями, створки не открываются, и когда только успели, ироды?

А по ту сторону окна карабкается растрёпанная женщина, кулаком открывает форточку. В руках у нее свёрток.
— Матрёна!

Семёнов подползает к окну, молча плачет. Шепчет:

— Они, они хотят меня… Не кормят даже. Не знаю, сколько мне осталось. У меня к тебе есть просьба, Матрёнушка. Прошу тебя, помоги… Исполни мою волю последнюю…

Баба по ту сторону окна крепко держится за форточку, крестится и кидает ему свёрток:

— Я как знала, не с пустыми руками шла. На-ко, поешь, тут пирог из капусты… Говори, что надо сделать.

**

 

На пироге Матрёны, Семёнов продержался эти два дня. Прятал его под матрасом, отщипывал по кусочку и ел.

Посмеивался над родней:

— Ну ждите, покажу я вам, где раки зимуют.

И дождался. Противный бабий голос всполошил мрачное затишье имения.

— А ну расступись, я дочь его!

Семенов прислушался, улыбнулся от радости, попытался встать.

— Да куда ты прёшь! – кричала в прихожей Катерина-дочь.

— Вот, вот бумага. Что, съела?! Я родная дочь Семёна Семёновича, у меня и в графе «отец» стоит его имя. — Где мой папа, хочу увидеть его!

У двери в комнату Семёнова началась возня, крики, рёв. Кто-то сильно пнул дверь и ворвалась женщина. Огромная, неопрятная, немолодая…

— Ну здравствуй, папа! – подошла она к кровати, отпихивая от себя рукой Катю. — Да отцепись уже от меня!

Семён Семёнович открыл глаза:

— Яна?

Гостья замешкалась с ответом:

— Нет, я Зоя. Мне только вчера сообщили, что вы разыскиваете меня, я сразу в машину села и скорей к вам.

Принялась озираться:

— А это ваш дом? Какой огромный.

— По-помоги мне встать с постели, — попросил Семёнов.

И подумал про себя: она вон какая огромная, что ей стоит меня вынести из дома прямо в руках. Эх, хорошая у него оказывается, родилась дочь. Еще бы имя ее матери вспомнить, память уже не та…

Катерина тигрицей встала у постели отца. И на гостью посмотрела гневно:

— Только тронь папу, я полицию вызову. Показывай доказательства.

 

Вбежала в комнату невестка, Дарья. Зачирикала, улыбаясь:

— Что ты, Катенька, так с гостями. У меня уже и чайник вскипел, пройдемте в столовую чай пить с дороги. За чаем и познакомимся.

Семёнов возмутился и раскрыл рот:

— Зоя, я настаиваю, чтобы вы не тратили время на этих пройдох.

— Да что же вы папочка, не уснёте никак, — заткнула ему рот яблочком Катя. Повернула его набок и укрыла одеялом поплотней.

— Вы папа лежите и молчите пожалуйста, копите силы. И не обессудьте, что ворочаю вас, а то появятся пролежни.

— Витюш, сыми с отца футболку и трико. Пускай лежит в трусах, жарко же. А можно даже и трусы снять, чтобы не прел.

**

Семёнов возмущенно прикрывался одеялом. Было жарко, хотелось одеяло выбросить, но он же — голый.

…А из столовой доносился смех. Смеялись уже пьяненькие дамы: Дарья, Катя, хохотала взахлёб внебрачная дочь, Зоя.

Семёнов дожевал свой пирог и вздохнул:

— Эва как. Я про дочь то. Не успела сесть пить чай с дороги, а уже надрывает живот со смеху. Неудачная была затея ее, с ее вызовом. Толку нет, ишь как ее в оборот взяли.

Семёнов попробовал встать: в мышцах вялость. Ноги будто ватные, не держат.

— Ну как ты тут? – услышал он голос Матрёны в форточке.

— Да никак.

Семёнов шмыгнул носом:

— Не удался план с дочерью, слышишь, хохочут? Давай еще раз помоги, Матрён. Есть у меня другой план.

**

Зоя утром заглянула к Семёнову, прошла, села прямо на кровать, сдавив ноги отцу.

— Папаня, — пробасила она. — Мне соседка твоя, говорила, будто ты завещание на меня писать хочешь. Это вот хорошо, папань. Потому что ты всю жизнь мне подпортил. Из-за тебя ведь мою мамку никто замуж не брал. Из-за тебя меня нагулянной обзывали.

 

Женщина посмотрела на него исподлобья нехорошим взглядом.

— Когда завещание будешь писать?

Семён Семёнович не рискнул ответить. Скорбно брови свёл и глаза прикрыл веками.

Стон издал:

— О-о-ой, до-очка. Прости старика.

