Зимой, возле магазина, расположенного среди многоэтажек, стояла старушка и просила милостыню. Ее вспаханное морщинами страдальческое лицо походило на мерзлое яблоко, нечаянно оставшееся на ветке. В когда-то синих, а теперь побледневших глазах не было видно ни грусти, ни мольбы, только неприкрытое равнодушие и обреченность. Из-под старой, видавшей виды куртки, которая явно не согревала хозяйку, выглядывал летний халатик в мелкий цветочек. На ногах – стоптанные бурки. Голову покрывал тонкий платок не по сезону.
Откуда-то из дворов к старушке подошли два подростка лет четырнадцати. Они о чем-то шумно разговаривали, щедро «украшая» диалог нецензурной бранью, и поочередно потягивали пиво из одной банки. Подойдя к попрошайке, тот, что повыше ростом, положил ей на ладонь окурок. Оба с диким хохотом бросились бежать.
Старушка охнула и присела. Она не кричала, не звала на помощь, будто окаменела от неожиданности и жгучей внутренней боли. По ее впалым щекам рекой потекли слезы.
Третьеклассник Дима видел, что произошло. Мгновенно подбежал к старушке и попытался ее поднять:
‒ Бабушка, вставайте, а то простудитесь.
Нищая вздрогнула, повернулась на голос как на чудо и спросила:
‒ Ты кто?
‒ Я Дима. Живу здесь, совсем рядом, ‒ мальчик махнул рукой в сторону соседнего дома. ‒ Больно? Очень? Не плачьте, ‒ попросил он, видя заплаканные глаза старушки. Достал носовой платок и стал неумело вытирать слезы попрошайки, приговаривая: ‒ Только не волнуйтесь, бабушкам волноваться нельзя.
Потом замолчал, задумался, нахмурил брови и проговорил:
‒ Дождитесь меня, я быстро, вот – рюкзак оставляю, присмотрите. Даже не успеете пирожок съесть, как я вернусь, – он вынул его из рюкзака. — Попробуйте, пожалуйста, моя бабуля печет очень вкусные пирожки
Дрожащими руками нищая взяла пирожок, хотела поблагодарить, но мальчика уже и след простыл.
‒ Чудесный ребенок, ‒ прошептала старушка, и ее лицо просветлело.
‒ А вот и я, ‒ появился маленький спаситель. – Будем лечить вашу рану.
Смазал ожог йодом и ловко забинтовал бабушке ладонь.
‒ Вот и все, ‒ весело сказал Дима. ‒ А еще я принес вам в подарок мою копилку. Не переживайте, родители меня поймут и ругать не будут.
Старушка не хотела брать подарок, да где там! Карие глаза смотрели на нее с такой добротой и непосредственностью, что отказать было невозможно:
‒ Спасибо тебе, воробышек. И твоим родителям спасибо. Счастливы они, что имеют такого сына.
Голос старушки дрожал. Чтобы как-то успокоить новую знакомую, Дима обнял ее. Бабушка отчетливо почувствовала, как бьется маленькое, но такое большое детское сердце.
‒ Давно мне не было так хорошо и радостно, ‒ растроганно сказала она и поцеловала розовые щечки Димы.
– Ну, я побежал. А вы часто сюда приходите? Что-то я раньше вас не видел.
– Нет, милый. Второй раз только. Нужда заставила.
– Я буду вас навещать. Каждый день. Я все время возвращаюсь этой дорогой. И обязательно принесу еще пирожков. Правда, вкусные?
– Очень! Золотые руки у твоей бабушки. И внук у нее – золотой.
– До свидания, – мальчик побежал в сторону дома.
– Храни тебя Бог, – прошептала старушка вслед…