**

Он слышал, как в кухне переговариваются женщины.

— Отказывается есть-пить, а всё равно лежит. Все нервы вытрепал. Он может из батарей воду сливает и пьёт?

Семёнов прислушался и услышал голос Зои:

— Так и быть, я не буду заводить бюрократическую волокиту, в ближайшее время. Ванька вон обещал ремонт в доме закончить, а брат Витька пристрой обшивать хочет. Обожду еще, как дела закончите.

Дарья нервно взъелась:

— А что это ты благодушничаешь, милость выказываешь? Мы тут все на равных правах. Делить будем пополам, а пристрой – наш, он не в счёт. По одной трети дома каждому и расходимся.

— Ты права, — согласились женщины.

Семёнов заматерился, ёрзая в постели:

— Ох и Зойка, до чего же змея. Выбираться надо из собственного дома, срочно, покуда не извели меня дети.

**

…Он ждал и дождался. В дом ворвался еще один гость, он громко ругался:

— Я знаю, что тут проживает Семёнов Семён Семёнович! Пустите меня с ним повидаться! Он — мой родной, биологический отец, понятно вам!

Семён услышал эти слова и выбрался из постели. Ощупывая руками стены, пошел к двери.

— Еще один? Да сколько вас там, внебрачных детей?! Ох и отец, наплодил детей! А что до отца, то он очень, очень плох, — облепили гостя с порога бабы, не пуская к больному, — Ему нервничать нельзя!

— Я тут! – открыл дверь и вывалился в нее Семёнов. — Вот он я.

 

Все оглянулись на него. Семёнов осел на пол, прикрываясь подушечкой и влажными глазами ощупывал гостя.

— Сын… Сын, здравствуй. Прости что не давал знать о себе. Забери меня отсюда пожалуйста. Мне бы вырваться из этих стен…

**

Еще один внебрачный сын, Сергей, оказался серьёзным парнем. Помог больному человеку одеться, усадил его в кресло в гостиной и приказал Кате принести документы старика.

— Я вас всех отдам под суд, — возмущался он. — Еще документы отдайте, на дом.

— Правильно, сын, так с ними, — поддакнул Семенов. – А документы они не найдут, иди на ухо скажу, где я их прячу.

Сергей нагнулся к уху старика и тот принялся что-то шептать, показывая на второй этаж.

— Понял, — кивнул Сергей. И исчез на лестнице.

Зоя грустно посмотрела на отца.

— Что же ты папка, меня бросить опять решил, — покачала она головой. Подошла и потянувшись, легко как пушинку, взяла его на руки.

— Что ты делаешь, а ну пусти, — возмутился Семёнов.

…Зоя вынесла отца из злополучного дома, пока Сергей отсутствовал и посадив в машину, потрепанного вида «матис», увезла в свою родную деревню.

Несмотря на то, что Семёнов был резко против.

— Ну что ты ворчишь, что ругаешься, — заявила Зоя, когда вытащила на руках отца и занесла в свой домик в деревне.

— Всё ругаешься на детей, всё споришь, из-за дома нервничаешь. Плюнь и разотри. Есть вещи ведь поважнее дома. Посмотри на меня.

Женщина ласково посмотрела на старого отца:

— Я всю жизнь о папе мечтала. Бог с ним, с домом, не жили богато, и не надо нам. Главное, что я тебя нашла.

— Я не хочу, — возмутился Семёнов. — Я не смогу тут!

— Я буду о тебе заботиться, — улыбнулась Зоя. Она поставила у двери «ведро-туалет» и вышла:

— Пойду ужин приготовлю. Никуда не уходи, отец.

…Семенов с ужасом огляделся.

 

Изба ветхая. Белёные известью стены. Беленькая тюль на окнах. А он сидит на кровати, и сдвинуться с места не может.

— Зоя? Поговори со мной, — попросил он. — Расскажи о себе. Ты замужем? У тебя есть дети? Зачем тебе я? Тебе что, забот мало?

— Я не замужем и не собираюсь, — пробасила женщина. — Нет у меня никого: ни ребенка, ни котенка. И смысла в жизни никакого не было. Пока я не нашла тебя… А уж как я заботиться о тебе буду, папочка, как следует. Не то что твои законные дети.

«Я так заботиться о тебе буду, что сам на меня завещание сядешь писать».

**

Куда сбежала Зоя, похитив Семёнова, никто не понял, да и искать не стали. Потому что у всех в имении Семёнова пропал настрой: соседка Матрёна заявилась в дом и показала дарственную.

Оказалось, что никакого завещания старик не собирался писать. Он давным-давно отписал дом на Матрёну…

источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 8.88MB | MySQL:70 | 0,427sec